Интеллект виды: ДЕТИ ЭМОЦИЙ

Девять типов интеллекта: узнай свой

1. Визуально-пространственный интеллект

Не каждый может создавать в своей голове 3D-модели, решая геометрическую задачу или рисуя объемное изображение. Такая способность характерна для людей с визуально-пространственным интеллектом.

Сильные стороны: создание визуальных и пространственных образов, легкое оперирование ими. 

Характеристики человека: 

• любит читать, писать, рисовать;
• быстро собирает пазлы;
• хорошо интерпретирует картинки, графики и диаграммы;
• запоминает карты и ориентируется на местности.

 Потенциальная карьера:

• архитектор;
• художник;
• инженер.

2. Лингвистически-вербальный интеллект

Этот вид интеллекта относится к способности человека эффективно использовать слова, чтобы выразить то, что он имеет в виду.

Сильные стороны: эффективная работа с информацией, быстрое изучение языков и письма.

Характеристики человека:

• хорошо запоминает письменную и устную информацию;
• любит читать и может написать хороший текст;
• произносит убедительные речи;
• умеет хорошо объяснять;
• часто использует юмор, рассказывая истории.

Потенциальная карьера:

• писатель или журналист;
• юрист;
• учитель.

3. Логико-математический интеллект

Обычно наиболее очевидными показателями, используемыми при определении интеллекта, являются логические и математические способности. В концепции Гарднера — это один из типов интеллекта.

Сильные стороны: способность распознавать закономерности и анализировать информацию, концептуальное мышление и быстрое решение математических задач. 

Характеристики человека:

• отличные навыки решения проблем;
• мыслит абстрактно;
• любит проводить научные эксперименты;
• хорошо решает сложные вычисления.

Потенциальная карьера:

• ученый;
• математик;
• программист;
• инженер;
• бухгалтер.

4. Телесно-кинестетический интеллект

Высокая координация сознания и тела присуща людям с телесно-кинестетическим интеллектом. 

Сильные стороны: высокая двигательная активность, четкая координация, ловкость, тактильная память. 

Характеристики человека:

• хорошо танцует и любит спорт;
• любит создавать вещи своими руками;
• отличная физическая координация;
• физическая выносливость.

Потенциальная карьера: 

• танцовщик;
• строитель;
• скульптор;
• актер.

5. Музыкальный интеллект

Если у человека есть талант разбирать музыкальные композиции на элементы и отслеживать все звучащие в ней инструменты, то он обладатель музыкального интеллекта.  

Сильные стороны: чувство ритма, слух и музыкальный талант.

Характеристики человека:

• любит петь и играть на музыкальных инструментах;
• легко угадывает музыкальные композиции;
• хорошо запоминает песни и мелодии;
• понимает музыкальную структуру, ритм и ноты.

Потенциальная карьера: 

• музыкант;
• композитор;
• певец;
• учитель музыки.

6. Межличностный интеллект

Эмоции тесно связаны с вашим интеллектом. Межличностный интеллект относится к способности ощущать чувства других людей, а также понимать мотивы их поведения.

Сильные стороны: эмпатия и взаимодействие с другими людьми.

Характеристики человека:

• умеет оценивать эмоции, мотивы, желания и намерения окружающих;
• хорошо коммуницирует;
• имеет навык в невербальном общении;
• видит ситуации с разных точек зрения;
• создает позитивные отношения с другими;
• способен разрешать конфликты.

Потенциальная карьера: 

• психолог;
• консультант;
• коуч;
• продажник;
• политик.

7. Внутриличностный интеллект

Самосознание также является формой интеллекта. Если человек понимает себя, свои желания, знает, что чувствует и почему он это чувствует, то с уверенностью можно сказать, что он обладает внутриличностным интеллектом.

Сильные стороны: самоанализ и саморефлексия.

Характеристики человека:

• хорошо понимает свои сильные и слабые стороны;
• любит анализировать теории и идеи;
• отличное самосознание;
• четко определяет свое эмоциональное состояние.

Потенциальная карьера: 

• философ;
• писатель;
• ученый.

8. Натуралистический интеллект

Способность «читать» и понимать природу и всех живых существ, населяющих ее, является главной характеристикой натуралистического интеллекта.

Сильные стороны: способность к изучению окружающей среды.

Характеристики человека:

• интересуется такими предметами, как ботаника, биология и зоология;
• хорошо разбивает информацию на категории;
• может наслаждаться кемпингом, садоводством, походами и прогулками на свежем воздухе;
• не любит изучать незнакомые темы, не имеющие отношения к природе.

Потенциальная карьера: 

• биолог;
• защитник природы;
• садовник;
• фермер.

9. Экзистенциальный интеллект

«Почему и зачем мы живем?», «что происходит с нами после смерти?» — типичные вопросы для человека с экзистенциальным интеллектом.
Сильные стороны: глубокая чувствительность и высокая способность решать фундаментальные вопросы в сочетании со страстью к поиску ответов на эти вопросы.

Характеристики человека:

•  ищет ответы на вопросы о смысле жизни;
• склонен к постоянным рассуждениям;
• любит дискуссии и споры;
• изучает концепции и идеи других людей.

Потенциальная карьера: 

• психоаналитик; 
• религиозный деятель;
• художник;
• артист.

Интеллект и его виды. — Онлайн-портал развития интеллекта

Сложно недооценить роль, которую играет интеллект в жизни человека. Принято считать, что чем мы умнее – тем проще решать жизненные задачи, достигать поставленных целей, добиваться успеха в любой деятельности. Но как часто сталкиваемся с тем,что выдающийся математик, признанный гений в этой области, совершенно не приспособлен в быту или неуспешен в общении с другими людьми. Либо Олимпийский чемпион, который поддерживает свое тело в прекрасной физической форме и обладает отличным здоровьем, явно не блещет умом и зачастую “не может связать двух слов”.

Мы можем быть очень умны в одном и совершенно бездарны в другом.

Тогда как же быть с известной аксиомой:  “Гениальный человек — гениален во всем”?

Начнем с самого определения понятия «интеллект».  

Что такое интеллект

Интеллект (от лат. Intellectus — понимание, познание) — общие способности к познанию, пониманию и решению проблем.  Это весьма общая умственная способность, которая включает возможность делать заключения, планировать, решать поставленные задачи, абстрактно мыслить, понимать сложные идеи, быстро обучаться и учиться на основании опыта. Это не просто изучение книг, узкие академические знания или навыки проходить тесты. Напротив, интеллект отражает более широкую и глубокую способность познавать окружающий мир, понимать суть вещей и соображать, что делать в той или иной ситуации.

Согласно теории интеллекта психолога Рэймонда Кэттелла интеллект можно условно разделить на подвижный и кристаллизовавшийся. Первый состоит в способности мыслить логически, анализировать и решать задачи, выходящие за пределы предыдущего опыта; второй включает накопленный опыт и способность использовать усвоенные знания и навыки.

Такое сложное понятие проявляется в абсолютно разных аспектах жизни человека, поэтому возникли различные теории относительно видов интеллекта. Кто-то называет 2 — логический и гуманитарный, кто-то 3 — рациональный, эмоциональный и телесный, 8 и даже 10 разных его видов.

В 1983 году Говард Гарднер опубликовал свою книгу «Структура разума», в которой описал 7 моделей интеллекта. Спустя десять лет он добавил еще один: вербальный, музыкальный, логико-математический, пространственный, телесно-кинестетический, натуралистический, внутриличностный и межличностный интеллект.

Теория множественных интеллектов стала невероятно популярной, в частности за объяснение того, что человеческий интеллект может развиваться в совершенно разных направлениях, а также в качестве радикальной альтернативы тому, что Говард называет «классическим» взглядом на интеллект как на способность к логическим размышлениям и вызовом известному во всем мире тесту на определение IQ. Согласно этому тестированию определяются количественные показатели уровня интеллекта. Гарднер утверждает, что музыкальный интеллект, включая способность воспринимать высоту звука и ритм, на протяжении большей части человеческой истории был более важен, чем логико-математический.  

Он анализирует каждый вид  с нескольких позиций: участвующих в нем когнитивных операций; появления вундеркиндов и других исключительных личностей; данных о случаях повреждения мозга; его проявления в различных культурах и возможного хода эволюционного развития. Например, при определенных повреждениях мозга может нарушиться один тип интеллекта, а другие остаться незатронутыми. Гарднер отмечает, что способности взрослых людей различных культур представляют собой различные комбинации тех или иных видов интеллекта.

Обычные тесты IQ хорошо прогнозируют оценки в колледже, но они менее валидны в плане прогноза последующего успеха в работе или продвижения в карьере. Меры других способностей, например личностного интеллекта, возможно, помогут объяснить, почему некоторые люди с блестящими показателями в колледже становятся в последующей жизни жалкими неудачниками, тогда как менее успешные студенты становятся лидерами, вызывающими поклонение. 

Тони Бьюзен — психолог, автор методики запоминания, творчества и организации мышления «карты памяти» (mind maps), описал 10 видов интеллекта — все они есть у каждого человека с рождения, но их необходимо развивать на протяжении всей жизни.

Вербальный (речевой) интеллект

Речевой интеллект – это наша способность использовать язык, как средство    оформления своих мыслей. Он тесно связан с социальным интеллектом, ведь мы взаимодействуем друг с другом при помощи речи, и нам важно не только самим передать информацию, но и понимать смысл слов собеседника. Люди с высоким речевым интеллектом умеют понятно и четко изъясняться и легко осваивают иностранные языки, много читают и рассуждают о прочитанном, учатся мыслить логически, расширяют словарный запас и развивают память, учатся использовать синонимы и слова-заменители.

Цифровой интеллект

Цифровой интеллект помогает нам решать логические задачи и отвечает за математические способности. Его традиционно связывают с классическим показателем умственного развития IQ.

Физический интеллект

Это способность (умственный навык) поддерживать свой организм в прекрасной, как физической форме, так и обладать отличным здоровьем, искусно владеть своим телом(быстрота реакций,хорошая координация движений,сила,ловкость и гибкость,общий тонус)  и применять его физические способности в нужном направлении.

«В здоровом теле – здоровый дух». Гармоничное, крепкое и здоровое тело, свидетельствует о развитом  духовном интеллекте.

Пространственный интеллект

Пространственный интеллект – это наше умение ориентироваться в трех плоскостях, видеть взаимосвязь различных объектов, оценивать их расположение относительно друг друга. Этот вид способностей тесно связан со зрительным восприятием. Как правило, он хорошо развит у спортсменов, отлично владеющих своим телом, и любителей геометрии.

Сенсорный

Охватывает 5 основных органов чувств и шестое — интуицию.Сенсорный интеллект проявляется в способности максимально полно использовать информацию, которую мы получаем через органы чувств: зрение,слух, осязание, обоняние и вкус.Немаловажное значение для развития сенсорного интеллекта имеет и интуиция. Это сверхчувствительность, которая подсказывает человеку, как нужно поступить, на основе того опыта, который он получает неосознанно.

Социальный

Умение получать удовольствие от общения с окружающими людьми,умение общаться, хорошо понимать чувства, мысли и намерения окружающих,находить со всеми общий язык, принимать чужую точку зрения, легко адаптироваться к различным ситуациям,  быстро находить друзей и единомышленников. быть душой компании, способность повести за собой,ораторские способности.

Социальный интеллект – чуть ли не самый важный вид интеллекта. Именно уровень его развития определяет, насколько человек будет успешен в общении с другими людьми.

Личностный

Каждый человек должен стать самому себе лучшим другом. Самопознание – вот ключевая характеристика этого интеллекта. Отвечает за то, насколько вы себя знаете, понимаете свои чувства, эмоции и мысли, уверены в себе,стремитесь к постоянному саморазвитию и познанию нового, легко преодолеваете трудности, адекватно и полноценно оцениваете свои возможности.

Самопознание лежит в основе гармоничных отношений с миром и с окружающими людьми. 

Творческий

Это способность мыслить оригинально, по-новому, смотреть на любую задачу с разных, подчас противоположных точек зрения, быстро и легко генерировать новые идеи или находить другое применение традиционному. Обычно, все гении наделены очень высоким творческим интеллектом.

Духовный

Умение воспринимать себя как часть огромной вселенной и всего живого на Земле. Гуманизм в высшей его степени,способность к сочувствию и состраданию,любовь к природе,стремление к расширению своих знаний о мире – характеризует людей с высоким духовным интеллектом. Не важно, к какой вере или конфессии принадлежит человек  – его главная цель: дела во благо человечества. 

Духовный интеллект формируется на основе личностного и социального, является следующей ступенью развития способности к самопознанию и пониманию других людей.

Чувственный

Чувственный интеллект тесно связан с эмоциями человека, способностью их понимать, выражать и контролировать. Внутренние переживания личности всегда имеют внешние проявления, например, в мимике, жестах, походке, голосе. Умея считывать эти сигналы, индивид прекрасно ориентируется в любой ситуации общения с другими людьми.

Чувственный интеллект формируется параллельно с социальным и личностным. Высокий уровень его развития говорит о том, что человек: настроен на контакт с самим собой, умеет справляться с негативными проявлениями и поддерживать в себе позитивные эмоции, восприимчив по отношению к окружающим,готов налаживать позитивное взаимодействие и сопереживать.

Интеллект и способности

Интеллект и способности к чему-либо, — не одно и то же. Так, наличие музыкальных способностей не всегда означает, что человек хорошо разбирается в музыке, умеет играть на каком-то инструменте или обучен вокалу. Интеллект всегда предполагает умение применять свои навыки в той или иной сфере деятельности. А их для начала надо выработать, приобрести.

Что же произойдет, если тренировать одновременно все типы интеллекта? Следствием таких занятий будет развитие самых разных участков мозга, что помогает достигать высоких результатов в любой сфере человеческой деятельности. Примерно таких взглядов придерживался (и применял в жизни) Леонардо да Винчи. Его наследие изучают до сих пор.

Виды интеллекта у детей ☰ Polycent — детский образовательный центр

Теория множественного интеллекта

Задумывались ли вы, какой тип интеллекта у вашего ребенка? Интеллект – это синоним слова ум. Это способность к обучению, возможность приспособиться к разным ситуациям, применять то, что получено человеком через жизненный опыт и т.д. Раньше считалось, что интеллект – это способность человека логически мыслить. Но в 1994 году психолог Ховарт Гарднер выдвинул теорию множественного интеллекта. По его теории существует несколько типов интеллекта, которые определяют особенности личности.

Поэтому все люди разные. У кого-то с детства проявляется музыкальный талант, кто-то пишет стихи, а кто-то решает математические задачи. У каждого свой вид интеллекта может доминировать. Можно давить на ребенка и заставлять его заниматься тем, к чему у него нет склонности. А можно увидеть его индивидуальные особенности и подтолкнуть в правильном направлении.

В этой статье рассмотрим 8 типов интеллекта у детей. 

Природный интеллект

Умение взаимодействовать с природой, чувствовать ее, бережное отношение к растительному и животному миру. Такой вид интеллекта был очень важен для людей в прошлом, ведь вся их жизнь была связана с природой. В современном обществе, когда мы живем в городах, переполненных автомобилями, в многоэтажных домах, кажется, что нет необходимости в умении чувствовать природу. Но это не так, ведь сейчас люди заново учатся бережному отношению к природе – сортировка мусора, уменьшение потребления, экологическое производство и т.д.

Если у ребенка природный интеллект, проводите больше времени в парках, в лесу, в заповедниках, где есть возможность увидеть животных в естественной среде. Смотрите фильмы и читайте книги, в которых затрагивается тема природы. 

В будущем такие дети смогут выбрать профессию в сфере экологии, животноводства, астрономии, химии, стать ботаниками или ветеринарами.

Музыкальный интеллект

Вы наверняка встречали людей, которые на ходу подбирают понравившуюся мелодию, с легкостью осваивают новые музыкальные инструменты, обладают потрясающими вокальными данными. У таких людей развит музыкальный интеллект. Заметить его можно даже в раннем детстве. Такие дети прекрасно чувствуют ритм и фальшивые ноты, с удовольствием поют, сочиняют свои первые музыкальные произведения. 

Ваш ребенок не обязательно станет будущим Моцартом, но если вы поможете ему раскрыть свой талант, он сможет выбрать одну из музыкальных профессий и преуспеть в ней в будущем. Например, дирижер, композитор, музыкант, автор песен, звукорежиссер или музыкальный продюсер.

Создайте вокруг ребенка творческую среду, поощряйте его любовь к музыке и другим творческим занятиям.

Логико-математический интеллект

Если у ребенка способности в решении математических задач, головоломок, уравнений, то скорее всего у него логико-математический интеллект. Удивительно, но обладатели такого интеллекта не обязательно могут стать математиками, экономистами, физиками, программистами, финансистами, аналитиками, инженерами, но также могут проявить себя как отменные детективы, а в сочетании с музыкальным интеллектом могут стать композиторами или барабанщиками.

Чтобы помочь развить такой интеллект, решайте с детками цифровые задачи, головоломки. На наших курсах в Polycent обладатели логико-математического интеллекта могут проявить себя на занятиях по программированию, например, Программирование Python https://polycent.ru/courses/programmirovanie/925e5bbf-86d8-f83a-db0f-5b02ba39a1e0/

Экзистенциальный (философский) интеллект

Такой тип интеллекта еще называют духовным. Обычно он проявляется уже во взрослом возрасте. Его обладатели проявляют интерес к глобальным вопросам – в чем сущность человека, каков смысл его существования. Дети, обладающие таким интеллектом, любят рассуждать, участвовать в дискуссиях, спорить. Они всегда в поиске ответов о том, в чем смысл жизни, изучают характеры других людей.

Обладатели такого интеллекта могут посвятить себя профессиям, изучающим людей и историю, творящим историю – археологи, политики, психологи, писатели, философы и историки.

Показывайте детям разнообразие окружающего мира, ходите в музеи, путешествуйте. И ваш ребенок станет обладателем богатого внутреннего мира.

Кинестетический интеллект

Это телесный интеллект. Таким детям проще выразить свои мысли и отношение к предмету через тело. Они увлечены спортом, много двигаются, не могут долго сидеть на месте. Их конек – пространственное мышление. Они отлично чувствуют предметы вокруг себя и время.

Дети с таким типом интеллекта в будущем могут стать профессиональными спортсменами, хирургами, артистами, танцорами, хореографами и дирижерами.

Чтобы поддержать развитие кинестетического интеллекта, не ограничивайте ребенка в движениях.

Социальный интеллект

Социальным (или межличностным) интеллектом обладают люди, способные идти на контакт, взаимодействовать с другими людьми, проявлять эмпатию. Такие дети первыми идут знакомиться, часто бывают лидерами в компании, располагают к себе других людей, могут поддержать в трудной ситуации, любят учиться.

Люди, обладающие таким интеллектом, часто выбирают профессию учителя или воспитателя, психолога, социального работника, специалиста по подбору кадров. Наличие такого интеллекта необходимо на руководящей должности.

Постарайтесь, чтобы у ребенка был широкий круг общения, чтобы он видел мир в разных проявлениях, путешествовал, выступал на публике.

Пространственный (образный) интеллект

Ваш ребенок обладает фотографической памятью? Он способен воспроизводить в воображении страницы прочитанных книг и их иллюстрации, прекрасно помнит лица и предметы. Они придают значение деталям, видят и чувствуют предметы в пространстве. А также прекрасно ориентируются на местности даже в незнакомом месте. У таких детей богатый внутренний мир, прекрасно развитое воображение, и они часто занимаются разными видами искусств.

Чаще всего обладатели пространственного интеллекта находят себя в профессии архитектора, скульптора, художника, инженера, строителя, а также летчика, водителя, моряка.

Развитию пространственного интеллекта способствуют паззлы, 3d конструкторы, лабиринты.

Чтобы поддержать детей с образным интеллектом, приводите их на наши занятия:

Промышленный дизайн https://polycent.ru/courses/inzheneriya/17f7ccf4-5bb7-b923-39be-583aa357b97b/

Ракетостроение https://polycent.ru/courses/inzheneriya/386b9727-83d4-9586-d598-583aa19991d6/

Авиамоделирование https://polycent.ru/courses/inzheneriya/a1ba6fbe-7461-ee6d-10d0-583aa1517615/

Квадрокоптер Creator https://polycent.ru/courses/inzheneriya/2ae29c7d-1f84-9b57-22f7-583aa161ffe5/ 

Лингвистический (вербальный) интеллект

Ребята с таким интеллектом прекрасные ораторы, но также умеют выражать свои мысли в письменной форме. С ними интересно общаться, они прекрасные рассказчики.

Обладатели такого интеллекта могут стать копирайтерами, журналистами, писателями, аналитиками, историками, преподавателями, переводчиками, ораторами и актерами. 

Чтобы способствовать развитию вербального интеллекта, разговаривайте с ребенком с рождения, читайте ему, стимулируйте говорить.

Отдельно можно рассмотреть девятый вид интеллекта.

Личностный (внутренний) интеллект

К такому типу мышления относят людей, которые отлично понимают себя, могут строить здравые планы на будущее, имеют собственное мнение относительно всего, трезво оценивают свои возможности.

С таким типом интеллекта можно стать психологом, социальным работником.

Поощряйте стремление ребенка к самопознанию, научите его находить радость от самостоятельных игр. Это поможет развить внутренний интеллект.

Каждый человек обычно сочетает в себе несколько типов интеллекта. Чтобы помочь своему ребенку добиться успеха, направить его в верное русло, стоит обратить внимание на особенности его интеллекта. А какой тип интеллекта у вашего ребенка?

Разные виды интеллекта — IQ vs EQ vs VQ | by Trendsetter team

Замечено, что самые богатые и влиятельные люди далеко не самые умные. Ключом к успеху и славе, успешной карьере признан не просто интеллект, знакомый нам IQ (intelligence quotient), а эмоциональный интеллект — EQ (emotional quotient).

Это чрезвычайно модное сейчас в психологии понятие означает способность человека понимать и контролировать свои эмоции, а также интерес к людям, их чувствам, умение понимать их и управлять ими.

Понятие EQ — эмоционального интеллекта — введено американским психологом Линдсеем Гарднером в 90-х годах, но изучение его за прошедшие более четверти века не позволило определить его четкие критерии, как это было сделано с IQ.

