Женщины пленные: Пленные женщины-красноармейцы: чем они изумляли немецких солдат

Пленные женщины-красноармейцы: чем они изумляли немецких солдат

Принимали смерть

Советские женщины не только проявляли чудеса героизма на фронте, во время пребывания в плену они поражали гитлеровцев своим моральными качествами.

Подполковник запаса, автор многочисленных исследований по военной истории Олег Смыслов, в своей книге «Плен. Жизнь и смерть в немецких лагерях» (Москва, 2014 г.) написал, что германские и российские историки до сих пор не пришли к единому мнению: сколько красноармейцев попало в плен в годы Великой Отечественной войны. Различные источники указывают цифры от 5,5 до 6,3 миллиона человек, большинство из которых погибло в концлагерях.

Сколько среди них оказалось женщин, пока точно не подсчитал никто. В боевых условиях даже определить факт сдачи в плен часто было невозможно, поэтому многих погибших и плененных врагами военнослужащих командиры просто записывали «пропавшими без вести».

Известный историк и публицист Александр Дюков в книге «За что сражались советские люди» (Москва, 2007 г. ) отметил, что в самом начале войны фашистские солдаты не брали в плен женщин-красноармейцев – они их зверски уничтожали. Дело в том, что 25 июля 1941 года обергруппенфюрер СС Фридрих Еккельн приказал: «Пленных комиссаров после короткого допроса направлять мне для подробного допроса через начальника СД моего штаба. С женщинами-агентами или евреями, которые пошли на службу к Советам, обращаться надлежащим образом». То есть, в начале войны плен для женщин, сражавшихся против фашистов, означал неминуемую смерть.

«Только на третий год войны, в марте 1944 года, когда многим в командовании вермахта стало понятно, что война проиграна, а за свои преступления придется держать ответ, было издано распоряжение ОКВ, согласно которому захваченных «военнопленных русских женщин» следовало после проверки СД направлять в концлагеря. До этого наших связисток, шифровальщиц и медсестер до концлагерей практически не доводили», – написал А.Р. Дюков.

Женщины — Советские военнопленные | SmolBattle

Женщины-военнослужащие в немецком плену. Глава пятая из книги «Плен»
Автор: Арон ШНЕЕР | 19-01-2011 полностью можно ознакомиться здесь

От автора:

«Я не сразу решился опубликовать эту главу из книги «Плен» на сайте. Это одна из самых страшных и героических историй. Низкий поклон Вам, женщины, за все перенесенное и, увы, так и не оцененное государством, людьми, исследователями. Об этом было трудно писать. Еще труднее разговаривать с бывшими пленными. Низкий поклон Вам — Героини».

«И не было на всей земле таких прекрасных женщин…»
Иов.(42:15)

«Слезы мои были для меня хлебом день и ночь…
…ругаются надо мной враги мои…»
Псалтырь. (41:4:11)

С первых дней войны в Красную Армию были мобилизованы десятки тысяч женщин-медработников. Тысячи женщин добровольно вступали в армию и в дивизии народного ополчения. На основании постановлений ГКО от 25 марта, 13 и 23 апреля 1942 г. началась массовая мобилизация женщин. Только по призыву комсомола воинами стали 550 тыс. советских женщин. 300 тыс. — призваны в войска ПВО. Сотни тысяч — в военно-медицинскую и санитарную службу, войска связи, дорожные и другие части. В мае 1942 г. принято еще одно постановление ГКО — о мобилизации 25 тысяч женщин в ВМФ.

Из женщин были сформированы три авиаполка: два бомбардировочных и один истребительный, 1-я отдельная женская добровольческая стрелковая бригада, 1-й отдельный женский запасной стрелковый полк.

Созданная в 1942 г. Центральная женская снайперская школа подготовила 1300 девушек-снайперов.

Рязанское пехотное училище им. Ворошилова готовило женщин-командиров стрелковых подразделений. Только в 1943 г. его окончило 1388 человек.

В годы войны женщины служили во всех родах войск и представляли все воинские специальности. Женщины составляли 41% всех врачей, 43% фельдшеров, 100% медсестер. Всего в Красной Армии служили 800 тыс. женщин.

Однако женщины-санинструкторы и санитарки в действующей армии составляли лишь 40%, что нарушает сложившиеся представления о девушке под огнем, спасающей раненых. В своем интервью А.Волков, прошедший всю войну санинструктором, опровергает миф о том, что санинструкторами были только девушки. По его словам, девушки были медсестрами и санитарками в медсанбатах, а санинструкторами и санитарами на передовой в окопах служили в основном мужчины.

«На курсы санинструкторов даже мужиков хилых не брали. Только здоровенных! Работа у санинструктора потяжелей, чем у сапера. Санинструктор должен за ночь минимум раза четыре оползти свои окопы на предмет обнаружения раненых. Это в кино, книгах пишут: она такая слабая, тащила раненого, такого большого, на себе чуть ли не километр! Да это брехня. Нас особо предупреждали: если потащишь раненого в тыл — расстрел на месте за дезертирство. Ведь санинструктор для чего нужен? Санинструктор должен не допустить большой потери крови и наложить повязку. А чтоб в тыл его тащить, для этого у санинструктора все в подчинении. Всегда есть, кому с поля боя вынести. Санинструктор ведь никому не подчиняется. Только начальнику санбата».

Не во всем можно согласиться с А.Волковым. Девушки-санинструкторы спасали раненых, вытаскивая их на себе, волоча за собой, тому есть множество примеров. Интересно другое. Сами женщины-фронтовички отмечают несоответствие стереотипных экранных образов с правдой войны.

Например, бывший санинструктор Софья Дубнякова говорит: «Смотрю фильмы о войне: медсестра на передовой, она идет аккуратная, чистенькая, не в ватных брюках, а в юбочке, у нее пилоточка на хохолке…. Ну, неправда!… Разве мы могли вытащить раненого вот такие?.. Не очень-то ты в юбочке наползаешь, когда одни мужчины вокруг. А по правде сказать, юбки нам в конце войны только выдали. Тогда же мы получили и трикотаж нижний вместо мужского белья».

Кроме санинструкторов, среди которых были женщины, в санротах были санитары-носильщики — это были только мужчины. Они тоже оказывали помощь раненым. Однако их основная задача — выносить уже перевязанных раненых с поля боя.

3 августа 1941 г. нарком обороны издал приказ №281 «О порядке представления к правительственной награде военных санитаров и носильщиков за хорошую боевую работу». Работа санитаров и носильщиков приравнивалась к боевому подвигу. В указанном приказе говорилось: «За вынос с поля боя 15 раненых с их винтовками или ручными пулеметами представлять к правительственной награде медалью “За боевые заслуги” или “За отвагу” каждого санитара и носильщика». За вынос с поля боя 25 раненых с их оружием представлять к ордену Красной Звезды, за вынос 40 раненых — к ордену Красного Знамени, за вынос 80 раненых — к ордену Ленина .

150 тыс. советских женщин удостоены боевых орденов и медалей. 200 — орденов Славы 2-й и 3-й степени. Четверо стали полными кавалерами ордена Славы трех степеней. 86 женщин удостоены звания Героя Советского Союза.

Во все времена служба женщин в армии считалась безнравственной. Много оскорбительной лжи существует о них, достаточно вспомнить ППЖ — походно-полевая жена.

Как ни странно, подобное отношение к женщинам породили мужчины-фронтовики. Ветеран войны Н.С.Посылаев вспоминает: «Как правило, женщины, попавшие на фронт, вскоре становились любовницами офицеров. А как иначе: если женщина сама по себе, домогательствам не будет конца. Иное дело при ком-то…»

***

А.Волков рассказал, что когда в армию прибывала группа девушек, то за ними сразу «купцы» приезжали: «Сначала самых молодых и красивых забирал штаб армии, потом штабы рангом пониже».

Осенью 1943 г. в его роту ночью прибыла девушка-санинструктор. А на роту положен всего один санинструктор. Оказывается, к девушке «везде приставали, а поскольку она никому не уступала, ее все ниже пересылали. Из штаба армии в штаб дивизии, потом в штаб полка, потом в роту, а ротный послал недотрогу в окопы».

Зина Сердюкова, бывший старшина разведроты 6-го гвардейского кавкорпуса, умела держаться с бойцами и командирами строго, однако однажды произошло следующее:

«Была зима, взвод квартировал в сельском доме, там у меня был закуток. К вечеру меня вызвал командир полка. Иногда он сам ставил задачу по засылке в тыл противника. На этот раз он был нетрезв, стол с остатками еды не убран. Ничего не говоря, он бросился ко мне, пытаясь раздеть. Я умела драться, я же разведчик в конце концов. И тогда он позвал ординарца, приказав держать меня. Они вдвоем рвали с меня одежду. На мои крики влетела хозяйка, у которой квартировали, и только это спасло меня. Я бежала по селу, полураздетая, безумная. Почему-то считала, что защиту найду у командира корпуса генерала Шарабурко, он меня по-отцовски называл дочкой. Адъютант не пускал меня, но я ворвалась к генералу, избитая, растрепанная. Бессвязно рассказала, как полковник М. пытался изнасиловать меня. Генерал успокоил, сказав, что я больше полковника М. не увижу. Через месяц мой командир роты сообщил, что полковник погиб в бою, он был в составе штрафного батальона. Вот что такое война, это не только бомбы, танки, изнурительные марши…»

Все было в жизни на фронте, где «до смерти четыре шага». Однако большинство ветеранов с искренним уважением вспоминают девушек, сражавшихся на фронте. Злословили чаще всего те, кто отсиживался в тылу, за спинами женщин, ушедших на фронт добровольцами.

Бывшие фронтовички, несмотря на трудности, с которыми им приходилось сталкиваться в мужском коллективе, с теплотой и благодарностью вспоминают своих боевых друзей.

Рашель Березина, в армии с 1942 г. — переводчик-разведчик войсковой разведки, закончила войну в Вене старшим переводчиком разведотдела Первого гвардейского механизированного корпуса под командованием генерал-лейтенанта И.Н.Руссиянова. Она рассказывает, что относились к ней очень уважительно, в разведотделе в ее присутствии даже перестали ругаться матом.

Мария Фридман, разведчица 1-й дивизии НКВД, сражавшейся в районе Невской Дубровки под Ленинградом, вспоминает, что разведчики оберегали ее, заваливали сахаром и шоколадом, который находили в немецких блиндажах. Правда, приходилось порой и защищаться «кулаком по зубам».

«Не дашь по зубам — пропадешь!.. В конце-концов, разведчики стали оберегать меня от чужих ухажеров: «Коли никому, так никому».

Когда в полку появились девчата-добровольцы из Ленинграда, нас каждый месяц тащили на «выводку», как мы это называли. В медсанбате проверяли, не забеременел ли кто… После одной такой “выводки” командир полка спросил меня удивленно: «Маруська, ты для кого бережешься? Все равно убьют нас…» Грубоватый был народ, но добрый. И справедливый. Такой воинствующей справедливости, как в окопах, я позже не встречала никогда».

Бытовые трудности, с которыми пришлось столкнуться Марии Фридман на фронте, теперь вспоминаются с иронией.

«Вши заели солдат. Они стаскивают рубахи, штаны, а каково девчонке? Я должна искать брошенную землянку и там, раздевшись догола, пыталась очиститься от вшей. Иногда мне помогали, кто-нибудь встанет в дверях и говорит: «Не суйся, Маруська там вшей давит!»

А банный день! А сходить по нужде! Как-то уединилась, забралась под кустик, над бруствером траншеи, немцы то ли не сразу заметили, то ли дали мне спокойно посидеть, но когда стала натягивать штанишки, просвистело слева и справа. Я свалилась в траншею, штанишки у пяток. Ох, гоготали в окопах о том, как Маруськин зад немцев ослепил…

Поначалу, признаться, меня раздражал этот солдатский гогот, пока не поняла, что смеются не надо мной, а над своей солдатской судьбой, в крови и вшах, смеются, чтобы выжить, не сойти с ума. А мне было достаточно, чтобы после кровавой стычки кто-либо спросил в тревоге: «Манька, ты жива?»

М. Фридман сражалась на фронте и в тылу врага, была трижды ранена, награждена медалью «За отвагу», орденом Красной Звезды…

***

Девушки-фронтовички несли все тяготы фронтовой жизни наравне с мужчинами, не уступая им ни в храбрости, ни в воинском умении.

Немцы, у которых в армии женщины несли только вспомогательную службу, были чрезвычайно удивлены столь активному участию советских женщин в боевых действиях.

Они даже пытались разыграть «женскую карту» в своей пропаганде, говоря о бесчеловечности советской системы, которая бросает женщин в огонь войны. Примером этой пропаганды служит немецкая листовка, появившаяся на фронте в октябре 1943 г.:
«Если ранили друга…»

Большевики всегда удивляли весь мир. И в этой войне они дали нечто совершенно новое:

«Женщина на фронте!
С древнейших времен воюют люди и всегда все считали, что война — это мужское дело, воевать должны мужчины, и никому не приходило в голову вовлекать в войну женщин. Правда, были отдельные случаи, вроде пресловутых «ударниц» в конце прошлой войны — но это были исключения и они вошли в историю, как курьез или анекдот.

Но о массовом вовлечении женщин в армию в качестве бойцов, на передовую с оружием в руках — еще никто не додумался, кроме большевиков.

Каждый народ стремится уберечь своих женщин от опасности, сохранить женщину, ибо женщина — это мать, от нее зависит сохранение нации. Может погибнуть большинство мужчин, но женщины должны сохраниться, иначе может погибнуть вся нация».

Неужели немцы вдруг задумались о судьбе русского народа, их волнует вопрос его сохранения. Конечно, нет! Оказывается, все это лишь преамбула к самой главной немецкой мысли:

«Поэтому правительство всякой другой страны в случае чрезмерных потерь, угрожающих дальнейшему существованию нации, постаралось бы вывести свою страну из войны, потому что всякому национальному правительству дорог свой народ».
(Выделено немцами. Вот оказывается основная мысль: надо кончать войну, да и правительство нужно национальное. — Арон Шнеер).

«Иначе мыслят большевики. Грузину Сталину и разным Кагановичам, Бериям, Микоянам и всему жидовскому кагалу (ну как в пропаганде обойтись без антисемитизма! — Арон Шнеер), сидящему на народной шее, ровным счетом наплевать на русский народ и на все другие народы России и на саму Россию.
У них одна цель — сохранить свою власть и свои шкуры.
Поэтому им нужна война, война во что бы то ни стало, война любыми средствами, ценой любых жертв, война до последнего человека, до последнего мужчины и женщины.
“Если ранили друга” — оторвало ему, например, обе ноги или руки, не беда, черт с ним, “сумеет” и “подруга” подохнуть на фронте, тащи и ее туда же в мясорубку войны, нечего с ней нежничать. Сталину не жаль русской женщины…»

Немцы, конечно, просчитались, не учли искреннего патриотического порыва тысяч советских женщин, девушек-добровольцев. Конечно, были мобилизации, резвычайные меры в условиях чрезвычайной опасности, трагического положения, сложившегося на фронтах, но будет неправильно не учитывать искреннего патриотического порыва молодежи, родившейся после революции и идеологически подготовленной в предвоенные годы к борьбе и самопожертвованию.

Одной из таких девушек была Юлия Друнина, 17-летней школьницей ушедшая на фронт. Стихотворение, написанное ею после войны, объясняет, почему она и тысячи других девушек добровольно уходили на фронт:

«Я ушла из детства
В грязную теплушку,
В эшелон пехоты,
В санитарный взвод.
… Я пришла из школы
В блиндажи сырые.
От Прекрасной Дамы —
В “мать” и “перемать “.
Потому что имя
Ближе чем “Россия ”,
Не могла сыскать».

Женщины сражались на фронте, утверждая этим свое, равное с мужчинами, право на защиту Отечества.
Противник неоднократно давал высокую оценку участию советских женщин в боях:

«Русские женщины… коммунистки ненавидят любого противника, фанатичны, опасны. Санитарные батальоны в 1941 г. отстаивали с гранатами и винтовками в руках последние рубежи перед Ленинградом».

Офицер связи принц Альберт Гогенцоллерн, принимавший участие в штурме Севастополя в июле 1942 г., «восхищался русскими и особенно женщинами, которые, по его словам, проявляют поразительную храбрость, достоинство и стойкость».

По словам итальянского солдата, ему и его товарищам пришлось сражаться под Харьковым против «русского женского полка». Несколько женщин оказались в плену у итальянцев. Однако, в соответствии с соглашением между Вермахтом и итальянской армией, все взятые в плен итальянцами передавались немцам. Последние приняли решение расстрелять всех женщин. По словам итальянца, «женщины другого не ожидали. Только попросили, чтобы им разрешили предварительно вымыться в бане и выстирать свое грязное белье, чтобы умереть в чистом виде, как полагается по старым русским обычаям. Немцы удовлетворили их просьбу. И вот они, вымывшись и надев чистые рубахи, пошли на расстрел…»

То, что рассказ итальянца об участии женского пехотного подразделения в боях не вымысел, подтверждает другая история. Поскольку как в советской научной, так и в художественной литературе, существовали многочисленные упоминания лишь о подвигах отдельных женщин — представителях всех воинских специальностей и никогда не рассказывалось об участии в боях отдельных женских пехотных подразделений, пришлось обратиться к материалу, опубликованному во власовской газете «Заря».

***

В статье «Валя Нестеренко — помкомвзвода разведки» рассказывается о судьбе, взятой в плен советской девушки. Валя окончила Рязанское пехотное училище. По ее словам, вместе с ней училось около 400 женщин и девушек:

«Что же они все добровольцами были? Считались добровольцами. Но ведь как шли! Собирали молодежь, приходит на собрание из райвоенкомата представитель и спрашивает: «Как, девушки, любите советскую власть?» Отвечают – «Любим». – «Так надо защищать!» Пишут заявления. А там попробуй, откажись! А с 1942 г. и вовсе начались мобилизации. Каждая получает повестку, является в военкомат. Идет на комиссию. Комиссия дает заключение: годна к строевой службе. Направляют в часть. Кто постарше или есть дети, — тех мобилизуют для работы. А кто помоложе и без детей, — того в армию. В моем выпуске было 200 человек. Некоторые не захотели учиться, но их тогда отправили рыть окопы.

…В нашем полку из трех батальонов было два мужских и один женский. Женский был первый батальон — автоматчики. В начале, в нем были девушки из детдомов. Отчаянные были. Заняли мы с этим батальоном до десяти населенных пунктов, а потом большинство из них выбыло из строя. Запросили пополнение. Тогда остатки батальона отвели с фронта и прислали новый женский батальон из Серпухова. Там специально формировалась женская дивизия. В новом батальоне были женщины и девушки постарше. Все попали по мобилизации. Учились три месяца на автоматчиков. Сначала, пока больших боев не было, храбрились.

… Наступал наш полк на деревни Жилино, Савкино, Суровежки. Женский батальон действовал посередине, а мужские — с левого и правого флангов. Женский батальон должен был перевалить через Хелм и наступать на опушку леса. Только на пригорок взобрались — начала бить артиллерия. Девчата и женщины начали кричать и плакать. Сбились в кучу, так их в куче артиллерия немецкая всех и положила. В батальоне было не меньше 400 человек, а в живых осталось от всего батальона три девушки. Что было, — и смотреть страшно … горы женских трупов. Разве женское это дело, война?»