Однако, отмечены некоторые признаки, указывающие на высокий уровень эмоционального интеллекта. Вот некоторые из них:

— Богатый эмоциональный словарь — то есть, способность понимать оттенки переживаний и описать их;

— Живой интерес к людям, любопытство и эмпатия — умение ставить себя на их место, налаживать с ними контакт;

— Открытость к изменениям и умение приспосабливаться к обстоятельствам;

— Умение легко и без напряжения отказывать себе и людям, что указывает на самоконтроль и самоуважение;

— Желание делиться с людьми новыми знаниями, неожиданными подарками, не ожидая ничего в ответ;

— Способность быть благодарным тому, что имеешь, вместо того, чтобы жаловаться, что тебе чего-то не хватает — очень полезное свойство, уменьшающее уровень стресса и означающее хорошее психическое самочувствие.

Есть и другие свойства, к числу которых, к примеру, относится выражение «Лучшее — враг хорошего», то есть умение достигать результата, не стремясь к идеалу. Привычка переключаться с работы на отдых, а также, кстати, достаточный сон, который повышает интеллектуальное и эмоциональное состояние, тоже являются важными в данном списке.

Как известно, людей можно условно разделить на «правополушарных» (развито образное мышление, способность к творчеству) и «левополушарных» (логическое мышление, ориентация на достижение цели). Оказалось, что у правополушарных с эмоциональным интеллектом дело обстоит гораздо лучше, они хорошо сходятся с людьми.

Исследования последних лет доказывают, что EQ — один из ключевых факторов успеха. Хорошо развитый эмоциональный интеллект позволяет добираться до вершин бизнеса, менеджмента и политики.

Однако, автор статьи в журнале Forbes Пьер Касс обращает внимание на еще один важный фактор успеха — VQ (vitality quotient), коэффициент жизненной энергии, то есть, способность заряжать энергией окружающих. Он считает, что для успешного лидерства именно VQ имеет решающее значение. И все же важно разностороннее развитие, ибо наличие энергии при недостатке ума может иметь нежелательные последствия.

Так, по мнению гениального полководца Наполеона:

— Люди с высоким интеллектом и мощной энергией становились генералами;

— Люди с высоким интеллектом и невысокой энергией — командирами;

— Люди с низким интеллектом и небольшим количеством энергии выполняли приказы;

— Самыми опасными являются люди с низким интеллектом и сильной энергией.

Уровни IQ, EQ и VQ — врожденные свойства, данные каждому человеку от природы, однако, ставя перед собой определенную цель, можно и нужно развивать их в себе. Вы можете легко понять, какой из типов интеллекта и какое из полушарий мозга у вас превалирует.

Интересно ли вам постоянно получать новые знания, или вы склонны к общению с людьми и есть ли у вас способность влиять на них, обладаете ли вы сильной энергетикой, можете ли повести людей за собой, и, главное, способны ли вы к принятию правильных, взвешенных решений.

Поняв себя и стимулируя многостороннее мышление, вы можете развить свои способности и раскрыть свой потенциал.

Немаловажно в этом смысле заниматься любимым делом, что повысит ваш интеллект и жизненную энергию.

by F Yalkin

4 вида интеллекта в бизнесе

1. Авторские программы
2. Эффективное взаимоотношение с клиентами
3. 4 вида интеллекта в бизнесе

Новая философия эффективности XXI века!

Это контекст нового времени!

Понятие интеллекта в большинстве случаев ассоциируется с интеллектом интеллектуальным или ментальным, IQ, — подход, с которым едко полемизирует современный менеджмент. Доктор Гоулман, популяризатор интеллекта эмоционального, доказал, что конечный успех, в том числе и коммерческий, гораздо больше зависит от EQ, нежели от IQ. Да и сам ментальный интеллект люди часто путают с эрудированностью или логикой, тогда как это понятие гораздо шире.

Концепция четырех видов интеллекта в бизнесе восходит к наиболее признанной сегодня философии эффективности и развития Стивена Кови.

Кроме ментального IQ и эмоционального EQ интеллекта видение Кови включает интеллект физический PHQ и интеллект духовный SQ, объединяющий ценности и принципы личности. Только гармоничное развитие всех четырех составляющих максимально стимулирует эффективность и позволяет достичь гармонию. То есть IV Q больше, чем IQ (1 Q или IQ).

Смысл жизни — счастье. Счастье возможно только в гармонии.

Далай-лама

В течение программы участники:

• Расширят понятие ментального интеллекта в направлении видения и прогноза развития событий (IQ)
• Избавятся от примата IQ, добавив к ментальному интеллекту эмоциональное, физическое и духовное расширение
• Сформируют понятие физического интеллекта, включив в него важнейшие составляющие комфорта и денег (PHQ)
• Получат нехитрые советы (последнее слово науки) по поддержанию физической формы и режиму питания для ленивых (PHQ)
• Освоят основные принципы управления деньгами и базовые понятия инвестирования (PHQ)
• Укрепят свой эмоциональный интеллект техниками контроля эмоций, управлением конфликтом и убеждения (EQ)
• Научатся задействовать четыре вида интеллекта для управления изменениями (IV Q)
• Ознакомятся с классификацией ценностей и сформируют свои уникальные пути управления ценностями (SQ)
• Научатся определять уровень развития личности у своего окружения, научатся целостному, свободному от стереотипов восприятию (IV Q)
• Освоят действенные правила визуализации и управления реальностью на основе последних научных достижений (SQ)
• Ознакомятся с последними научными разработками в области счастья и преуспевания (Gallup, М. Джей) (IV Q)

Программа — огромный вклад и огромный шаг вперед в гармонизации личности в бизнесе!

Эта программа — катализатор развития, которая знаково увеличивает персональную эффективность!
Эта программа — впечатление, которая взрывообразно улучшает качество жизни!
Это новая философия эффективности XXI века!
Это контекст нового времени!

Программа рекомендуется для развития и удержания талантов, высокопотенциальных сотрудников! Подарите нас избалованным клиентам!

Программа сопровождается коучинговыми сессиями по составлению Индивидуального плана развития.

Форма работы:

• 2 дня Теория / Практика — 40% / 60%
• Формула успеха: видеоряд + бизнес-кейсы + семинары + презентации
• Группа: до 16 человек

Формула успеха:

• Видеоряд + бизнес-кейсы + семинары + презентации
• Группа: до 16 человек

Визуально-аналитическое мышление и интеллект-карты в онтологическом инжиниринге

TY — JOUR

T1 — Визуально-аналитическое мышление и интеллект-карты в онтологическом инжиниринге

AU — Гаврилова, Татьяна Альбертовна

AU — Страхович, Эльвира Витаутасовна

N1 — Гаврилова, Т. А. Визуально-аналитическое мышление и интеллект-карты в онтологическом инжиниринге / Т.А. Гаврилова, Э.В. Страхович // Онтология проектирования. – 2020. –
Т. 10, №1(35). — С.87-99. – DOI: 10.18287/2223-9537-2020-10-1-87-99.

PY — 2020

Y1 — 2020

N2 — Статья посвящена вопросам практического применения принципов визуально-аналитического мышления в задачах структурирования знаний при разработке онтологий. Под визуальноаналитическим мышлением понимается применение методологий, использующих различные виды диаграмм для представления идей, концептов, отношений и процессов. Из известных практически используемых видов диаграмм выбраны интеллект-карты как наиболее распространенный, удобный и простой метод корректного формирования и проектирования онтологий сложных предметных областей. Интеллект-карты отражают иерархические связи между понятиями и позволяют достаточно глубоко отображать особенности и закономерности предметных областей с их спецификой отношений. Бьюзен сформулировал идею интеллект-карт в качестве компактного средства организации конспектов, которое впоследствии было доведено до программной реализации и получило широкое распространение в различных областях образования, научных исследований и бизнеса. В статье рассматриваются основные принципы формирования таких карт и анализируются типичные ошибки разработчиков. Впервые предлагается классификация ошибок с учѐтом синтаксических, семантических и прагматических аспектов. Приводится разбор наиболее частых ошибок, связанных с нарушением правил «хорошего обобщения» и «разумного минимализма». Статья обобщает десятилетний опыт обучения и тренинга навыков визуально-аналитического мышления на программах Executive MBA и на корпоративных тренингах и может быть интересна разработчикам интеллектуальных систем и систем управления знаниями.

AB — Статья посвящена вопросам практического применения принципов визуально-аналитического мышления в задачах структурирования знаний при разработке онтологий. Под визуальноаналитическим мышлением понимается применение методологий, использующих различные виды диаграмм для представления идей, концептов, отношений и процессов. Из известных практически используемых видов диаграмм выбраны интеллект-карты как наиболее распространенный, удобный и простой метод корректного формирования и проектирования онтологий сложных предметных областей. Интеллект-карты отражают иерархические связи между понятиями и позволяют достаточно глубоко отображать особенности и закономерности предметных областей с их спецификой отношений. Бьюзен сформулировал идею интеллект-карт в качестве компактного средства организации конспектов, которое впоследствии было доведено до программной реализации и получило широкое распространение в различных областях образования, научных исследований и бизнеса. В статье рассматриваются основные принципы формирования таких карт и анализируются типичные ошибки разработчиков. Впервые предлагается классификация ошибок с учѐтом синтаксических, семантических и прагматических аспектов. Приводится разбор наиболее частых ошибок, связанных с нарушением правил «хорошего обобщения» и «разумного минимализма». Статья обобщает десятилетний опыт обучения и тренинга навыков визуально-аналитического мышления на программах Executive MBA и на корпоративных тренингах и может быть интересна разработчикам интеллектуальных систем и систем управления знаниями.

KW — онтологический инжиниринг

KW — интеллект-карты

KW — визуально-аналитическое мышление

KW — визуальные модели

KW — управление знаниями

KW — ontology engineering

KW — mind maps

KW — visual analytical thinking

KW — visual models

KW — knowledge management

UR — http://agora.guru.ru/scientific_journal/files/Ontology_Of_Designing_1_2020_opt.pdf

M3 — статья

VL — 10

SP — 87

EP — 99

JO — Онтология проектирования

JF — Онтология проектирования

SN — 2223-9537

IS — 1

ER —

Академия | Семь интеллектов Говарда Гарднера

Известно, что классические тесты на интеллект мало говорят о том, насколько успешным бу­дет человек в профессии. Американский психолог Говард Гарднер с полным основанием констатирует, что наша культура уделяет слишком много внимания вербальному и логическому интеллекту, тогда как другие формы интеллекта игнорируются. Поэтому Гарднер обращает наше внимание на разные возможности творческого развития. Он выделяет семь видов интеллекта. Впоследствии Гарднер и его коллеги составили перечень, включающий двадцать пять «младших» разновидностей или подвидов интеллекта, но мы пока ограничимся семью.

Учение о «семи интеллектах» напоминает о том, что интеллект проявляется не только в традиционно выделяемых вербальных и математических способностях. Интеллект — это наша способность успешно реагировать на новые ситуации и учиться на опыте. Он действует в разных жизненных ситуациях, в задачах, которые ставит перед нами жизнь.

1. Вербальный интеллект — это вербальные, речевые способ­ ности, интеллект журналистов, адвокатов, писателей, а также психотерапевтов, ведущих и тренеров. Тот, кто обладает этой фор­ мой интеллекта, может аргументировать, убеждать, беседовать, ободрять и учить, умело используя слова. Как правило, такие люди много читают. Они ясно пишут, им нравится выступать на публике.

2. Логико-математический интеллект — операции с числами и логикой, интеллект ученого, программиста, экономиста и бух­ галтера. Это наша способность думать в понятиях причины и следствия, формулировать тезисы, развивать концепции, распоз­ навать образцы и рационально анализировать процессы и события.

3. Пространственно-визуальный интеллект — этот вид ин­ теллекта «думает» в картинах и пространственных предста­ влениях. Он необходим в профессиональной деятельности архитекторов, фотографов, художников, скульпторов, пилотов, механиков и инженеров. Люди с высокоразвитым простран­ ственным интеллектом — прекрасные наблюдатели. Они любят выражать свои идеи графически и легко ориентируются в незнакомой среде.

4. Музыкально-ритмический интеллект — здесь речь идет о восприятии ритмов и мелодий, их оценивании и создании. Этой формой интеллекта обладают не только композиторы или рок- певцы, но все, кто может петь и танцевать.

5. Телесно-кинестетический интеллект — это интеллект нашего тела. К нему относится способность контролировать движения, ловко работать руками. Этот тип интеллекта очень нужен спортсменам и ремесленникам, хирургам и механикам, а также акте­ рам, танцорам и физиотерапевтам. В большинстве учебных ситуаций этим интеллектом недопустимо пренебрегают, хотя люди часто используют его при проведении досуга. 

6. Межличностный интеллект — под этим подразумевается способность понимать других людей и сотрудничать с ними. Меж­ личностный интеллект выражается в том, как мы воспринимаем настроения, темперамент и потребности других, как реагируем на них. Он нужен социальным работникам и психотерапевтам, менеджерам и офицерам, а также политикам и ведущим воркшопов. Людям этих профессий нужна способность идентифицироваться с другими и представлять, как мир выглядит из их перспективы. Обладающий этим даром может стать хорошим коммуникатором, учителем и посредником.

7. «Внутриличностный» интеллект — это наша способность понимать свой собственный внутренний мир. Сильный «внут­ риличностный» интеллект позволяет нам воспринимать наши чувства, установки и предрассудки и ориентировать поведение на наши собственные желания. Типичные профессии, в которых требуется развитие этой формы интеллекта, — консультанты, теологи, а также свободные профессии. Для этих людей часто важно быть независимыми и полностью самостоятельно опре­ делять свои цели. Во многих случаях они предпочитают рабо­ тать в одиночестве.

Каждый из нас обладает всеми типами интеллекта, хотя выражены они по-разному: одни сильнее, другие слабее.

Преимущество такого представления об интеллекте — отсут­ствие дискриминации. Спортсмены, механики, мойщики окон считаются не менее интеллектуальными, чем менеджеры, систем­ ные аналитики или нейрохирурги. Кроме того, важен тот факт, что каждый человек способен совершенствовать любой из семи интеллектов.

К тому же все семь интеллектов сложным образом дополняют и усиливают друг друга. Известно, к примеру, что кинесте­тический интеллект имеет большое значение для наших вербальных, логических и «внутриличностных» способностей. Он локализуется в области мозжечка. Здесь происходит управ­ ление сложными движениями, но теперь известно, что в этой области также располагается «переключатель» когнитивной де­ятельности. Эта область мозга составляет только десятую часть всего объема мозга, но в ней концентрируются более 50 процен­тов всех нейронов, 40 миллионов нервных соединений — в четыре раза больше, чем в очень сложном зрительном центре. Поче­му? Мозжечок управляет не только нашими движениями. Он управляет памятью, вниманием и пространственным восприя­ тием и участвует в реализации речевых способностей, в эмоци­ ональном реагировании. Он активирует важные области «новой коры», самой высокоразвитой части нашего мозга, с помощью которой мы решаем проблемы, планируем и логически мыслим. Множество исследований указывают на то, что вероятность ус­пеха обучения повышается, когда учащиеся имеют возможность двигаться — в спорте, игровой деятельности, театральных по­становках или на танцах.

Из повседневной жизни известно, что семь интеллектов рабо­тают взаимосвязанно:

Шахматисты используют визуальный и логический интел­лект. Чтобы успешно выдерживать длительные партии, им необходимы внутриличностный и межличностный виды интеллекта.

Механики ремонтируют неисправную тормозную систему, используя визуально-пространственный, кинестетический и логико-математический виды интеллекта.

Когда вы приглашаете гостей и хотите удивить их изысканным меню, вам нужен вербальный интеллект, чтобы понять оригинальный рецепт из французской кулинарной книги; логико-математический интеллект, чтобы правильно рассчитать необходимое количество продуктов; кинестетичес­кий интеллект, чтобы «колдовать» на кухне, и межлично­стный интеллект, чтобы составить меню, отвечающее разнообразным вкусам ваших гостей.

Практически нет таких вещей в жизни, для выполнения которых нам было бы достаточно одного типа интеллекта.

Практические рекомендации:

У каждого человека есть все семь типов интеллекта. Тео­рия Гарднера — не типология «профилей одаренности» (это распространенное недопонимание). Напротив, она помогает нам осознать наш потенциал: если мы хотим добиться лучших результатов в работе, нужно задействовать как можно больше видов интеллекта. 

Динамическое обучение наиболее эффективно в ситуациях, когда происходит обращение к комплексу интеллектов. Иде­альная модель использования интеллектов — творчество Гете или Леонардо да Винчи.

Большинство людей могут развить любой тип интеллекта намного лучше, чем им кажется. Недостаточное развитие какого-либо типа связано с культурными предрассудками, влиянием родителей, системой образования или травматическим опытом. Например, японская программа развития талантов фирмы «Судзуки» демонстрирует огромный потенциал, который есть у обычных учеников в области музыкально-ритми­ ческого интеллекта.

Существуют разные возможности достижения успехов в области конкретного типа интеллекта. Например, кто-то не любит читать, но обладает высокоразвитым лингвистическим интеллектом, являясь прекрасным рассказчиком. Подобные факты нужно учитывать, предлагая задействовать в работе людей с  разными типами интеллекта.

Теория множества интеллектов предлагает нам создавать различные ситуации в команде, соответствующие естественным склонностям сотрудников, их профессиональным и личным потребностям. Нам необходимо заботиться о многообразии ме­тодов работы: не только разговаривать и печатать, но работать с рисунком, с движениями, с музыкой и ритмом, с пространством. взаимодействием и самонаблюдением.

10 самых умных животных

Интеллект животных трудно определить, потому что «интеллект» принимает разные формы. Примеры типов интеллекта включают понимание языка, самопознание, сотрудничество, альтруизм, решение проблем и математические навыки. У других приматов легко распознать интеллект, но есть много других видов, которые могут быть умнее, чем вы думаете. Вот одни из самых умных.

Ключевые выводы

• Высокий интеллект существует как у позвоночных, так и у беспозвоночных.
• Сложно проверить интеллект у животных, кроме человека. Зеркальный тест — это одна из мер самосознания. Социальные навыки, эмоциональные способности, умение решать проблемы и математические способности также указывают на интеллект.
• Все позвоночные в определенной степени обладают интеллектом. Позвоночные животные — это млекопитающие, птицы, рептилии, амфибии и рыбы. Высокий уровень интеллекта беспозвоночных наблюдается у головоногих моллюсков и колоний насекомых.

Вороны и вороны

Ворон и вороны создают и используют инструменты.Коллин Гара / Getty Images

Все птицы семейства Корвиды умны. В группу входят сороки, сойки, вороны и вороны. Эти птицы — единственные позвоночные, не являющиеся приматами, которые изобретают собственные инструменты. Вороны узнают человеческие лица, передают сложные концепции другим воронам и думают о будущем. Многие эксперты сравнивают интеллект вороны с интеллектом 7-летнего ребенка.

Шимпанзе

Шимпанзе умеют делать копья и другие простые инструменты.
Уровень и естественная фотография J и C Sohns / Getty Images

Шимпанзе — наши ближайшие родственники в животном мире, поэтому неудивительно, что они обладают интеллектом, аналогичным человеческому.Шимпанзе вылепливают копья и другие инструменты, демонстрируют широкий спектр эмоций и узнают себя в зеркале. Шимпанзе могут изучать язык жестов, чтобы общаться с людьми.

Слоны

Слоны могут сотрудничать друг с другом для решения проблем.
Дон Смит / Getty Images

У слонов самый большой мозг из всех наземных животных. В коре головного мозга слона столько нейронов, сколько в мозге человека. Слоны обладают исключительной памятью, сотрудничают друг с другом и демонстрируют самосознание.Подобно приматам и птицам, они играют.

Гориллы

Гориллы могут составлять сложные предложения.
dikkyoesin1 / Getty Images

Как люди и шимпанзе, гориллы — приматы. Горилла по имени Коко прославилась изучением языка жестов и уходом за домашним котом. Гориллы могут составлять оригинальные предложения, чтобы общаться с людьми и понимать использование символов для представления объектов и более сложных понятий.

Дельфины

Дельфины достаточно умны, чтобы придумывать обман.Global_Pics / Getty Images

Дельфины и киты не менее умны, чем птицы и приматы. Как и приматы, дельфины и киты — млекопитающие. У дельфина большой мозг по сравнению с размером его тела. Кора головного мозга человека очень извилистая, но мозг дельфина имеет еще больше складок! Дельфины и их родственники — единственные морские животные, прошедшие зеркальное испытание самосознания.

Свиньи

Даже молодые поросята понимают, как работает отражение в зеркале.
www.scottcartwright.co.uk / Getty Images

Свиньи решают лабиринты, понимают и отображают эмоции и понимают символический язык. Поросята постигают идею отражения в более молодом возрасте, чем люди. Шестинедельные поросята, которые видят корм в зеркале, могут понять, где находится корм. Напротив, человеческим младенцам требуется несколько месяцев, чтобы понять отражение. Свиньи также понимают абстрактные представления и могут применять этот навык, чтобы играть в видеоигры с помощью джойстика.

Осьминоги

Осьминог в аквариуме может разбить свет, если это слишком раздражает.Буэна-Виста Изображений / Getty Images

Хотя мы больше всего знакомы с интеллектом других позвоночных, некоторые беспозвоночные невероятно умны. У осьминога самый большой мозг из всех беспозвоночных, но три пятых его нейронов фактически находятся в его руках. Осьминог — единственное беспозвоночное, которое использует инструменты. Осьминог по имени Отто был известен тем, что бросал камни и брызгал водой в яркий верхний свет своего аквариума, чтобы закоротить их.

Попугаи

Попугаи умеют решать логические задачи.Лиза Лейк / Getty Images

Считается, что попугаи такие же умные, как человеческий ребенок. Эти птицы решают головоломки, а также понимают понятие причины и следствия. Эйнштейн в мире попугаев — это африканская серая птица, известная своей поразительной памятью и способностью считать. Африканские серые попугаи могут выучить впечатляющее количество человеческих слов и использовать их в контексте для общения с людьми.

Собаки

Немецкие овчарки известны быстрым обучением новым командам.
Дорин Зорн / Getty Images

Лучший друг человека использует свой интеллект, чтобы общаться с людьми.Собаки понимают эмоции, проявляют сочувствие и понимают символический язык. По словам эксперта по кинологическому интеллекту Стэнли Корена, средняя собака понимает около 165 человеческих слов. Однако они могут узнать гораздо больше. Бордер-колли по кличке Чейзер продемонстрировал понимание 1022 слов. Анализ его словаря был опубликован в февральском выпуске журнала Behavioral Processes Journal за февраль 2011 года.

Еноты

Еноты умеют взламывать сложные замки.
Изображение Ягуара Тамбако / Getty Images

Басня Эзопа о вороне и кувшине могла быть написана о еноте.Исследователи из Национального центра дикой природы Министерства сельского хозяйства США и Университета Вайоминга дали енотам кувшин с водой, содержащей зефир и несколько камешков. Чтобы добраться до зефира, енотам пришлось поднять уровень воды. Половина енотов придумали, как использовать камешки для угощения. Другой просто нашел способ опрокинуть питчера.