Сколько женщин-военнослужащих Красной Армии оказалось в немецком плену, — неизвестно. Однако немцы не признавали женщин военнослужащими и расценивали их как партизан. Поэтому, по словам немецкого рядового Бруно Шнейдера, перед отправкой его роты в Россию их командир обер-лейтенант Принц ознакомил солдат с приказом: «Расстреливать всех женщин, которые служат в частях Красной Армии». Многочисленные факты свидетельствуют о том, что этот приказ применялся на протяжении всей войны.

В августе 1941 г. по приказу Эмиля Кноля, командира полевой жандармерии 44-й пехотной дивизии, была расстреляна военнопленная — военный врач.

В г. Мглинск Брянской области в 1941 г. немцы захватили двух девушек из санитарной части и расстреляли их.

После разгрома Красной Армии в Крыму в мае 1942 г. в Рыбацком поселке «Маяк» недалеко от Керчи в доме жительницы Буряченко скрывалась неизвестная девушка в военной форме. 28 мая 1942 г. немцы во время обыска обнаружили ее. Девушка оказала фашистам сопротивление, кричала: «Стреляйте, гады! Я погибаю за советский народ, за Сталина, а вам, изверги, настанет собачья смерть!» Девушку расстреляли во дворе.

В конце августа 1942 г. в станице Крымской Краснодарского края расстреляна группа моряков, среди них было несколько девушек в военной форме.

В станице Старотитаровской Краснодарского края среди расстрелянных военнопленных обнаружен труп девушки в красноармейской форме. При ней был паспорт на имя Михайловой Татьяны Александровны, 1923 г. Родилась в селе Ново-Романовка.

В селе Воронцово-Дашковское Краснодарского края в сентябре 1942 г. были зверски замучены взятые в плен военфельдшера Глубокова и Ячменева.

5 января 1943 г. неподалеку от хутора Северный были захвачены в плен 8 красноармейцев. Среди них — медицинская сестра по имени Люба. После продолжительных пыток и издевательств всех захваченных расстреляли.

Переводчик дивизионной разведки П.Рафес вспоминает, что в освобожденной в 1943 деревне Смаглеевка в 10 км от Кантемировки жители рассказали, как в 1941 г. «раненую девушку-лейтенанта голую вытащили на дорогу, порезали лицо, руки, отрезали груди…»

Зная о том, что их ожидает в случае плена, женщины-солдаты, как правило, сражались до последнего.

Часто захваченные в плен женщины перед смертью подвергались насилию. Солдат из 11-й танковой дивизии Ганс Рудгоф свидетельствует, что зимой 1942 г. «…на дорогах лежали русские санитарки. Их расстреляли и бросили на дорогу. Они лежали обнаженные… На этих мертвых телах… были написаны похабные надписи».

В Ростове в июле 1942 г. немецкие мотоциклисты ворвались во двор, в котором находились санитарки из госпиталя. Они собирались переодеться в гражданское платье, но не успели. Их так, в военной форме, затащили в сарай и изнасиловали. Однако не убили.

Насилию и издевательствам подвергались и женщины-военнопленные, оказавшиеся в лагерях. Бывший военнопленный К.А.Шенипов рассказал, что в лагере в Дрогобыче была красивая пленная девушка по имени Люда. «Капитан Штроер — комендант лагеря, пытался ее изнасиловать, но она оказала сопротивление, после чего немецкие солдаты, вызванные капитаном, привязали Люду к койке, и в таком положении Штроер ее изнасиловал, а потом застрелил».

В шталаге 346 в Кременчуге в начале 1942 г. немецкий лагерный врач Орлянд собрал 50 женщин врачей, фельдшериц, медсестер, раздел их и «приказал нашим врачам исследовать их со стороны гениталий — не больны ли они венерическими заболеваниями. Наружный осмотр он проводил сам. Выбрал из них 3 молодых девушек, забрал их к себе «прислуживать». За осмотренными врачами женщинами приходили немецкие солдаты и офицеры. Немногим из этих женщин удалось избежать изнасилования.

Особенно цинично относилась к женщинам-военнопленным лагерная охрана из числа бывших военнопленных и лагерные полицаи. Они насиловали пленниц или под угрозой смерти заставляли сожительствовать с ними. В Шталаге № 337, неподалеку от Барановичей, на специально огороженной колючей проволокой территории содержалось около 400 женщин-военнопленных. В декабре 1967 г. на заседании военного трибунала Белорусского военного округа бывший начальник охраны лагеря А.М.Ярош признался, что его подчиненные насиловали узниц женского блока.

В лагере военнопленных Миллерово тоже содержались пленные женщины. Комендантом женского барака была немка из немцев Поволжья. Страшной была участь девушек, томившихся в этом бараке:

«Полицаи часто заглядывали в этот барак. Ежедневно за пол-литра комендант давала любую девушку на выбор на два часа. Полицай мог взять ее к себе в казарму. Они жили по двое в комнате. Эти два часа он мог ее использовать, как вещь, надругаться, поиздеваться, сделать все, что ему вздумается.
Однажды во время вечерней поверки пришел сам шеф полиции, ему девушку давали на всю ночь, немка пожаловалась ему, что эти “падлюки” неохотно идут к твоим полицаям. Он с усмешкой посоветовал: “A ты тем, кто не хочет идти, устрой “красный пожарник”. Девушку раздевали догола, распинали, привязав веревками на полу. Затем брали красный горький перец большого размера, выворачивали его и вставляли девушке во влагалище. Оставляли в таком положении до получаса. Кричать запрещали. У многих девушек губы были искусаны — сдерживали крик, и после такого наказания они долгое время не могли двигаться.
Комендантша, за глаза ее называли людоедкой, пользовалась неограниченными правами над пленными девушками и придумывала и другие изощренные издевательства. Например, “самонаказание”. Имеется специальный кол, который сделан крестообразно высотой 60 сантиметров. Девушка должна раздеться догола, вставить кол в задний проход, руками держаться за крестовину, а ноги положить на табуретку и так держаться три минуты. Кто не выдерживал, должен был повторить сначала.
О том, что творится в женском лагере, мы узнавали от самих девушек, выходивших из барака посидеть минут десять на скамейке. Также и полицаи хвастливо рассказывали о своих подвигах и находчивой немке».

***

Женщины-военнопленные содержались во многих лагерях. По словам очевидцев, они производили крайне жалкое впечатление. В условиях лагерной жизни им было особенно тяжело: они, как никто другой, страдали от отсутствия элементарных санитарных условий.

Посетивший осенью 1941 г. Седлицкий лагерь К. Кромиади, член комиссии по распределению рабочей силы, беседовал с пленными женщинами. Одна из них, женщина-военврач, призналась: «… все переносимо, за исключением недостатка белья и воды, что не позволяет нам ни переодеться, ни помыться».

Группа женщин-медработников, взятых в плен в Киевском котле в сентябре 1941 г., содержалась во Владимир-Волынске — лагерь Офлаг № 365 «Норд».

Медсестры Ольга Ленковская и Таисия Шубина попали в плен в октябре 1941 г. в Вяземском окружении. Сначала женщин содержали в лагере в Гжатске, затем в Вязьме. В марте при приближении Красной Армии немцы перевели пленных женщин в Смоленск в Дулаг № 126. Пленниц в лагере находилось немного. Содержались в отдельном бараке, общение с мужчинами было запрещено. С апреля по июль 1942 г. немцы освободили всех женщин с «условием вольного поселения в Смоленске».

После падения Севастополя в июле 1942 г. в плену оказалось около 300 женщин-медработников: врачей, медсестер, санитарок. Вначале их отправили в Славуту, а в феврале 1943 г., собрав в лагере около 600 женщин-военнопленных, погрузили в вагоны и повезли на Запад. В Ровно всех выстроили, и начались очередные поиски евреев. Одна из пленных, Казаченко, ходила и показывала: «это еврей, это комиссар, это партизан». Кого отделили от общей группы, расстреляли. Оставшихся вновь погрузили в вагоны, мужчин и женщин вместе. Сами пленные поделили вагон на две части: в одной — женщины, в другой — мужчины. Оправлялись в дырку в полу.

По дороге пленных мужчин высаживали на разных станциях, а женщин 23 февраля 1943 г. привезли в город Зоес. Выстроили и объявили, что они будут работать на военных заводах. В группе пленных была и Евгения Лазаревна Клемм. Еврейка. Преподаватель истории Одесского пединститута, выдавшая себя за сербку. Она пользовалась особым авторитетом среди женщин-военнопленных. Е.Л.Клемм от имени всех на немецком языке заявила: «Мы — военнопленные и на военных заводах работать не будем». В ответ всех начали избивать, а затем загнали в небольшой зал, в котором от тесноты нельзя было ни сесть, ни двинуться. Так стояли почти сутки. А потом непокорных отправили в Равенсбрюк.

Этот женский лагерь был создан в 1939 г. Первыми узницами Равенсбрюка были заключенные из Германии, а затем из европейских стран, оккупированных немцами. Всех узниц остригли наголо, одели в полосатые (в синюю и в серую полоску) платья и жакеты без подкладки. Нижнее белье — рубашка и трусы. Ни лифчиков, ни поясов не полагалось. В октябре на полгода выдавали пару старых чулок, однако не всем удавалось проходить в них до весны. Обувь, как и в большинстве концлагерей, — деревянные колодки.

Барак делился на две части, соединенные коридором: дневное помещение, в котором находились столы, табуретки и небольшие стенные шкафчики, и спальное — трехъярусные нары-лежаки с узким проходом между ними. На двоих узниц выдавалось одно хлопчатобумажное одеяло. В отдельной комнате жила блоковая — старшая барака. В коридоре находилась умывальная, уборная.

Узницы работали в основном на швейных предприятиях лагеря. В Равенсбрюке изготавливалось 80% всего обмундирования для войск СС, а также лагерная одежда как для мужчин, так и для женщин.

Первые советские женщины-военнопленные — 536 человек — прибыли в лагерь 28 февраля 1943 г. Вначале всех отправили в баню, а затем выдали лагерную полосатую одежду с красным треугольником с надписью: «SU» — Sowjet Union.

Еще до прибытия советских женщин эсэсовцы распустили по лагерю слух, что из России привезут банду женщин-убийц. Поэтому их поместили в особый блок, огороженный колючей проволокой.

Каждый день узницы вставали в 4 утра на поверку, порой длившуюся несколько часов. Затем работали по 12-13 часов в швейных мастерских или в лагерном лазарете.

Завтрак состоял из эрзац-кофе, который женщины использовали в основном для мытья головы, так как теплой воды не было. Для этой цели кофе собирали и мылись по очереди.

Женщины, у которых волосы уцелели, стали пользоваться расческами, которые сами же и делали. Француженка Мишлин Морель вспоминает, что «русские девушки, используя заводские станки, нарезали деревянные дощечки или металлические пластины и отшлифовывали их так, что они становились вполне приемлемыми расческами. За деревянный гребешок давали полпорции хлеба, за металлический — целую порцию».

На обед узницы получали пол-литра баланды и 2- 3 вареные картофелины. Вечером получали на пятерых маленькую буханку хлеба с примесью древесных опилок и вновь пол-литра баланды.

О том, какое впечатление произвели на узниц Равенсбрюка советские женщины, свидетельствует в своих воспоминаниях одна из узниц Ш. Мюллер:
«…в одно из воскресений апреля нам стало известно, что советские заключенные отказались выполнить какой-то приказ, ссылаясь на то, что согласно Женевской Конвенции Красного Креста с ними следует обращаться как с военнопленными. Для лагерного начальства это была неслыханная дерзость. Всю первую половину дня их заставили маршировать по Лагерштрассе (главная «улица» лагеря – примечание автора) и лишили обеда.

Но женщины из красноармейского блока (так мы называли барак, где они жили) решили превратить это наказание в демонстрацию своей силы. Помню, кто-то крикнул в нашем блоке: “Смотрите, Красная Армия марширует!” Мы выбежали из бараков, бросились на Лагерштрассе. И что же мы увидели?

Это было незабываемо! Пятьсот советских женщин по десять в ряд, держа равнение, шли, словно на параде, чеканя шаг. Их шаги, как барабанная дробь, ритмично отбивали такт по Лагерштрассе. Вся колонна двигалась как единое целое. Вдруг женщина на правом фланге первого ряда дала команду запевать. Она отсчитала: “Раз, два, три!” И они запели:

Вставай страна огромная,
Вставай на смертный бой…

Я и раньше слышала, как они вполголоса пели эту песню у себя в бараке. Но здесь она звучала как призыв к борьбе, как вера в скорую победу.

Потом они запели о Москве.

Фашисты были озадачены: наказание маршировкой униженных военнопленных превратилось в демонстрацию их силы и непреклонности…

Не получилось у СС оставить советских женщин без обеда. Узницы из политических заблаговременно позаботились о еде для них».

***

Советские женщины-военнопленные не раз поражали своих врагов и солагерниц единством и духом сопротивления. Однажды 12 советских девушек были включены в список заключенных, предназначенных для отправки в Майданек, в газовые камеры. Когда эсэсовцы пришли в барак, чтобы забрать женщин, товарищи отказались их выдать. Эсэсовцам удалось найти их. «Оставшиеся 500 человек построились по пять человек и пошли к коменданту. Переводчиком была Е.Л.Клемм. Комендант загнал в блок пришедших, угрожая им расстрелом, и они начали голодную забастовку».

В феврале 1944 г. около 60 женщин-военнопленных из Равенсбрюка перевели в концлагерь в г. Барт на авиационный завод «Хейнкель». Девушки и там отказались работать. Тогда их выстроили в два ряда и приказали раздеться до рубашек, снять деревянные колодки. Много часов они стояли на морозе, каждый час приходила надзирательница и предлагала кофе и постель тому, кто согласится выйти на работу. Затем троих девушек бросили в карцер. Две из них умерли от воспаления легких.

Постоянные издевательства, каторжная работа, голод приводили к самоубийствам. В феврале 1945 г. бросилась на проволоку защитница Севастополя военврач Зинаида Аридова.

И все-таки узницы верили в освобождение, и эта вера звучала в песне, сложенной неизвестным автором:

Выше голову, русские девочки!
Выше головы, будьте смелей!
Нам терпеть остается не долго,
Прилетит по весне соловей…
И откроет нам двери на волю,
Снимет платье в полоску с плечей
И залечит глубокие раны,
Вытрет слезы с опухших очей.
Выше голову, русские девочки!
Будьте русскими всюду, везде!
Ждать недолго осталось, недолго —
И мы будем на русской земле.

Бывшая узница Жермена Тильон в своих воспоминаниях дала своеобразную характеристику русским женщинам-военнопленным, попавшим в Равенсбрюк: «…их спаянность объяснялась тем, что они прошли армейскую школу еще до пленения. Они были молоды, крепки, опрятны, честны, а также довольно грубы и необразованны. Встречались среди них и интеллигентки (врачи, учительницы) — доброжелательные и внимательные. Кроме того, нам нравилась их непокорность, нежелание подчиняться немцам».

Женщин-военнопленных отправляли и в другие концлагеря. Узник Освенцима А.Лебедев вспоминает, что в женском лагере содержались парашютистки Ира Иванникова, Женя Саричева, Викторина Никитина, врач Нина Харламова и медсестра Клавдия Соколова.

В январе 1944 г. за отказ подписать согласие на работу в Германии и перейти в категорию гражданских рабочих более 50 женщин-военнопленных из лагеря в г. Хелм отправили в Майданек. Среди них были врач Анна Никифорова, военфельдшеры Ефросинья Цепенникова и Тоня Леонтьева, лейтенант пехоты Вера Матюцкая.

Штурман авиаполка Анна Егорова, чей самолет был сбит над Польшей, контуженная, с обгоревшим лицом, попала в плен и содержалась в Кюстринском лагере.

Несмотря на царящую в неволе смерть, несмотря на то, что всякая связь между военнопленными мужчинами и женщинами была запрещена, там, где они работали вместе, чаще всего в лагерных лазаретах, порой зарождалась любовь, дарующая новую жизнь. Как правило, в таких редких случаях немецкое руководство лазаретом не препятствовало родам. После рождения ребенка мать-военнопленная либо переводилась в статус гражданского лица, освобождалась из лагеря и отпускалась по месту жительства ее родных на оккупированной территории, либо возвращалась с ребенком в лагерь.

Так, из документов лагерного лазарета Шталага № 352 в Минске, известно, что «приехавшая 23.2.42 в I Городскую больницу для родов медицинская сестра Синдева Александра уехала вместе с ребенком в лагерь военнопленных Ролльбан».

В 1944 г. отношение к женщинам-военнопленным ожесточается. Их подвергают новым проверкам. В соответствии с общими положениями о проверке и селекции советских военнопленных, 6 марта 1944 г. ОКВ издало специальное распоряжение «Об обращении с русскими женщинами-военнопленными». В этом документе говорилось, что содержащихся в лагерях военнопленных советских женщин следует подвергать проверке местным отделением гестапо так же, как всех вновь прибывающих советских военнопленных. Если в результате полицейской проверки выявляется политическая неблагонадежность женщин-военнопленных, их следует освобождать от плена и передавать полиции.

На основе этого распоряжения начальник Службы безопасности и СД 11 апреля 1944 г. издал приказ об отправке неблагонадежных женщин-военнопленных в ближайший концлагерь. После доставки в концлагерь такие женщины подвергались так называемой «специальной обработке» — ликвидации. Так погибла Вера Панченко-Писанецкая — старшая группы семисот девушек-военнопленных, работавших на военном заводе в г. Гентин. На заводе выпускалось много брака, и в ходе расследования выяснилось, что саботажем руководила Вера. В августе 1944 г. ее отправили в Равенсбрюк и там осенью 1944 г. повесили.

В концлагере Штуттгоф в 1944 г. были убиты 5 русских старших офицеров, в том числе женщина-майор. Их доставили в крематорий — место казни. Сначала привели мужчин и одного за другим расстреляли. Затем — женщину. По словам поляка, работавшего в крематории и понимавшего русский язык, эсэсовец, говоривший по-русски, издевался над женщиной, заставляя выполнять его команды: “направо, налево, кругом…” После этого эсэсовец спросил ее: “Почему ты это сделала?” Что она сделала, я так и не узнал. Она ответила, что сделала это для родины. После этого эсэсовец влепил пощечину и сказал: “Это для твоей родины”. Русская плюнула ему в глаза и ответила: “А это для твоей родины”. Возникло замешательство. К женщине подбежали двое эсэсовцев и ее живую стали заталкивать в топку для сжигания трупов. Она сопротивлялась. Подбежали еще несколько эсэсовцев. Офицер кричал: “В топку ее!” Дверца печи была открыта, и из-за жара волосы женщины загорелись. Несмотря на то, что женщина энергично сопротивлялась, ее положили на тележку для сжигания трупов и затолкали в печь. Это видели все работавшие в крематории заключенные». К сожалению, имя этой героини осталось неизвестным.

Бежавшие из плена женщины продолжали борьбу против врага. В секретном сообщение №12 от 17 июля 1942 г. начальника полиции безопасности оккупированных восточных областей имперскому министру безопасности ХVII военного округа в разделе «Евреи» сообщается, что в Умани «арестована еврейка-врач, которая раньше служила в Красной Армии и была взята в плен. После бегства из лагеря военнопленных она укрывалась в детском доме в Умани под ложной фамилией и занималась врачебной практикой. Использовала эту возможность для доступа в лагерь военнопленных в шпионских целях». Вероятно, неизвестная героиня оказывала помощь военнопленным.

Женщины-военнопленные, рискуя жизнью, неоднократно спасали своих еврейских подруг. В Дулаге № 160 г. Хорол в карьере на территории кирпичного завода содержалось около 60 тыс. пленных. Там же была и группа девушек-военнопленных. Из них в живых к весне 1942 г. осталось семь-восемь. Летом 1942 г. все они были расстреляны за то, что укрывали еврейку.

Осенью 1942 г. в лагере Георгиевск вместе с другими пленными находилось и несколько сот военнопленных девушек. Однажды немцы повели на расстрел выявленных евреев. Среди обреченных была и Циля Гедалева. В последнюю минуту немецкий офицер, руководивший расправой, неожиданно сказал: «Медхен раус! — Девушка — вон!» И Циля вернулась в женский барак. Подруги дали Циле новое имя — Фатима, и в дальнейшем она по всем документам проходила татаркой.

Военврач III-го ранга Эмма Львовна Хотина с 9 по 20 сентября находилась в окружении в Брянских лесах. Была взята в плен. Во время очередного этапа из деревни Кокаревка в г. Трубчевск бежала. Скрывалась под чужой фамилией, часто меняя квартиру. Ей помогали ее товарищи — русские врачи, которые работали в лагерном лазарете в Трубчевске. Они наладили связь с партизанами. И когда 2 февраля 1942 г. партизаны напали на Трубчевск, 17 врачей, фельдшеров и медсестер ушли с ними. Э. Л. Хотина стала начальником санслужбы партизанского объединения Житомирской области.

Сара Земельман — военфельдшер, лейтенант медслужбы, работала в передвижном полевом госпитале № 75 Юго-Западного фронта. 21 сентября 1941 г. под Полтавой, раненная в ногу, попала в плен вместе с госпиталем. Начальник госпиталя Василенко вручил Саре документы на имя Александры Михайловской, убитой фельдшерицы. Среди сотрудников госпиталя, оказавшихся в плену, предателей не нашлось. Через три месяца Саре удалось бежать из лагеря. Месяц она скиталась по лесам и деревням, пока неподалеку от Кривого Рога, в селе Веселые Терны, ее не приютила семья фельдшера-ветеринара Ивана Лебедченко. Больше года Сара жила в подвале дома. 13 января 1943 г. Веселые Терны были освобождены Красной Армией. Сара пошла в военкомат и попросилась на фронт, однако ее поместили в фильтрационный лагерь №258. На допросы вызывали только ночью. Следователи спрашивали, как она, еврейка, выжила в фашистском плену? И только встреча в этом же лагере с сослуживцами по госпиталю — рентгенологом и главным хирургом — помогла ей.

С.Земельман направили в медсанбат 3-й Поморской дивизии 1-й Польской армии. Закончила войну на подступах к Берлину 2 мая 1945 г. Удостоена трех орденов Красной Звезды, ордена Отечественной войны 1-й степени, награждена польским орденом «Серебряный крест за заслуги».

К сожалению, после освобождения из лагерей узницы столкнулись с несправедливостью, подозрением и презрением к ним, прошедшим ад немецких лагерей.

Груня Григорьева вспоминает, что красноармейцы, освободившие Равенсбрюк 30 апреля 1945 г., на девушек-военнопленных «…смотрели как на предателей. Это нас потрясло. Такой встречи мы не ожидали. Наши больше отдавали предпочтение француженкам, полькам – иностранкам».

После окончания войны женщины-военнопленные прошли все муки и унижения во время проверок СМЕРШа в фильтрационных лагерях. Александра Ивановна Макс, одна из 15 советских женщин, освобожденных в лагере Нейхаммер, рассказывает, как советский офицер в лагере для репатриантов отчитывал их: «Как вам не стыдно, в плен сдались, вы… » А я спорить с ним: «А что же мы должны были сделать?» А он говорит: «Вы должны были себя расстрелять, а в плен не сдаваться!» А я говорю: «А где же у нас пистолеты были?» — «Ну, вы могли, должны были повеситься, убить себя. Но не сдаваться в плен».

Многие фронтовики знали, что ожидает бывших пленных дома. Одна из освобожденных женщин Н.А.Курляк вспоминает: «Нас, 5 девушек, оставили работать в советской военной части. Мы все время просили: “Отправьте домой”. Нас отговаривали, упрашивали: “Побудьте еще немного, на вас будут смотреть с презрением”. Но мы не верили».

И уже через несколько лет после войны женщина-врач, бывшая пленная, пишет в частном письме: » … мне порой очень жаль, что я осталась жива, потому что всегда ношу на себе это темное пятно плена. Все-таки многие не знают, что это была за “жизнь”, если можно это назвать жизнью. Многие не верят, что мы там честно переносили тяжести плена и остались честными гражданами Советского государства».

Пребывание в фашистской неволе неисправимо отразилось на здоровье многих женщин. У большинства из них еще в лагере прекратились естественные женские процессы и у многих так и не восстановились.

Некоторые, переведенные из лагерей военнопленных в концлагеря, были подвергнуты стерилизации. «У меня не было детей после стерилизации в лагере. И так я осталась как бы калекой… Многие из наших девушек не имели детей. Так некоторых мужья бросали, потому что хотели иметь детей. А мой муж меня не бросил, как есть, говорит, так и будем жить. И до сих пор мы с ним живем».

Сообщения объединены, 2 апр 2017, время первого редактирования 2 апр 2017

Сообщения объединены, 2 апр 2017

Изнасилование Берлина: неизвестная история войны

24 сентября 2015

Автор фото, BBC World Service

В России выходит в продажу примечательная книга — дневник офицера Советской Армии Владимира Гельфанда, в которой без прикрас и купюр описаны кровавые будни Великой Отечественной войны.

Некоторые полагают, что критический подход к прошлому неэтичен или просто недопустим, учитывая героические жертвы и гибель 27 миллионов советских граждан.

Другие считают, что будущие поколения должны знать истинные ужасы войны и заслуживают того, чтобы увидеть неприукрашенную картину.

Корреспондент Би-би-си Люси Эш попыталась разобраться в некоторых малоизвестных страницах истории последней мировой войны.

Некоторые факты и обстоятельства, изложенные в ее статье, могут быть неподходящими для детей.

_________________________________________________________________________

В Трептов-парке на окраине Берлина сгущаются сумерки. Я смотрю на возвышающийся надо мной на фоне закатного неба памятник воину-освободителю.

Стоящий на обломках свастики солдат высотой 12 метров в одной руке держит меч, а на другой его руке сидит маленькая немецкая девочка.

Здесь похоронены пять тысяч из 80 тысяч советских солдат, погибших в битве за Берлин в период с 16 апреля по 2 мая 1945 года.

Колоссальные пропорции этого монумента отражают масштабы жертв. На вершине постамента, куда ведет длинная лестница, виден вход в памятный зал, освещенный как религиозная святыня.

Мое внимание привлекла надпись, напоминающая, что советские люди спасли европейскую цивилизацию от фашизма.

Но для некоторых в Германии этот мемориал — повод для иных воспоминаний.

Советские солдаты изнасиловали бессчетное число женщин по пути к Берлину, но об этом редко говорили после войны — как в Восточной, так и в Западной Германии. И в России сегодня об этом мало кто говорит.

Дневник Владимира Гельфанда

Многие российские СМИ регулярно отвергают рассказы об изнасилованиях как миф, состряпанный на Западе, однако один из многочисленных источников, поведавших нам о том, что происходило, — это дневник советского офицера.

Автор фото, BBC World Service

Подпись к фото,

Владимир Гельфанд писал свой дневник с удивительной искренностью в те времена, когда это было смертельно опасно

Лейтенант Владимир Гельфанд, молодой еврей родом из Украины, с 1941 года и до конца войны вел свои записи с необыкновенной искренностью, несмотря на существовавший тогда запрет на ведение дневников в советской армии.

Его сын Виталий, который позволил мне почитать рукопись, нашел дневник, когда разбирал бумаги отца после его смерти. Дневник был доступен в сети, но теперь впервые публикуется в России в виде книги. Два сокращенных издания дневника выходили в Германии и Швеции.

Дневник повествует об отсутствии порядка и дисциплины в регулярных войсках: скудные рационы, вши, рутинный антисемитизм и бесконечное воровство. Как он рассказывает, солдаты воровали даже сапоги своих товарищей.

В феврале 1945 года воинская часть Гельфанда базировалась недалеко от реки Одер, готовясь к наступлению на Берлин. Он вспоминает, как его товарищи окружили и захватили в плен немецкий женский батальон.

«Позавчера на левом фланге действовал женский батальон. Его разбили наголову, а пленные кошки-немки объявили себя мстительницами за погибших на фронте мужей. Не знаю, что с ними сделали, но надо было бы казнить негодяек безжалостно», — писал Владимир Гельфанд.

Один из самых показательных рассказов Гельфанда относится к 25 апреля, когда он был уже в Берлине. Там Гельфанд впервые в жизни прокатился на велосипеде. Проезжая вдоль берега реки Шпрее, он увидел группу женщин, тащивших куда-то свои чемоданы и узлы.

Автор фото, BBC World Service

Подпись к фото,

В феврале 1945 года воинская часть Гельфанда базировалась недалеко от реки Одер, готовясь к наступлению на Берлин

«Я спросил немок, где они живут, на ломаном немецком, и поинтересовался, зачем они ушли из своего дома, и они с ужасом рассказали о том горе, которое причинили им передовики фронта в первую ночь прихода сюда Красной Армии», — пишет автор дневника.

«Они тыкали сюда, — объясняла красивая немка, задирая юбку, — всю ночь, и их было так много. Я была девушкой, — вздохнула она и заплакала. — Они мне испортили молодость. Среди них были старые, прыщавые, и все лезли на меня, все тыкали. Их было не меньше двадцати, да, да, — и залилась слезами».

«Они насиловали при мне мою дочь, — вставила бедная мать, — они могут еще прийти и снова насиловать мою девочку. — От этого снова все пришли в ужас, и горькое рыдание пронеслось из угла в угол подвала, куда привели меня хозяева. «Оставайся здесь, — вдруг бросилась ко мне девушка, — ты будешь со мной спать. Ты сможешь со мной делать все, что захочешь, но только ты один!» — пишет Гельфанд в своем дневнике.

«Пробил час мести!»

Немецкие солдаты к тому времени запятнали себя на советской территории чудовищными преступлениями, которые они совершали в течение почти четырех лет.

Владимир Гельфанд сталкивался со свидетельствами этих преступлений по мере того, как его часть продвигалась с боями к Германии.

«Когда каждый день убийства, каждый день ранения, когда они проходят через деревни, уничтоженные фашистами… У папы очень много описаний, где уничтожали деревни, вплоть до детей, уничтожали маленьких детей еврейской национальности… Даже годовалых, двухгодовалых… И это не в течение какого-то времени, это годы. Люди шли и это видели. И шли они с одной целью — мстить и убивать», — рассказывает сын Владимира Гельфанда Виталий.

Виталий Гельфанд обнаружил этот дневник уже после смерти отца.

Вермахт, как предполагали идеологи нацизма, был хорошо организованной силой арийцев, которые не опустятся до полового контакта с «унтерменшами» («недочеловеками»).

Но этот запрет игнорировался, говорит историк Высшей школы экономики Олег Будницкий.

Немецкое командование было настолько озабочено распространением венерических болезней в войсках, что организовало на оккупированных территориях сеть армейских публичных домов.

Автор фото, BBC World Service

Подпись к фото,

Виталий Гельфанд надеется опубликовать дневник отца в России

Трудно найти прямые свидетельства того, как немецкие солдаты обращались с русскими женщинами. Многие жертвы просто не выжили.

Но в Германо-российском музее в Берлине его директор Йорг Морре показал мне фотографию из личного альбома немецкого солдата, сделанную в Крыму.

На фотографии – тело женщины, распластанное на земле.

«Выглядит так, как будто она была убита при изнасиловании или после него. Ее юбка задрана, а руки закрывают лицо», — говорит директор музея.

«Это шокирующее фото. У нас в музее были споры о том, нужно ли выставлять такие фотографии. Это война, это сексуальное насилие в Советском Союзе при немцах. Мы показываем войну. Не говорим о войне, а показываем ее», — говорит Йорг Морре.

Когда Красная армия вошла в «логово фашистского зверя», как называла тогда советская пресса Берлин, плакаты поощряли ярость солдат: «Солдат, ты на немецкой земле. Пробил час мести!»

Политотдел 19-й Армии, наступавшей на Берлин вдоль побережья Балтийского моря, объявил, что настоящий советский солдат настолько полон ненависти, что мысль о половом контакте с немками будет ему отвратительна. Но и на этот раз солдаты доказали, что их идеологи ошибались.

Историк Энтони Бивор, проводя исследования для своей книги «Берлин: падение», вышедшей в свет в 2002 году, нашел в российском государственном архиве отчеты об эпидемии сексуального насилия на территории Германии. Эти отчеты в конце 1944 года посылались сотрудниками НКВД Лаврентию Берии.

«Они передавались Сталину, — говорит Бивор. — Можно увидеть по отметкам, читались они или нет. Они сообщают о массовых изнасилованиях в Восточной Пруссии и о том, как немецкие женщины пытались убивать себя и своих детей, чтобы избежать этой участи».

«Жители подземелья»

Другой дневник военного времени, который вела невеста немецкого солдата, рассказывает о том, как некоторые женщины приспосабливались к этой ужасающей ситуации в попытках выжить.

С 20 апреля 1945 года женщина, имя которой не называется, оставляла на бумаге безжалостные в своей честности наблюдения, проницательные и местами сдобренные юмором висельника.

Автор дневника описывает себя как «бледную блондинку, всегда одетую в одно и то же зимнее пальто». Она рисует яркие картины жизни своих соседей в бомбоубежище под их многоквартирным домом.

Среди ее соседок – «молодой человек в серых брюках и очках в толстой оправе, при ближайшем рассмотрении оказывающийся женщиной», а также три пожилые сестры, как она пишет, «все трое – портнихи, сбившиеся в один большой черный пудинг».

Автор фото, BBC World Service

В ожидании приближавшихся частей Красной армии женщины шутили: «Лучше русский на мне, чем янки надо мной», имея в виду, что лучше уж быть изнасилованной, чем погибнуть при ковровой бомбардировке американской авиации.

Но когда солдаты вошли в их подвал и попытались вытащить оттуда женщин, те начали умолять автора дневника использовать ее знание русского языка, чтобы пожаловаться советскому командованию.

На превращенных в руины улицах ей удается найти советского офицера. Он пожимает плечами. Несмотря на сталинский декрет, запрещающий насилие в отношении гражданского населения, как он говорит, «это все равно происходит».

Тем не менее офицер спускается с ней в подвал и отчитывает солдат. Но один из них вне себя от гнева. «О чем ты говоришь? Посмотри, что немцы сделали с нашими женщинами! — кричит он. — Они взяли мою сестру и…» Офицер его успокаивает и выводит солдат на улицу.

Но когда автор дневника выходит в коридор, чтобы проверить, ушли они или нет, ее хватают поджидавшие солдаты и жестоко насилуют, едва не задушив. Объятые ужасом соседи, или «жители подземелья», как она их называет, прячутся в подвале, заперев за собой дверь.

«Наконец, открылись два железных засова. Все уставились на меня, — пишет она. — Мои чулки спущены, мои руки держат остатки пояса. Я начинаю кричать: «Вы свиньи! Меня тут изнасиловали дважды подряд, а вы оставляете меня лежать здесь как кусок грязи!»

В итоге автор дневника приходит к мысли, что ей нужно найти одного «волка», чтобы защититься от новых групповых изнасилований «зверьем мужского пола».

Она находит офицера из Ленинграда, с которым делит постель. Постепенно отношения между агрессором и жертвой становятся менее жестокими, более взаимными и неоднозначными. Немка и советский офицер даже обсуждают литературу и смысл жизни.

«Никоим образом нельзя утверждать, что майор меня насилует, — пишет она. – Почему я это делаю? За бекон, сахар, свечи, мясные консервы? В какой-то степени я уверена, что так и есть. Но к тому же мне нравится майор, и чем меньше он хочет получить от меня как мужчина, тем больше он мне нравится как человек».

Многие из ее соседок заключали подобные сделки с победителями поверженного Берлина.

Автор фото, BBC World Service

Подпись к фото,

Некоторые немки нашли способ приспособиться к этой ужасной ситуации

Когда в 1959 году дневник был опубликован в Германии под названием «Женщина в Берлине», этот откровенный рассказ вызвал волну обвинений в том, что он опорочил честь немецких женщин. Не удивительно, что автор, предчувствуя это, потребовала не публиковать больше дневник до своей смерти.

Эйзенхауэр: расстреливать на месте

Изнасилования были проблемой не только Красной Армии.

Боб Лилли, историк из университета Северного Кентукки, смог получить доступ к архивам военных судов США.

Его книга (Taken by Force) вызвала столько споров, что вначале ни одно американское издательство не решалось его опубликовать, и первое издание появилось во Франции.

По приблизительным подсчетам Лилли, около 14 тысяч изнасилований было совершено американскими солдатами в Англии, Франции и Германии с 1942 по 1945 годы.

«В Англии случаев изнасилований было совсем мало, но как только американские солдаты пересекли Ла Манш, их число резко возросло», — рассказывает Лилли.

По его словам, изнасилования стали проблемой не только имиджа, но и армейской дисциплины. «Эйзенхауэр сказал расстреливать солдат на месте преступления и сообщать о казнях в военных газетах, таких как Stars and Stripes. В Германии был пик этого явления», — рассказывает он.

— А были казнены солдаты за изнасилования?

— Но не в Германии?

— Нет. Ни одного солдата не казнили за изнасилование или убийство немецких граждан, — признает Лилли.

Сегодня историки продолжают расследовать факты сексуальных преступлений, совершенных войсками союзников в Германии.

В течение многих лет тема сексуального насилия со стороны войск союзников – американских, британских, французских и советских солдат — на территории Германии официально замалчивалась. Мало кто об этом сообщал, и еще меньше желающих было все это слушать.

Молчание

О таких вещах в обществе вообще говорить непросто. Кроме того, в Восточной Германии считалось едва ли не богохульством критиковать советских героев, победивших фашизм.

А в Западной Германии вина, которую испытывали немцы за преступления нацизма, затмевала тему страданий этого народа.

Но в 2008 году в Германии по дневнику жительницы Берлина вышел фильм «Безымянная – одна женщина в Берлине» с актрисой Ниной Хосс в главной роли.

Этот фильм стал откровением для немцев и побудил многих женщин рассказать о том, что с ними произошло. Среди этих женщин — Ингеборг Буллерт.

Сейчас 90-летняя Ингеборг живет в Гамбурге в квартире, полной фотографий кошек и книг о театре. В 1945 году ей было 20. Она мечтала стать актрисой и жила с матерью на довольно фешенебельной улице в берлинском районе Шарлоттенбург.

Автор фото, BBC World Service

Подпись к фото,

«Я думала, что они меня убьют», — говорит Ингеборг Буллурт

Когда началось советское наступление на город, она спряталась в подвале своего дома, как и автор дневника «Женщина в Берлине».

«Неожиданно на нашей улице появились танки, повсюду лежали тела русских и немецких солдат, — вспоминает она. – Я помню ужасающий протяжный звук падающих русских бомб. Мы называли их Stalinorgels («сталинские органы»)».

Как-то раз в перерыве между бомбежками Ингеборг вылезла из подвала и побежала наверх за веревкой, которую она приспособила под фитиль для лампы.

«Неожиданно я увидела двух русских, направивших на меня пистолеты, — говорит она. – Один из них заставил меня раздеться и изнасиловал меня. Потом они поменялись местами, и меня изнасиловал другой. Я думала, что умру, что они меня убьют».