Еноты также хорошо умеют взламывать замки и могут запоминать решения проблем в течение трех лет.

Другие умные животные

Голуби и голуби могут выглядеть глупо, но они удивительно хорошо разбираются в математике.Фернандо Трабанко Фотография / Getty Images

На самом деле список из десяти животных едва ли касается поверхности животного интеллекта. Другие животные, которые могут похвастаться сверхразумом, включают крыс, белок, кошек, выдр, голубей и даже кур.

Колониеобразующие виды, такие как пчелы и муравьи, обладают другим интеллектом. В то время как индивидуум может не совершать великих подвигов, насекомые работают вместе, чтобы решать проблемы, что соперничает с интеллектом позвоночных.

самых умных животных в мире

Что такое интеллект животных?

Интеллект — одна из определяющих черт человека, и он принимает различные формы.Например, есть вербально-лингвистический интеллект (коммуникативная способность), пространственный интеллект (способность наблюдать мир мысленным взором), логико-математический интеллект (способность решать математические задачи) и эмоциональный интеллект (способность идентифицировать и управлять свои собственные эмоции и эмоции других). Есть также другие типы интеллекта, которые в процессе понимания работы человеческого разума мы пытались распутать и определить.

Однако, когда мы говорим об интеллекте животных, мы говорим совершенно иначе.Изучение интеллекта животных имеет долгую историю. С тех пор, как была опубликована работа Дарвина «О происхождении видов», ученые пытались понять, как думают животные, сравнивая и противопоставляя это мышлению человека.

Мы можем определить интеллект животных как комбинацию навыков и способностей, которые позволяют животным жить и адаптироваться к своей конкретной среде.

Что это на самом деле означает? Животные обладают способностью приспосабливаться к своему окружению, научившись изменять свои привычки и поведение.Многие виды также способны образовывать социальные группы. Все эти характеристики основаны на способности животного обрабатывать информацию, и, оценивая эту способность, мы можем сделать вывод об относительном интеллекте различных видов.

Самые умные животные

Осьминоги

Осьминоги, безусловно, самые умные в мире беспозвоночные, могут выполнять сложные задачи, например открывать банку, чтобы добраться до ее содержимого. У них не только хорошая кратковременная и долговременная память, но и замечательная способность осваивать новые навыки с момента их рождения.Например, осьминог-мимик (Thaumoctopus mimicus) способен выдавать себя за другие виды, чтобы защитить себя от хищников.

Осьминог под водой. Ольга Висави | Shutterstock.com

Дельфины

Дельфины — чрезвычайно общительные существа с очень развитой способностью приспосабливаться к своей среде обитания. Они помогают друг другу, когда ранены или болеют, и благодаря своим индивидуальным призваниям могут передавать свои знания другим. Фактически, список когнитивных способностей высокого уровня, включая идентификацию, дифференциацию и контроль поведения, можно продолжать и продолжать.

Шимпанзе

Это самые близкие родственники человечества. Шимпанзе — общительные животные и образуют сложные сообщества. Они умеют использовать различные типы инструментов для выполнения сложных задач, например, тонкие палочки для извлечения термитов и камни для вскрытия фруктов. В сочетании с мощной памятью эти способности делают шимпанзе самым умным (нечеловеческим) животным на Земле.

Свиньи

Свиньи — легко адаптируемые млекопитающие с острой способностью осваивать новые навыки.Фактически, некоторые исследования показывают, что у взрослой свиньи может быть уровень интеллекта, сопоставимый с уровнем интеллекта трехлетнего ребенка! Это сделает их намного умнее других домашних животных, таких как собаки и кошки.

Попугаи

Эти птицы обладают невероятной способностью распознавать разные человеческие лица и обладают высокой способностью к общению, о чем свидетельствует их умение имитировать человеческие голоса. Кроме того, попугаи обладают прекрасной памятью, которая помогает им решать сложные задачи.

Серый африканский попугай. Трейси Старр | Shutterstock.com

Слоны

У слонов самый большой мозг из всех наземных животных. Эти животные известны своей общительностью и могут выражать широкий спектр эмоций, включая счастье и сострадание, а также боль и горе. Они демонстрируют акты альтруизма и самосознания. Обладая большей памятью, чем даже мы, люди, слон никогда не забудет!

Вороны

Эти замечательные птицы умеют конструировать инструменты, использовать их и сохранять для использования в будущем.Их познавательные способности включают решение проблем, рассуждение и даже самосознание. Несмотря на относительно небольшой мозг, у них хорошая память. Они могут помнить других представителей своего вида и даже узнавать людей, когда они представляют угрозу.

Крысы

Крысы мечтают так же, как и люди. Благодаря их способности обрабатывать различные сенсорные сигналы, они могут анализировать ситуации и выходить из сложных лабиринтов. Интересно, что было обнаружено, что они проявляют высокий уровень сочувствия, принося жертвы ради других представителей своего вида.Крысы могут даже производить расчеты, чтобы добыть пищу из ловушки, не будучи пойманным!

GuardarGuardar

Посмотрите на 14 животных, которые показали нам свой впечатляющий ум

Научные исследования постоянно открывают новые горизонты познания животных. Но интеллект — который настолько сложен и включает в себя такой широкий спектр адаптивных способностей — по-прежнему сложно измерить.

«Одна из самых больших проблем — наша неспособность понять, как другие виды обрабатывают информацию», — говорит Кристина Хорбак, доцент кафедры зоотехники Калифорнийского университета в Дэвисе, изучающая когнитивные способности сельскохозяйственных животных.

У некоторых животных есть чувства, которые мы даже не понимаем, например акулы, которые очень чувствительны к электрическим токам, или насекомые, некоторые из которых могут видеть ультрафиолетовый свет.

Наши органы чувств искажают то, как мы воспринимаем интеллект животных. «Зеркальный тест» — способность животного узнавать себя в зеркале — обычно используется для оценки способности к самосознанию. Дельфины афалины, сороки и скаты манты — одни из немногих видов, прошедших это испытание.

Поскольку зрение является ключом к человеку, «имеет смысл, что визуальное распознавание себя будет нашим по умолчанию», — говорит Хорбак.«Но как насчет видов, которые используют запах для идентификации, например свиней? Для этих видов визуальная информация не важна ». Поскольку в зеркальном тесте предпочтение отдается видам, которые полагаются на зрение, а не на запах, он не дает объективной меры самосознания.

Мы не можем осмысленно сравнивать интеллект животных. Один вид может преуспеть в одной области, но плохо работать в другой, и наоборот. И во многом способность животного пройти тест на познание зависит от его сенсорных способностей.Использование человеческих способностей в качестве сравнительного критерия позволяет выявить недостатки наших попыток измерить интеллект разных видов.

«Наше зрение хорошее, но не такое, как у ястребов. У нас хороший слух, но хуже, чем у крыс », — говорит Эдвард Вассерман, профессор психологии из Университета Айовы, который сравнивает когнитивные способности разных видов. По его словам, у нас плохое обоняние, «которое значительно превосходит собак».

Как говорит Вассерман: «То, как мы придумываем тесты интеллекта, может рассказать нам больше о сенсорных способностях животных, чем об их интеллектуальных способностях.”

Добавьте к этому нашу склонность ценить когнитивные способности, подобные человеческим, как свидетельство более высокого интеллекта. «Многие люди говорят:« Я слышал, что свиньи умны, а овцы глупы », — говорит Хорбак. «Это совершенно неверно». Свиньи, как и люди, являются всеядными животными — они едят все, что могут найти. По ее словам, они развили способность запоминать места еды и использовать обман, чтобы держать других свиней подальше от их тайников. С другой стороны, овцы — пасущиеся животные. У них разные навыки, например, способность обнаруживать малозаметные движения стаи.«Им не нужно решать сложные пищевые лабиринты или уводить других от источника пищи», — говорит Хорбак. «Для овец просто не имеет смысла обладать такими когнитивными навыками».

Каждый вид приспособлен к своей среде обитания. Животные обычно обладают когнитивными способностями, необходимыми для процветания. «Есть виды, которым просто не нужно сохранять способность решать сложные задачи [или] использовать инструменты», — говорит Хорбак, указывая на то, что наличие большего количества когнитивных способностей, чем необходимо, «было бы расточительным для выживания животного.”

«Моллюски не двигаются. К ним приходит еда », — говорит Вассерман. «Почему они должны заниматься величайшими подвигами в обучении или рассуждении?»

Хотя ученые отвергают понятия измерения абсолютного или сравнительного интеллекта животных, достижения в области технологий дают новые идеи.

В частности, сенсорные экраны

«действительно меняют правила игры», — говорит Вассерман. «До тех пор, пока животные могут активировать экран прикосновением, носом или клеванием, мы можем разработать умные тесты их интеллекта.”

Вот 14 видов животного мира, которые продемонстрировали выдающиеся умственные способности.

самых умных животных в мире: 15 самых умных животных ✔️

Домашняя кошка

Мудрый домашний кот

Как и домашних собак, некоторых кошек приучили следовать инструкциям, сидеть, кататься или выполнять другие трюки по требованию. Кошек труднее учить, а также сложнее обучать, поскольку их знаменитое безразличие к вещам означает, что они с меньшей вероятностью будут участвовать в экспериментах.

Именно эта незаинтересованность может быть признаком их сообразительности. Некоторые социологи считают, что сочетание любопытства и осторожного поведения кошек с их полной независимостью свидетельствует о высоком интеллекте.

Голубь

Дикий голубь — умная птица

Эти птицы, которых многие считают вредителями, обитают в большинстве крупных городов мира, на самом деле они довольно умны. Их повсеместность привела к тому, что на протяжении многих лет они участвовали во множестве тестов на интеллект, в которых они показали себя на удивление хорошо.

Было показано, что голуби распознают соответствие между объектами и изображениями, узнают отдельные человеческие лица и идентифицируют себя в зеркале. Возможно, голубь — сверхразумная птица или просто птица со средним интеллектом, которая была чрезмерно изучена. В любом случае, они ясно демонстрируют многие способности, которые мы бы классифицировали как интеллект у любого другого вида.

Белка

Белка на пне

Упорство, память и хитрость белки сделали их заклятым врагом садоводов во всем мире. По сути, лесные животные, они приспособились жить бок о бок с людьми и используют множество стратегий, чтобы кормиться птицами и любой пищей, к которой они могут найти доступ.

В Калифорнии было замечено, что некоторые белки покрывают свой мех запахом гремучей змеи, чтобы скрыть свой запах от хищников. И, накапливая пищу на зимние месяцы, белки иногда делают вид, что прячут пищу, чтобы запутать потенциальных воров, — еще один признак развитого интеллекта.

Крыса

Крысы отлично решают лабиринты

Крыса, которую часто оклеветали, широко используется в исследовательских лабораториях и подвергалась бесчисленным интеллектуальным тестам.Эти очень умные грызуны — прирожденные ученики, которые преуспевают в обучении и понимании концепций. Хотя они значительно меньше собак, они кажутся не менее способными решать проблемы.

Несмотря на то, что у крыс плохое зрение, они преуспевают в решении лабиринтов и, узнав навигационный маршрут, никогда его не забудут. Как и многие другие разумные животные, крысы очень чутки. Одно исследование показало, что подавляющее большинство протестированных крыс предпочли помочь другой крысе, которую заставляли ступать по воде, даже когда вместо этого предлагалась возможность угощения.

Осьминог

Самое умное беспозвоночное — осьминог

Все остальные виды в этом списке умнейших животных являются позвоночными (т.е. имеют позвоночник), но есть и очень умные беспозвоночные. Мало того, что у осьминога самый большой мозг среди всех беспозвоночных и такие же сложные человеческие особенности мозга, как складчатые доли, но и 60% их нейронов фактически находятся в их руках!

Осьминоги, как известно, используют инструменты, такие как один из аквариумов, который бросает камни и разбрызгивает воду на верхние фонари, чтобы разбить их, а другой снимал, зачерпывая половинки кокосовой скорлупы, чтобы использовать в качестве защиты.Другие признаки интеллекта включают умение отвинчивать крышку от банки и быстро перемещаться по лабиринтам.

Домашняя собака

Пожалуй, самая умная собака — бордер-колли

Домашние собаки используют свой интеллект, чтобы общаться с людьми. Они способны понимать эмоции и символический язык, а также проявлять сочувствие.

В некотором смысле собаки ведут себя более похоже на человеческое поведение, чем приматы, и могут без обучения следовать и реагировать на человеческие жесты, такие как указание и движения глаз.

Средняя собака понимает около 165 человеческих слов, но может узнать гораздо больше. Один бордер-колли по имени Чейзер смог вспомнить более 1000 имен объектов и понял основные элементы английской грамматики в форме коротких предложений (например, «to ball take frisbee»).

Свинья

Свинья с высоким IQ

Свиньи, вероятно, самые умные из домашних животных в животном мире, обладают большим количеством интеллектуальных качеств. Они способны решать лабиринты, отображать и понимать эмоции, а также понимать концепцию отражения в более молодом возрасте, чем люди.

Свиньи также могут понимать абстрактные представления и применять этот навык для таких задач, как компьютерные игры. Фактически, в некоторых тестах с использованием видеоэкранов свиньи действовали так же быстро, как шимпанзе. Еще один показатель их интеллекта — способность свиней превосходить местные виды, где бы они ни были загнаны.

Почему некоторые животные такие умные?

Хотя мы, люди, пишем учебники и можем обоснованно подозреваться в предвзятости, мало кто сомневается, что мы самые умные существа на планете.Многие животные обладают особыми когнитивными способностями, которые позволяют им преуспевать в своей конкретной среде обитания, но они не часто решают новые проблемы. Некоторые, конечно, понимают, и мы называем их умными, но никто не так сообразителен, как мы.

Что способствовало развитию такой уникальной способности мозга у людей или, точнее, у наших предков-гоминидов? Один из подходов к ответу на этот вопрос — изучить факторы, которые могли сформировать других существ, демонстрирующих высокий интеллект, и выяснить, действовали ли те же силы на наших предков.Некоторые птицы и млекопитающие, например, гораздо лучше решают проблемы, чем другие: слоны, дельфины, попугаи, вороны. Но исследования наших близких родственников, человекообразных обезьян, несомненно, могут пролить свет на нас.

Ученые предложили множество объяснений эволюции интеллекта у приматов — линии, к которой принадлежат люди и обезьяны (наряду с обезьянами, лемурами и лори). Тем не менее, за последние 13 лет мои групповые исследования орангутанов неожиданно обнаружили новое объяснение, которое, как мы думаем, позволяет довольно далеко ответить на этот вопрос.

Неполные теории

ОДНА ВЛИЯНИЕ ПОПЫТКИ на объяснение интеллекта приматов приписывает сложность социальной жизни стимулированию развития сильных когнитивных способностей. Эта гипотеза Макиавеллистского интеллекта предполагает, что успех в общественной жизни зависит от развития наиболее выгодных отношений и быстрого чтения социальной ситуации — например, при принятии решения о том, прийти ли на помощь союзнику, атакованному другим животным. Следовательно, требования общества способствуют развитию интеллекта, потому что наиболее разумные существа будут наиболее успешны в выборе самозащиты и, таким образом, выживут, чтобы передать свои гены следующему поколению.Однако макиавеллистские черты не могут быть одинаково полезными для других линий или даже для всех приматов, и поэтому одно это понятие неудовлетворительно.

Можно легко представить себе множество других сил, которые будут способствовать развитию интеллекта, например, необходимость много работать для пропитания. В этой ситуации была бы полезна способность выяснить, как умело извлекать скрытое питание или способность запоминать постоянно меняющиеся местоположения критически важных продуктов питания, и поэтому такая сообразительность будет вознаграждена передачей большего количества генов следующему поколению.

Мое собственное объяснение, которое не несовместимо с этими другими силами, делает упор на социальное обучение. У людей интеллект со временем развивается. Ребенок учится в первую очередь под руководством терпеливых взрослых. Без сильного социального, то есть культурного, вклада даже потенциальный вундеркинд во взрослом возрасте станет неумелым болваном. Теперь у нас есть доказательства того, что этот процесс социального обучения также применим к человекообразным обезьянам, и я буду утверждать, что в целом разумные животные являются теми, которые являются культурными: они учатся друг у друга новаторским решениям экологических или социальных проблем. .Короче говоря, я предполагаю, что культура способствует развитию интеллекта.

Я пришел к этому предположению окольным путем, через болота на западном побережье индонезийского острова Суматра, где я и мои коллеги наблюдали за орангутангами. Орангутанг — это всего лишь большая обезьяна Азии, обитающая на островах Борнео и Суматра и известная как что-то вроде одиночки. По сравнению со своим более знакомым родственником, африканским шимпанзе, красная обезьяна спокойна, а не гиперактивна, и в социальном плане скорее сдержанна, чем дружелюбна.И все же мы обнаружили в них условия, позволяющие культуре процветать.

Технологии на болоте

Болото НАС ПЕРВОНАЧАЛЬНО привлекало нас, потому что оно укрывало непропорционально большое количество орангутанов — в отличие от лесов засушливых земель островов, влажная среда обитания на болотах обеспечивает обильную пищу для обезьян круглый год и, таким образом, может поддерживать большое население. Мы работали в районе рядом с Суак Балимбинг в болоте Клют [, см. Карту ниже ], которое, возможно, было раем для орангутанов, но с его липкой грязью, обилием кусающих насекомых и удручающей жарой и влажностью для исследователей.

Одна из наших первых находок в этом маловероятном месте нас удивила: орангутаны Суак создали и использовали множество инструментов. Хотя красные обезьяны в неволе являются заядлыми пользователями орудий, самой яркой особенностью их использования среди диких орангутанов, наблюдавшихся до этого, было его отсутствие. Животные в Суаке используют свои инструменты для двух основных целей. Во-первых, они охотятся на муравьев, термитов и особенно на мед (в основном на пчел без жала) — больше, чем все их собратья-орангутаны в других местах. Они часто бросают проницательные взгляды на стволы деревьев, выискивая воздушное движение в небольших ямах и выходящих из них.После обнаружения дыры становятся предметом визуального осмотра, а затем и ручного осмотра пальцем. Обычно палец недостаточно длинный, и орангутанг готовит палку-инструмент. Осторожно вставив инструмент, обезьяна осторожно перемещает его взад и вперед, а затем вынимает его, слизывает и вставляет обратно. Большая часть этих манипуляций выполняется, когда инструмент зажат между зубами; Работают только с самыми большими инструментами, используемыми в основном для того, чтобы отбивать куски от гнезд термитов.

Второй контекст, в котором обезьяны Суак используют инструменты, связан с плодом Neesia .Это дерево дает древесные пятиугольные капсулы длиной до 10 дюймов и шириной до четырех дюймов. Капсулы наполнены коричневыми семенами размером с бобы Лимы, которые, поскольку содержат почти 50 процентов жира, очень питательны — редкое и востребованное лакомство в естественной среде обитания без фаст-фуда. Дерево защищает свои семена, выращивая очень прочную шелуху. Однако, когда семена созревают, шелуха начинает раскрываться; трещины постепенно расширяются, обнажая аккуратные ряды семян, на которых выросли красивые красные прикрепления (кожуры), содержащие около 80 процентов жира.

Чтобы еще больше отпугнуть семенных хищников, шелуха наполняется массой острых как бритва игл. Орангутаны в Суаке срезают кору с коротких прямых веток, которые затем держат во рту и вставляют в трещины. Перемещая инструмент вверх и вниз внутри трещины, животное отделяет семена от стеблей. После этого маневра он может бросить семена прямо в рот. В конце сезона орангутаны едят только красные попы, используя ту же технику, чтобы добраться до них без травм.

Оба метода изготовления палочек для поиска пищи повсеместно распространены в Суаке. В общем, рыбалка в дуплах деревьев бывает случайной и длится всего несколько минут, но когда плодов Neesia созревают, обезьяны посвящают большую часть своего бодрствования вытаскиванию семян или плодов, и мы видим, что с каждым днем ​​они становятся толще и стройнее. день.

Почему использование орудия является культурным

ЧТО ОБЪЯСНЯЕТ эту любопытную концентрацию использования орудия, когда дикие орангутаны в других местах проявляют такую ​​небольшую склонность? Мы сомневаемся, что животные в Суаке по своей природе умнее: наблюдение, что большинство содержащихся в неволе представителей этого вида могут научиться пользоваться инструментами, предполагает, что базовая способность мозга для этого присутствует.

Итак, мы решили, что их окружение может дать ответ. Изученные ранее орангутаны в основном живут в сухом лесу, а болото представляет собой уникально пышную среду обитания. В дуплах деревьев там гнездится больше насекомых, чем в лесах на суше, а Neesia растет только во влажных местах, обычно возле проточной воды. Однако, как бы заманчиво ни звучало объяснение окружающей среды, оно не объясняет, почему орангутаны в нескольких популяциях за пределами Суака полностью игнорируют те же самые богатые источники пищи.Это также не объясняет, почему некоторые популяции, которые все же едят семена, собирают их без инструментов (что, конечно же, приводит к тому, что они едят гораздо меньше, чем орангутаны в Суаке). То же самое и с инструментами для прорезания отверстий в дереве. Иногда, когда близлежащие холмы, на которых есть засушливые леса, демонстрируют массовое плодоношение, орангутаны Суак идут туда, чтобы побаловать себя, а пока они собирают фрукты, они используют инструменты, чтобы использовать содержимое дупел деревьев. Среда обитания на холмах — пруд пруди по всему географическому ареалу орангутанов, поэтому, если инструменты можно использовать на склонах холмов над Суаком, почему не везде?

Еще одно предположение, которое мы рассмотрели, отраженное в старой пословице о том, что необходимость — мать изобретения, состоит в том, что животные суак, живущие с такой высокой плотностью населения, имеют гораздо большую конкуренцию за провизию. Следовательно, многие остались бы без еды, если бы они не смогли достать труднодоступные припасы — то есть им нужно инструментов, чтобы поесть. Самый сильный аргумент против такой возможности заключается в том, что сладкие или жирные продукты, которые делают доступные инструменты, занимают очень высокое место в списке предпочтений орангутанов, и поэтому эти животные должны искать их повсюду. Например, красные обезьяны во всех местах готовы быть укушены пчелами много раз, чтобы добраться до своего меда. Так что идея необходимости тоже не выдерживает критики.

Другая возможность состоит в том, что такое поведение представляет собой инновационные методы, изобретенные парой умных орангутанов, которые затем распространились и сохранились в популяции, потому что другие люди научились, наблюдая за этими экспертами. Другими словами, использование инструмента носит культурный характер. Основное препятствие для изучения культуры в природе состоит в том, что, исключая экспериментальные интродукции, мы никогда не сможем убедительно продемонстрировать, что наблюдаемое нами животное изобретает некий новый трюк, а не просто применяет хорошо запомненную, но редко практикуемую привычку. Мы также не можем доказать, что один человек научился новому навыку у другого члена группы, вместо того, чтобы самостоятельно выяснять, что делать. Хотя мы можем показать, что орангутанги в лаборатории способны наблюдать и учиться в социальном плане, такие исследования ничего не говорят нам о культуре в природе — ни о том, что она в целом, ни о том, в какой степени она существует. Таким образом, полевые работники должны были разработать систему критериев, чтобы продемонстрировать, что определенное поведение имеет культурную основу.

Во-первых, поведение должно различаться географически, показывая, что оно было где-то изобретено, и оно должно быть обычным там, где встречается, показывая, что оно распространилось и сохранялось в популяции.Инструмент, используемый в Suaq, легко проходит эти первые два теста. Второй шаг — отказаться от более простых объяснений, которые производят тот же пространственный паттерн, но без социального обучения. Мы уже исключили экологическое объяснение, согласно которому люди, подвергшиеся воздействию определенной среды обитания, независимо друг от друга сходятся в одном и том же навыке. Мы также можем исключить генетику, поскольку большинство содержащихся в неволе орангутанов могут научиться пользоваться инструментами.

Третий и наиболее строгий критерий состоит в том, что мы должны быть в состоянии найти географическое распределение поведения, которое можно объяснить культурой и которое нелегко объяснить каким-либо другим способом.Одним из ключевых паттернов может быть наличие поведения в одном месте и его отсутствие за пределами некоторого естественного препятствия для распространения. Что касается пользователей инструмента в Suaq, географическое распределение Neesia дало нам решающие подсказки. Neesia деревьев (и орангутанов) встречаются по обе стороны широкой реки Алас. Однако в болоте Сингкил, к югу от Суака и на той же стороне реки Алас [ см. Карту на противоположной странице ], инструменты были разбросаны по полу, тогда как на болоте Бату-Бату через реку их явно не было, несмотря на наши многочисленные визиты в разные годы.В Бату-Бату мы обнаружили, что многие плоды были разорваны на части, показывая, что эти орангутаны ели семян Neesia так же, как и их коллеги на участке под названием Гунунг-Палунг на далеком Борнео, но совершенно иначе, чем их кузены прямо через реку в Сингкиле.

Бату-Бату — небольшая болотистая местность, в которой не так много лучших болотных лесов; таким образом, он поддерживает ограниченное количество орангутанов. Мы не знаем, никогда ли там не изобрели орудия труда или его нельзя было сохранить у меньшего населения, но мы знаем, что мигранты из-за реки никогда не приносили его, потому что Увы там настолько широкое, что оно абсолютно непроходимо для орангутанг.Там, где это проходимо, выше по течению, изредка растет Neesia , но орангутаны в этой местности вообще игнорируют ее, очевидно не подозревая о ее богатстве. Таким образом, культурная интерпретация наиболее экономно объясняет неожиданное сопоставление знающих пользователей орудий труда и сборщиков грубой силы, живущих практически по соседству друг с другом, а также присутствие невежд выше по течению.

Tolerant Proximity

ПОЧЕМУ МЫ ВИДИМ эти причудливые формы использования инструментов на Suaq, а не где-либо еще? Чтобы разобраться в этом вопросе, мы сначала провели подробные сравнения всех участков, где изучались орангутанги. Мы обнаружили, что даже если исключить использование инструментов, у Suaq было наибольшее количество инноваций, распространившихся среди населения. Это открытие, вероятно, не является артефактом нашего собственного интереса к необычному поведению, потому что некоторые другие сайты видели гораздо больше работ исследователей, стремящихся обнаружить социально изученные поведенческие инновации.

Мы предположили, что группы населения, в которых люди имели больше шансов наблюдать за другими в действии, будут демонстрировать большее разнообразие приобретенных навыков, чем группы, предлагающие меньше возможностей для обучения.И действительно, мы смогли подтвердить, что сайты, на которых люди проводят больше времени с другими, имеют более широкий репертуар усвоенных нововведений — между прочим, эта связь сохраняется и среди шимпанзе [ см. Иллюстрацию на странице 36, ]. Эта связь была самой сильной для поведения, связанного с едой, что имеет смысл, потому что приобретение навыков кормления от кого-то другого требует более пристального наблюдения, чем, скажем, улавливание заметного коммуникационного сигнала. Другими словами, у животных, у которых меньше всего возможностей для получения образования, самая маленькая коллекция культурных вариантов, в точности как у пресловутой деревенской болваны.

Когда мы внимательно посмотрели на контрасты между сайтами, мы заметили кое-что еще. Младенцы орангутанов повсюду проводят более 20 000 часов светового дня в тесном контакте со своими матерями, выступая в качестве восторженных учениц. Однако только в Суаке мы также видели, как взрослые особи проводят много времени вместе во время сбора пищи. В отличие от любой другой изученной до сих пор популяции орангутанов, они даже регулярно питались одним и тем же продуктом питания, обычно изрешеченными термитами ветвями, и общей едой — например, мясом медлительного лори.Эта неортодоксальная близость и терпимость позволили менее опытным взрослым подойти достаточно близко, чтобы понаблюдать за методами добычи, что они и делали так же страстно, как дети.

Приобретение изобретений, наиболее требовательных к познанию, таких как инструменты, которые можно найти только в Суаке, вероятно, потребует личного общения с опытными людьми, а также нескольких циклов наблюдения и практики. Удивительное значение этой потребности состоит в том, что даже если младенцы учатся практически всем своим навыкам у своих матерей, население сможет увековечить определенные инновации только в том случае, если рядом будут терпимые образцы для подражания, помимо матери; если мама не особенно умела, знающие специалисты будут рядом, и ребенок все равно сможет изучить причудливые техники, которые, по-видимому, не приходят автоматически.Таким образом, чем больше подключена социальная сеть, тем больше вероятность того, что группа сохранит любой изобретенный навык, так что в конечном итоге толерантные группы населения будут поддерживать большее количество такого поведения.

Наша работа в дикой природе показывает нам, что большая часть обучения в природе, помимо простой обусловленности, может иметь социальный компонент, по крайней мере, у приматов. Напротив, большинство лабораторных экспериментов, изучающих, как животные обучаются, нацелены на выявление способности субъектов к индивидуальному обучению. В самом деле, если бы головоломка лабораторного психолога была представлена ​​в естественных условиях, когда мириады стимулов конкурируют за внимание, субъект никогда бы не осознал, что проблема ждет своего решения. В дикой природе действия знающих членов сообщества служат для привлечения внимания наивного животного.

Культурные корни интеллекта

НАШИ АНАЛИЗЫ орангутанов показывают, что культура — социальное обучение особым навыкам — не только способствует интеллекту, но и способствует развитию все большего и большего интеллекта в популяции с течением времени.Разные виды сильно различаются по механизмам, которые позволяют им учиться у других, но формальные эксперименты подтверждают сильное впечатление, которое создается при наблюдении за обезьянами в дикой природе: они способны учиться, наблюдая за тем, что делают другие. Таким образом, когда дикий орангутан или большая африканская обезьяна, если на то пошло, проявляет когнитивно-сложное поведение, он приобрел эту способность благодаря сочетанию обучения с помощью наблюдения и индивидуальной практики, во многом так же, как человеческий ребенок приобрел свои навыки. И когда орангутанг в Суаке освоил больше этих уловок, чем его менее удачливые кузены в других местах, он сделал это потому, что на протяжении всей своей жизни у него были большие возможности для социального обучения. Короче говоря, социальное обучение может поднять интеллектуальные способности животных на более высокий уровень.

Чтобы оценить важность социального вклада для развития все более высокого интеллекта, давайте проведем мысленный эксперимент. Представьте себе человека, который растет без каких-либо социальных затрат, но при этом обеспечен всем необходимым жильем и питанием.Эта ситуация эквивалентна ситуации, при которой не существует контакта между поколениями или когда молодые сами заботятся о себе после того, как они выйдут из гнезда. А теперь представьте, что какая-то самка этого вида изобретает полезный навык — например, как открыть орех, чтобы извлечь из него питательное мясо. У нее все будет хорошо, и, возможно, у нее будет больше потомков, чем у других в популяции. Однако, если навык не будет передан следующему поколению, он исчезнет, ​​когда она умрет.

А теперь представьте себе ситуацию, в которой потомство какое-то время сопровождает свою мать, прежде чем выберется самостоятельно.Большинство детей будут учиться новой технике у своей матери и, таким образом, передать ее — и связанные с ней преимущества — следующему поколению. Этот процесс обычно имеет место у видов с медленным развитием и длительными ассоциациями по крайней мере между одним родителем и потомством, но он получит сильный импульс, если несколько особей образуют социально толерантные группы.

Мы можем пойти еще дальше. Для медленно развивающихся животных, которые живут в социально толерантных обществах, естественный отбор будет иметь тенденцию вознаграждать небольшое улучшение способности учиться посредством наблюдения сильнее, чем аналогичное повышение способности к инновациям, потому что в таком обществе индивидуум может стоять на ногах. плечи нынешних и прошлых поколений. Но поскольку когнитивные процессы, лежащие в основе социального обучения, пересекаются с процессами, приводящими к инновациям, усовершенствования методов социального обучения также должны способствовать улучшению инновационных способностей. Следовательно, принадлежность к культуре предрасполагает виды, обладающие некоторыми инновационными способностями, к развитию в направлении более высокого интеллекта. Таким образом, это подводит нас к новому объяснению когнитивной эволюции.

Эта новая гипотеза объясняет загадочный феномен. Много раз в течение прошлого столетия люди вырастили младенцев-обезьян, как детей.Эти так называемые инкультурированные обезьяны приобрели удивительный набор навыков, легко имитируя сложное поведение — например, понимая указание и даже немного человеческого языка, становясь юмористическими шутниками и создавая рисунки. Совсем недавно формальные эксперименты, подобные тем, что проводила Сью Сэвидж-Рамбо из Фонда великих обезьян в Айове, с участием бонобо Канзи, выявили поразительные языковые способности [см. «Появление интеллекта» Уильяма Х. Кальвина, стр. 84]. Хотя эти систематически воспроизводимые случаи часто отвергаются как не имеющие научной строгости, они раскрывают удивительный когнитивный потенциал, дремлющий у человекообразных обезьян.Возможно, мы не до конца осознаем сложность жизни в джунглях, но я полагаю, что эти инкультурированные обезьяны действительно стали чрезмерно квалифицированными. В процессе, который инкапсулирует историю эволюции человека, обезьяна, растущая как человек, может получить более высокий когнитивный уровень, чем любой из ее диких собратьев.

Тот же образ мышления решает давнюю загадку: почему многие приматы в неволе с готовностью используют — а иногда даже делают — орудия труда, в то время как их коллеги в дикой природе, похоже, лишены таких побуждений.Часто слышимое предположение о том, что им не нужны инструменты, опровергается наблюдениями за орангутанами, шимпанзе и обезьянами-капуцинами, показывающими, что некоторые из этих инструментов делают доступной самую богатую пищу в естественной среде обитания животных или приливают к существам в голодные периоды. Загадка разрешится, если мы поймем, что два человека одного и того же вида могут резко отличаться по своим интеллектуальным характеристикам в зависимости от социальной среды, в которой они выросли.

Орангутанги олицетворяют это явление.Они известны как художники-побеги из мира зоопарка, ловко отпирающие двери своих клеток. Но доступные наблюдения из дикой природы, несмотря на десятилетия кропотливого наблюдения со стороны преданных своему делу полевых работников, выявили несколько драгоценных технологических достижений за пределами Суака. Люди, пойманные в дикой природе, обычно никогда не попадают в тюрьму, всегда сохраняя свою глубоко укоренившуюся застенчивость и подозрительность к людям. Но обезьяны, рожденные в зоопарках, с радостью считают своих хозяев ценными образцами для подражания и обращают внимание на их действия и на предметы, разбросанные по вольерам, учась учиться и, таким образом, накапливая многочисленные навыки.

Критическое предсказание теории интеллекта через культуру состоит в том, что наиболее умные животные также, вероятно, будут жить в популяциях, в которых вся группа обычно перенимает инновации, вводимые членами. Это предсказание нелегко проверить. Животные из разных родословных настолько различаются по своим чувствам и образу жизни, что традиционно трудно найти единый критерий интеллектуальных способностей. На данный момент мы можем просто спросить, есть ли у линий, которые демонстрируют неопровержимые признаки интеллекта, также культуры, основанные на инновациях, и наоборот.Например, узнавание себя в зеркале — это плохо понимаемый, но безошибочный признак самосознания, который воспринимается как признак высокого интеллекта. До сих пор, несмотря на широко распространенные попытки в многочисленных линиях происхождения, единственные группы млекопитающих, которые прошли этот тест, — это большие обезьяны и дельфины, те же самые животные, которые могут научиться понимать многие произвольные символы и которые демонстрируют лучшие доказательства для подражания, основу для инноваций. культура. Гибкое, основанное на инновациях использование инструментов, еще одно проявление интеллекта, имеет более широкое распространение у млекопитающих: обезьян и обезьян, китообразных и слонов — всех линий, в которых социальное обучение является общим. Хотя пока можно провести только эти очень грубые тесты, они подтверждают гипотезу интеллекта через культуру.

Еще одно важное предсказание состоит в том, что склонности к инновациям и социальному обучению должны были развиваться одновременно. Действительно, Саймон Ридер, сейчас работающий в Утрехтском университете в Нидерландах, и Кевин Н. Лаланд, в настоящее время работающий в Университете Сент-Эндрюс в Шотландии, обнаружили, что виды приматов, которые демонстрируют больше доказательств инноваций, также являются теми, которые демонстрируют больше всего доказательств социальной учусь.Еще больше косвенных тестов полагаются на корреляции между видами между относительным размером мозга (после статистической поправки на размер тела) и социальными переменными и переменными развития. Твердо установленные корреляции между стадностью и относительным размером мозга в различных группах млекопитающих также согласуются с этой идеей.

Хотя этой новой гипотезы недостаточно, чтобы объяснить, почему наши предки, единственные среди человекообразных обезьян, развили такой невероятный интеллект, замечательная способность к самонадеянности великих обезьян в богатой культурной среде делает этот разрыв менее значительным. Объяснение исторической траектории изменений включает в себя множество деталей, которые должны быть тщательно собраны воедино из редких и запутанных ископаемых и археологических данных.

Многие исследователи подозревают, что ключевым изменением стало вторжение в саванну с использованием инструментов, раннего шага Homo . Чтобы выкапывать клубни, очищать от мяса и защищать трупы крупных млекопитающих, им приходилось работать сообща и создавать инструменты и стратегии. Эти требования способствовали развитию инноваций и взаимозависимости, а интеллект рос как снежный ком.

Когда мы стали людьми, история культуры начала взаимодействовать с врожденной способностью повышать производительность. Спустя почти 150 000 лет после появления нашего собственного вида изощренные выражения человеческого символизма, такие как тонко обработанные нефункциональные артефакты (искусство, музыкальные инструменты и погребальные дары), получили широкое распространение [см. «Утро современного разума» Кейт Вонг, на стр. 74]. Технологический взрыв за последние 10 000 лет показывает, что культурный вклад может привести к безграничным достижениям, и все это с умом каменного века.Культура действительно может построить новый разум из старого мозга.

АВТОР

КАРЕЛ ВАН ШАИК — директор Антропологического института и музея Цюрихского университета в Швейцарии. Уроженец Нидерландов, он получил докторскую степень в Утрехтском университете в 1985 году. После постдока в Принстонском университете и еще одного короткого пребывания в Утрехте он поступил в Университет Дьюка, где был профессором биологической антропологии, пока не вернулся в Старый Свет в 2004 г.Его книга « Среди орангутанов: красные обезьяны и рост человеческой культуры» (издательство Гарвардского университета, 2004 г.) дает более подробный анализ идей, затронутых в этой статье.

Удивительные истории об интеллекте животных

Все мы знаем о величайших хитах, когда дело доходит до интеллекта в животном мире, но вот некоторые неожиданные дополнения.

Если бы я попросил вас назвать самый умный вид вокруг, вы почти наверняка назвали бы хотя бы одного из этих трех: шимпанзе, слонов и дельфинов.Хотя это, несомненно, умные животные, некоторые существа могут не получить заслуженного признания. Кто-то может прямо сейчас мурлыкать у вас на коленях …

Домашние кошки

Кот Нора умеет играть на пианино.

Владельцы кошек по всему миру будут рассказывать бесконечные истории о хитрых планах их кошек по поиску пищи и уклонению от купания; однако способность кошки обрабатывать и применять информацию работает не только на вкусное лакомство и отказ от воды.Кошки учатся, наблюдая и повторяя наблюдаемое поведение, отсюда и термин «подражатель». Одна кошка по имени Нора продемонстрировала исключительную способность кошек превращать увиденное в действия. Когда ее хозяйка проводила дни, обучая детей игре на пианино, Нора заметила пристальное внимание, которое ее владелица уделяла нотам, которые играли дети, а не Норе. Всегда стремясь привлечь внимание к себе, Нора применила то, что наблюдала, и уселась за пианино.Постукивая по клавишам лапами, как и ученики по классу фортепиано, она мгновенно привлекла внимание своей хозяйки и детей. Играя на пианино, Нора смогла наблюдать и точно определять действие, которое привлекает внимание, и разыгрывать его для себя, даже копируя то, как сидит студент-пианист, к радости всех, кто на нее смотрит.

Крысы

Эти крысы обучены обнаруживать туберкулез.

Излюбленная добыча наших домашних кошек, крысы, часто относят к разряду вредителей.Тем не менее, африканские исследователи обучают крыс обнаруживать запах туберкулеза в образцах слюны. С помощью серии тренировочных упражнений крыс учат вынюхивать различные образцы, а затем предупреждать своих тренеров о том, какие образцы содержат туберкулез. Крысы были выбраны для этого важного процесса, потому что они не только могут улавливать различные запахи, необходимые для идентификации образца, но и очень умны и быстро обучаются. После полной тренировки этим крысам требуется всего 7 минут, чтобы точно идентифицировать образец туберкулеза — задача, на тестирование которой ученому-человеку потребуется целый день.

Свиньи

Свинья Нелли творчески решает проблемы.

Свинья Нелли демонстрирует, как от остановки болезней до остановки шоу — разум животных глубже, чем просто выполнение выученных трюков. Когда перед ней встает ряд задач, в том числе складывать предметы разной формы в обруч, Нелли использует свое творчество, чтобы попытаться решить эту проблему. В то время как ее учили протягивать круглые предметы через круглый обруч, когда ее спрашивали, когда ей предъявляют некруглые предметы, она, кажется, сравнивает форму предмета с обручем.Решив, что предмет неправильной формы и не поместится в обруч, она решает не выполнять задачу, несмотря на просьбы ее тренера попытаться это сделать. Способность Нелли сравнивать формы дает нам представление о том, как мозг свиньи обрабатывает пространственное восприятие и может мысленно решать различные задачи.

Итак, в следующий раз, когда вы ищете умную компанию, возможно, попробуйте урок игры на фортепиано с кошкой или испытание на пространственное восприятие со свиньей!

Автор: Alex Potter

Frontiers | Есть ли разница в «интеллекте» нечеловеческих видов? Роль контекстных переменных

Претензия Macphail

В данном случае мы должны заключить, что нет никаких качественных или количественных различий между позвоночными (за исключением человека; Macphail, 1985, p.46).

В 1985 году Макфейл отстаивал нулевую гипотезу для интеллекта животных, в которой говорилось, что нет никаких качественных или количественных различий в интеллекте между нечеловеческими видами. Позже Макфейл опубликовал свою Нулевая гипотеза в качестве целевой статьи в Behavioral and Brain Sciences (Macphail, 1987). Справедливо сказать, что комментарии коллег были в целом негативными. Например, Штернберг (1987, с. 680) заявил, что «Макфейл предпринял смелые, но не полностью успешные усилия», в то время как Элепфандт (1987, с.662) прокомментировал недавно появившееся исследование интеллекта позвоночных: «Этот новый рост не должен останавливаться узкими взглядами или поспешными выводами». Возможно, самый резкий комментарий был сделан Голдман-Ракичем и Прейссом (1987, с. 667), которые заявили, что «нулевая гипотеза Макфейла — это просто эпитафия на краеугольном камне сравнительного познания».

Вместо того, чтобы остановить рост сравнительного познания или стать эпитафией на его надгробии, за более чем три десятилетия после публикации Разум позвоночных: нулевая гипотеза (Macphail, 1985) произошел взрыв исследований когнитивных способностей. вместимости животных.Такие темы, как эпизодическая память , теория разума и планирование будущего , мало исследовались в 1985 году, тогда как сейчас они составляют основу исследований познания животных. И другие темы, такие как представление отношений эквивалентности (рефлексивность, симметрия и транзитивность), пользуются долгой историей исследований и продолжают способствовать глубокому пониманию умственных способностей нечеловеческих животных. В свете большого количества данных, накопленных с тех пор, как Макфейл (1985) опубликовал свою Нулевая гипотеза , цель этой статьи — увидеть, выдержала ли она проверку временем: действительно ли нет различий, качественных или количественных, в познавательные способности позвоночных животных?

Некоторые общие проблемы

В данной статье мы анализируем текущее состояние утверждения Макфейла об отсутствии качественных или количественных различий в интеллекте между нечеловеческими видами позвоночных.Многие критические замечания в адрес Макфейла (1987) касались использования им термина «интеллект». Например, Барлоу (Barlow, 1987, p. 657) прекрасно выразил это, когда заявил, что «поскольку еще не существует общепринятого определения интеллекта, позволяющего определить для него количественную шкалу… нельзя с полным основанием сказать, что количественные различия либо существуют или не существуют ». Мы считаем, что это справедливая критика, и, кроме того, согласны с Ходосом (1987, стр. 668), когда он заявил, что «мы не должны увязываться с общей концепцией интеллекта животных, потому что ее измерение находится далеко за пределами нашей досягаемости.”