Тогда Ингеборг не рассказала о том, что с ней случилось. Она молчала об этом несколько десятилетий, потому что говорить об этом было бы слишком тяжело. «Моя мать любила хвастать тем, что ее дочь не тронули», — вспоминает она.

Волна абортов

Но изнасилованиям подверглись многие женщины в Берлине. Ингеборг вспоминает, что сразу после войны женщинам от 15 до 55 лет было приказано сдать анализ на венерические болезни.

«Для того, чтобы получить продуктовые карточки, нужна была медицинская справка, и я помню, что у всех докторов, их выдававших, приемные были полны женщин», — вспоминает она.

Каков был реальный масштаб изнасилований? Чаще всего называются цифры в 100 тысяч женщин в Берлине и два миллиона по всей Германии. Эти цифры, горячо оспариваемые, были эстраполированы из скудных медицинских записей, сохранившихся до наших дней.

Автор фото, BBC World Service

Подпись к фото,

Эти медицинские документы 1945 года чудом уцелели

Автор фото, BBC World Service

Подпись к фото,

Лишь в одном районе Берлина за полгода было одобрено 995 просьб об абортах

На бывшем военном заводе, где сейчас хранится государственный архив, его сотрудник Мартин Люхтерханд показывает мне пачку синих картонных папок.

В них содержатся данные об абортах с июня по октябрь 1945 года в Нойкелльне, одном из 24 районов Берлина. То, что они сохранились нетронутыми – маленькое чудо.

В Германии того времени аборты были запрещены согласно статье 218 уголовного кодекса. Но Люхтерханд говорит, что после войны был короткий промежуток времени, когда женщинам было разрешено прерывать беременность. Особая ситуация была связана с массовыми изнасилованиями в 1945 году.

С июня 1945 по 1946 год только в этом районе Берлина было одобрено 995 просьб об аборте. Папки содержат более тысячи страниц разного цвета и размера. Одна из девушек округлым детским почерком пишет, что была изнасилована дома, в гостиной на глазах своих родителей.

Хлеб вместо мести

Для некоторых солдат, стоило им подвыпить, женщины становились такими же трофеями, как часы или велосипеды. Но другие вели себя совсем иначе. В Москве я встретила 92-летнего ветерана Юрия Ляшенко, который помнит, как вместо того, чтобы мстить, солдаты раздавали немцам хлеб.

Автор фото, BBC World Service

Подпись к фото,

Юрий Ляшенко говорит, что советские солдаты в Берлине вели себя по-разному

“Кормить, конечно, мы всех не могли, так? А тем, что у нас было, мы делились с детьми. Маленькие дети такие запуганные, глаза такие страшные… жалко детей», — вспоминает он.

В пиджаке, увешанном орденами и медалями, Юрий Ляшенко приглашает меня в свою маленькую квартирку на верхнем этаже многоэтажного дома и угощает коньяком и вареными яйцами.

Он рассказывает мне, что хотел стать инженером, но был призван в армию и так же, как Владимир Гельфанд, прошел всю войну до Берлина.

Наливая в рюмки коньяк, он предлагает тост за мир. Тосты за мир часто звучат заученно, но тут чувствуется, что слова идут от сердца.

Мы говорим о начале войны, когда ему чуть не ампутировали ногу, и о том, что он почувствовал, когда увидел красный флаг над Рейхстагом. Спустя некоторое время я решаюсь спросить его об изнасилованиях.

«Не знаю, у нашего подразделения такого не было… Конечно, очевидно, такие случаи были в зависимости от самого человека, от людей, — говорит ветеран войны. — Вот попадется один такой… Один поможет, а другой надругается… На лице у него не написано, не знаешь его».

Оглянуться в прошлое

Наверное, мы никогда не узнаем настоящих масштабов изнасилований. Материалы советских военных трибуналов и многие другие документы остаются закрытыми. Недавно Государственная дума одобрила закон «о посягательстве на историческую память», согласно которому любой, кто принижает вклад СССР в победу над фашизмом, может заработать денежный штраф и до пяти лет лишения свободы.

Молодой историк Гуманитарного университета в Москве Вера Дубина говорит, что ничего не знала об этих изнасилованиях до тех пор, пока не получила стипендию для учебы в Берлине. После учебы в Германии она написала работу на эту тему, но не смогла ее опубликовать.

«Российские СМИ отреагировали очень агрессивно, — говорит она. — Люди хотят знать только о нашей славной победе в Великой Отечественной войне, и сейчас становится все сложнее вести серьезные исследования».

Автор фото, BBC World Service

Подпись к фото,

Советские полевые кухни раздавали жителям Берлина еду

История часто переписывается в угоду конъюнктуре. Именно поэтому свидетельства очевидцев столь важны. Свидетельства тех, кто осмелился говорить на эту тему сейчас, в преклонном возрасте, и рассказы тогда еще молодых людей, записавших в годы войны свои свидетельства о происходившем.

Виталий, сын автора армейского дневника Владимира Гельфанда, говорит о том, что многие советские солдаты проявили великий героизм в годы Второй мировой войны. Но это не вся история, считает он.

«Если люди не хотят знать правду, хотят заблуждаться и хотят говорить о том, как было все красиво и благородно — это глупо, это самообман, — напоминает он. — Весь мир это понимает, и Россия это понимает. И даже те, кто стоит за этими законами об искажении прошлого, они тоже понимают. Мы не можем двигаться в будущее, пока не разберемся с прошлым».

_________________________________________________________

Примечание.25 и 28 сентября 2015 года этот материал был изменен. Мы удалили подписи к двум фотографиям, а также написанные на их основе посты в твиттере. Они не соответствуют редакционным стандартам Би-би-си, и мы понимаем, что многие посчитали их оскорбительными. Мы приносим свои искренние извинения.

I. Общие положения — Женевская конвенция от 12 августа 1949 года об обращении с военнопленными — Конвенции и соглашения — Декларации, конвенции, соглашения и другие правовые материалы

Женевская конвенция от 12 августа 1949 года об обращении с военнопленными

Принята 12 августа 1949 года Дипломатической конференцией
для составления международных конвенций о защите жертв войны,
заседавшей в Женеве с 21 апреля по 12 августа 1949 года

Раздел III.
Плен

Часть I.
Начало плена

Статья 17

Каждый военнопленный при его допросе обязан сообщить только свои фамилию, имя и звание, дату рождения и личный номер или, за неимением такового, другую равноценную информацию.

В случае, если военнопленный сознательно нарушит это правило, ему может угрожать ограничение преимуществ, предоставляемых военнопленным его звания или положения.

Каждая сторона, находящаяся в конфликте, обязана снабжать удостоверением личности с указанием фамилии, имени, звания, личного номера или равноценных сведений и даты рождения всякое лицо, на которое распространяется ее юрисдикция и которое может оказаться военнопленным. Это удостоверение личности может, кроме того, иметь подпись или оттиски пальцев владельца или то и другое, а также может содержать любые другие сведения, которые сторона, находящаяся в конфликте, захочет добавить в отношении лиц, принадлежащих к составу ее собственных вооруженных сил. Удостоверение личности должно, по возможности, быть размером 6,5х10 см и должно иметь дубликат. Военнопленный обязан предъявлять удостоверение личности при любом требовании, но оно ни в коем случае не может быть у него отнято.

Никакие физические или моральные пытки и никакие другие меры принуждения не могут применяться к военнопленным для получения от них каких-либо сведений. Военнопленным, которые откажутся отвечать, нельзя угрожать, подвергать их оскорблениям или каким-либо преследованиям или ограничениям.

Военнопленные, которые не могут дать сведений о своей личности из-за своего физического или психического состояния, будут переданы на попечение медицинской службы. Личность этих военнопленных будет установлена всеми возможными средствами с учетом положений предыдущего абзаца.

Допрос военнопленных должен проводиться на языке, понятном для них.

Статья 18

Все вещи и предметы личного пользования, за исключением оружия, лошадей, воинского снаряжения и военных документов, останутся во владении военнопленных, так же как металлические каски, противогазы и подобные предметы, выданные им для их личной защиты. У них останутся также вещи и предметы, служащие для их обмундирования и питания, даже в том случае, если эти вещи и предметы принадлежат к официальному воинскому снаряжению.

Военнопленные никогда не должны оставаться без удостоверений личности. Держащая в плену держава выдает удостоверения тем, у кого их нет.

Знаки различия и государственной принадлежности, знаки отличия и предметы, имеющие главным образом субъективную ценность, не могут быть отняты у военнопленного.

Денежные суммы, находящиеся у военнопленных, могут быть отобраны у них только по распоряжению офицера и только после того, как в специальном реестре будут зарегистрированы размеры этих сумм и данные об их владельцах, и последним будет выдана подробная расписка, на которой будут разборчиво написаны имя, звание и воинская часть лица, выдавшего эту расписку. Денежные суммы в валюте держащей в плену державы или те, которые по просьбе военнопленных были обменены на эту валюту, будут заноситься на кредит лицевого счета военнопленного в соответствии со статьей 64.

Держащая в плену держава сможет отбирать у военнопленных ценные вещи только по соображениям безопасности. В таких случаях соблюдается тот же порядок, что и в отношении изъятия денежных сумм.

Указанные вещи, а также отобранные денежные суммы, если они были в другой валюте, чем валюта держащей в плену державы, и об их обмене не поступала просьба от владельцев, должны храниться держащей в плену державой и будут возвращены военнопленным по окончании их плена в том виде, в каком они были отобраны.

Статья 19

В возможно более краткий срок после их взятия в плен военнопленные эвакуируются в лагеря, расположенные достаточно далеко от зоны военных действий, для того, чтобы они находились в безопасности.

В опасной зоне можно временно задерживать только тех военнопленных, которые по состоянию своих ранений или болезни подвергаются большему риску при эвакуации, чем при оставлении на месте.

Военнопленных не следует без необходимости подвергать опасности в ожидании их эвакуации из зоны военных действий.

Статья 20

Эвакуация военнопленных должна всегда проводиться гуманно и в условиях, подобных тем, которые держащая в плену держава предоставляет своим войскам при их передвижениях.

Держащая в плену держава должна снабжать эвакуируемых военнопленных питьевой водой и пищей в достаточном количестве, а также предоставлять им необходимую одежду и медицинскую помощь. Она примет все необходимые меры предосторожности для обеспечения их безопасности во время эвакуации и составит при первой возможности список эвакуируемых военнопленных.

Если военнопленные должны во время эвакуации пройти через транзитные лагеря, их пребывание в этих лагерях будет, возможно, более коротким.

Часть II.
Интернирование военнопленных

Глава I.
Общие положения

Статья 21

Держащая в плену держава может подвергнуть военнопленных интернированию. Она может обязать их не выходить за установленную черту лагеря, в котором они интернированы, или же, если лагерь обнесен оградой, не выходить за эту ограду.

За исключением случаев, предусмотренных положениями настоящей Конвенции, касающимися уголовных и дисциплинарных санкций, военнопленных нельзя держать в запертых помещениях или лишать права покидать помещения, если только эта мера не является необходимой для охраны их здоровья; во всяком случае применение этой меры допускается лишь в течение того времени, пока вызвавшие ее обстоятельства не отпали.

Военнопленным может быть под честное слово или обязательство предоставлена ограниченная или полная свобода, если только это допускают законы державы, за которой они числятся. Эта мера будет применяться, в частности, в случаях, когда она может способствовать улучшению здоровья пленных. Пленных нельзя принуждать согласиться на свое освобождение под честное слово или обязательство.

При открытии военных действий каждая сторона, находящаяся в конфликте, сообщит противной стороне законы и правила, которые разрешают или запрещают ее гражданам давать согласие на свое освобождение под честное слово или обязательство. Военнопленные, освобожденные под честное слово или обязательство в соответствии с таким образом сообщенными законами и правилами, обязаны своей личной честью точно выполнять взятые на себя обязательства как в отношении державы, за которой они числятся, так и в отношении державы, взявшей их в плен. В таких случаях держава, за которой они числятся, не должна требовать или принимать от них каких-либо услуг, противоречащих данным ими слову или обязательству.

Статья 22

Интернированные военнопленные могут быть размещены только в помещениях, находящихся на суше и предоставляющих полную гарантию в отношении гигиены и сохранения здоровья. За исключением особых случаев, оправдываемых интересами самих пленных, их не следует размещать в тюремных зданиях.

Военнопленные, интернированные в нездоровых местностях или в местностях, климат которых губителен для их здоровья, будут при первой возможности переведены в места с более благоприятным климатом.

Держащая в плену держава будет размещать военнопленных в лагерях или секторах лагерей с учетом их национальности, языка и обычаев, при условии, что военнопленных не будут отделять от военнопленных тех вооруженных сил, в которых они служили в момент захвата их в плен, за исключением тех случаев, когда они сами выразят на это согласие.

Статья 23

Ни один военнопленный ни в какое время не может быть ни послан в такой район, где он подвергался бы действию огня из зоны боев, ни задержан там, а также не может быть использован для защиты своим присутствием каких-либо пунктов или районов от военных операций.

Военнопленные должны располагать в той же мере, что и местное гражданское население, убежищами против воздушных налетов и других опасностей войны. За исключением тех из них, которые участвовали бы в защите своих помещений от этих опасностей, они смогут отправляться в убежище возможно быстрее, как только будет дан сигнал тревоги. Любая другая мера защиты, принятая в пользу населения, должна применяться также и к ним.

Держащие в плену державы будут сообщать друг другу, при посредстве держав-покровительниц, все необходимые данные о географическом положении лагерей для военнопленных.

Днем лагеря для военнопленных, когда это позволяют соображения военного характера, должны быть обозначены буквами «PW» или «PG», расположенными таким образом, чтобы они были отчетливо видны с воздуха; однако заинтересованные державы могут условиться о другом способе обозначения. Только лагеря для военнопленных могут быть обозначены таким образом.

Статья 24

Транзитные или сортировочные лагеря постоянного типа по своему устройству должны отвечать условиям, подобным предусмотренным в настоящей части, и для военнопленных в них должен существовать такой же режим, как и в других лагерях.

Глава II.
Помещение, питание и одежда военнопленных

Статья 25

Условия размещения военнопленных в лагерях должны быть не менее благоприятными, чем условия, которыми пользуются войска держащей в плену державы, расположенные в той же местности. Эти условия должны устанавливаться с учетом привычек и обычаев военнопленных и ни в коем случае не должны быть вредными для их здоровья.

Вышеупомянутые постановления должны применяться, в частности, к помещениям для сна военнопленных как в отношении общего размера площади и минимальной кубатуры, так и в отношении оборудования и постельных принадлежностей, в том числе и одеял.

Помещения, предназначенные военнопленным для индивидуального или коллективного пользования, должны быть полностью защищены от сырости, в достаточной мере отапливаться и освещаться, особенно в промежуток времени между наступлением темноты и установленным часом выключения света. Должны быть приняты все противопожарные меры.

В тех лагерях, в которых наряду с мужчинами находятся военнопленные женщины, для них должны быть обеспечены отдельные помещения для сна.

Статья 26

Основной суточный рацион питания должен быть достаточным по количеству, качеству, разнообразию для того, чтобы поддерживать хорошее состояние здоровья у военнопленных и не допускать потери веса или явлений, связанных с недостатком питания. Следует также считаться с привычным для пленных режимом питания.

Держащая в плену держава должна снабжать работающих военнопленных необходимым дополнительным питанием в соответствии с работой, которую они выполняют.

Военнопленным должна доставляться питьевая вода в достаточном количестве. Курение табака должно быть разрешено.

Военнопленные будут, в максимально возможной степени, привлекаться к участию в приготовлении для себя пищи; для этой цели их можно привлекать к работе на кухне. Кроме того, они получат возможность сами приготовлять пищу из дополнительных продуктов, которыми они будут располагать.

Для принятия пищи должны быть обеспечены надлежащие помещения.

Всякие коллективные дисциплинарные взыскания, затрагивающие питание, воспрещаются.

Статья 27

Одежда, белье и обувь будут выдаваться военнопленным в достаточном количестве держащей в плену державой, причем она должна учитывать климатические условия местности, в которой находятся военнопленные. Форменная одежда неприятельских армий, захваченная держащей в плену державой, будет использована для обмундирования военнопленных, если она соответствует климатическим условиям.

Регулярная замена и ремонт этих предметов обеспечиваются держащей в плену державой. Кроме того, работающие военнопленные получат соответствующую одежду везде, где этого требует род их работы.

Статья 28

Во всех лагерях будут устроены ларьки, в которых военнопленные смогут покупать продукты питания, предметы обихода, мыло и табак, продажная цена которых не должна превышать местных торговых цен.

Прибыль, полученная от ларьков, будет употреблена в пользу военнопленных; для этой цели будет создан специальный фонд. Доверенное лицо будет иметь право принимать участие в работе ларька и в использовании этого фонда.

При ликвидации какого-нибудь лагеря кредитовое сальдо специального фонда должно передаваться какой-либо международной гуманитарной организации для использования в интересах военнопленных, являющихся гражданами той же страны, что и военнопленные, способствовавшие созданию этого фонда. В случае всеобщей репатриации эта прибыль остается у держащей в плену державы, если между заинтересованными державами нет противоположного соглашения.

Глава III.
Гигиена и медицинская помощь

Статья 29

Держащая в плену держава будет обязана принимать все меры гигиены, необходимые для обеспечения чистоты и благоприятного для здоровья состояния лагерей и для предупреждения возникновения эпидемии.

Военнопленные будут располагать днем и ночью санитарными установками, отвечающими правилам гигиены и содержащимися в постоянной чистоте. Во всех лагерях, в которых помещаются женщины-военнопленные, для них должны предоставляться отдельные санитарные установки.

Кроме того, помимо бань и душей, которые будут устроены в лагерях, военнопленным будет предоставляться вода и мыло в достаточном количестве для повседневного содержания тела в чистоте и для стирки белья; для этого им будут предоставляться необходимые помещения, возможности и время.

Статья 30

Каждый лагерь будет иметь соответствующий лазарет, где военнопленные получат помощь, в которой они могут нуждаться, и где им будет предоставлен необходимый режим питания. В случае надобности будут устраиваться изоляторы для заразных и душевнобольных.

Военнопленные, страдающие тяжелой болезнью, или состояние здоровья которых требует специального лечения, хирургического вмешательства или госпитализации, должны быть приняты в любое, могущее обеспечить их лечение военное или гражданское медицинское учреждение, даже если их репатриация ожидается в близком будущем. Особые условия будут созданы для ухода за инвалидами, в частности слепыми, и для их переобучения в ожидании репатриации.

Медицинская помощь будет оказываться военнопленным преимущественно медицинским персоналом державы, за которой они числятся, и по возможности их национальности.

Нельзя препятствовать военнопленным являться на прием к медицинскому персоналу. Власти, держащие в плену, будут выдавать каждому подвергающемуся лечению военнопленному, по его просьбе, официальную справку с указанием характера его ранения или болезни, длительности и характера лечения. Дубликат этой справки будет послан в Центральное агентство по делам военнопленных.

Расходы по лечению, включая расходы по приобретению всяких приспособлений, необходимых для поддержания здоровья военнопленных в хорошем состоянии, а именно — зубных или других протезов и очков, должна нести держащая в плену держава.

Статья 31

Медицинские осмотры военнопленных будут производиться не реже одного раза в месяц. Во время медицинских осмотров следует проверять и отмечать вес каждого военнопленного. Эти осмотры, в частности, будут иметь целью проверку общего состояния здоровья, питания и чистоты военнопленных, а также выявление заразных болезней, особенно туберкулеза, малярии и венерических болезней. Для этой цели будут применяться наиболее эффективные доступные методы, например периодические массовые рентгеновские снимки на микрофильме для обнаружения туберкулеза в ранних стадиях.