Помимо ограничений в определении «интеллекта», область сравнительного познания — это сравнение способностей разных животных, чтобы понять не только их способности, но и эволюцию умственных способностей людей. Однако оценка того, как животные различаются по «интеллекту», может быть не лучшим подходом. Скорее, мы думаем, что лучший подход состоит в том, чтобы сосредоточиться на конкретных, определяемых и измеримых возможностях, которые позволяют проводить прямые сравнения между видами.Д’Амато и Салмон (1984, с. 149) выдвинули такую ​​точку зрения относительно сравнения когнитивных способностей разных видов, когда они сказали: «Насколько проще была бы задача, если бы мы могли определить относительно небольшое количество основных когнитивных способностей». это позволило бы нам с помощью их измерений делать разумные утверждения о когнитивных потенциалах и способностях различных видов ». В этой степени мы сосредотачиваемся на наборе таких ядерных когнитивных способностей, которые были предметом обширных исследований у разных видов: рефлексивность, симметрия, транзитивность и поведение последовательного порядка, а также затрагиваем некоторые более современные ядерные когнитивные способности, такие как эпизодическая память и ToM.

Помимо вопросов, связанных с использованием термина «интеллект», еще одно предостережение касается использования нами термина «познание». Мы используем этот термин больше для простоты объяснения, чем обязательно для обозначения того, что наши животные решают задачи, используя процессы, которые выходят за рамки поведенческих принципов, охватываемых оперантными и классическими обусловливающими или ассоциативными процессами, или не объясняются ими. Фактически, использование нами термина «познание» является синонимом определения Шеттлворта (1998, стр. 5), согласно которому он охватывает «механизмы, с помощью которых животные получают, обрабатывают, хранят и действуют на основе информации из окружающей среды.”

Третье предостережение заключается в том, что мы не собираемся сравнивать когнитивные способности нечеловеческих животных с человеческими. Такие сравнения подробно рассматривались в недавнем обзоре (Penn et al., 2008). Скорее, наша цель — сравнить когнитивные способности нечеловеческих животных и, в частности, рассмотреть значение нулевой гипотезы . Точно так же, поскольку большинство исследований проводилось на обезьянах, обезьянах, крысах или птицах, наши сравнения ограничиваются этими видами.Тем не менее, эти виды обладают достаточным диапазоном эволюционной независимости, а также различиями в нейроанатомии и нишах, чтобы предотвратить любую критику, которую мы не смогли широко проанализировать.

Роль контекстных переменных

В 1965 году Биттерман выдвинул идею контекстной переменной, некогнитивного фактора, который объясняет различия в наблюдаемом поведении между видами. Говоря о неспособности рыб показать улучшения в обратном обучении как при решении пространственных, так и визуальных задач, Биттерман (1965, стр.95) заявил, что:

«Другая возможность состоит в том, что условия, в которых была протестирована рыба, виноваты в ее плохой демонстрации, что разница в производительности должна быть связана не только с разницей в возможностях, но и с неравенством в некоторых контекстных переменных, таких как сенсорная потребность, двигательная потребность, степень голода или привлекательность вознаграждения ».

Биттерман (1965, стр. 95) также предвидел проблему с понятием контекстуальных переменных, когда заявил: «Можем ли мы когда-нибудь исключить возможность того, что разница в производительности двух разных животных в таком эксперименте проистекает из разницы в какая-то запутанная контекстная переменная? » Макфейл (1985, стр.39) пересмотрел понятие контекстных переменных в своей статье и повторил ту же озабоченность, когда заявил, что «не существует конечного каталога потенциально релевантных контекстных переменных: как, следовательно, можно окончательно исключить их влияние?»

Хотя озабоченность по поводу контекстных переменных разумна, мы полагаем, что контекстные переменные действительно находятся в континууме важности и релевантности. Хотя это может быть оправдано, мало кто будет склонен утверждать, что разница в способностях между видами A и B объясняется тем, что стимулы, использованные в эксперименте с видом A, отличались по размеру от тех, которые использовались в эксперименте с видом B.С другой стороны, устройство, которое не позволяет животному должным образом обрабатывать стимул, действительно может быть обоснованным обращением к контекстной переменной. Действительно, Макфейл (1985) пришел к выводу, что нельзя упускать из виду важность контекстных переменных, и мы полностью разделяем эту точку зрения. Как мы покажем в текущем обзоре, контекстные переменные часто играют роль в том, может ли животное проявлять определенные способности.

Сначала мы сосредоточимся на наборе когнитивных способностей, называемых отношениями эквивалентности (рефлексивность, симметрия и транзитивность).Хотя идея отношений эквивалентности может и не вызывать представления о когнитивном мастерстве, отношения эквивалентности лежат в основе ряда сложных форм поведения. Согласно Сидману (2018, стр. 33), например, отношения эквивалентности играют центральную роль, «в том, чтобы сделать язык таким мощным фактором в нашем повседневном социальном общении друг с другом».

Рефлексивность

Первое отношение эквивалентности, которое мы исследуем, — это рефлексивность, более известная в литературе по познанию животных как концепция «одинаковое-различное» или «соответствие».Задача, наиболее часто используемая для изучения того, могут ли животные сформировать концепцию сопоставления, — это задача одновременного сопоставления с образцом (SMS). Хотя вариантов много, основная процедура очень проста. Животному показывают образец стимула, например, геометрическую форму круга или вертикальной линии. После ответа на образец стимула два стимула сравнения появляются по обе стороны от образца стимула, один такой же, как образец, а другой другой. Животное должно реагировать на стимул сравнения, который совпадает с стимулом образца.В этом примере от испытания к испытанию в образце чередуются стимулы в виде круга и вертикальной линии.

Животное может решить SMS-задачу одним из трех основных способов (Скиннер, 1950; Фартинг и Опуда, 1974; Картер и Вернер, 1978). Один из способов — изучить каждую из возможных конфигураций стимулов выборки и сравнения. С двумя стимулами (A и B) и стимулами, расположенными так, что образец стимула появляется в центре, а стимулы сравнения появляются по обе стороны от образца стимула, существует четыре возможных конфигурации сравнения образцов: AAB, BAA, BBA, и ABB.Согласно представлению конфигурации животное узнает, что конфигурации AAB и BBA означают клевание левого стимула для получения вознаграждения, а конфигурации ABB и BAA означают клевание правого стимула для получения вознаграждения. Второй способ решить задачу SMS — это изучить серию ассоциаций стимул-ответ , таких как «если круг был образцом, нажмите стимул сравнения круга» и «если вертикальная линия была образцом, нажмите стимул сравнения вертикальной линии. .Наконец, третий способ решить задачу SMS — это изучить обобщенную концепцию соответствия , такую ​​как «клевать стимул сравнения, который соответствует образцу стимула». Решение задачи путем реализации концепции обобщенного соответствия является «необходимым следствием рефлексивности, которая, следовательно, передает понятие тождества» (Сидман и др., 1982, стр. 24).

Чтобы выяснить, какой из трех возможных способов решения задачи SMS животным, проводится тест передачи, в котором испытуемым предъявляются новые стимулы, такие как красный и зеленый.Существует множество вопросов, касающихся условий, которые должны преобладать во время теста передачи, чтобы вывести решение с помощью концепции сопоставления. Во-первых, «новые» стимулы должны быть действительно новыми в том смысле, что нельзя использовать понятие обобщения стимулов для объяснения хороших характеристик передачи. Другими словами, если мы дрессируем животное с кругом и вертикальной линией в качестве стимулов и тестируем их с помощью овальной и наклонной линии, хорошие результаты в тесте передачи, скорее всего, связаны с обобщением стимула, чем с применением концепции сопоставления.Чтобы избежать ловушки генерализации стимулов, стимулы в тесте передачи должны быть полностью отличными (т.е. ортогональными) обучающим стимулам. В нашем примере стимулы передачи красного и зеленого цвета ортогональны обучающим стимулам круга и вертикальной линии.

Другой важный вопрос — насколько хороша должна быть производительность передачи с новыми стимулами, чтобы сделать вывод о решении с помощью концепции соответствия? Основная идея состоит в том, что если животные выучили первоначальную задачу, приняв концепцию соответствия, они должны быстро перейти к новым стимулам, потому что концепция соответствия имеет тенденцию быть независимой от стимулов.С другой стороны, если животные выучили исходную задачу, используя либо правило конфигурации , либо правило ассоциации стимул-ответ , то выполнение новых стимулов должно быть плохим, потому что оба эти процесса зависят от исходных стимулов, и действительно, чтобы научиться заданию с новыми передаточными стимулами, животному может потребоваться столько же попыток, сколько и разучить задание с помощью обучающих стимулов. Естественно, что какая-либо из этих экстремальных ситуаций встречается редко, и часто мы остаемся с мерами экономии, исходя из которых следует принимать правильные решения относительно того, какой процесс использовало животное.Например, если животному потребовалось 500 попыток, чтобы выучить исходное задание с круговыми и вертикальными стимулами, и им потребовалось 50 попыток, чтобы изучить задание с красными и зелеными стимулами, это достаточно хорошее выполнение, из которого можно сделать вывод, что исходное задание были изучены с использованием подходящей концепции? Скорее всего, да. Но как насчет 100 испытаний?

Существует множество свидетельств того, что животные учатся решать задачи SMS, применяя концепцию сопоставления, по широкому кругу видов.Шимпанзе, как взрослые (Nissen et al., 1948; Robinson, 1955), так и младенцы (Oden et al., 1988), легко переходят на новые стимулы до такой степени, что можно почти говорить о почти идеальных уровнях производительности при первом же подходе. несколько испытаний. Например, как группа детенышей шимпанзе в Oden et al. (1988) в исследовании потребовалось 816 испытаний, чтобы изучить задачу сопоставления с обучающими стимулами до уровня около 85% правильных ответов, и продолжали набирать баллы на этом уровне в течение первых 24 испытаний с множеством различных новых стимулов.Хотя обезьяны не совсем соответствуют уровню компетентности шимпанзе, они также способны демонстрировать высокий уровень передачи новых стимулов (Mello, 1971; Milner, 1973; D’Amato et al., 1985a).

Помимо приматов, не относящихся к человеку, исследования в основном были сосредоточены на способностях голубей. Ранние исследования либо не смогли найти доказательств соответствия концепции (Cumming and Berryman, 1961; Farthing and Opuda, 1974; Holmes, 1979), но предоставили в лучшем случае слабые доказательства соответствия концепции (Wilson et al., 1985a, b), или свидетельство соответствия концепции было открыто для альтернативных объяснений (Zentall and Hogan, 1974, 1978; Urcuioli and Nevin, 1975; Edwards et al., 1983). Одним из таких альтернативных объяснений было обычное кодирование стимулов. Например, Зенталл и Хоган (1974) тренировали голубей с помощью красных и зеленых стимулов, а затем тестировали с желтыми и синими стимулами, и птицы показали достаточно хорошие уровни перехода на «новые» стимулы. К сожалению, голуби склонны кодировать желтый и красный как одинаковые, а синий и зеленый как одинаковые (Wright and Cummings, 1971), поэтому наблюдаемая передача была не более чем примером обобщения стимулов, то есть нарушением принципа ортогональности .Даже дальнейшее исследование (Zentall and Hogan, 1976), в котором голуби тренировались с кругом и поперечными геометрическими формами, а затем переходили на (явно новые) красные и зеленые стимулы, показало высокий уровень передачи, но не смог распознать, что голуби изучают задание SMS с красными и зелеными стимулами очень быстро (Zentall and Hogan, 1974), что ставит под сомнение то, что быстрый переход на красный и зеленый был вызван применением концепции соответствия.

Ранние исследования концепций сопоставления голубей имели тенденцию поддерживать точку зрения о том, что поведение голубей лучше не изучать концепцию сопоставления, а лучше всего описывать как обучение серии ассоциаций стимул-ответ или конфигураций.Однако доказательства того, что голуби формируют концепцию соответствия, сделали большой шаг вперед, когда Райт (1997) показал, что количество ответов, испускаемых на образец стимула, является решающим фактором, определяющим, сформируют ли голуби подходящую концепцию. Различные группы птиц были обучены испускать либо FR0, FR1, FR10, либо FR20 на образец стимула, а затем протестированы с новыми стимулами в одинаковых условиях реакции. Райт (1997) обнаружил, что птицы, обученные с помощью FR0 или FR1, не смогли перейти на новые стимулы, в то время как птицы, обученные с помощью FR10 или FR20, показали уровни производительности с новыми стимулами, подобные (или эквивалентные в случае состояния FR20) их терминальное выступление с обучающими стимулами.Количество ответов, испускаемых на образец стимула, было контекстной переменной, которая упускалась из виду во многих ранних исследованиях голубей, когда на образец стимула требовалось мало ответов.

Согласно Райту (1997), конфигурационное обучение является доминирующей и предпочтительной стратегией обучения для голубей, и для того, чтобы продемонстрировать свидетельство соответствия концепции, нужно сначала сломать предрасположенность к обработке выборки и сравнительных стимулов как конфигурации. Фактически, чем больше требование FR, тем больше вероятность того, что животное отделяется от конфигурирующего обучения, и тем более вероятно, что тогда оно примет концепцию соответствия.Возьмем случай условия FR0. Образцы стимулов и стимулы сравнения предъявляются одновременно, поэтому маловероятно, что птицы даже осознают наличие «образца» стимула, который необходимо сопоставить с одним из стимулов «сравнения». И зачем им это? Фактически, единственное решение при условии FR0 — рассматривать все отображение стимулов «выборки» и «сравнения» как единое целое, то есть конфигурацию, и соответственно направлять свои ответы. С другой стороны, в состоянии FR20 образец появляется, и только после 20 ответов появляются стимулы сравнения.Структура этой задачи побуждает животных воспринимать образец как нечто, что они должны сопоставить для сравнения, и в результате голуби более склонны принимать концепцию сопоставления и переходить на новые стимулы.

Последующее исследование Colombo et al. (2003) обнаружили еще одну контекстную переменную, которую необходимо скорректировать, прежде чем голуби отобразят подходящую концепцию. Эти авторы были удивлены, когда их голуби FR20 не смогли перейти на новые стимулы. Однако они отметили, что еще одно различие между исследованием Райта (1997) и их исследованием состояло в том, что Райт (1997) первоначально обучал своих птиц трем стимулам, тогда как Коломбо и др.(2003) тренировали их всего с двумя. Хотя обучение с двумя или тремя стимулами может показаться неважной контекстной переменной, два обучающих стимула дают четыре возможных конфигурации сравнения выборок, тогда как три обучающих стимула дают 12 возможных конфигураций сравнения выборок. Действительно, когда Коломбо и др. (2003) обучили другую группу птиц трем стимулам и требованию FR20, они перешли на новые стимулы на очень высоком уровне. Таким образом, количество обучающих стимулов также является контекстной переменной.Они рассудили, что, хотя можно было бы изучить правые / левые ответы, связанные с четырьмя конфигурациями, изучение правых / левых ответов, связанных с 12 конфигурациями, может представлять трудности для животных и поощрять использование концепции соответствия для решения задачи.

Таким образом, если правильно спланировать эксперимент, можно показать уровни переноса у голубей, фактически идентичные уровням переноса у обезьян (Colombo et al., 2003). Верно, что в случае с голубем необходимо наложить FR20 на образец стимула и обучить их с тремя стимулами, по сравнению с обезьянами, которые демонстрируют переход с FR1 на образец стимула и обучение всего с двумя стимулами.Однако если учесть эти контекстные переменные, поведение голубей становится неотличимым от обезьян. Это верно не только для условий, которые приводят к успешной передаче, но также и для условий, которые приводят к неудачной передаче (см. Рисунок 1). И D’Amato et al. (1985a) и Colombo et al. (2003) в исследованиях использовался тот же формат обучения и тестирования: животных обучали с помощью ряда стимулов, а затем тестировали в течение четырех сеансов с новыми стимулами, а также с обучающими стимулами.Из рисунка 1 видно, что когда контекстные переменные FR и количество обучающих стимулов регулируются, характеристики переноса птиц неотличимы от таковых у обезьян, как с точки зрения успешного перехода на новый цвет, так и с точки зрения формы стимула ( левая панель), а также неудачный переход на два стимула новой формы (правая панель). Подробнее о разнице между переходом на стимулы цвета / формы и формы / формы позже.

Рисунок 1 . Передаточные характеристики обезьян и голубей.Данные по обезьянам основаны на D’Amato et al. (1985a), а данные о голубях основаны на Colombo et al. (2003). Животных тестировали в течение четырех 48 пробных сеансов, причем половина испытаний была посвящена обучающим (старым) стимулам, а половина — новым (новым) стимулам. Левая панель показывает характеристики перехода к стимулу нового цвета и формы (для обучения обезьян тренировали с помощью стимулов двух форм, а голубей тренировали с помощью стимулов трех форм). Правая панель показывает эффективность перехода к двум стимулам новой формы (для обучения обезьян тренировали с помощью стимула цвета и формы, тогда как голубей дрессировали с помощью стимула двух форм и стимула цвета).Когда контекстные переменные установлены надлежащим образом для голубей (обучение с тремя стимулами и FR20 на образце), и обезьяны, и голуби легко переходят на новый цвет и формируют стимул, но не на два стимула новой формы.

Последний пункт в литературе по концептуальной совместимости заслуживает некоторого внимания. Премак (1983) утверждал, что животных можно различать на основе применяемой процедуры сопоставления. Согласно Premack (1983), процедуры, обсуждаемые во всех вышеупомянутых исследованиях, представляют собой то, что он называет «последовательными» задачами сопоставления, когда одинаковые или разные реакции направлены на сами физические стимулы (например,g. нажмите красный стимул сравнения, если образец был красным). Премак (1983) полагает, что способность решать такие «последовательные» задачи сопоставления широко распространена среди животных. С другой стороны, задачу «одновременного» сопоставления может решить только не любой шимпанзе, а только обученный языку шимпанзе. В «одновременной» процедуре различение, на основании которого должны быть сделаны суждения об одном и том же и различном, отделено от реальных стимулов, которые оцениваются как одинаковые и разные. Например, если животному были предъявлены стимулы A и B, ему пришлось бы выбрать сигнал, означающий «разные», например красный прямоугольник, или, если животному предъявили стимулы A и A, ему пришлось бы выбрать сигнал, который означает «одинаковый». , »Желтый прямоугольник (Premack et al., 1978). Кажется мало сомнений в том, что шимпанзе могут решать такие «одновременные» задачи (Premack et al., 1978), и, несмотря на заявление Премака (1983) о предварительных условиях языковой подготовки, то же самое могут сделать и обезьяны без обучения языку (Sands and Wright, 1980; Д’Амато и Коломбо, 1989).

Могут ли голуби решать одновременные задачи сопоставления, как это часто бывает с голубями, требовалось больше времени, чтобы показать. Ранние положительные сообщения были омрачены альтернативными интерпретациями, такими как животные, потенциально обучающиеся фиксированному порядку левых / правых ответов, связанных с «одинаковыми» и «разными» результатами (Сантьяго и Райт, 1984), или неспособность полностью сбалансировать дизайн, тем самым позволяя птицам решать задачу, используя ассоциации для конкретных предметов (Эдвардс и др., 1983). Намного лучшая производительность передачи была получена при одновременных задачах сопоставления, когда дискриминанда состояла из массивов множества одинаковых и множества разных стимулов (Сантьяго и Райт, 1984; Вассерман и др., 1995; Кук и др., 1997). Если на самом деле птицы обрабатывают определенные элементы в массивах, то эти исследования предоставят доказательства того, что голуби могут одновременно решать задачи сопоставления. Однако критика этих исследований заключается в том, что новые «одинаковые» и «разные» массивы на самом деле не новы.Если вместо того, чтобы смотреть на отдельные элементы, составляющие массив, животные обрабатывают глобальную характеристику, возможно, меру «энтропии» массива стимулов, тогда «новые» массивы действительно не новы (Young et al. , 1997). Однако совсем недавно Блейсделл и Кук (2005) показали, что голуби могут выполнять задачу одновременного сопоставления, когда одновременно предъявляются только два стимула, и они переходят на новые стимулы на уровне, который свидетельствует о наличии подходящей концепции.

Когда Макфейл (1985) заявил об отсутствии качественных или количественных различий между видами, он имел в виду только виды позвоночных. Чтобы убедить нас в отсутствии различий между позвоночными в способности формировать подходящую концепцию, стоит завершить этот раздел исследованием концепции сопоставления с использованием беспозвоночных. Giurfa et al. (2001) показали, что пчелы также решают задачу SMS, используя концепцию сопоставления. Они использовали Y-лабиринт с пчелами, сталкивающимися с образцом стимула на стержне Y-лабиринта и стимулами сравнения на рукавах Y-лабиринта.Пчелы легко усвоили задание и отлично перенеслись на новые раздражители. Производительность пчел была настолько исключительной, что они не только передавали новые зрительные стимулы, но и передавали концепцию соответствия между модальностями, способность, которая никогда не проявлялась даже у нечеловеческих приматов (см. D’Amato et al., 1985а). Таким образом, когда контекстные переменные корректируются для каждого вида, ряд животных демонстрируют переход на новые стимулы на уровне, который предполагает использование соответствующей концепции.На самом деле, необходимо ли формулировать производительность в терминах когнитивной конструкции концепции соответствия , в отличие от работы ассоциативных процессов, — это вопрос, к которому мы вернемся в конце этого обзора.

Симметрия

Второе отношение эквивалентности, которое мы исследуем, известно как симметрия. Когда вы выучите название предмета, скажите «дверь», с этого момента слово «дверь» вызывает в памяти образ двери. Точно так же изображение двери вызывает в памяти слово «дверь».Это пример симметрии , , двунаправленной ассоциации между двумя стимулами. Симметрия в контексте литературы о животных обычно обучается с использованием версии задачи сопоставления с образцом, называемой символическим или условным сопоставлением с образцом, в которой различные стимулы образца отображаются на разные стимулы сравнения. Таким образом, цель задачи состоит не в том, чтобы сопоставить, с точки зрения сходства, стимул сравнения с образцом стимула, а в том, чтобы выбрать стимул сравнения, связанный с образцом стимула.Например, если A1 и A2 являются выборочными стимулами, а B1 и B2 — стимулами для сравнения, тогда, когда A1 появляется как образец, правильный выбор — B1, тогда как когда A2 появляется как образец, правильный выбор — B2. Чтобы проверить симметрию, B1 и B2 теперь становятся выборочными стимулами, а A1 и A2 — стимулами сравнения. Если усвоенные отношения A1 → B1 и A2 → B2 симметричны, то при предъявлении B1 или B2 в качестве эталонных стимулов испытуемый должен выбрать A1 и A2 соответственно. Хотя животные легко обучаются символическим задачам сопоставления с образцами, демонстрация симметрии у ряда видов оказалась сложной задачей.

Здесь стоит упомянуть, что термин «симметрия» обычно подразумевает, что обратная ассоциация изучается в той же степени, что и прямая ассоциация. Судя по этому суровому определению, может показаться, что существует мало или совсем нет доказательств такой симметрии у нечеловеческих животных. Как и в большинстве случаев, в литературе, посвященной нечеловеческим животным, мы принимаем значительную обратную связь (хотя и менее выраженную, чем прямую) как доказательство симметрии. Имея это в виду, Tomonaga et al. (1991) обучили трех шимпанзе сопоставить один из двух цветов образца с одной из двух форм сравнения с критерием не менее 80%, затем перетренировали животных для сотен испытаний, а затем проверили симметрию в 12 испытаниях.Имейте в виду, что проверка проявления способности всего за 12 попыток — сложная задача, поскольку животные часто страдают от любых изменений условий тестирования. Тем не менее, один из трех дрессированных шимпанзе показал превосходные результаты в тесте на симметрию, что свидетельствует о способности шимпанзе формировать симметричные отношения. Однако свидетельства симметрии у шимпанзе отнюдь не всегда положительны. Ямамото и Асано (1995), например, обнаружили, что у их одного шимпанзе не было никаких доказательств симметрии после тренировки с одним набором стимулов, но после специального обучения и тестирования с шестью наборами стимулов, процедура, называемая образцовой тренировкой, симметрия действительно появилась.

Демонстрация симметрии у обезьян также была встречена с большим трудом. Сидман и др. (1982) не смогли показать никаких доказательств симметрии у обезьян, обученных с помощью геометрических (вертикальная и горизонтальная линия) образцов и стимулов сравнения цветов. Макинтайр и др. (1987) якобы показать доказательства симметрии у макак; однако их выводы были встречены серьезной критикой на том основании, что проверенные отношения уже были обучены (см. Hayes, 1989). Удивительно, но исследование D’Amato et al.(1985b), который часто называют отрицательным открытием (Hayes, 1989; Sidman, 1994; Lionello-DeNolf and Urcuioli, 2002; Frank and Wasserman, 2005), дает некоторые убедительные доказательства симметрии у обезьян. D’Amato et al. (1985b) утверждали, что использование стимулов сравнения вертикальных и горизонтальных линий в Sidman et al. (1982) исследование могло быть контекстной переменной, которая поставила обезьян в невыгодное положение. Используя гораздо более различимые стимулы в качестве выборки и сравнений, а также оценивая эффективность первых 12 испытаний, D’Amato et al.(1985b) показали наличие значительных обратных ассоциаций у двух из шести протестированных обезьян.

Многочисленные исследования изучали степень симметрии голубей, и было трудно получить положительные результаты. Ранние исследования либо не смогли найти никаких доказательств даже обратных ассоциаций (Lipkens et al., 1988), подверглись критике за альтернативные интерпретации, когда они это сделали (Vaughan, 1988; Hayes, 1989), либо во многом аналогично шимпанзе и обезьянам, найденным в лучшем случае только слабые доказательства обратных ассоциаций (Hogan and Zentall, 1977; Richards, 1988).Интересно, что в исследовании Хогана и Зенталла (1977) некоторые положительные доказательства симметрии были замечены в начале теста на симметрию, но затем рассеялись, что также наблюдалось Д’Амато и др. (1985b) с обезьянами. Учитывая контекст этой статьи, возможно, уместно включить одну возможность, поднятую Хоганом и Зенталлом (1977, с. 14), относительно того, почему голуби плохо справляются с задачами симметрии: «также возможно, что развитие обратных ассоциаций зависит от видоспецифическая функциональная ценность таких ассоциаций (т.е., у людей может возникнуть необходимость в формировании обратных ассоциаций, а у голубей — нет).

Лионелло-ДеНольф и Уркуиоли (2002) также не смогли найти доказательств симметрии у голубей, но их исследование заслуживает упоминания, поскольку оно представляет собой одну из самых ранних попыток обратиться к возможным контекстным переменным, которые могут мешать голубям (и, возможно, другим животным) демонстрировать симметрия. Основываясь на представлении McIlvane et al. (2000) о топографии стимулов-ответов о том, что голуби могут обрабатывать аспекты стимула, которые мешают интересующим аспектам тестов на симметрию, Лайонелло-ДеНольф и Уркуиоли (2002) обосновали, что Проверка симметрии не только обменивается ролями выборки и сравнения, но и меняет позиции.Таким образом, голуби, по-видимому, кодируют не только особенности стимула, но также и положения стимулов как часть топографии ответа на стимул . Возьмем ситуацию в задачах сопоставления, когда образец стимула обычно появляется в центре, а стимулы сравнения появляются по обе стороны от положения образца. Для проверки симметрии стимулы сравнения теперь появляются в центральной позиции. Для человека может быть неактуальным, что стимул сравнения теперь появляется в положении, в котором он никогда не появлялся раньше, но для нечеловека позиция может быть частью топографии реакции на стимул , и, следовательно, нечеловеческие животные могут нарушить симметрию тест, потому что неясно, как они должны себя вести, когда стимулы появляются в позициях, в которых они никогда раньше не появлялись.Поэтому Лионелло-ДеНольф и Уркуиоли (2002) обучили своих животных так, чтобы стимулы для выборки и сравнения могли появляться в любом из ряда положений, таким образом эффективно тренируя «положение» как компонент топографии реакции на стимул . Несмотря на это обучение, голуби по-прежнему не смогли показать никаких доказательств симметрии, открытие, которое, несмотря на то, что доказательства симметрии есть у нечеловеческих приматов, является дальнейшим, кажется, отдалением голубей от нечеловеческих в их способности формировать симметричные отношения.

Франк и Вассерман (2005) отметили, однако, что помимо стимулов, связанных с их пространственным расположением, они также связаны с их временным расположением. Другими словами, если обучается отношение A1 → B1, а затем проверяется отношение B1 → A1, элемент B никогда не появляется первым. Как и в случае с положением, упомянутым ранее, если элемент B теперь появляется первым, мы, люди, можем быстро предположить, что, поскольку он появляется первым, он должен выполнять роль образца стимула, но, опять же, нет причин, по которым другие животные должны производить это предположение.Чтобы учесть потенциально контролирующее влияние контекстной переменной временного местоположения, Фрэнк и Вассерман (2005) использовали последовательные задачи сопоставления «годен / не годен», в которых стимулы выборки и сравнения появляются последовательно в одной и той же позиции, а субъект должен ответьте на второй стимул, если он сочетается с первым (например, A1 → B1), и запретите реакцию (т.е. воздержитесь от ответа) на второй стимул, если он не сочетается с первым (например, A1 → B2). Для контроля потенциально разрушительных эффектов контекстной переменной временного порядка и того факта, что, например, стимул B никогда не появлялся первым, голубей обучали не только символическим отношениям (A1 → B1, A2 → B2), но и отношения идентичности (A → A и B → B), таким образом обучая животных тому, что оба стимула A и B могут возникать в любой временной позиции.Принимая во внимание эти контекстные переменные, голуби демонстрировали устойчивую симметрию. Франк и Вассерман (2005, стр. 157) пришли к выводу, что «симметрия может быть получена с нечеловеческими животными при надлежащих условиях обучения и тестирования». Интересно, что один успешный шимпанзе в книге Tomonaga et al. (1991) исследование также проходило как с символическими отношениями, так и отношениями идентичности.

Таким образом, элегантное исследование Фрэнка и Вассермана (2005) показывает, что если принять во внимание контекстные переменные, голуби могут демонстрировать симметрию, причем на уровне, не слишком отличном от шимпанзе.Кроме того, мало, если вообще есть доказательства, которые могли бы различать поведение нечеловеческих приматов и птиц в отношении формирования симметрии. Как и в литературе о концепциях сопоставления, исследователи сейчас исследуют, можно ли продемонстрировать симметрию беспозвоночными. Учитывая недавнюю попытку Moreno et al. (2012) с медоносными пчелами, кажется, что появление симметрии у беспозвоночных — лишь вопрос времени.

Транзитивность

Третье исследуемое нами отношение эквивалентности известно как транзитивность.Нет особой необходимости апеллировать к понятию контекстных переменных, потому что было показано, что большинство видов способны решать задачи транзитивности. Скорее, мы включаем краткое упоминание этой темы, чтобы завершить обсуждение отношений эквивалентности, и, что более важно, чтобы выделить другую проблему, которую мы хотим кратко затронуть в этом обзоре, а именно желание интерпретировать поведение нечеловеческих животных в откровенно богатых познаниями терминах. .

Транзитивность — это операция, при которой, учитывая информацию о том, что A умнее B, а B умнее C, можно сделать логический вывод, что A умнее C, даже при том, что никакой прямой информации о взаимосвязи между A и C никогда не давалось. .Согласно Пиаже (1928), способность решать такую ​​задачу трехчленного транзитивного вывода не развивается примерно до 7-летнего возраста, и этот вывод был оспорен Брайантом и Трабассо (1971), которые продемонстрировали надежные способности к транзитивному выводу в четырех случаях. -, 5- и 6-летние. Хотя основная цель этого обзора — сравнить нечеловеческих животных, стоит упомянуть процедуру, использованную Брайантом и Трабассо (1971), потому что очень похожие процедуры обучения использовались для изучения транзитивности у нечеловеческих животных.В своем исследовании детей учили различать цветные стержни разной длины. Стержни были представлены парами, и тренировка состояла из повторных воздействий на четыре тренировочные пары, A + B−, B + C−, C + D− и D + E−, с буквами, обозначающими разные длины стержней (например, , A был самым длинным, а E — самым коротким), а знаки «+» и «-» указывают на правильный и неправильный стимул, соответственно, для выбора. Например, при предъявлении парного компакт-диска и подсказке с вопросом «, какой стержень длиннее? ”, испытуемый должен выбрать пункт C.

Конечно, при изучении транзитивного ряда из пяти пунктов A всегда правильно, E всегда неверно, а B, C и D правильны и неверны в зависимости от пары, в которой они появляются. В серии из пяти пунктов есть 10 возможных пар, с которыми можно проверить предмет (AB, AC, AD, AE, BC, BD, BE, CD, CE и DE). Из них мы ожидаем, что испытуемый будет хорошо работать с любой парой, содержащей элемент A (AB, AC, AD и AE), потому что при обучении элемент A всегда был правильным. Мы также ожидаем, что испытуемые будут хорошо работать с любой парой, содержащей элемент E (AE, BE, CE и DE), потому что при обучении элемент E всегда был неправильным, и, следовательно, его всегда следует избегать в пользу другого стимула.Наконец, мы явно ожидаем, что они будут хорошо работать с парой, которая была одной из обучающих пар (AB, BC, CD и DE), оставив в качестве критического теста для пары транзитивность BD. Брайант и Трабассо (1971) обнаружили, что 4-, 5- и 6-летние дети хорошо справляются с парным BD.

Исследования с участием нечеловеческих животных, как правило, следуют той же общей процедуре, принятой Брайантом и Трабассо (1971): сначала дрессируют животных на четырех парах предпосылок AB, BC, CD и DE, а затем тестируют их на критической паре BD.Используя эту процедуру, шимпанзе (Gillan, 1981), обезьяны (McGonigle and Chalmers, 1977), крысы (Davis, 1992) и голуби (von Fersen et al., 1991; Paz-y-Miño C et al., 2004) имеют было обнаружено, что все они работают на высоком уровне в паре критических тестов BD и действительно достигают уровней производительности, не слишком отличающихся от тех, о которых сообщили Брайант и Трабассо (1971) для маленьких детей. Конечно, у голубей не всегда проявлялась транзитивность (D’Amato et al., 1985b), но также были случаи, когда у приматов не отображалась транзитивность (Sidman et al., 1982). Несмотря на случайные неудачи, нет необходимости обращаться к контекстным переменным, потому что в целом голуби решали задачи транзитивности так же, как и другие животные.

Ключевой особенностью многих из этих исследований является степень, в которой высокий уровень производительности тестовой пары BD отражает когнитивную / логическую операцию или поведенческую / ассоциативную операцию. В когнитивно-логическом лагере придерживаются мнения, что при обучении реагированию на каждую из пяти пар предпосылок (например,, A + B−, B + C−, C + D− и D + E−) животные образуют иерархическое линейное мысленное представление о том, как пять стимулов связаны друг с другом (например, A> B> C> D> E), и используйте это представление, чтобы направлять их относительно того, как реагировать на критическую тестовую пару BD. В поведенческом / ассоциативном лагере не формируется линейное мысленное представление пяти пунктов. Скорее решение критической пары BD основано на проведении ассоциативных вычислений на основе значений вознаграждения, присвоенных каждому из элементов (теория передачи ценности), или на использовании ранее изученных пар предпосылок для решения проблемы BD (модель двоичной выборки).Согласно теории передачи ценностей (von Fersen et al., 1990, 1991), каждому из пяти стимулов присваивается разная сила в зависимости от того, в каких парах они появлялись во время тренировки и были ли они связаны со стимулом, который всегда вознаграждается. A или стимул E, который никогда не вознаграждается. В результате таких ассоциаций элемент B получает более высокий рейтинг, чем элемент D, и поэтому животное выберет B, когда ему будет представлена ​​пара BD. Действительно, полученные рейтинги можно использовать для очень точного предсказания, какой стимул выберет животное, когда любые два стимула будут парными.

Модель двоичной выборки (McGonigle and Chalmers, 1977) также является простым, но эффективным некогнитивным объяснением того, почему животное выбирает элемент B во время критического теста BD. Согласно модели (см. Рисунок 2), увидев пару BD, животное пытается решить задачу, как если бы это была пара BC, CD или BD. Сеанс тестирования обычно состоит из многочисленных презентаций пары BD, и, согласно модели, существует 1 из 3 шансов, что любая из трех пар будет выбрана в любом данном испытании.Учитывая, что каждая пара выбирается в 33% случаев, мы можем думать о каждой паре как о 0,33 единицы, которые вносят вклад в решение проблемы BD. Если животное пытается решить пару BD, как если бы это была пара BC, оно выберет B, потому что B + C− — одна из обучающих пар, где животное учат выбирать B. Таким образом, элемент B набирает 0,33 единицы. Если животное пытается решить пару BD, как если бы это была пара CD, оно выберет C, потому что C + D− — одна из обучающих пар, в которых животное учат выбирать C.Но имейте в виду, что здесь нет пункта C для выбора, потому что, помните, животному представлена ​​пара BD, а не CD. Однако, если животное пыталось решить пару BD, как если бы это была пара CD, животное также обучается этой паре, чтобы избегать элемента D, и поэтому животное избегает элемента D в паре BD и выбирает элемент B. 0,33 единицы, в результате чего текущий показатель составляет 0,66 единицы. Наконец, животное может попытаться решить пару BD, как если бы это была пара BD. К сожалению, пара BD не является обучающей парой, поэтому не было установлено никаких ассоциаций между элементами B и D, и животное случайным образом выберет B в половине случаев, D в половине случаев и 0.33 доступных юнита делятся между двумя предметами. Итоговый результат таков: элемент B получает 0,83 единицы, а элемент D — 0,16 единицы, что при выражении в процентах правильных ответов очень близко к показателям животных с тестовой парой BD в широком диапазоне исследований.

Рисунок 2 . Модель двоичной выборки. Согласно МакГониглу и Чалмерсу (1977), животное пытается решить пару BD, как если бы это была пара BC, CD или BD. B + C− — это обучающая пара, поэтому она выберет элемент B.C + D− также является обучающей парой, в которой животное учат выбирать C. К сожалению, поскольку животному была представлена ​​пара BD, на экране не отображается элемент C и, следовательно, нет элемента C для выбора. Но если животное пыталось решить пару BD, как если бы это был элемент C + D−, оно также научилось избегать D, что и делает животное, и снова выбирает элемент B. Наконец, если животное пытается решить пару BD, как если бы это была BD, он не получил обучения с этими двумя стимулами, представленными вместе, и случайным образом выбирает между ними.В результате животное будет выбирать B в 83% случаев и D в 17% случаев, что очень близко к уровням производительности, достигнутым многими животными с помощью теста BD.

Теория передачи значений и модель двоичной выборки, а также другие некогнитивные объяснения транзитивности (см. Delius and Siemann, 1998) очень хорошо объясняют высокие уровни производительности тестовых пар BD без необходимости обращения к когнитивным учетным записям, таким как иерархические ментальные представления. Конечно, у этих более простых объяснений транзитивного вывода были проблемы (Steirn et al., 1995; Лазарева и Вассерман, 2012), но трудно не заметить силу ассоциативной силы через историю подкрепления (Siemann et al., 1996). В этом обзоре трудно отдать должное литературе по сложным транзитивным выводам, но независимо от того, верит ли кто-то в когнитивные / логические или поведенческие / ассоциативные объяснения, одно можно сказать наверняка: точка зрения о том, что обезьяны выполняют такие задачи по-разному, не поддерживается. голубям. Недавняя демонстрация этой способности у беспозвоночных означает, что теперь этот вопрос может быть расширен за пределы позвоночных (Tibbetts et al., 2019). Возможно, что еще более важно, тот факт, что вид, имеющий всего 0,001% нейронов в человеческом мозгу (Azevedo et al., 2009; Menzel, 2012), может выполнить задачу, должен поставить под сомнение когнитивно-богатые термины, с помощью которых исследователи описывают переходные процессы. вывод.

Поведение последовательного заказа

Концептуально с исследованиями транзитивности связаны исследования, изучающие способности животных к последовательному порядку. Задача последовательного порядка, также известная как процедура одновременного связывания, предоставила большой объем информации о структуре представлений, которые, как считается, лежат в основе транзитивных суждений.Задача проста и, как и процедура транзитивности, часто использует пять стимулов. Однако вместо того, чтобы представлять пять стимулов в виде четырех пар обучающих предпосылок, в задании последовательного порядка животных обучают реагировать на пять одновременно предъявляемых стимулов в определенном порядке, а именно: A → B → C → D → E. И обезьяны, и голуби могут научиться выполнять задачи последовательного заказа из пяти предметов на одном и том же высоком уровне (D’Amato and Colombo, 1988; Terrace 1993; Scarf and Colombo, 2010). Чтобы определить, чему научились животные, как и в тесте на транзитивность, испытуемым дается попарный тест, состоящий из всех 10 возможных пар стимулов, которые могут быть сгенерированы из списка из пяти пунктов (AB, AC, AD, AE, BC, BD, BE, CD, CE и DE).Правильный ответ в парном тесте требует, чтобы животные отвечали на два отображаемых элемента в соответствии с их порядком в серии из пяти элементов. Например, при представлении пары BC для получения награды животное должно сначала ответить на пункт B, а затем на пункт C.

Попарный тест предоставил значительное понимание процессов, которые разные животные используют при обучении исходной задаче последовательного заказа из пяти элементов. Фактически, до недавнего времени производительность парных тестов, а также измерения задержки, которые могут быть получены на основе правильных ответов, казались одним из лучших доказательств того, что обезьяны и голуби обрабатывают информацию последовательного порядка принципиально разными способами (Terrace, 1993; Шарф и Коломбо, 2008).Например, с точки зрения производительности по 10 парам, обезьяны показывают очень высокие показатели во всех тестовых парах, тогда как голуби показывают высокие показатели только в парах, которые содержат либо элемент A, либо элемент E. Важно отметить, что голуби показывают случайные уровни в тесте. внутренние пары BC, BD и CD (см. рисунок 3). Такой результат согласуется с мнением о том, что в ходе обучения заданию последовательного порядка обезьяны формируют мысленное представление списка и используют это представление для управления своим поведением (D’Amato and Colombo, 1988).С другой стороны, голуби, похоже, неспособны сформировать такое представление и скорее изучают простой набор поведенческих правил, таких как «(1) Сначала отвечайте на элемент А. (2) Последним отвечайте на элемент D. (3) Ответьте на любой другой элемент по умолчанию »(Terrace, 1993, стр. 164).

Рисунок 3 . Показатели по 10 парам во время парного теста. Обезьяны хорошо справляются со всеми парами, в то время как голуби хорошо справляются только с парами, у которых есть элемент A или элемент E, и случайно работают с внутренними парами, в которых эти элементы отсутствуют.

Еще одно свидетельство того, что обезьяны формируют мысленное представление ряда, получено из двух типов анализа данных о латентности для ответа на первый и второй элементы отображаемой пары. В случае эффекта первого элемента , задержка до первого элемента пары усредняется по всем парам, которые совместно используют один и тот же первый элемент. Другими словами, задержка до элемента A усредняется по парам AB, AC, AD и AE, задержка до элемента B усредняется по парам BC, BD и BE, задержка до элемента C усредняется по парам CD и CE, и задержка до элемента D основана на единственной паре, которая имеет элемент D в качестве первого элемента, паре DE (см. рисунок 4, левая панель).Обезьяны четко демонстрируют эффект первого элемента , в котором задержка ответа на первый элемент пары тем больше, чем дальше по списку находится первый элемент. Например, время ожидания ответа на элемент C в паре CD занимает больше времени, чем время ожидания ответа на элемент B в паре BD. Такая функция задержки предполагает, что обезьяны получают доступ к списку в элементе A и продвигаются по списку линейным образом, пытаясь сопоставить элемент в памяти с отображаемым элементом. В отличие от обезьян, голуби демонстрируют плоский эффект первого пункта .

Рисунок 4 . Левая панель : эффект первого элемента . Задержка ответа на первый элемент пары для обезьян и голубей в зависимости от того, был ли первый элемент A (усреднен по парам AB, AC, AD и AE), B (усреднен по парам BC, BD и BE ), C (усредненное по парам CD и CE) или D (только по паре DE). Обезьяны показывают линейное увеличение по первому пункту, а голуби — нет. Данные основаны на правильных испытаниях. Правая панель : Эффект пропавшего элемента .Задержка ответа на второй элемент пары в зависимости от того, был ли второй элемент отделен от первого отсутствием 0 элементов (усредненным по парам AB, BC, CD и DE), 1 отсутствующим элементом (усредненным по парам AC , BD и CE), 2 недостающих элемента (среднее значение по парам AD и BE) или 3 отсутствующих элемента (только на основе пары AE). Обезьяны показывают линейное увеличение количества недостающих предметов, тогда как голуби — нет. Данные основаны на правильных испытаниях.