Статья 32

Держащая в плену держава может потребовать от военнопленных, хотя и не принадлежавших к медицинской службе своих вооруженных сил, но являющихся врачами, зубными врачами, санитарами и санитарками, выполнять свои медицинские обязанности в интересах военнопленных, числящихся за той же державой, что и они сами. В этом случае они будут продолжать числиться военнопленными, но будут пользоваться таким же обращением, что и соответствующий санитарный личный состав, задержанный держащей в плену державой. Они будут освобождены от любой другой работы, предусмотренной в статье 49.

Глава IV.
Медицинский и духовный персонал, задержанный для оказания помощи военнопленным

Статья 33

Meдико-санитарный состав и духовный персонал, задержанные держащей в плену державой с целью оказания помощи военнопленным, не должны считаться военнопленными. Они будут, однако, пользоваться, по меньшей мере, преимуществами и покровительством настоящей Конвенции, и им будут также предоставлены все возможности, необходимые для оказания медицинской и духовной помощи военнопленным.

Они будут продолжать выполнять свои медицинские и духовные обязанности в интересах военнопленных, по преимуществу принадлежащих к вооруженным силам, за которыми они числятся, в рамках военных законов и уставов держащей в плену державы и под руководством ее компетентных органов, а также в соответствии с их профессиональной этикой. При выполнении своих медицинских и духовных обязанностей они будут также пользоваться следующими льготами:

a) им будет разрешено периодически посещать военнопленных, находящихся в рабочих командах или в госпиталях, расположенных вне лагеря: держащая в плену держава предоставит им с этой целью необходимые средства транспорта;

b) в каждом лагере старший по званию и по стажу военный врач будет нести ответственность перед военными властями лагеря за все, связанное с деятельностью задержанного медико-санитарного персонала. С этой целью с начала военных действий стороны, находящиеся в конфликте, договорятся по поводу соотношения званий их медико-санитарного персонала, в том числе и персонала обществ, упомянутых в статье 26 Женевской конвенции от 12 августа 1949 года об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях. Этот врач и, равным образом, священнослужители будут иметь право обращаться к соответствующим властям лагеря по всем вопросам, касающимся их профессиональной деятельности. Эти власти предоставят им необходимые возможности для ведения корреспонденции по этим вопросам;

с) хотя задержанный персонал будет подчиняться внутренней дисциплине лагеря, в котором он находится, однако его нельзя принуждать выполнять работу, не связанную с его медицинскими или религиозными обязанностями.

Во время военных действий стороны, находящиеся в конфликте, договорятся по поводу возможной смены задержанного персонала и установят порядок этой смены.

Ни одно из предшествующих положений не освобождает держащую в плену державу от обязательств, лежащих на ней в области удовлетворения медицинских и духовных нужд военнопленных.

Глава V.
Религия, интеллектуальная и физическая деятельность

Статья 34

Военнопленным будет предоставлена полная свобода для выполнения обрядов их религии, включая посещение богослужений, при условии соблюдения ими дисциплинарного порядка, предписанного военными властями.

Для религиозных служб будут отведены надлежащие помещения.

Статья 35

Служителям культа, входившим в состав военного духовенства, попавшим во власть неприятельской державы и оставшимся или задержанным для оказания помощи военнопленным, будет разрешено обслуживать их духовные нужды и свободно отправлять свои обязанности среди своих единоверцев в соответствии со своей религиозной совестью. Они будут распределены между различными лагерями и рабочими командами, в которых находятся военнопленные, принадлежащие к тем же вооруженным силам, говорящие на том же языке или принадлежащие к той же религии. Им будут предоставляться необходимые возможности, в том числе транспортные средства, предусмотренные в статье 33, для посещения военнопленных, находящихся за пределами их лагеря. Они будут пользоваться свободой переписки, подлежащей цензуре, по религиозным делам их культа с духовными властями страны, в которой они задержаны, и с международными религиозными организациями. Письма и почтовые карточки, которые они могут отправлять, не входят в норму, установленную в статье 71.

Статья 36

Военнопленные, которые являются служителями культа, но которые не входили в состав военного духовенства в своей собственной армии, получат разрешение, каково бы ни было их вероисповедание, свободно отправлять свои обязанности среди своих единоверцев. В этом отношении с ними будут обращаться как с представителями военного духовенства, задержанными держащей в плену державой. Они не будут принуждаться ни к какой другой работе.

Статья 37

В тех случаях, когда военнопленные не располагают духовной помощью представителя военного духовенства из числа задержанных лиц или военнопленного — служителя их культа, по просьбе заинтересованных военнопленных для отправления этих обязанностей будет назначен служитель культа, принадлежащий к вероисповеданию этих военнопленных или к аналогичному вероисповеданию, или за отсутствием такового будет назначено сведущее светское лицо, если это допустимо с религиозной точки зрения. Это назначение, которое должно быть одобрено держащей в плену державой, будет производиться с согласия общины заинтересованных военнопленных и там, где это необходимо, с согласия местных духовных властей того же вероисповедания. Назначенное таким образом лицо должно будет действовать в соответствии со всеми правилами, установленными держащей в плену державой для поддержания дисциплины и обеспечения военной безопасности.

Статья 38

Относясь с уважением к личным склонностям каждого военнопленного, держащая в плену держава будет поощрять интеллектуальную, просветительную и спортивную активность военнопленных, а также активность по организации развлечений; она должна принять для этого необходимые меры путем предоставления в их распоряжение соответствующих помещений и необходимого инвентаря.

Военнопленные должны будут иметь возможность заниматься физическими упражнениями, включая спорт и спортивные игры, и находиться на открытом воздухе. Во всех лагерях для этой цели будут отведены свободные площади достаточного размера.

Глава VI. Дисциплина

Статья 39

Каждый лагерь военнопленных будет поставлен под непосредственное начало ответственного офицера, принадлежащего к регулярным вооруженным силам держащей в плену державы. Этот офицер будет иметь текст настоящей Конвенции; он будет следить за тем, чтобы ее положения были известны всему персоналу лагеря, и будет ответственен за ее применение под контролем своего правительства.

Военнопленные, за исключением офицеров, должны будут отдавать честь и оказывать внешние знаки уважения, предусмотренные действующими в их собственной армии уставами, всем офицерам держащей их в плену державы.

Военнопленные офицеры должны будут отдавать честь только офицерам этой державы, старшим их по званию. Однако они должны отдавать честь начальнику лагеря, каково бы ни было его звание.

Статья 40

Будет разрешено ношение знаков различия и государственной принадлежности, а также знаков отличия.

Статья 41

Текст настоящей Конвенции, ее приложений и содержание всех специальных соглашений, предусмотренных в статье 6, написанные на языке военнопленных, будут вывешены в каждом лагере на тех местах, где они могут быть прочитаны всеми военнопленными. При наличии соответствующей просьбы этот текст будет сообщаться военнопленным, которые лишены возможности ознакомиться с вывешенным текстом.

Всякого рода правила, приказы, объявления и извещения, касающиеся поведения военнопленных, будут им сообщаться на понятном для них языке. Они будут вывешиваться согласно установленному выше порядку, и некоторое количество экземпляров будет вручаться доверенному лицу. Все приказы и распоряжения отдельным военнопленным также должны отдаваться на понятном для них языке.

Статья 42

Применение оружия против военнопленных, в частности против совершающих побег или попытку к побегу, является мерой чрезвычайного характера, которой всегда должны предшествовать предупреждения, соответствующие обстоятельствам.

Глава VII.
Воинские звания военнопленных

Статья 43

С самого начала военных действий стороны, находящиеся в конфликте, сообщат друг другу звания и должности всех лиц, о которых идет речь в статье 4 настоящей Конвенции, в целях обеспечения одинакового обращения с пленными равных званий; если должности и звания установлены позднее, об этом должно быть сделано такое же сообщение.

Держащая в плену держава будет признавать повышения военнопленных в звании, о которых ей будет надлежащим образом сообщено державой, за которой они числятся.

Статья 44

К офицерам и приравненным к ним военнопленным будут относиться с уважением, полагающимся их званию и возрасту.

Чтобы обеспечить обслуживание офицерских лагерей, выделяется, учитывая звание офицеров и к ним приравненных, достаточное количество военнопленных солдат тех же вооруженных сил, по возможности говорящих на том же языке; они не могут быть посланы ни на какую другую работу.

Распоряжение офицерским котлом самими офицерами следует всячески поощрять.

Статья 45

К военнопленным, не являющимся офицерами или приравненными к ним лицами, следует относиться с уважением, соответствующим их званию и возрасту.

Распоряжение самими военнопленными своим котлом следует всячески поощрять.

Глава VIII.
Перемещение военнопленных после их прибытия в лагерь

Статья 46

Держащая в плену держава, при решении вопроса о перемещении военнопленных, должна учитывать интересы самих военнопленных с тем, в частности, чтобы не увеличивать затруднений в их репатриации.

Перемещение военнопленных должно всегда проводиться гуманно и в условиях не хуже тех, которые предоставляются держащей в плену державой своим войскам при перемещениях. Следует всегда принимать во внимание климатические условия, к которым привыкли военнопленные; условия их перемещения ни в коем случае не должны быть вредны их здоровью.

Держащая в плену держава должна снабжать военнопленных во время перемещения питьевой водой и пищей в достаточном количестве для поддержания их здоровья в хорошем состоянии, а также предоставлять им необходимые одежду, кров и медицинскую помощь. Она примет все необходимые меры предосторожности для обеспечения их безопасности, особенно во время перевозок морем или воздушным путем, и составит перед их отправкой полный список перемещаемых пленных.

Статья 47

Больных и раненых военнопленных не будут перемещать, если только этого не требует настоятельно их безопасность, пока переезд может поставить под угрозу их выздоровление.

При приближении линии фронта к какому-нибудь лагерю военнопленные этого лагеря будут перемещены только в том случае, если их перемещение может быть осуществлено в условиях достаточной безопасности или же если они подвергаются большей опасности, оставаясь на месте, чем при перемещении.

Статья 48

В случае перемещения военнопленным будет официально сообщено об их отправлении и новом почтовом адресе; это сообщение должно быть сделано заблаговременно с тем, чтобы они могли успеть запаковать свои вещи и предупредить свою семью.

Им будет разрешено взять с собой личные вещи, корреспонденцию и прибывшие в их адрес посылки; вес этих вещей, если обстоятельства перемещения этого потребуют, может быть ограничен до пределов того, что может нормально нести военнопленный, но разрешенный вес ни в коем случае не будет превышать 25 кг на человека.

Корреспонденция и посылки, адресованные в прежний лагерь, будут пересланы им без задержки. Начальник лагеря по согласованию с доверенным лицом примет необходимые меры для обеспечения перевозки коллективного имущества военнопленных и вещей, которые военнопленные не могли захватить с собой из-за ограничений, предусмотренных вторым абзацем настоящей статьи.

Расходы по перемещению будет нести держащая в плену держава.

Часть III.
О работе военнопленных

Статья 49

Держащая в плену держава может использовать трудоспособных военнопленных в качестве рабочей силы с учетом их возраста, пола, звания, а также физических способностей, в частности, для того чтобы поддерживать их в хорошем физическом и моральном состоянии.

От военнопленных унтер-офицеров можно только потребовать осуществления надзора за работами. Унтер-офицеры, не поставленные на такую работу, могут просить дать им другую подходящую для них работу, которая по возможности будет им предоставлена.

Если офицеры или приравненные к ним лица просят дать им подходящую для них работу, таковая по возможности будет им предоставлена. Они не могут ни в коем случае принуждаться к работе.

Статья 50

Кроме работ по управлению, оборудованию и содержанию в порядке своего лагеря, военнопленные могут быть привлечены в принудительном порядке только к работам, относящимся к нижеперечисленным категориям:

a) сельское хозяйство;

b) добывающие или обрабатывающие отрасли промышленности, за исключением металлургической, машиностроительной и химической промышленности, а также общественных работ и строительства, носящих военный характер или имеющих военные цели;

c) работы на транспорте или погрузочно-разгрузочные, не имеющие военного характера или назначения;

d) торговая деятельность, искусство и ремесло;

e) работы по домашнему хозяйству;

f) коммунальные услуги, не имеющие военного характера или назначения.

В случае нарушения вышеуказанного положения военнопленным разрешается использовать свое право обжалования в соответствии со статьей 78.

Статья 51

Военнопленным должны предоставляться соответствующие условия для работы, особенно квартира, питание, одежда и снаряжение; эти условия не должны уступать условиям, которыми пользуются граждане держащей в плену державы при их использовании на аналогичных работах. Следует также принимать во внимание климатические условия.

Держащая в плену держава, используя труд военнопленных, обеспечит в местах их работы соблюдение национальных законов об охране труда, и в частности правил техники безопасности.

Военнопленные должны проходить подготовку, и в отношении их должны осуществляться мероприятия по охране труда, соответствующие той работе, которую они должны выполнять, и аналогичные тем, которые предоставляются гражданам держащей в плену державы. При условии выполнения положения статьи 52, военнопленные могут привлекаться к работам, связанным с обычным риском, которому подвергаются рабочие из числа гражданского населения.

Ни в коем случае нельзя создавать более тяжелые условия работы путем применения дисциплинарных мер.

Статья 52

Ни один военнопленный не может быть использован на работах, угрожающих здоровью, или опасных, если он не соглашается на это добровольно.

Ни один военнопленный не будет использован на работах, расцениваемых как унизительные для военнослужащего держащей в плену державы.

Удаление мин или других подобных снарядов будет рассматриваться как опасная работа.

Статья 53

Продолжительность рабочего дня военнопленных, включая время, необходимое для дороги на работу и обратно, не будет чрезмерной и ни в коем случае не должна превышать продолжительности рабочего дня, установленного для занятых на той же работе гражданских рабочих данного района из числа граждан держащей в плену державы.

Военнопленным должен предоставляться отдых в середине рабочего дня, по крайней мере на один час; этот отдых будет соответствовать тому, который предусмотрен для рабочих держащей в плену державы, если этот последний является более продолжительным. Кроме того, военнопленным дополнительно предоставляется непрерывный двадцатичетырехчасовой отдых один раз в неделю, предпочтительно в воскресенье или в день отдыха, установленный на их родине. Сверх того, каждому проработавшему год военнопленному предоставляется непрерывный восьмидневный отдых с сохранением платы за работу.

Если будут применяться такие методы работы, как сдельщина, то это не должно приводить к чрезмерному удлинению рабочего дня.

Статья 54

Размер причитающейся военнопленным платы за работу устанавливается согласно постановлениям статьи 62 настоящей Конвенции.

Военнопленным, пострадавшим от несчастных случаев на работе или заболевшим во время работы или в связи с ней, будет оказываться медицинская помощь, которой требует их состояние. Кроме того, держащая в плену держава выдаст им медицинское свидетельство, которое им позволит обосновать свои права перед державой, за которой они числятся, и дубликат этого свидетельства она передаст в Центральное агентство по делам военнопленных, предусмотренное в статье 123.

Статья 55

Годность военнопленных к труду проверяется периодически не реже одного раза в месяц, путем медицинских осмотров. При проведении медицинских осмотров должен особо учитываться характер работ, которые военнопленные вынуждены выполнять.

Если военнопленный считает себя нетрудоспособным, ему будет разрешено показаться медицинскому персоналу своего лагеря. Врачи могут рекомендовать освободить от работы пленных, которые, по их мнению, нетрудоспособны.

Статья 56

Режим в рабочих командах должен быть подобен режиму лагерей для военнопленных.

Всякая рабочая команда будет оставаться под контролем лагеря военнопленных и будет находиться в административной зависимости от него. Военные власти и начальник этого лагеря несут ответственность, под контролем их правительств, за соблюдение в рабочей команде положений настоящей Конвенции.

Начальник лагеря должен держать в порядке список рабочих команд, подчиненных его лагерю, и предъявлять этот список тем делегатам державы-покровительницы, Международного комитета Красного Креста или других организаций, оказывающих военнопленным помощь, которые могут посетить лагерь.

Статья 57

Обращение с военнопленными, работающими у частных лиц, даже если последние возьмут охрану и покровительство над ними под свою ответственность, будет, по меньшей мере, таким же, как это предусмотрено настоящей Конвенцией; держащая в плену держава, военные власти и начальник лагеря, к которому принадлежат военнопленные, несут полную ответственность за содержание, заботу о военнопленных, обращение с ними и оплату их работы.

Эти военнопленные будут иметь право поддерживать связь с доверенными лицами лагерей, за которыми они числятся.

Часть IV.
Денежные средства военнопленных

Статья 58

С самого начала военных действий и до заключения соглашения по этому вопросу с державой-покровительницей держащая в плену держава может установить максимальную сумму денег наличными или в другом аналогичном виде, которую военнопленные могут иметь при себе. Все отобранные или удержанные у военнопленных излишки, являющиеся их законной собственностью, как и всякий внесенный ими денежный вклад, будут зачислены на их лицевой счет и не могут быть обращены в другую валюту без их согласия.

В тех случаях, когда военнопленным будет разрешено совершать вне лагеря покупки или пользоваться услугами за наличные деньги, платежи производятся самими военнопленными или администрацией лагеря с отнесением выплаченных сумм на дебет счетов соответствующих военнопленных. Держащая в плену держава выработает необходимые для этого правила.

Статья 59

Денежные суммы в валюте держащей в плену державы, отобранные у военнопленных в соответствии со статьей 18 в момент их взятия в плен, будут записаны в кредит лицевого счета каждого из них в соответствии с положениями статьи 64 настоящей части.

Денежные суммы в валюте держащей в плену державы, которые будут получены в результате обмена отобранных в то же время у военнопленных денежных сумм в другой валюте, будут также записаны в кредит лицевого счета каждого из них.

Статья 60

Держащая в плену держава будет ежемесячно выплачивать всем военнопленным аванс в счет денежного довольствия, размер которого определится путем пересчета на валюту указанной державы следующих сумм:

Категория I: пленные в звании ниже сержанта — восемь швейцарских франков;

Категория II: сержанты и прочие унтер-офицеры или пленные соответствующего звания — двенадцать швейцарских франков;

Категория III: офицеры до звания капитана включительно или пленные соответствующего звания — пятьдесят швейцарских франков;

Категория IV: майоры, подполковники, полковники или пленные соответствующего звания — шестьдесят швейцарских франков;

Категория V: генералы или пленные соответствующего звания — семьдесят пять швейцарских франков.

Однако заинтересованные стороны, находящиеся в конфликте, могут путем специальных соглашений изменить размер авансов в счет денежного довольствия, причитающегося военнопленным перечисленных выше категорий.

Кроме того, если указанные в первом абзаце суммы будут несоразмерно большими по сравнению с денежным довольствием, получаемым лицами из состава вооруженных сил держащей в плену державы, или по какой-либо причине будут вызывать серьезные затруднения для держащей в плену державы, последняя до заключения специального соглашения с державой, за которой числятся военнопленные, об изменении размеров указанных выше сумм:

а) будет продолжать зачислять на лицевой счет военнопленного указанные в первом абзаце суммы,

b) может временно ограничить размер сумм, выплачиваемых военнопленным в счет этих авансов для удовлетворения их нужд, суммами, размер которых является достаточным, но который для лиц первой категории не должен быть меньше сумм, выплачиваемых держащей в плену державой лицам из состава собственных вооруженных сил.

Причины такого ограничения должны незамедлительно сообщаться державе-покровительнице.

Статья 61

Держащая в плену держава будет принимать денежные суммы, которые будет высылать военнопленным держава, за которой они числятся, в качестве дополнительного довольствия, при условии, что эти суммы будут распределяться поровну между военнопленными одной категории и будут выплачиваться всем военнопленным этой категории, числящимся за этой державой, и будут заноситься на отдельные лицевые счета в соответствии с положениями статьи 64 в возможно кратчайший срок. Это дополнительное довольствие не освобождает держащую в плену державу от любых других обязательств, налагаемых на нее настоящей Конвенцией.

Статья 62

Военнопленные будут получать непосредственно от содержащих их властей справедливую плату за работу, размер которой устанавливается этими властями, но которая не может быть ниже одной четвертой швейцарского франка за полный рабочий день. Держащая в плену держава сообщит пленным, а также державе, за которой они числятся, через державу-покровительницу размер установленной ею поденной ставки заработной платы.

Власти, содержащие пленных, будут также выплачивать плату за работу военнопленным, которые постоянно должны заниматься обязанностями или ремеслом, связанными с управлением, внутренним устройством или содержанием в порядке лагерей, а также военнопленным, привлеченным к обслуживанию медицинских или духовных нужд своих товарищей.

Плата за работу доверенного лица, его помощников и его консультантов, если таковые имеются, покрывается из фонда, пополняемого отчислениями от прибылей ларька; размер этих окладов устанавливается доверенным лицом и утверждается начальником лагеря. Если такого фонда нет, содержащие пленных власти выплачивают этим военнопленным рассчитанную по справедливости плату за работу.

Статья 63

Военнопленным будет разрешено получать денежные переводы, адресованные им персонально или коллективно.

Каждый военнопленный вправе распоряжаться кредитовым сальдо своего счета, предусмотренного следующей статьей, в пределах, установленных держащей в плену державой, которая будет производить требуемые платежи. При условии соблюдения финансовых и валютных ограничений, необходимых с точки зрения держащей в плену державы, военнопленные смогут также производить платежи за границей. В этом случае платежи, производимые военнопленными своим иждивенцам, должны осуществляться в первую очередь.

В любом случае военнопленный сможет, с согласия державы, за которой он числится, распорядиться о производстве платежей в своей стране следующим порядком: держащая в плену держава будет посылать указанной державе, через державу-покровительницу, авизо, содержащее все необходимые указания о плательщике и получателе денег, а также размер платежной суммы, выраженной в валюте держащей в плену державы; это авизо будет подписано заинтересованным военнопленным и скреплено подписью начальника лагеря. Держащая в плену держава записывает эту сумму в дебет счета военнопленного. Записанные таким образом в дебет суммы держащая в плену держава записывает в кредит державы, за которой числятся военнопленные.

С целью применения вышеуказанных положений держащая в плену держава может воспользоваться типовыми правилами, содержащимися в приложении V настоящей Конвенции.

Статья 64

Держащая в плену держава открывает на каждого военнопленного лицевой счет, который, по крайней мере, будет содержать следующее:

1) суммы, причитающиеся военнопленному или полученные им в качестве аванса в счет денежного довольствия, платы за работу или других поступлений; денежные суммы в валюте держащей в плену державы, отобранные у военнопленного; деньги, отобранные у пленного и обращенные по его просьбе в валюту указанной державы;

2) суммы, выданные пленному наличными или в другом аналогичном виде; платежи, произведенные от его имени и по его просьбе; суммы, переведенные согласно третьему абзацу статьи 63.

Статья 65

Всякая запись в счете военнопленного должна быть подписана или парафирована им или же доверенным лицом, действующим от его имени.

Военнопленным должны быть всегда предоставлены достаточные возможности для ознакомления с состоянием их счетов и для получения копий этих счетов, которые также могут быть проверены представителями державы-покровительницы при их посещении лагеря.

При переводе военнопленных из одного лагеря в другой их лицевые счета следуют за ними. В случае передачи военнопленных одной держащей в плену державой другой державе принадлежащие военнопленным денежные суммы, не переведенные в валюту держащей в плену державы, следуют за ними. На все другие суммы, остающиеся на кредите их счетов, им выдается свидетельство.

Заинтересованные стороны, находящиеся в конфликте, могут договориться об уведомлении друг друга через определенные промежутки времени при посредстве державы-покровительницы о суммах, находящихся на счетах военнопленных.

Статья 66

По окончании плена вследствие освобождения военнопленного или его репатриации держащая в плену держава должна выдать ему документ, подписанный уполномоченным на то офицером этой державы, в котором будет указано кредитовое сальдо, причитающееся ему в конце его нахождения в плену. Держащая в плену держава отправит также через державу-покровительницу державе, за которой числятся военнопленные, списки, содержащие все надлежащие данные о всех военнопленных, нахождение в плену которых закончилось репатриацией, освобождением, побегом, смертью или любым другим образом, и указывающие размер их кредитового сальдо. Каждый лист таких списков должен быть заверен уполномоченным представителем держащей в плену державы.

Любое из вышеизложенных положений данной статьи может быть видоизменено путем взаимного соглашения между сторонами, находящимися в конфликте.

Держава, за которой числится военнопленный, будет нести ответственность за урегулирование с ним кредитового сальдо, причитающегося ему от держащей в плену державы по окончании его плена.

Статья 67

Авансы в счет денежного довольствия, выдаваемые военнопленным согласно статье 60, должны рассматриваться как авансы, выданные от имени державы, за которой они числятся. Такие авансы в счет денежного довольствия, равно как и все платежи, произведенные указанной державой в силу третьего абзаца статьи 63 и статьи 68, явятся предметом соглашения между заинтересованными державами после окончания военных действий.

Статья 68

Любое требование военнопленного о компенсации в связи с увечьем или инвалидностью, являющимися результатом работы, должно направляться державе, за которой числится военнопленный, через державу-покровительницу. В соответствии со статьей 54, держащая в плену держава во всех случаях выдает военнопленному документ, указывающий: характер увечья или инвалидности, обстоятельства, при которых они произошли, и данные о медицинском или больничном лечении, предоставленном ему. Этот документ должен быть подписан ответственным офицером держащей в плену державы, а медицинские данные должны быть удостоверены врачом медицинской службы.

Любое требование военнопленного о компенсации за его личные вещи, деньги или ценности, конфискованные у него держащей в плену державой в соответствии со статьей 18 и не выданные ему при его репатриации, или о компенсации за убытки, которые, по его мнению, причинены ему по вине держащей в плену державы или любого из ее представителей, должны также направляться державе, за которой числится военнопленный. Однако все такие личные вещи, которые необходимы для военнопленных во время их нахождения в плену, заменяются за счет держащей в плену державы. Держащая в плену держава во всех случаях выдает военнопленным документ, подписанный ответственным офицером, в котором указываются все имеющиеся сведения, касающиеся причин, по которым не возвращаются эти вещи, деньги или ценности. Копия такого документа должна направляться державе, за которой числится военнопленный, через Центральное агентство по делам военнопленных, предусмотренное в статье 123.

Часть V. Сношения военнопленных с внешним миром

Статья 69

Тотчас же после того, как военнопленные окажутся в ее власти, держащая в плену держава извещает их и державу, за которой они числятся, через державу-покровительницу о мероприятиях, принятых для выполнения постановлений настоящей части. Она также будет сообщать заинтересованным сторонам о всяком изменении в этих мероприятиях.

Статья 70

Каждый военнопленный, с момента взятия его в плен или самое позднее через неделю после его прибытия в лагерь, даже если это транзитный лагерь, а также в случае заболевания либо отправки в лазарет или другой лагерь должен получить возможность послать, с одной стороны, непосредственно своей семье, а с другой — Центральному агентству по делам военнопленных, предусмотренному в статье 123, почтовую карточку, составленную, если возможно, по приложенному к настоящей Конвенции образцу, с сообщением о взятии в плен, о состоянии своего здоровья и с указанием своего адреса. Эти карточки должны пересылаться как можно скорее, и их передача не может быть замедлена каким бы то ни было образом.

Статья 71

Военнопленным будет разрешено как отправлять, так и получать письма и почтовые карточки. Если держащая в плену держава найдет необходимым ограничить эту корреспонденцию, она должна, по крайней мере, разрешить отправку двух писем и четырех карточек в месяц, не считая карточек, предусмотренных в статье 70, составленных, по возможности, по образцам, прилагаемым к настоящей Конвенции. Другие ограничения могут быть введены только в том случае, если держава-покровительница имеет основания считать их отвечающими интересам самих военнопленных, ввиду затруднений, которые держащая в плену держава встречает при наборе достаточного количества квалифицированных переводчиков для осуществления необходимой цензуры. Если корреспонденция, адресуемая военнопленным, должна быть ограничена, это решение может быть принято только державой, за которой они числятся, в некоторых случаях, по просьбе держащей в плену державы. Эти письма и почтовые карточки должны пересылаться наиболее быстрым способом, имеющимся в распоряжении держащей в плену державы; задержка или замедление их доставки не может являться мерой дисциплинарного воздействия.

Военнопленным, не получающим долгое время известий или лишенным возможности получать их от своей семьи или посылать их ей обычным путем, так же как и военнопленным, находящимся на большом расстоянии от своих родных, будет разрешено посылать телеграммы, стоимость которых будет занесена в дебет их счета, который имеется у держащей в плену державы, или оплачена деньгами, которые имеются в их распоряжении. Такая возможность будет предоставляться военнопленным также в случае крайней необходимости.

Как общее правило, корреспонденция военнопленных ведется на их родном языке. Находящиеся в конфликте стороны могут разрешить вести переписку и на других языках.

Мешки с корреспонденцией пленных должны быть тщательно опечатаны, на них должны быть ярлыки с точным указанием их содержания, и они должны направляться в адрес почтового отделения места их назначения.

Статья 72

Военнопленным будет разрешено получать по почте или всякими иными способами индивидуальные или коллективные посылки, содержащие, в частности, продукты питания, одежду, медикаменты и предметы, предназначенные для удовлетворения их религиозных потребностей, для их просвещения или развлечения, включая книги, предметы культа, аппаратуру для научных работ, экзаменационные материалы, музыкальные инструменты, спортивный инвентарь и материалы, позволяющие военнопленным продолжать учиться или заниматься художественной деятельностью.

Эти посылки ни в коем случае не освобождают держащую в плену державу от обязательств, налагаемых на нее настоящей Конвенцией.

Единственными ограничениями в отношении этих посылок могут быть только ограничения, предложенные в интересах самих военнопленных державой-покровительницей или же, в случае чрезвычайной загрузки транспорта или системы связи и только в отношении их собственных посылок, Международным комитетом Красного Креста или любой другой организацией, оказывающей помощь военнопленным.

Порядок отправки индивидуальных и коллективных посылок должен, если это необходимо, составить предмет специальных соглашений между заинтересованными державами, которые ни в коем случае не могут задерживать получение военнопленными посылок помощи. Книги не должны вкладываться в посылки с продуктами и одеждой. Медицинские материалы, как правило, должны посылаться в коллективных посылках.

Статья 73

При отсутствии специальных соглашений между заинтересованными державами о порядке получения и распределения коллективных посылок помощи будут применяться приложенные к настоящей Конвенции правила, касающиеся коллективных посылок.

Вышеупомянутые специальные соглашения ни в коем случае не могут ограничивать прав доверенных лиц на передачу им поступивших коллективных посылок, предназначенных для военнопленных, на распределение таковых или на распоряжение ими в интересах военнопленных.

Этими соглашениями не может быть ограничено право контроля над распределением коллективных посылок среди получателей, право, которым будут располагать представители державы-покровительницы, Международного комитета Красного Креста или любой другой организации, оказывающей помощь пленным и несущей ответственность за передачу этих посылок.

Статья 74

Все посылки помощи, предназначенные для военнопленных, освобождаются от таможенных пошлин и других сборов.

Корреспонденция, посылки помощи и разрешенные денежные переводы, адресованные военнопленным или отправляемые ими по почте, непосредственно или через Справочное бюро, предусмотренное в статье 122, или же через Центральное агентство по делам военнопленных, предусмотренное в статье 123, освобождаются от всех почтовых сборов как в стране отправления и в стране назначения, так и в промежуточных странах.

Расходы по пересылке предназначенных для военнопленных посылок помощи, которые по своему весу или по какой-либо другой причине не могут им быть отправлены по почте, будет нести держащая в плену держава на всех территориях, находящихся под ее контролем. Другие державы, являющиеся участницами Конвенции, будут нести расходы по перевозке на своих территориях.

В случае отсутствия специальных соглашений между заинтересованными державами расходы по перевозке таких посылок, не подпадающие под действие вышеуказанных льгот, оплачиваются отправителем.

Высокие Договаривающиеся Стороны будут стараться снизить, насколько возможно, тарифы на телеграммы, отправляемые военнопленными или им адресованные.

Статья 75

В случае, если военные операции помешают заинтересованным державам выполнить лежащую на них обязанность обеспечить перевозки посылок, упомянутых в статьях 70, 71, 72 и 77, заинтересованные державы-покровительницы, Международный комитет Красного Креста или всякая другая организация, признанная сторонами, находящимися в конфликте, могут заняться обеспечением перевозки этих посылок с помощью соответствующих транспортных средств (вагонов, грузовых машин, судов или самолетов и т. п.). С этой целью Высокие Договаривающиеся Стороны постараются предоставить эти транспортные средства и разрешить их движение, в частности, путем выдачи им необходимых для этого пропусков.

Эти транспортные средства могут быть также использованы для перевозки:

a) корреспонденции, списков и докладов, которыми обмениваются Центральное Справочное агентство, упомянутое в статье 123, и национальные бюро, предусмотренные в статье 122;

b) корреспонденции и докладов, касающихся военнопленных, которыми державы-покровительницы, Международный комитет Красного Креста или всякая другая организация, оказывающая помощь военнопленным, обмениваются как со своими представителями, так и со сторонами, находящимися в конфликте.

Настоящие положения ни в чем не ограничивают права любой стороны, находящейся в конфликте, обеспечить другие средства транспорта, если она это предпочитает, или выдавать пропуска на условиях, которые могут быть установлены по взаимному соглашению.

При отсутствии специальных соглашений расходы, связанные с использованием этих транспортных средств, несут пропорционально стороны, находящиеся в конфликте, в пользу чьих граждан оказываются эти услуги.

Статья 76

Цензура корреспонденции, адресованной военнопленным или ими отправленной, должна производиться в возможно кратчайший срок. Она может осуществляться только государствами-отправителями и получателями и лишь по одному разу каждым из них.

Осмотр посылок, адресованных военнопленным, не должен производиться в таких условиях, которые угрожали бы сохранности находящихся в них продуктов питания, и должен иметь место, за исключением тех случаев, когда речь идет о печатных и письменных материалах, в присутствии адресата или его товарища, должным образом им уполномоченного. Передача пленным индивидуальных или коллективных посылок не может быть задержана под предлогом трудностей, связанных с цензурой.

Всякое запрещение корреспонденции, вводимое находящимися в конфликте сторонами по военным или политическим причинам, может иметь только временный характер, и срок его должен быть возможно более коротким.

Статья 77

Держащие в плену державы предоставят все возможности для передачи через державу-покровительницу или через предусмотренное в статье 123 Центральное агентство по делам военнопленных актов, бумаг и документов, адресованных военнопленным или исходящих от них, в частности, доверенностей и завещаний.

Во всех случаях держащие в плену державы будут оказывать содействие военнопленным в составлении этих документов, в частности, разрешая им консультироваться с юристом, и примут необходимые меры для обеспечения засвидетельствования подписи пленных.

Часть VI.
Взаимоотношения военнопленных с властями

Глава I.
Жалобы военнопленных по поводу режима плена

Статья 78

Военнопленные имеют право представлять военным властям, под властью которых они находятся, просьбы по поводу установленного для них режима пребывания в плену.

Они также имеют право обращаться без всяких ограничений через доверенное лицо или непосредственно, если они найдут это нужным, к представителям держав-покровительниц, чтобы обратить их внимание на те моменты режима плена, в отношении которых у них имеются жалобы.

Эти ходатайства и жалобы не будут ограничиваться или рассматриваться как часть квоты корреспонденции, указанной в статье 71. Они должны передаваться в срочном порядке. Они не могут повлечь за собой никакого наказания, даже если они будут признаны необоснованными.

Доверенные лица смогут направлять представителям держав-покровительниц периодические доклады о положении в лагерях и о нуждах военнопленных.

Глава II.
Представители военнопленных

Статья 79

Во всех местах, где будут находиться военнопленные, за исключением тех мест, где находятся офицеры, военнопленные будут свободно, путем тайного голосования, избирать каждые шесть месяцев, а также в случае открывшихся вакансий доверенных лиц, которые должны их представлять перед военными властями, державами-покровительницами, Международным комитетом Красного Креста и перед всякой другой организацией, которая оказывает им помощь. Эти доверенные лица могут быть переизбраны.

В лагерях для офицеров и приравненных к ним лиц или смешанных лагерях старший по званию и стажу военнопленный офицер признается доверенным лицом. В офицерских лагерях ему помогают один или несколько консультантов, избранных офицерами; в смешанных лагерях его помощники выбираются военнопленными, не являющимися офицерами, из своей среды.

В трудовые лагеря для военнопленных будут помещаться военнопленные офицеры того же гражданства с тем, чтобы они могли выполнять в лагере административные функции, возлагаемые на военнопленных. Эти офицеры могут быть выбраны на должность доверенного лица в соответствии с положениями первого абзаца настоящей статьи. В этом случае помощники доверенного лица будут выбираться из числа военнопленных, не являющихся офицерами.

Всякое избранное доверенное лицо, прежде чем приступить к исполнению своих обязанностей, должно быть утверждено держащей в плену державой. В случае, если держащая в плену держава откажется утвердить военнопленного, выбранного его товарищами по плену, она должна будет представить причины такого отказа державе-покровительнице.

Во всех случаях гражданство, язык и обычаи доверенного лица должны быть одинаковыми с гражданством, языком и обычаями военнопленных, которых он представляет. Таким образом, военнопленные, распределенные по различным секторам лагеря в соответствии с их гражданством, языком и обычаями, будут иметь в каждом секторе свое доверенное лицо в соответствии с постановлениями предыдущих абзацев.

Статья 80

Доверенные лица должны содействовать физическому, моральному и интеллектуальному благосостоянию военнопленных.

В частности, если бы пленные решили организовать между собой систему взаимопомощи, то эта организация должна находиться в ведении доверенных лиц, независимо от специальных обязанностей, которые возложены на них другими постановлениями настоящей Конвенции.

Доверенные лица не будут ответственны только в силу своих обязанностей за правонарушения, совершенные военнопленными.

Статья 81

Доверенные лица не будут принуждаться ни к какой другой работе, если это будет затруднять выполнение их функций.

Доверенные лица могут назначать нужных им помощников из числа пленных. Им будут предоставлены все практические возможности и, в частности, некоторая свобода передвижения, необходимая для выполнения их обязанностей (посещение рабочих команд, прием посылок помощи и т. д.).

Доверенным лицам должно быть разрешено посещать помещения, в которых интернированы военнопленные; последние будут иметь право свободно консультироваться со своим доверенным лицом.