Обезьяны также демонстрируют так называемый эффект пропущенного элемента (рис. 4, правая панель).Эффект пропущенного элемента относится к задержке ответа на второй элемент пары как функции расстояния от первого элемента до второго элемента. В парах AB, BC, CD и DE нет пропущенных элементов, так как второй стимул пары возникает сразу после первого стимула. Пары AC, BD и CE имеют один недостающий элемент, пары AD и BE имеют два недостающих элемента, а пара AE имеет три отсутствующих элемента. Обезьяны демонстрируют очень четкий эффект пропущенного элемента в том смысле, что задержка ответа на второй элемент пары является функцией количества пропущенных элементов между первым и вторым элементом.Например, обезьяны быстрее реагируют на элемент D в паре CD, чем на элемент D в паре BD. Причина в том, что в парном CD нет недостающих элементов для доступа, тогда как в паре BD обезьяна должна получить доступ к одному недостающему элементу, элементу C. В отличие от обезьян, у голубей не отображается эффект недостающего элемента .

Производительность по 10 парам, а также наличие эффекта первого элемента и эффекта пропущенного элемента , подтверждают точку зрения, что в процессе обучения задачи последовательного порядка обезьяны образуют линейное мысленное представление элементов и использовать это представление для управления их поведением, например, во время парного теста.Напротив, отсутствие этих эффектов у голубей предполагает, что они решают задачу последовательного порядка принципиально иначе, чем обезьяны. Эти взгляды хорошо согласуются с представлением о том, что успех обезьян вполне может быть связан с их способностью соответствующим образом реагировать на иерархии доминирования (Cheney et al., 1986), что не является необходимым для голубя, чья социальная структура гораздо менее иерархическая организация (Masure and Allee, 1934).

Однако действительно ли голуби не знают о порядке следования стимулов в задаче с последовательным порядком действий, или же их способность замаскирована какой-то контекстной переменной? Напомним, что попарный тест проводится после того, как животные достигли определенного уровня мастерства в выполнении задания последовательного порядка из пяти пунктов, и состоит из представления испытуемым всех 10 пар стимулов, которые могут быть сгенерированы из пяти пунктов (AB, AC , AD, AE, BC, BD, BE, CD, CE и DE).Кроме того, каждая из 10 пар отображается несколько раз в течение сеанса (обычно четыре раза в течение сеанса из 40 проб). Мы задавались вопросом, может ли структура попарного теста и удивление от перехода от задания с пятью пунктами к парному тесту со всеми 10 парами, перемешанными в течение сеанса, могут вызывать затруднения у голубей. Было ли резкое изменение контекста контекстной переменной, которая объясняла плохие результаты голубей в парном тесте? Мы исследовали эту возможность в двух экспериментах (Scarf and Colombo, 2010).

В одном эксперименте мы обучили четырех голубей выполнению задачи серийного заказа из четырех предметов и еще четырех голубей — задаче серийного заказа из пяти предметов. Вместо того, чтобы затем провести попарный тест из шести пар (число, которое можно получить из списка из четырех пунктов) для птиц, обученных задаче из четырех пунктов, или 10 пар для птиц, обученных заданию из пяти пунктов, мы попытались смягчить эффекты изменения контекста, представив птиц, обученных четырем пунктам, только парой BC (критическая внутренняя пара после обучения в списке из четырех пунктов) или птиц, обученных пяти пунктам, только парой BD ( критическая внутренняя пара после тренировки по списку из пяти пунктов).Пары BC или BD представлялись 40 раз за сеанс. Мы рассудили, что если голуби ничего не узнали о порядке пунктов B и C или порядке пунктов B и D, то те, кто тестировались на положительном условии пары (BC + или BD +), получали вознаграждение за нажатие B → C или B → D. должны работать не лучше, чем те, кто был протестирован на отрицательном парном условии (BC- и BD-) и получать вознаграждение за ответ на вопросы в противоположном направлении, то есть C → B или D → B. Результаты показаны на рисунке 5. Очевидно, что животные, обученные на положительных парах, освоили задачу значительно быстрее, чем те, которые были обучены на отрицательных парах, что позволяет предположить, что при правильной настройке условий голуби демонстрируют доказательства того, что они понимают порядок внутренних элементов на четырех- и пятипозиционных задачах серийного заказа.

Рисунок 5 . Выполнение пары BC после тренировки по списку из четырех пунктов ( левая панель, ) и BD после тренировки по списку из пяти пунктов (, правая панель ). По два животных были обучены условиям BC +, BC-, BD + и BD-, где знак «+» означал, что награда может быть получена, отвечая на элементы в том порядке, в котором они появлялись в исходной последовательности (B → C или B → D), а знак «-» указывает на то, что награду можно получить, отвечая на элементы в порядке, противоположном тому, в котором они появлялись в исходной последовательности (C → B или D → B).Если птицы ничего не узнали о порядке внутренних элементов, то при представлении этих пар им потребуется столько же времени, чтобы выучить положительное состояние пары, как и отрицательное. Скорее очевидно, что птицы, испытанные с положительными парами, показали себя намного лучше, чем птицы, испытанные с отрицательными парами.

При тестировании только с одной парой птицы смогли указать, что они действительно поняли, что элемент B предшествует элементу C, или элемент B предшествует элементу D, и, таким образом, предоставили нам свидетельство того, что они действительно поняли, по крайней мере, на некоторых элементарных уровень, организация внутренних элементов в серию.Тем не менее, птицы с положительной парой действительно испытали гораздо больше испытаний (40–80 для птиц BC +, 120 для птиц BD +) на соответствующих парах, чем те, которые обычно испытывают обезьяны на тех же парах во время обычного парного теста (обычно около 8–12 испытаний). Мы задались вопросом, смогут ли когда-нибудь голуби продемонстрировать высокий уровень продуктивности на критически важной паре, как это сделали обезьяны, после проведения ограниченного числа испытаний. Чтобы проверить это понятие, мы снова изменили процедуру попарного тестирования.Для второго эксперимента голуби были обучены выполнению четырехэлементной задачи последовательного заказа и представлены с критической парой BC в качестве проверки четырех испытаний, встроенных в базовый уровень из 36 испытаний, посвященных стандарту (A → B → C → D). четырехэлементная задача серийного заказа. Тест проводился в течение четырех сеансов, что дало в общей сложности 16 испытаний до н.э., что очень похоже на то, что было на обезьянах. Результаты показаны на рисунке 6. Все четыре птицы показали очень высокие уровни в 16 испытаниях зонда BC. Для сравнения на рисунке также показана производительность голубей в паре BC, когда она была доставлена ​​в стандартном формате попарного теста, в котором шесть пар, которые могут быть сгенерированы после обучения со списком из четырех пунктов (AB, AC, AD , BC, BD и CD) представлены смешанными в течение сеанса (Straub and Terrace, 1981) без исходных испытаний A → B → C → D.Ясно, что голуби могут хорошо работать с критической парой после ограниченного воздействия на эту пару, но только тогда, когда контекст общего теста не сильно изменится по сравнению с ситуацией обучения.

Рисунок 6 . Производительность пары BC при поставке в виде датчиков, встроенных в базовую задачу серийного заказа из четырех изделий. Все четыре голубя показали высокие показатели после воздействия только 16 испытаний зондов BC. Также показаны показатели BC голубей Straub и Terrace (1981), где испытания BC проводились стандартным способом попарно вместе со всеми другими парами в сеансе.

Мы показали, что, смягчая последствия резкого изменения контекста, голуби могут хорошо работать с критически важной внутренней тестовой парой, тем самым подтверждая мнение, что они действительно понимают порядок внутренних элементов в списке. Казалось бы, для голубей, по какой-то причине, отображение всех пар сразу, как в стандартном парном тесте, является контекстной переменной, которая не позволяет им отображать свое понимание организации элементов четырех- и пятипозиционного теста. списки.

Эпизодическая память и теория разума

Существует множество задач, которые использовались для исследования способностей нечеловеческих животных, для которых не только нет различий в характеристиках между видами, но и для которых некоторые из наиболее убедительных доказательств определенной способности на самом деле исходят от птиц, а скорее обезьяны или шимпанзе. Такие эксперименты очень ясно говорят о Нулевая гипотеза . Речь идет об эпизодической памяти. Эпизодическая память — это воспоминания о личном жизненном опыте.Талвинг (1972) первоначально предполагал, что эпизодическая память состоит из памяти для того, что было событием, , где произошло событие, и , когда в чьей-либо жизни произошло событие, в просторечии называемое памятью WWW. Позже Талвинг (1985) уточнил свое определение, включив в него концепцию автономного сознания (автоноэзиса), феноменологический опыт, который извлекается из воспоминаний, и это действительно то, что происходило с вами в прошлом. Если эпизодическая память определяется как требующая автономии, доступ к которой может быть получен только с помощью устного сообщения, то маловероятно, что какое-либо животное, не являющееся человеком, может удовлетворять критерию обладания эпизодической памятью.Однако, если мы вернемся к первоначальному определению эпизодической памяти Тулвинга (1972) как памяти для , что , , когда , и , где , то накапливаются свидетельства того, что различные животные обладают эпизодической памятью или, по крайней мере, какой-то определенной. осторожно назвали эпизодической памятью .

Исследование Клейтона и Дикинсона (1998) до сих пор считается наиболее убедительным доказательством того, что нелюди, в их случае сойки-кустарники, могут использовать what, , , где , и , когда информацию, чтобы управлять своим поведением.После публикации исследования Клейтона и Дикинсона (1998) было предпринято множество других попыток продемонстрировать WWW-память у ряда видов, например у крыс (Bird et al., 2003; Babb and Crystal, 2005; Ergorul and Eichenbaum, 2007), голуби (Skov-Rackette et al., 2006), обезьяны (Hampton et al., 2005) и обезьяны (Schwartz et al., 2002, 2004, 2005; Mulcahy and Call, 2006). Во многих случаях эти эксперименты имеют альтернативные объяснения, которые не требуют атрибуции эпизодической памяти (см. Colombo and Hayne, 2010).В других случаях доказательства могут быть заманчиво близкими к доказательствам исследования Клейтона и Дикинсона (1998) с сойками (Mulcahy and Call, 2006), но всегда, кажется, не дотягивают до показателей соек, хотя некоторые из более поздних Работа Кристалла и его коллег повышает способности крыс наравне с сойками (см. обзор в Crystal, 2011). То же самое верно и в отношении способности планировать будущие потребности, что очень элегантно было продемонстрировано у соек (Raby et al., 2007), затем у шимпанзе (Inoue and Matsuzawa, 2007), а в последнее время и у крыс (Crystal, 2013) .Также важно помнить, что даже исследование Клейтона и Дикинсона (1998) не обходится без критиков, которые выступают против точки зрения, согласно которой сойки демонстрируют эпизодическую память (Suddendorf and Busby, 2003; Suddendorf and Corballis, 2007). Тем не менее, при наличии надлежащего экспериментального дизайна, это просто вопрос времени, когда все животные покажут высокий уровень мастерства в задачах WWW.

Исследования, изучающие способность животных проявлять Теорию Разума (ToM), — еще один пример того, как птицы проявляют замечательные способности.Премак и Вудрафф (1978) задали вопрос: « Есть ли у шимпанзе теория разума? ». На основании способности шимпанзе выбирать правильное изображение, изображающее решение ранее просмотренного 30-секундного видеоклипа человека, стоящего перед дилеммой, авторы пришли к выводу, что у шимпанзе действительно есть ToM. Точно так же Повинелли и его коллеги сравнили две формы атрибуции психического состояния: смена ролей и концепцию знающего и предполагающего (Povinelli et al., 1990; Povinelli, 1993).В случае эксперимента с изменением ролей шимпанзе смогли оценить не только свою роль в обеспечении еды, но и роль человека, с которым они были в паре, так что, если переключиться на роль другого, они все равно преуспели в добывании пищи. Аналогичным образом, в эксперименте «знающий-угадывающий» шимпанзе предоставили доказательства того, что они понимали, что человек, оставшийся в комнате (знающий), знал местонахождение спрятанной пищи, тогда как человек, вышедший из комнаты (догадывающийся), знал нет, поэтому, когда им предоставляется выбор, они выбирают место, указанное знающим, а не угадывающим.

Хотя ни видеоклипы, ни эксперименты с перестановкой ролей, ни эксперименты по отгадыванию знаний не проводились с птицами, Эмери и Клейтон (2001) не исследовали влияние опыта и социального контекста на способность сойки-кустарника кэшировать пищу. Сойкам была предоставлена ​​возможность кэшировать еду либо в присутствии сойки-наблюдателя, либо наедине. Авторы обнаружили, что сойки с гораздо большей вероятностью откроют свою пищу, если они ранее были кэшированы во время наблюдения, предполагая, что они понимают намерения наблюдающей сойки.Действительно, только те сойки, которые сами испытали воровство тайников, проявили такую ​​способность, тогда как наивные сойки в наблюдаемых условиях не возвращались больше, чем в частных. Эти результаты подтверждают старую пословицу: «Чтобы узнать вора, нужен вор», и подчеркивают замечательные способности этих птиц в отношении определения психического состояния.

Чтобы быть уверенным, что все эти исследования критикуют, Повинелли (1994) с тех пор признал, что шимпанзе, возможно, научились реагировать на поведенческие сигналы, а не делать выводы о состоянии знаний каждого экспериментатора, что гораздо проще, чем мысленный подход. государственная атрибуция.В ходе критики литературы по ToM Heyes (1998, стр. 101) оценил эмпирические доказательства того, что шимпанзе обладают ToM, и пришел к выводу, что «в каждом случае, когда нечеловеческое поведение приматов интерпретировалось как признак ToM, оно могло вместо этого иметь произошло случайно или как продукт нементалистических процессов, таких как ассоциативное обучение или умозаключение, основанное на нементальных категориях ». Точно так же результаты Эмери и Клейтона (2001) можно отнести к простым процессам обучения и ассоциациям.Хотя мы согласны с этими более простыми интерпретациями, главное, что мы хотим сделать сейчас, это то, что нет никаких доказательств того, что конкретная способность, такая как эпизодическая память или ToM (или любая из ранее обсуждавшихся способностей), является присутствует у одного вида, а не у другого.

Возвращение к Макфейлу

Наш обзор не является исчерпывающим в том смысле, что мы не рассмотрели все задачи, по которым сравнивались виды. Например, то, как разные виды выполняют задачи по привыканию, классической обусловленности и инструментальной обусловленности, которые Макфейл назвал «простыми» задачами, было подробно рассмотрено Макфейлом (1982, 1985, 1987), и мы не собирались останавливаться на достигнутом. это опять же, главным образом потому, что, вероятно, нет особых разногласий в том, что позвоночные выполняют аналогичным образом с такими «простыми» задачами.Скорее, нашей целью было оценить нулевую гипотезу Макфейла (1985) в свете недавнего всплеска интереса к умственным способностям нечеловеческих животных и задач, которые использовались для вывода этих способностей. Эти задачи называются Макфейлом «сложными» задачами, и Макфейл признал, что разногласия по поводу его нулевой гипотезы будут сосредоточены на этих «сложных» задачах.

Мы рассмотрели большое количество таких «сложных» задач, как рефлексивность (концепция соответствия), симметрия и поведение последовательного порядка, и показали, что различия в производительности между видами могут быть связаны с контекстной переменной, будь то FR требования к образцу стимула или количеству обучающих стимулов в случае рефлексивности, аспекты топографии стимульного ответа в случае симметрии или тестовая ситуация в случае поведения последовательного порядка.Для других задач, таких как транзитивность, эпизодическая память и ToM, производительность птиц-соперников, а иногда и выше, чем у нечеловеческих приматов. Наш обзор литературы показывает, что существует очень небольшая разница в выполнении этих «сложных» задач у разных видов позвоночных. На основе приведенного выше обзора и несмотря на потенциальные ловушки, присущие всем подобным сравнениям, мы согласны с Макфейлом (1985, стр. 39), когда он заявил, что «в настоящее время нет феномена обучения, продемонстрированного в одном (нечеловеческом) человеке. виды позвоночных, которые не были обнаружены у всех других позвоночных, у которых его систематически искали.”

Качественные различия и количественные различия

Под качественным различием между видами подразумевается обладание одним видом механизма, который отсутствует у другого…. Количественное различие между двумя видами означало бы, что один вид использовал механизм или механизмы, общие для обоих видов, более эффективно, чем другой »(Macphail, 1985, стр. 38).

Мы не подразумеваем, что не существует примеров конкретной задачи, в которой производительность одного вида превышает производительность другого.Действительно, таких случаев много. Поэтому трудно не заметить тот факт, что виды действительно различаются количественно. Легкость, с которой шимпанзе и обезьяны могут разучивать задачи, слишком очевидна, и хотя скорость обучения не лучший показатель когнитивных способностей, она говорит о некоторой разнице в способности обработки, даже если учтены такие проблемы, как контекстные переменные. И тот факт, что голубю нужна определенная ситуация тестирования, в то время как обезьяна не может, дополнительно говорит о количественном различии на феноменологическом уровне, а также, возможно, на уровне процесса (см. Дальнейшее обсуждение ниже).Эти количественные различия также несомненно распространяются на диапазон ситуаций переноса с более ограниченным диапазоном у голубей, чем у обезьян, и действительно более ограниченным диапазоном у обезьян, чем у шимпанзе или людей (Weinstein, 1941). В конце концов, это способность переноситься в новые ситуации, что на самом деле является отличительной чертой того, что мы называем интеллектом, и в этом отношении способности людей превосходят способности обезьян, так же как способности обезьян более чем вероятно превышают способности голуби.В самом деле, мы утверждаем, что основное различие в «интеллекте» животных заключается в степени, в которой необходимо учитывать контекстные переменные, что, в свою очередь, отражает уровень гибкости поведенческого репертуара животного. Несомненно, дополнительная корковая ткань мозга приматов, даже если принять во внимание размер тела, — это то, что позволяет ему выражать поведение менее ограниченными способами, и, несомненно, это то, что лежит в основе «интеллекта».

Ассоциативные процессы или когнитивные процессы?

Важный момент, который следует иметь в виду при сравнении производительности видов при выполнении конкретной задачи, заключается в том, что похожие графы не подразумевают схожие основные процессы.Тот факт, что голубь показывает уровни передачи в задаче сопоставления, аналогичной задаче обезьян, или выполняет аналогичные тесты на транзитивность, не означает, что он запускает те же процессы для решения задачи, что и обезьяна. Похожий момент был резко высказан Гэллапом в его ответе на демонстрацию Эпштейном и др. (1981) способности голубей к самопознанию, когда он заявил: «Просто потому, что вы можете имитировать поведение одного вида, усиливая серию последовательных приближения к тому, что выглядит как один и тот же распорядок в другом, из этого не следует, что поведение первого вида обязательно возникло таким же образом »(Gallup, 1985, p.633). Несмотря на справедливую критику, простой факт заключается в том, что практически нет доказательств того, что голуби решают сложные задачи иначе, чем обезьяны, или обезьяны, иначе, чем шимпанзе, если, конечно, учитывать контекстные переменные. Тот факт, что голуби, обезьяны и шимпанзе решают задачи одинаково, подтверждается не только метрикой успешности тестирования, но и, что более важно, метрикой тестирования сигнатур, которая исследует различные сигнатуры выполнения задачи (Taylor, 2014; Шарф и Коломбо, 2020).

Важный вопрос для сравнительного познания не в том, может ли животное решать задачу или нет, а в том, как оно решает задачи ? Мы вызываем конструкции, такие как концепция соответствия , симметрия , транзитивность и орфографическая обработка , как если бы эти конструкции были объяснением поведения. Это не так, это просто ярлыки для поведения. Эпштейн и др. (1981, стр. 696) красиво сформулировали это, когда они сказали, что «такие конструкции препятствуют поиску управляющих переменных поведения, которое, как они говорят, выполняет.Соблазн подробно интерпретировать поведение животного широко распространен (Haith, 1998; Shettleworth, 2010). Говоря о нашем собственном исследовании, мы можем утверждать, что у голубей есть концепция соответствия (Colombo et al., 2003), абстрактные числовые способности (Scarf et al., 2011) и орфографическая обработка (Scarf et al., 2016), но мы не верьте, что голуби (или обезьяны) преуспевают в таких задачах, потому что у них развитые когнитивные навыки. Скорее, мы используем эти конструкции, почти так же, как Скиннер, Эпштейн и их коллеги использовали их в исследованиях моделирования Columban (самосознание: Epstein et al., 1981; символическая коммуникация: Эпштейн и др., 1980; insight: Epstein et al., 1984), чтобы имитировать конструкции, которые использовались с приматами, для которых нам гораздо удобнее использовать такие ярлыки.

Если не «когнитивные» процессы, то какие процессы лежат в основе этих впечатляющих способностей? Мы, конечно, недооцениваем силу более простых (но не простых) учетных записей, таких как процессы ассоциативного обучения или обучения с подкреплением (Dickinson, 2012; Hanus, 2016; Haselgrove, 2016). Мы сомневаемся, что наши голуби (или обезьяны) действительно участвуют в «орфографической обработке» и разбивают каждое четырехбуквенное слово, которое они видят, на составляющие его пары, и оценивают частоту, с которой каждая пара, вероятно, встречается в словах или не словах ( Grainger et al., 2012). Скорее, мы согласны с Vokey and Jamieson (2015, см. Также Linke et al., 2017) в том, что обезьяны и птицы, вероятно, отображают новые слова на прототипных «словесных» и «несловесных» шаблонах, что является впечатляющей и, конечно, непростой способностью. конечно, но тот, который отличается от «орфографического» описания. Точно так же мы могли бы использовать «ментальные представления» как процессы, управляющие поведением голубей и обезьян в задаче транзитивности, но более простые объяснения, такие как теория передачи значений и модель двоичной выборки, имеют большое значение для объяснения поведения.Правда, эти более простые объяснения не могут объяснить все нюансы наблюдаемого поведения (а они должны), но насколько это может отражать наше непонимание этих более простых отчетов, в отличие от недостатков этих более простых отчетов?