Равным образом доверенным лицам будут предоставлены все возможности для их почтовой и телеграфной переписки с властями, держащими в плену, с державами-покровительницами, Международным комитетом Красного Креста и их представителями, со смешанными медицинскими комиссиями, а также с организациями, которые будут оказывать помощь военнопленным. Доверенные лица рабочих команд будут пользоваться теми же льготами в отношении своей переписки с доверенным лицом основного лагеря. Для этой переписки не будет установлено никаких ограничений, и ее нельзя рассматривать как идущую в счет квоты, предусмотренной в статье 71.

Ни одно доверенное лицо не может быть переведено в другое место без предоставления ему времени, нормально необходимого для введения своего преемника в курс дела.

В случае смещения доверенного лица причины этого решения будут сообщены державе-покровительнице.

Глава III.
Уголовные и дисциплинарные наказания

I. Общие положения

Статья 82

Военнопленные подчиняются законам, уставам и приказам, действующим в вооруженных силах держащей в плену державы. Последняя будет иметь право принять судебные или дисциплинарные меры в отношении любого военнопленного, совершившего нарушение этих законов, уставов или приказов. Однако не следует допускать судопроизводства или наказаний, противоречащих положениям настоящей главы.

Если в законах, уставах или приказах держащей в плену державы объявляются наказуемыми действия, совершенные военнопленными, в то время как те же действия не влекут за собой наказания, если они совершены лицами, принадлежащими к составу вооруженных сил держащей в плену державы, то в таком случае на военнопленных будут наложены лишь дисциплинарные взыскания.

Статья 83

При решении вопроса о том, какие меры наказания должны применяться за преступления, в которых обвиняются военнопленные, судебные или дисциплинарные, держащая в плену держава должна следить за тем, чтобы соответствующие власти проявляли максимальную снисходительность при оценке этого вопроса и при всех возможных случаях прибегали скорее к дисциплинарным мерам, чем к судебному преследованию.

Статья 84

Только военные суды могут судить военнопленного, если только законодательство держащей в плену державы не предоставляет специально право гражданским судам судить лиц, принадлежащих к составу вооруженных сил этой державы, за то же преступление, в котором обвиняется военнопленный.

Ни в коем случае военнопленный не будет судиться каким бы то ни было судом, который не предоставляет основных общепризнанных гарантий независимости и беспристрастности и, в частности, судебная процедура которого не обеспечивает подсудимому прав и средств защиты, предусмотренных статьей 105.

Статья 85

Военнопленные, подвергающиеся преследованию в силу законодательства держащей в плену державы за действия, совершенные ими до взятия в плен, пользуются покровительством настоящей Конвенции даже в случае их осуждения.

Статья 86

Военнопленный может быть наказан только один раз за один и тот же проступок или по одному и тому же обвинению.

Статья 87

Военные власти и суды держащей в плену державы не должны приговаривать военнопленных ни к каким других наказаниям, кроме тех, которые предусмотрены за такие же проступки, совершенные лицами, принадлежащими к составу вооруженных сил держащей в плену державы.

При назначении наказания суды или власти держащей в плену державы должны в максимально возможной степени учитывать тот факт, что, поскольку подсудимый не является гражданином держащей в плену державы, он не связан долгом верности по отношению к ней и что он находится в ее власти вследствие обстоятельств, не зависящих от его воли. Они будут иметь возможность смягчить наказание, полагающееся за вменяемое военнопленному в вину правонарушение, и для этого не будут обязаны придерживаться предписанного минимума этого наказания.

Воспрещаются всякие коллективные наказания за индивидуальные проступки, всякие телесные наказания, заключение в помещения, лишенные дневного света, и вообще какие бы то ни было виды пыток или проявления жестокости.

Держащая в плену держава не может лишить ни одного военнопленного его звания или возможности носить знаки различия.

Статья 88

При равном звании военнопленные офицеры, унтер-офицеры или солдаты, отбывающие дисциплинарное или уголовное наказание, не могут подвергаться более строгому обращению, чем то, которое предусмотрено в отношении таких же наказаний в вооруженных силах держащей в плену державы.

Женщины-военнопленные не должны приговариваться к более суровым наказаниям или подвергаться более суровому обращению во время отбывания наказания, чем женщины из состава вооруженных сил держащей в плену державы, наказываемые за аналогичные правонарушения.

Ни в коем случае женщины-военнопленные не могут приговариваться к более суровому наказанию или подвергаться более суровому обращению во время отбывания наказания, чем мужчины из состава вооруженных сил держащей в плену державы, наказываемые за аналогичные правонарушения.

После отбытия военнопленными наложенных на них дисциплинарных или уголовных наказаний с ними нельзя обращаться иначе, чем с другими военнопленными.

II. Дисциплинарные взыскания

Статья 89

На военнопленных могут быть наложены следующие дисциплинарные взыскания:

1) штраф в размере не свыше 50 % аванса в счет денежного довольствия и платы за работу, причитающихся военнопленным в соответствии со статьями 60 и 62 и притом на срок, не превышающий 30 дней;

2) лишение преимуществ, предоставленных сверх того, что предусмотрено настоящей Конвенцией;

3) внеочередные наряды не свыше двух часов в день;

4) арест.

Наказание, указанное в пункте 3, не может быть наложено на офицеров.

Дисциплинарные взыскания ни в коем случае не должны быть бесчеловечными, жестокими или опасными для здоровья военнопленных.

Статья 90

Продолжительность одного наказания никогда не должна превышать 30 дней. В случае дисциплинарного проступка сроки отбытого предварительного заключения до слушания дела или до вынесения дисциплинарного взыскания будут засчитываться в срок наказания, наложенного на военнопленного.

Максимальный тридцатидневный срок, предусмотренный выше, не может быть увеличен, даже если военнопленный должен одновременно отвечать в дисциплинарном порядке за ряд проступков в момент вынесения решения о наказании, независимо от того, связаны ли эти проступки между собой или нет.

С момента вынесения решения о наложении дисциплинарного взыскания и до его исполнения должно пройти не больше месяца.

Если на военнопленного будет наложено новое дисциплинарное взыскание, то между приведением в исполнение каждого из наказаний должно проходить не менее трех дней, если продолжительность одного из наказаний достигает десяти или более дней.

Статья 91

Побег военнопленного считается удавшимся в тех случаях, когда:

1) он присоединился к вооруженным силам державы, за которой он числится, или союзной державы;

2) он покинул территорию, находящуюся под властью держащей в плену державы или ее союзницы;

3) он попал на судно, плавающее под флагом державы, за которой он числится, или союзной державы и находящееся в территориальных водах держащей в плену державы, при условии, что это судно не находится под контролем этой последней.

Военнопленные, которые после удавшегося, по смыслу настоящей статьи, побега снова попали в плен, не подвергаются никакому наказанию за побег.

Статья 92

Военнопленный, пытающийся бежать или пойманный до удачного, в смысле статьи 91, завершения побега, подлежит за этот проступок только дисциплинарным взысканиям, даже в случае рецидива.

Вновь захваченный военнопленный должен быть без промедления передан соответствующим военным властям.

В отступление от статьи 88, абзац четвертый, военнопленные, несущие наказание за неудавшийся побег, могут быть поставлены под особый надзор, при условии, однако, что таковой не отразится на состоянии их здоровья, что он будет осуществляться в лагере для военнопленных и что он не повлечет за собой устранения ни одной из гарантий, предоставляемых им настоящей Конвенцией.

Статья 93

Побег или попытка к побегу, даже в случае рецидива, не должны рассматриваться как отягчающие вину обстоятельства в том случае, когда военнопленный привлекается к судебной ответственности за совершенные им при побеге или при попытке к побегу правонарушения.

В соответствии с принципом, изложенным в статье 83, преступления, совершенные военнопленными с единственной целью облегчить себе побег и не сопровождающиеся какими-либо насильственными действиями против жизни и здоровья, например такие, как преступления против общественной собственности, кража без намерения обогатиться, изготовление или использование фальшивых документов, ношение гражданской одежды, влекут за собой только дисциплинарные взыскания.

Военнопленные, которые являлись соучастниками побега или попытки к побегу, будут подвергнуты за это только дисциплинарному взысканию.

Статья 94

О бежавшем, но пойманном военнопленном должно быть послано державе, за которой он числится, извещение в порядке, предусмотренном в статье 122, если ранее было сообщено о его побеге.

Статья 95

Военнопленные, обвиняемые в дисциплинарных проступках, содержатся в предварительном заключении до вынесения приговора только в том случае, если лица из состава вооруженных сил держащей в плену державы подлежат такому же предварительному заключению за аналогичные проступки или если такое заключение необходимо в интересах поддержания порядка и дисциплины в лагере.

Для всех военнопленных срок предварительного заключения в случае совершения дисциплинарного проступка будет сокращен до минимума и не будет превышать 14 дней.

Положения статей 97 и 98 настоящей главы применяются к военнопленным, подвергшимся предварительному заключению за дисциплинарный проступок.

Статья 96

Действия, представляющие собой нарушения дисциплины, должны быть немедленно расследованы.

За исключением случаев, подлежащих компетенции судебных органов и высших военных властей, дисциплинарные взыскания могут быть наложены только офицером, наделенным дисциплинарной властью в качестве начальника лагеря, или ответственным офицером, который заменяет его или которому он передал свою дисциплинарную власть.

Ни в коем случае такие полномочия не могут передаваться военнопленному и последний не может их осуществлять.

До наложения любого дисциплинарного взыскания военнопленному будут в точности сообщены проступки, в которых он обвиняется, и ему будет предоставлена возможность объяснить свое поведение и защищаться. Ему будет разрешено, в частности, вызывать свидетелей и прибегнуть, если необходимо, к услугам квалифицированного переводчика. Решение должно быть объявлено обвиняемому военнопленному и доверенному лицу.

Начальник лагеря должен вести реестр налагаемых дисциплинарных взысканий. Этот реестр будет доступен представителям державы-покровительницы для ознакомления с ним.

Статья 97

Ни при каких обстоятельствах военнопленные не могут быть переведены для отбытия дисциплинарных взысканий в исправительные учреждения (тюрьма, исправительные заведения, каторжные тюрьмы и прочее).

Все помещения для отбытия дисциплинарных взысканий должны отвечать требованиям гигиены, предусмотренным в статье 25. Военнопленные, отбывающие наказания, должны, в соответствии со статьей 29, иметь возможность содержать себя в чистоте.

Офицеры и к ним приравненные не должны содержаться в заключении в одних помещениях с унтер-офицерами или рядовыми.

Женщины-военнопленные, отбывающие дисциплинарные взыскания, будут содержаться в помещениях отдельно от мужчин-военнопленных и будут находиться под непосредственным наблюдением женщин.

Статья 98

Военнопленные, подвергнутые дисциплинарному взысканию в виде ареста, будут продолжать пользоваться положениями настоящей Конвенции, кроме тех, которые являются неприменимыми в связи с указанным арестом. Их нельзя ни в коем случае лишать прав, предусмотренных статьями 78 и 126.

Военнопленные, подвергнутые дисциплинарным взысканиям, не могут быть лишены преимуществ, присвоенных их званию.

Военнопленные, подвергнутые дисциплинарным взысканиям, будут иметь возможность делать ежедневно физические упражнения и пребывать на открытом воздухе не менее двух часов.

Им будет разрешено, по их просьбе, являться на ежедневный медицинский осмотр. Они будут получать необходимую им по состоянию здоровья медицинскую помощь, а в случае необходимости они будут помещены в лагерный лазарет или в госпиталь.

Им будет разрешено читать и писать, а также посылать и получать письма. Однако выдача им посылок и денежных переводов может быть отложена до отбытия наказания. Таковые будут вручаться на это время доверенному лицу, которое будет передавать в лазарет находящиеся в посылках скоропортящиеся продукты.

III. Судебное преследование

Статья 99

Ни один военнопленный не может быть предан суду или осужден за проступок, который не является наказуемым по законодательству держащей в плену державы или по международному праву, которое действует в момент совершения проступка.

Никакое моральное или физическое давление не может быть оказано на военнопленного для того, чтобы заставить его признать себя виновным в проступке, в котором его обвиняют.

Ни один военнопленный не может быть осужден, если он не имел возможности защищаться и если ему не был предоставлен квалифицированный защитник.

Статья 100

Как только это будет возможно, военнопленные и державы-покровительницы извещаются о правонарушениях, карающихся смертной казнью по законам держащей в плену державы.

Впоследствии ни за какое другое правонарушение не может быть установлена смертная казнь без согласия державы, за которой числятся военнопленные.

Смертный приговор может быть вынесен военнопленному только в том случае, если, в соответствии со статьей 87, абзацем вторым, внимание суда было особо обращено на тот факт, что, поскольку обвиняемый не является гражданином держащей в плену державы, он не связан долгом верности по отношения к ней и что он находится в ее власти вследствие обстоятельств, не зависящих от его воли.

Статья 101

В случае вынесения военнопленному смертного приговора последний приводится в исполнение не ранее чем по истечении шестимесячного срока со дня получения державой-покровительницей по указанному ею адресу подробного сообщения, предусмотренного в статье 107.

Статья 102

Приговор в отношении военнопленного будет считаться законным только в том случае, если он выносится теми же судами и в том же порядке, какие установлены для лиц, принадлежащих к составу вооруженных сил держащей в плену державы, и, кроме того, при условии соблюдения постановлений настоящей главы.

Статья 103

Всякое судебное расследование в отношении военнопленного должно вестись с такой быстротой, какую только допускают обстоятельства, и таким образом, чтобы судебный процесс начинался по возможности скорее. Ни один военнопленный не должен содержаться в предварительном заключении, если только такая же мера не применима к личному составу вооруженных сил держащей в плену державы за аналогичные правонарушения и если этого не требуют интересы государственной безопасности. Ни в коем случае это заключение не должно превышать трехмесячного срока. Срок предварительного заключения военнопленного должен засчитываться в тот срок лишения свободы, к которому он будет приговорен, и будет приниматься во внимание при определении наказания.

Военнопленные, находящиеся в предварительном заключении, будут продолжать пользоваться положениями статей 97 и 98 настоящей главы.

Статья 104

Во всех случаях, когда держащая в плену держава возбуждает судебное преследование против военнопленного, она извещает об этом державу-покровительницу как можно скорее, но не позднее чем за три недели до начала слушания дела в суде. Трехнедельный срок начинается с момента получения этого извещения державой-покровительницей по адресу, предварительно ею указанному держащей в плену державе.

Извещение это должно содержать следующие данные:

1) фамилия и имя военнопленного, его звание, его личный номер, дата его рождения, его профессия, если таковая у него имеется;

2) место интернирования или заключения;

3) подробное изложение обвинения или обвинений, с указанием подлежащих применению статей закона;

4) наименование суда, который будет разбирать дело, и указание намеченных места и даты начала слушания дела.

Такое же извещение посылается держащей в плену державой доверенному лицу военнопленного.

Если при начале слушания дела не поступит доказательство, что держава-покровительница, военнопленный и заинтересованное доверенное лицо получили вышеуказанное извещение по крайней мере за три недели до начала слушания дела, последнее не может иметь места и должно быть отложено.

Статья 105

Военнопленному предоставляется право пользоваться помощью одного из своих товарищей из среды пленных, иметь квалифицированного адвоката по своему выбору, требовать вызова в суд свидетелей и, если он это считает необходимым, прибегать к услугам компетентного переводчика. Об этом своем праве он заблаговременно до начала слушания дела уведомляется держащей в плену державой.

Если военнопленный не выберет себе защитника, держава-покровительница предоставит ему такового, располагая для этого сроком не менее недели. По просьбе державы-покровительницы держащая в плену держава передаст ей список квалифицированных лиц, могущих обеспечить защиту. В случае, когда ни военнопленный, ни держава-покровительница не выберут защитника, держащая в плену держава официально назначит для защиты обвиняемого квалифицированного адвоката.

Защитник будет иметь в своем распоряжении не менее двух недель до начала слушания дела для подготовки к защите обвиняемого, равно как и все необходимые для этого возможности, в частности, он будет иметь право свободно посещать обвиняемого и разговаривать с ним без свидетелей. Он может также совещаться с любыми свидетелями защиты, включая военнопленных. Он будет располагать такими возможностями до истечения срока обжалования приговора.

За достаточно продолжительное время до дня открытия судебного заседания обвиняемый военнопленный получит изложенный на понятном для него языке обвинительный акт, а также документы, сообщаемые обычно обвиняемому, согласно законам, действующим в вооруженных силах держащей в плену державы. Подобные же документы при этих же обстоятельствах должны быть вручены его защитнику.

Представители державы-покровительницы будут иметь право присутствовать на судебных заседаниях, кроме тех случаев, когда они, в порядке исключения, должны происходить при закрытых дверях в интересах государственной безопасности. В таких случаях держащая в плену держава предупреждает об этом державу-покровительницу.

Статья 106

Каждый военнопленный будет иметь такое же право подавать апелляционную или кассационную жалобу на всякий вынесенный ему приговор или просить о пересмотре дела, какое имеют лица, принадлежащие к составу вооруженных сил держащей в плену державы. Он должен быть полностью информирован о своем праве на обжалование и о сроке, в течение которого он может это сделать.

Статья 107

Всякий вынесенный какому-нибудь военнопленному приговор немедленно доводится до сведения державы-покровительницы в виде краткого сообщения, в котором также указывается, имеет ли военнопленный право подавать апелляционную или кассационную жалобу или просить о пересмотре дела. Такое же сообщение будет передано соответствующему доверенному лицу. Оно будет равным образом передано военнопленному на понятном для него языке, если приговор был вынесен в его отсутствие. Кроме того, держащая в плену держава немедленно сообщит державе-покровительнице о решении военнопленного воспользоваться своими правами на обжалование или не воспользоваться ими.

Кроме того, в случае, если приговор вошел в законную силу и если речь идет о смертном приговоре, вынесенном в суде первой инстанции, держащая в плену держава направит как можно скорее державе-покровительнице подробное извещение, содержащее:

1) точный текст приговора;

2) краткий отчет о предварительном следствии и о суде, в котором особенно будут выделены моменты обвинения и защиты;

3) указание в соответствующем случае места, где наказание будет приводиться в исполнение.

Предусмотренные в предыдущих абзацах сообщения посылаются державе-покровительнице по адресу, предварительно ею указанному держащей в плену державе.

Статья 108

Военнопленные будут отбывать наказания, которые на них будут наложены по вступившим в законную силу приговорам, в тех же учреждениях и в тех же условиях, что и лица из состава вооруженных сил держащей в плену державы. Эти условия должны во всяком случае отвечать требованиям гигиены и гуманности.

Женщина-военнопленная, в отношении которой вынесен подобный приговор, должна заключаться в отдельное помещение и находиться под наблюдением женского персонала.

В любом случае военнопленные, приговоренные к наказанию с лишением свободы, остаются под защитой положений статей 78 и 126 настоящей Конвенции. Кроме того, им будет разрешено получать и отправлять корреспонденцию, получать не менее одной посылки в месяц, регулярно гулять на открытом воздухе; они также будут получать медицинскую помощь, которая потребуется по состоянию их здоровья, и духовную помощь, которую они пожелают иметь. Наказания, которые на них могут быть наложены, должны соответствовать положениям статьи 87, абзаца третьего.

Источник: Права человека: Cборник международных договоров, том I (часть вторая): Универсальные договоры/ Женева, 1994 г.

Книга об изнасилованиях в конце Второй мировой войны | Культура и стиль жизни в Германии и Европе | DW

Вторая мировая война закончилась 75 лет назад. Она принесла неописуемые страдания миллионам людей. Среди них и гражданское население по обе стороны. Отдельная группа пострадавших – это немецкие женщины, ставшие жертвами изнасилований в самом конце войны. О них и их детях рассказывает книга Мириам Гебхардт (Miriam Gebhardt) «Мы, дети насилия» («Wir Kinder der Gewalt»). Всего таких детей, по подсчетам Гебхарт, родилось около восьми с половиной тысяч.