Проблема, которую мы затронули выше, является важной проблемой для сравнительного познания, и ее невозможно отдать должным в качестве примечания к нескольким абзацам. Мы согласны с Алленом (2014, стр. 76) в том, что существует слишком много «трофейной охоты» и что те теории, которые доступны, не формализованы в достаточной степени, чтобы по-настоящему распутать разницу между ассоциативными и когнитивными моделями поведения.Но модели критически важны, если мы хотим продвинуться в этой области, особенно модели, основанные на процессах (Luce, 1995; Buckner, 2011). Тем не менее, сами модели не лишены ограничений. Например, Smith et al. (2016) отмечают, что ассоциативные модели, основанные в основном на принципах подкрепления, и когнитивные модели, основанные в основном на реакциях неопределенности, математически одинаковы, и что, если кто-то не желает ссылаться на канон Моргана, нет особых причин принимать одну за другой. Мы придерживаемся другого мнения, что, возможно, причина того, что эти модели математически идентичны, заключается в том, что лежащие в их основе процессы не так различны, как мы думаем; несомненно, мониторинг неопределенности тесно связан не только с нашей недавней, но и с нашей историей удаленного подкрепления.Как утверждает Кристал (2011, стр. 417), «если реакция неопределенности никогда не подкреплялась, маловероятно, что она была бы вызвана субъектом, и кажется практически невозможным, чтобы ее можно было использовать функционально, чтобы выразить неопределенность или избежать трудного испытания. . »

Заключительные комментарии

Мы рассмотрели ряд исследований и, надеюсь, убедили читателя в том, что в ситуациях, когда один вид превосходит другой, причина часто может быть связана с контекстными переменными.Макфейл (1985) пришел к выводу, что он не переоценивал важность контекстных переменных, и более чем через три десятилетия мы согласимся с тем, что контекстные переменные действительно лежат в основе многих различий в производительности, наблюдаемых у разных видов. В сопутствующей статье (Scarf and Colombo, 2020) мы также показали, что сходство распространяется не только на эффективность выполнения задачи, но и на сигнатуры, лежащие в основе успешного выполнения задачи. Взятые вместе, мы полностью поддерживаем точку зрения Макфейла о том, что по крайней мере нет качественных различий между видами позвоночных и, конечно же, между птицами и обезьянами.С другой стороны, мы думаем, что существует достаточно оснований для мнения, что существуют количественные различия между видами. Возможно, воспринимая мир через количественную призму разницы в степени, мы сможем лучше преодолеть разрыв между ассоциативными процессами и когнитивными процессами.

Авторские взносы

MC и DS разработали концепцию и написали рукопись. Все авторы внесли свой вклад в статью и одобрили представленную версию.

Финансирование

Исследование финансировалось MC Королевского общества Новой Зеландии, грант 19-UOO-162 Марсдена.

Конфликт интересов

Авторы заявляют, что исследование проводилось в отсутствие каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могли бы быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.

Ссылки

Азеведо, Ф. А., Карвалью, Л. Р., Гринберг, Л. Т., Фарфель, Дж. М., Ферретти, Р. Э., Лейте, Р. Э. и др. (2009). Равное количество нейронных и ненейрональных клеток делает человеческий мозг изометрически увеличенным мозгом приматов. J. Comp.Neurol. 513, 532–541. DOI: 10.1002 / cne.21974

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Бабб С. Дж. И Кристал Дж. Д. (2005). Дискриминация того, что, когда и где: последствия для эпизодической памяти у крыс. ЖЖ. Мотив. 36, 177–189. DOI: 10.1016 / j.lmot.2005.02.009

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Барлоу, Х. Б. (1987). Эффективность, универсальность, когнитивные карты и язык. Behav. Brain Sci. 10, 657–658. DOI: 10.1017 / S0140525X0005500X

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Берд, Л. Р., Робертс, В. А., Абромс, Б., Кит, К. К., и Крапи, К. (2003). Пространственная память о еде, спрятанной крысами ( Rattus norvegicus ) в радиальном лабиринте: исследования памяти о том, где, что и когда. J. Comp. Psychol. 117, 176–187. DOI: 10.1037 / 0735-7036.117.2.176

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Бакнер, К.(2011). Два подхода к различию между познанием и «простой ассоциацией». Внутр. J. Comp. Psychol. 24, 314–348.

Google Scholar

Картер Д. Э. и Вернер Т. Дж. (1978). Комплексное обучение и обработка информации голубями: критический анализ. J. Exp. Анальный. Behav. 29, 565–601. DOI: 10.1901 / jeab.1978.29-565

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Коломбо М., Коттл А. и Фрост Н. (2003).Степень представления концепции соответствия у голубей ( Columba livia ). J. Comp. Psychol. 117, 246–256. DOI: 10.1037 / 0735-7036.117.3.246

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Коломбо, М., Хейн, Х. (2010). «Эпизодическая память: вопросы сравнения и развития» в Оксфордском справочнике по развитию и сравнительной неврологии . ред. М. С. Блумберг, Дж. Х. Фриман и С. Р. Робинсон (Нью-Йорк, Нью-Йорк: издательство Оксфордского университета), 617–636.

Google Scholar

Кук, Р. Г., Кац, Дж. С., и Кавото, Б. Р. (1997). Обучение голубей одной и той же концепции с использованием нескольких классов стимулов. J. Exp. Psychol. Anim. Behav. Процесс. 23, 417–433. DOI: 10.1037 / 0097-7403.23.4.417

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Кристалл, Дж. Д. (2011). Навигация по интерфейсу между обучением и познанием. Внутр. J. Comp. Psychol. 24, 412–436.

PubMed Аннотация | Google Scholar

Камминг, В.У. и Берриман Р. (1961). Некоторые данные о подходящем поведении голубя. J. Exp. Анальный. Behav. 4, 281–284. DOI: 10.1901 / jeab.1961.4-281

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Д’Амато М. Р. и Коломбо М. (1988). Изображение серийного порядка у обезьян ( Cebus apella ). J. Exp. Psychol. Anim. Behav. Процесс. 14, 131–139. DOI: 10.1037 / 0097-7403.14.2.131

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Д’Амато, М.Р., и Салмон, Д. П. (1984). «Познавательные процессы у обезьян Cebus» в Познание животных . ред. Х. Л. Ройтблат, Т. Г. Бевер и Х. С. Террас (Хиллсдейл, Нью-Джерси: Эрлбаум).

Google Scholar

Д’Амато М. Р., Салмон Д. П. и Коломбо М. (1985a). Степень и пределы концепции соответствия у обезьян ( Cebus apella ). J. Exp. Psychol. Anim. Behav. Процесс. 11, 35–51. DOI: 10.1037 // 0097-7403.11.1.35

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Д’Амато, М.Р., Салмон, Д. П., Лукас, Э., и Томи, А. (1985b). Симметрия и транзитивность условных отношений у обезьян ( Cebus apella ) и голубей ( Columba livia ). J. Exp. Анальный. Behav. 44, 35–47. DOI: 10.1901 / jeab.1985.44-35

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Делиус, Дж. Д., и Симанн, М. (1998). Транзитивная реакция у животных и людей: скорее экстаптация, чем адаптация. Behav. Процессы 42, 107–137.DOI: 10.1016 / S0376-6357 (97) 00072-7

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Эдвардс, К. А., Джагиело, Дж. А., и Зенталл, Т. Р. (1983). Использование голубями символа «одинаковый / разный». Anim. Учиться. Behav. 11, 349–355. DOI: 10.3758 / BF03199787

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Элепфандт А. (1987). Сравнительное познание: неадекватный подход, опрометчивые выводы. Behav. Brain Sci. 10, 661–662. DOI: 10.1017 / S0140525X00055059

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Эпштейн, Р., Киршнит, К. Э., Ланза, Р. П., и Рубин, Л. С. (1984). «Проницательность» голубя: предшественники и факторы, определяющие умную производительность. Природа 308, 61–62. DOI: 10.1038 / 308061a0

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Эпштейн Р., Ланца Р. П. и Скиннер Б. Ф. (1980). Символическое общение двух голубей ( Columbia livia domestica ). Наука 207, 543–545. DOI: 10.1126 / science.207.4430.543

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Франк, А.Дж. И Вассерман Э. А. (2005). Ассоциативная симметрия у голубя после последовательного обучения сопоставлению с выборкой. J. Exp. Анальный. Behav. 84, 147–165. DOI: 10.1901 / jeab.2005.115-04

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Гиллан Д. Дж. (1981). Рассуждения на шимпанзе: II. Переходный вывод. J. Exp. Psychol. Anim. Behav. Процесс. 7, 150–164. DOI: 10.1037 / 0097-7403.7.2.150

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Джурфа, М., Zhang, S., Jenett, A., Menzel, R., and Srinivasan, M. V. (2001). Понятия «одинаковость» и «различие» у насекомых. Природа 410, 930–933. DOI: 10.1038 / 35073582

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Goldman-Rakic, P. S., and Preuss, T. M. (1987). Поднимется сравнительная психология? Behav. Brain Sci. 10, 666–667. DOI: 10.1017 / S0140525X00055102

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Грейнджер, Дж., Дюфау, С., Монтант, М., Зиглер, Дж. К., и Фагот, Дж. (2012). Ортографическая обработка павианов ( Papio papio ). Наука 336, 245–248. DOI: 10.1126 / science.1218152

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хейт, М. М. (1998). Кто заложил винтик в познании младенцев? Слишком дорого обходится богатая интерпретация? Infant Behav. Dev. 21, 167–179. DOI: 10.1016 / S0163-6383 (98)

-7

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хэмптон, Р.Р., Хэмпстед Б. М. и Мюррей Е. А. (2005). Обезьяны-резусы ( Macaca mulatta ) демонстрируют устойчивую память на то, что и где, но не когда, в тесте памяти в открытом поле. ЖЖ. Мотив. 36, 245–259. DOI: 10.1016 / j.lmot.2005.02.004

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Ханус, Д. (2016). Случайные рассуждения против ассоциативного обучения: полезная дихотомия или соломенная битва в сравнительной психологии. J. Comp. Psychol. 130, 241–248.DOI: 10.1037 / a0040235

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Hodos, W. (1987). Общий интеллект животных: идея, опередившая свое время. Behav. Brain Sci. 10: 668. DOI: 10.1017 / S0140525X00055138

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хоган Д. Э. и Зенталл Т. Р. (1977). Обратные ассоциации у голубя. Am. J. Psychol. 90, 3–15. DOI: 10.2307 / 1421635

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Лазарева, О.Ф., Вассерман Э. А. (2012). Переходный вывод у голубей: измерение ассоциативных значений стимулов B и D. Behav. Процессы 89, 244–255. DOI: 10.1016 / j.beproc.2011.12.001

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Линке, М., Брекер, Ф., Рамскар, М., и Баайен, Х. (2017). Обучаются ли павианы «орфографическим» представлениям? Возможно нет. PLoS One 12: e0183876. DOI: 10.1371 / journal.pone.0183876

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Лионелло-ДеНольф, К.М. и Уркуиоли П. Дж. (2002). Топографии контроля стимулов и проверка симметрии у голубей. J. Exp. Анальный. Behav. 78, 467–495. DOI: 10.1901 / jeab.2002.78-467

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Липкенс, Р., Коп, П. Ф., и Маттис, В. (1988). Тест на симметрию и транзитивность в условных различительных характеристиках голубей. J. Exp. Анальный. Behav. 49, 395–409. DOI: 10.1901 / jeab.1988.49-395

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Люс, Р.Д. (1995). Четыре противоречия относительно математического моделирования в психологии. Annu. Rev. Psychol. 46, 1–27. DOI: 10.1146 / annurev.ps.46.020195.000245

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Макфейл, Э. М. (1982). Мозг и интеллект позвоночных . Оксфорд, Англия: Clarendon Press.

Google Scholar

Макфейл, Э. М. (1985). Интеллект позвоночных: нулевая гипотеза. Philos. Пер. R. Soc. Лондон. B Biol. Sci. 308, 37–51.DOI: 10.1098 / rstb.1985.0008

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Макфейл, Э. М. (1987). Сравнительная психология интеллекта. Behav. Brain Sci. 10, 645–695. DOI: 10.1017 / S0140525X00054984

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Masure, R.H., и Allee, W.C. (1934). Социальный порядок в стаях обычных кур и голубей. Auk 51, 306–327. DOI: 10.2307 / 4077659

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Макилвейн, W.Дж., Серна, Р. В., Дуб, В. В., и Стромер, Р. (2000). «Согласованность топографии контроля стимулов и эквивалентность стимулов: согласование результатов тестов с теорией» в Экспериментальный и прикладной анализ человеческого поведения . ред. Дж. Лесли и Д. Э. Блэкман (Рино, Невада: Context Press), 85–110.

Google Scholar

Макинтайр, Р. Д., Клири, Дж., И Томпсон, Т. (1987). Условные отношения обезьян: рефлексивность, симметрия и транзитивность. J. Exp. Анальный. Behav. 47, 279–285.DOI: 10.1901 / jeab.1987.47-279

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Морено, А. М., де Соуза, Д. Д. Г., и Рейнхард, Дж. (2012). Сравнительное исследование способности к реляционному обучению у медоносных пчел ( Apis mellifera ) и пчел без жала ( Melipona rufiventris ). PLoS One 7: e51467. DOI: 10.1371 / journal.pone.0051467

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Оден, Д. Л., Томпсон, Р.К. Р. и Премак Д. (1988). Спонтанный перенос совпадения детенышей шимпанзе ( Pan troglodytes ). J. Exp. Psychol. Anim. Behav. Процесс. 14, 140–145. DOI: 10.1037 / 0097-7403.14.2.140

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Пас-и-Миньо К., Дж., Бонд, А. Б., Камил, А. К., и Балда, Р. П. (2004). Пиньонские сойки используют транзитивный вывод для предсказания социального доминирования. Природа 430, 778–781. DOI: 10.1038 / nature02723

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Пенн, Д.К., Холяок, К. Дж., И Повинелли, Д. Дж. (2008). Ошибка Дарвина: объяснение разрыва между человеческим и нечеловеческим разумом. Behav. Brain Sci. 31, 109–130. DOI: 10.1017 / S0140525X08003543

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Пиаже, Дж. (1928). Суждение и рассуждение у ребенка . Лондон, Англия: Routledge Chapman & Hall.

Google Scholar

Повинелли, Д. Дж. (1994). Сравнительные исследования атрибуции психического состояния животных: ответ Хейесу. Anim. Behav. 48, 239–241. DOI: 10.1006 / anbe.1994.1233

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Повинелли Д. Дж., Нельсон К. Э. и Бойсен С. Т. (1990). Выводы о догадках и знании шимпанзе ( Pan troglodytes ). J. Comp. Psychol. 104, 203–210. DOI: 10.1037 / 0735-7036.104.3.203

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Премак Д. и Вудрафф Г. (1978). Есть ли у шимпанзе теория разума? Behav.Brain Sci. 1, 515–526. DOI: 10.1017 / S0140525X00076512

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Ричардс Р. У. (1988). Вопрос о двунаправленных ассоциациях в обучении голубей задачам условной дискриминации. Бык. Психон. Soc. 26, 577–579. DOI: 10.3758 / BF03330126

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Сэндс, С. Ф., и Райт, А. А. (1980). Производительность распознавания серийных зондов резус-деньгами и человеком со списками из 10 и 20 пунктов. J. Exp. Psychol. Anim. Behav. Процесс. 6, 386–396. DOI: 10.1037 / 0097-7403.6.4.386

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Сантьяго, Х.С., и Райт, А.А. (1984). Память голубя: одинаковые / разные концепции обучения, последовательное распознавание датчика и влияние задержки датчика на функцию последовательного позиционирования. J. Exp. Psychol. Anim. Behav. Процесс. 10, 498–512. DOI: 10.1037 / 0097-7403.10.4.498

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Шарф, Д., Бой, К., Убер Райнерт, А., Дивайн, Дж., Гюнтюркюн, О., и Коломбо, М. (2016). Ортографическая обработка у голубей ( Columba livia ). Proc. Natl. Акад. Sci. США 113, 11272–11276. DOI: 10.1073 / pnas.1607870113

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Шарф Д. и Коломбо М. (2008). Изображение серийного отряда: сравнительный анализ людей, обезьян и голубей. Brain Res. Бык. 76, 307–312. DOI: 10.1016 / j.brainresbull.2008.02.022

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Шарф, Д., и Коломбо, М. (2020). Columban Simulation Project 2.0: числовая компетенция и орфографическая обработка у голубей и приматов. Перед. Psychol. 10: 3017. DOI: 10.3389 / fpsyg.2019.03017

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Шварц, Б. Л., Колон, М. Р., Санчес, И. К., Родригес, И. А., и Эванс, С. (2002). Однократное изучение информации «что» и «кто» у гориллы ( Gorilla gorilla gorilla ): последствия для эпизодической памяти. Anim. Cogn. 5, 85–90. DOI: 10.1007 / s10071-002-0132-0

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Шварц Б. Л., Хоффман М. Л. и Эванс С. (2005). Эпизодическая память у гориллы: обзор и новые открытия. ЖЖ. Мотив. 36, 226–244. DOI: 10.1016 / j.lmot.2005.02.012

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Шварц, Б. Л., Мейснер, К. М., Хоффман, М., Эванс, С., и Фрейзер, Л. Д. (2004). Эффекты памяти событий и дезинформации у гориллы ( Gorilla gorilla gorilla ). Anim. Cogn. 7, 93–100. DOI: 10.1007 / s10071-003-0194-7

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Шеттлворт, С. Дж. (1998). Познание, эволюция и поведение . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

Google Scholar

Сидман М. (1994). Отношения эквивалентности и поведение: исследование . Бостон, Массачусетс: Кооператив авторов.

Google Scholar

Сидман М., Раузин Р., Лазарь Р., Каннингем С., Тейлби В. и Карриган П. (1982). Поиск симметрии в условном различении макак-резусов, бабуинов и детей. J. Exp. Анальный. Behav. 37, 23–44. DOI: 10.1901 / jeab.1982.37-23

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Симанн М., Делиус Дж. Д. и Райт А. А. (1996). Переходные реакции у голубей: влияние частоты стимулов и истории подкрепления. Behav. Процессы 37, 185–195.DOI: 10.1016 / 0376-6357 (96) 00020-4

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Сков-Ракетт, С. И., Миллер, Н. Ю., Шеттлворт, С. Дж. (2006). Что-где-когда память у голубей. J. Exp. Psychol. Anim. Behav. Процесс. 32, 345–358. DOI: 10.1037 / 0097-7403.32.4.345

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Смит, Дж. Д., Закжевски, А. К., и Черч, Б. А. (2016). Формальные модели в исследованиях метапознания животных: проблема интерпретации поведения животных. Психон. Бык. Rev. 23, 1341–1353. DOI: 10.3758 / s13423-015-0985-2

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Стейрн, Дж. Н., Уивер, Дж. Э. и Зенталл, Т. Р. (1995). Переходный вывод у голубей: упрощенные процедуры и проверка теории переноса ценностей. Anim. Учиться. Behav. 23, 76–82. DOI: 10.3758 / BF03198018

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Штернберг Р. Дж. (1987). Трудности сравнения интеллекта разных видов. Behav. Brain Sci. 10, 679–680. DOI: 10.1017 / S0140525X00055278

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Штрауб, Р. О., и Террас, Х. С. (1981). Обобщение серийного обучения голубя. Anim. Учиться. Behav. 9, 454–468. DOI: 10.3758 / BF03209775

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Suddendorf, T., и Corballis, M.C. (2007). Эволюция предвидения: что такое мысленные путешествия во времени и уникальны ли они для людей? Behav.Brain Sci. 30, 299–313. DOI: 10.1017 / S0140525X07001975

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Террас, Х. С. (1993). Филогения и онтогенез серийной памяти: список обучения голубей и обезьян. Psychol. Sci. 4, 162–169. DOI: 10.1111 / j.1467-9280.1993.tb00481.x

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Томонага, М., Мацузава, Т., Фудзита, К., и Ямамото, Дж. (1991). Появление симметрии в визуальном условном различении шимпанзе ( Pan troglodytes ). Psychol. Rep. 68, 51–60. DOI: 10.2466 / pr0.1991.68.1.51

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Тулвинг, Э. (1972). «Эпизодическая и семантическая память» в Организация памяти . ред. Э. Талвинг и У. Дональдсон (Нью-Йорк: Academic Press), 382–403.

Google Scholar

Vaughan, W. (1988). Формирование множеств эквивалентности у голубей. J. Exp. Psychol. Anim. Behav. Процесс. 14, 36–42. DOI: 10.1037 / 0097-7403.14.1.36

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Воки, Дж. Р., и Джеймисон, Р. К. (2015). Отчет о визуальном знакомстве свидетельств орфографической обработки павианов ( Papio papio ). Psychol. Sci. 25, 991–996. DOI: 10.1177 / 0956797613516634

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

фон Ферзен, Л., Винн, К. Д. Л., Делиус, Дж. Д. и Стаддон, Дж. Е. Р. (1991). Формирование транзитивного вывода у голубей. Дж.Exp. Psychol. Anim. Behav. Процесс. 17, 334–341. DOI: 10.1037 / 0097-7403.17.3.334

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Вассерман, Э. А., Хугарт, Дж. А., и Киркпатрик-Стегер, К. (1995). Голуби демонстрируют совершенно разные представления после тренировки со сложными визуальными стимулами. J. Exp. Psychol. Anim. Behav. Процесс. 21, 248–252. DOI: 10.1037 // 0097-7403.21.3.248

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Вайнштейн, Б.(1941). Подбор по образцу макаками-резусами и детьми. J. Comp. Psychol. 31, 195–213. DOI: 10,1037 / h0063449

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Уилсон Б., Макинтош Н. Дж. И Боукс Р. А. (1985a). Сопоставление и необычное обучение у голубя: эффекты переноса и отсутствие реляционного обучения. Q. J. Exp. Psychol. В 37, 295–311. DOI: 10.1080 / 14640748508401172

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Уилсон, Б., Макинтош, Н. Дж., И Боукс, Р. А. (1985b). Передача реляционных правил в сопоставлении и изучении странностей голубями и врановыми. Q. J. Exp. Psychol. В 37, 313–332. DOI: 10.1080 / 14640748508401173

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Райт, А.А. (1997). Концептуальное обучение и стратегии обучения. Psychol. Sci. 8, 119–123. DOI: 10.1111 / j.1467-9280.1997.tb00693.x

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Ямамото Дж. И Асано Т.(1995). Эквивалентность стимулов у шимпанзе ( Pan troglodytes ). Psychol. Рек. 45, 3–21.

Google Scholar

Янг М. Э., Вассерман Э. А. и Гарнер К. Л. (1997). Влияние количества предметов на различение голубей одного и того же на разных визуальных дисплеях. J. Exp. Psychol. Anim. Behav. Процесс. 23, 491–501. DOI: 10.1037 / 0097-7403.23.4.491

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Зенталл, Т.Р. и Хоган Д. Э. (1974). Абстрактное обучение концепции в голуби. J. Exp. Psychol. 102, 393–398. DOI: 10,1037 / h0035970

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Зенталл Т. Р. и Хоган Д. Э. (1978). Одно и то же / другое концептуальное обучение у голубя: влияние негативных примеров и предшествующая адаптация к передаче стимулов. J. Exp. Анальный. Behav. 30, 177–186. DOI: 10.1901 / jeab.1978.30-177

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

.