Важно отметить, что автор вовсе не пытается очернить победителей Второй мировой войны и представить немцев исключительно жертвами. Для нее важна, прежде всего, историческая правда. Кроме того, речь идет не только о Красной Армии. Историк утверждает, что немецкие женщины — пусть и не в таком количестве — становились и жертвами западных союзников. Как бы  то ни было, но Мириам Гебхардт подчеркивает: «Мы должны научиться обращаться с амбивалентностью воспоминаний. Невозможно писать о времени нацизма, не признавая ответственности немцев…»

Подсчеты историков различаются

По подсчетам Мириам Гебхардт, в Германии с 1945 по 1955 годы от изнасилований пострадали около 900 тысяч женщин. Эта цифра ниже той, что обычно приводится в этом контексте. Так, историк Барбара Йор (Barbara Johr) считает, что только советскими солдатами было изнасиловано до двух миллионов женщин и девочек, из них 600 тысяч — в Берлине. Штефан Волле (Stefan Wolle) и Илько-Саша Ковальчук (Ilko-Sascha Kowalczuk), также серьезно занимавшиеся этой темой, пишут в своем исследовании о советских войсках в Восточной Германии о многих сотнях тысячах жертв.

Мириам Гебхардт не раз критиковали в немецкой прессе за то, что она не обосновывает досконально указываемые ею данные. Общее число изнасилованных она приводила и в предыдущей своей книге «Когда пришли солдаты» («Als die Soldaten kamen»), вышедшей в 2015 году. В интервью, которое она тогда дала DW, Гебхардт подчеркнула, что большинство изнасилований было совершено именно в советской оккупационной зоне. Тем не менее, масштабы преступлений в целом и, в частности, преступлений, совершенных советскими солдатами, по ее мнению, другие. Из 900 тысяч примерно одна треть, высказывает предположение историк, была изнасилована не советскими солдатами, а американцами, британцами, французами…

Рассказы очевидцев и архивные материалы

В основе книги «Мы, дети насилия» лежат пять рассказов детей, ныне, конечно, уже пожилых людей, который родились после войны у пострадавших от изнасилований матерей. Причем речь не идет о детях, родившихся от изнасилований. Очевидцы рассказывают истории своих матерей и о том, какой тяжелый отпечаток наложили причиненные им страдания на отношения в семье и на судьбы женщин. Потрясает, например, рассказ о медсестре, изнасилованной в подвале лазарета пятью советскими солдатами.

Обложка книги «Мы, дети насилия»

Рассказы о пережитом отдельных людей Мириам Гебхардт перемежает с фактами, которые должны показать более полную картину того времени. Но если в Советском Союзе подобные факты вообще замалчивались, то, скажем, французы к ним относились по-другому. Командование их оккупационных войск регистрировало детей, рожденных от французских солдат, в том числе и в результате изнасилований. Историк приводит следующие данные: между 1945 и 1955 годами родились 17 тысяч детей, отцами которых были, в частности, как рассказывается в книге, солдаты из Французского Марокко. Родились они, разумеется, не только у изнасилованных женщин. Дети эти считались гражданами Франции, и если матери от них отказывались, их репатриировали во Францию. Впрочем, таких случаев было не больше полутора тысяч. С 1950 года всем таким детям в любом случае давали, кроме немецкого, и французское гражданство.

Одна из историй, описанных в книге Гебхардт, — история немки, побывавшей в советских лагерях. После Второй мировой войны более миллиона женщин были на принудительных работах в СССР, пишет Мириам Гебхардт. Их отправляли на угледобычу, на фабрики и в трудовые лагеря в сельской местности. Те, кто выжили в тех страшных условиях, смогли лишь годы спустя вернуться в Германию. В книге Клара М. рассказывает историю своей матери, которая была увезена в СССР на принудительные работы. Там она подвергалась столь частым изнасилованиям, что потеряла им счет. В 1948 году она вернулась с помощью организации «Красный крест» в Германию, но ее личность и психика были безвозвратно разрушены пережитым.

Смотрите также:

• Разрушенный и возрожденный Дрезден

  Первые налеты

  Первый налет был совершен 13 февраля 1945 года. В нем участвовали 245 британских бомбардировщиков типа «Ланкастер». В 21 час 39 минут в столице Саксонии прозвучал сигнал воздушной тревоги. А потом начался кошмар. Всего 23 минуты продолжалась ковровая бомбардировка. Но этого хватило, чтобы весь центр города запылал. После второй атаки территория в 15 квадратных километров превратилась в руины.

• Разрушенный и возрожденный Дрезден

  Разрушенная Хофкирхе

  В результате бомбежки сильно пострадала и барочная церковь Хофкирхе — одна из крупнейших в Саксонии. Обрушились ее крыша и купол, рухнула часть наружных стен. Работы по восстановлению начались сразу после Второй мировой войны. Реконструкция была завершена лишь 17 лет спустя.

• Разрушенный и возрожденный Дрезден

  Памятник Мартину Лютеру

  Памятник протестантскому реформатору Мартину Лютеру (Martin Luther), созданный скульптором Адольфом фон Дондорфом (Adolf von Donndorf) в 1861 году и установленный рядом с церковью Фрауэнкирхе в 1885 году, пострадал незначительно. Тем не менее, потребовалась его реставрация.

• Разрушенный и возрожденный Дрезден

  Церковь Фрауэнкирхе

  Сооруженная в 1726-1743 годах знаменитая барочная церковь Фрауэнкирхе, один из самых замечательных протестантских храмов Дрездена, в результате бомбардировок была полностью разрушена. Вплоть до 1993 года ее руины так и оставались нетронутыми как напоминание об ужасах войны. Затем началось ее восстановление. Торжественное открытие воссозданного храма состоялось в 2005 году.

• Разрушенный и возрожденный Дрезден

  Новая жизнь возрожденного храма

  До 2005 года продолжались работы по восстановлению церкви Фрауэнкирхе. Они проводились по историческим чертежам и обошлись почти в 130 миллионов евро. Пожертвования поступали со всего мира. Сегодня это монументальное 91-метровое сооружение — одна из самых популярных достопримечательностей Дрездена.

• Разрушенный и возрожденный Дрезден

  Восстановленные жемчужины

  Сейчас Дворцовая площадь, возвышающаяся на ней церковь Хофкирхе и другие отреставрированные достопримечательности Дрездена предстают глазам туристов во всей красе. Католическая Хофкирхе построена в лютеранской Саксонии потому, что курфюрст саксонский Август Сильный, будучи протестантом, принял католицизм. На этот шаг он пошел ради получения польского престола. Хофкирхе возведена в 1739-1754 годах.

• Разрушенный и возрожденный Дрезден

  Вторая жизнь Лютера

  На прежнее место рухнувший в феврале 1945 года памятник Мартину Лютеру вновь был установлен в 1955 году. Но серьезные работы по его реставрации были проведены лишь в 2003-2004 годах. До этого пострадавший монумент — так же, как и руины расположенной рядом с ним Фрауэнкирхе, — служил напоминанием о беспощадных бомбардировках Дрездена. Сегодня у памятника Лютеру любят собираться туристы и молодежь.

• Разрушенный и возрожденный Дрезден

  Флоренция на Эльбе

  Сегодня Дрезден вновь занимает почетное место в ряду красивейших городов Германии. Благодаря своему живописному расположению на берегу реки и барочной архитектуре саксонская столица нередко именуется Флоренцией на Эльбе. В настоящее время население Дрездена составляет около 550 тысяч человек. Это один из крупнейших городов ФРГ.

• Разрушенный и возрожденный Дрезден

  Напоминание о страшной трагедии

  В 2015 году, к 70-летней годовщине трагедии Дрездена, немецкий художник иранского происхождения Ядегар Азизи (Yadegar Asisi) создал масштабное панорамное полотно с изображением разрушенного бомбежками города на Эльбе.

  Автор: Наталия Королева

Зверства нацистов на Смоленщине: отрезали уши и давили танками

https://ria.ru/20200521/1571781093.html

Зверства нацистов на Смоленщине: отрезали уши и давили танками

Зверства нацистов на Смоленщине: отрезали уши и давили танками — РИА Новости, 21.05.2020

Зверства нацистов на Смоленщине: отрезали уши и давили танками

Во время оккупации Смоленской области в годы Великой Отечественной войны гитлеровские каратели и их пособники творили чудовищные зверства над советскими… РИА Новости, 21.05.2020

2020-05-21T13:39

2020-05-21T13:39

2020-05-21T16:00

без срока давности

москва

смоленская область

сычевский район

в мире

/html/head/meta[@name=’og:title’]/@content

/html/head/meta[@name=’og:description’]/@content

https://cdn23.img.ria.ru/images/07e4/05/15/1571781716_0:389:2950:2048_1920x0_80_0_0_1dd10db0d1bcbab637f316efa9b6906e.jpg

МОСКВА, 21 мая — РИА Новости. Во время оккупации Смоленской области в годы Великой Отечественной войны гитлеровские каратели и их пособники творили чудовищные зверства над советскими военнопленными и мирными жителями, причем мучительным истязаниям подвергались и дети — им отрезали уши и проламывали головы.Об этом говорится в рассекреченных архивных документах управления ФСБ по Смоленской области, с которыми ознакомилось РИА Новости.Документы представляют собой главным образом спецсообщения, которые начальник управления НКВД Смоленской области Петр Кондаков направлял в Москву и областному партийному начальству с лета 1942 по весну 1943 года.Зверства над детьмиЧудовищные преступления оккупанты совершили в Вязьме. «Местные жители, даже женщины с грудными детьми, сгонялись в лагерь для военнопленных, где их почти не кормили. Ежедневно в лагере от голода, болезней и расстрела погибало 200-250 человек», — говорится в одном из спецсообщений.На одной из улиц Вязьмы впоследствии нашли несколько десятков рвов с множеством трупов жителей города и военнопленных, погибших в лагере. Общее число замученных составляло 20-30 тысяч человек. Еврейское население Вязьмы нацисты истребили полностью.»На Фроловском кладбище немецкие изверги оставили жуткие следы своих кровавых злодеяний. Ров длиной в 100 метров и шириной в четыре метра заполнен трупами замученных, сожженных и расстрелянных военнопленных красноармейцев и мирных граждан. Всего на этом кладбище зарыто около трех тысяч человек, в том числе женщин и детей», — писал начальник областного УНКВД.Страшные расправы творили гитлеровцы и в Сычевском районе. Так, в траншеях на южной окраине Сычевки нашли трупы зверски замученных советских военнопленных.»Многие трупы имеют следы дикой расправы и издевательств — отрезаны уши, носы, вырваны половые органы, тела исколоты ножами», — говорится в спецсообщении. По неполным данным на тот момент, в траншеях было зарыто не менее трех тысяч трупов.Кроме того, в документах есть свидетельства «неслыханных злодеяний немцев над мирным населением». Так, в районе совхоза Юшино среди погибших нашли тела четырех мальчиков со следами мучительных истязаний — «обрезаны уши, тупым орудием разбиты головы, после чего дети были расстреляны».Гитлеровцы не гнушались документировать свои зверства — так, среди рассекреченных материалов есть фотография, на которой немцы вешают мирных советских жителей. Снимок нашли у одного из убитых в Сычевском районе немцев.Людей давили танкамиВ одном из спецсообщений рассказывается о зверствах нацистов в Духовщинском и Пречистенском районах.»Двадцатого марта 1942 года, после налета партизан на группу немецких солдат вблизи деревни Новоселки, во время которого уничтожено пять немцев и один взят в плен, немецкие солдаты в количестве 100 человек оккупировали деревню Новоселки и подожгли ее. За деревней немцы всех задерживали, ставили в строй, затем всех мужчин вместе с детьми расстреливали из пулеметов», — говорится в документе.Не жалели нацисты и стариков, и детей — среди 23 расстрелянных под Новоселками оказались мирные жители в возрасте 73 и десяти лет.Еще более жестокую расправу оккупанты учинили 22 мая 1942 года над жителями деревни Кижинцы Духовщинского района. «Молодых женщин и девушек изнасиловали, после чего подвергали пыткам — отрезали груди, конечности, многие раздавлены танками и сожжены живьем. На месте было обнаружено 59 трупов женщин и детей», — говорится в сообщении.В другом донесении рассказывается о созданном немцами под Смоленском лагере военнопленных, где красноармейцев почти не кормили, что обернулось массовым заболеванием.»Присланный для медобследования фельдшер (из числа пособников, добровольно перешедших на сторону врага), согласно полученным им инструкциям от немецкого командования, дал заключение, что ряд пленных красноармейцев заболели тифом и инфекция может принять массовый характер. В этот же день всех больных и физически ослабевших военнопленных немцы привели к подвалу дома, где раньше была столовая, и учинили над ними зверские расправы», — сказано в документе.Больных расстреляли, а вместе с ними в подвал бросили и оставшихся в живых красноармейцев, которые там и умерли.Изощренные издевательстваГитлеровцы не щадили никого. Как говорится в одном из спецсообщений, в ноябре 1941-го захватчики выгнали 100 человек дома инвалидов и перевели их в холодные неблагоустроенные помещения. В результате скончался каждый второй — 48 человек.Зверства нацистов зачастую носили не просто жестокий, но изощренно издевательский характер. В рассекреченных документах говорится о том, как оккупанты заставляли бежавших из плена красноармейцев бежать впереди лошади до тех пор, пока те не падали от изнеможения, после чего их расстреливали. Также приводится случай, когда захватчики расстреляли десять комсомолок, а их родным запретили их хоронить.Немцы неоднократно запирали жителей деревень в избах и поджигали. Пытавшихся спастись и выбраться через окна расстреливали — так погибли несколько сотен человек. Часты были и массовые расстрелы, среди жертв были маленькие дети, старики, беременные женщины, медсестры. Кому повезло выжить, становились рабами.»В Вяземском районе немцами насильно угнано в тыл 4096 человек, в том числе детей 656 человек. В Износковском районе из 25 тысяч человек, проживавших до оккупации, угнано 12 тысяч. <…> В Гжатском районе немцы угнали 5419 людей, в том числе детей — 624 человека; в Темкинском районе насильно угнано 3944 человека; во Всходском районе фашисты насильно угнали в тыл 16 166 человек. Аналогичные факты установлены и в других районах области», — отмечается в документе.Пособники карателейСреди рассекреченных документов есть и объяснение жительницы Смоленска, которое она написала сотрудникам КГБ в 1963 году. В нем она рассказывает, что во время оккупации жила вместе с матерью и четырехлетним братом в одном из трех домов за рвом, неподалеку от совхоза. Из соседского сарая автор объяснения не раз наблюдала, как немцы взрывали динамитом землю за рвом, а затем расстреливали мирных жителей и выбрасывали их тела в эти ямы. Вместе с немцами, по признанию автора, были и пособники из числа местных жителей.Однажды, когда девушка пасла соседских коров, две из них убежали, привлеченные свежей зеленью недалеко от этих ям, как раз в тот момент, когда немцы с пособниками расстреливали мирных жителей. Один человек в немецкой форме отогнал коров так, что почти поравнялся с девушкой, притаившейся в кустах. Она признается, что тогда и запомнила его лицо.Позже автор объяснения встретилась с этим человеком в поезде по пути в концлагерь и узнала, что его зовут Егором. В лагере он работал охранником. Лагерь был опоясан колючей проволокой, но детям, по признанию девушки, удавалось пробираться под ней и бегать в соседние немецкие деревни просить хлеб. Егор за это грозился их убить.В 1963 году девушке показалось, что она встретила этого Егора в трамвае в Смоленске. Он стоял в самом начале вагона, а автор объяснения — в конце. Она пыталась проследить за ним, но потеряла из вида — хотя «чувство гнева было так велико» в тот момент. В объяснении она также перечисляет людей, которые, возможно, знают предателя.

https://ria.ru/20200430/1570805514.html

https://ria.ru/20200430/1570792420.html

https://ria.ru/20200429/1570768132.html

https://ria.ru/20200425/1570549815.html

https://ria.ru/20200417/1570162102.html

https://ria.ru/20200409/1569819174.html

https://ria.ru/20200310/1568367072.html

https://ria.ru/20200318/1568764757.html

москва

смоленская область

сычевский район

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

2020

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

Новости

ru-RU

https://ria.ru/docs/about/copyright.html

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

https://cdn23.img.ria.ru/images/07e4/05/15/1571781716_4:0:2735:2048_1920x0_80_0_0_b1bec13fdcf50e1bc9cdbabeea133243.jpg

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

без срока давности, москва, смоленская область, сычевский район, в мире

МОСКВА, 21 мая — РИА Новости. Во время оккупации Смоленской области в годы Великой Отечественной войны гитлеровские каратели и их пособники творили чудовищные зверства над советскими военнопленными и мирными жителями, причем мучительным истязаниям подвергались и дети — им отрезали уши и проламывали головы.

Об этом говорится в рассекреченных архивных документах управления ФСБ по Смоленской области, с которыми ознакомилось РИА Новости.

Документы представляют собой главным образом спецсообщения, которые начальник управления НКВД Смоленской области Петр Кондаков направлял в Москву и областному партийному начальству с лета 1942 по весну 1943 года.

Зверства над детьми

Чудовищные преступления оккупанты совершили в Вязьме. «Местные жители, даже женщины с грудными детьми, сгонялись в лагерь для военнопленных, где их почти не кормили. Ежедневно в лагере от голода, болезней и расстрела погибало 200-250 человек», — говорится в одном из спецсообщений.

На одной из улиц Вязьмы впоследствии нашли несколько десятков рвов с множеством трупов жителей города и военнопленных, погибших в лагере. Общее число замученных составляло 20-30 тысяч человек. Еврейское население Вязьмы нацисты истребили полностью.

«На Фроловском кладбище немецкие изверги оставили жуткие следы своих кровавых злодеяний. Ров длиной в 100 метров и шириной в четыре метра заполнен трупами замученных, сожженных и расстрелянных военнопленных красноармейцев и мирных граждан. Всего на этом кладбище зарыто около трех тысяч человек, в том числе женщин и детей», — писал начальник областного УНКВД.

Страшные расправы творили гитлеровцы и в Сычевском районе. Так, в траншеях на южной окраине Сычевки нашли трупы зверски замученных советских военнопленных.

«Многие трупы имеют следы дикой расправы и издевательств — отрезаны уши, носы, вырваны половые органы, тела исколоты ножами», — говорится в спецсообщении. По неполным данным на тот момент, в траншеях было зарыто не менее трех тысяч трупов.

30 апреля 2020, 13:4075 лет Великой ПобедыПреступления нацистов не подлежат оправданию, заявил депутат Бальбек

Кроме того, в документах есть свидетельства «неслыханных злодеяний немцев над мирным населением». Так, в районе совхоза Юшино среди погибших нашли тела четырех мальчиков со следами мучительных истязаний — «обрезаны уши, тупым орудием разбиты головы, после чего дети были расстреляны».

Гитлеровцы не гнушались документировать свои зверства — так, среди рассекреченных материалов есть фотография, на которой немцы вешают мирных советских жителей. Снимок нашли у одного из убитых в Сычевском районе немцев.

30 апреля 2020, 11:25

Без срока давности: «Мотор работал» — нацистские душегубки в Крыму

Людей давили танками

В одном из спецсообщений рассказывается о зверствах нацистов в Духовщинском и Пречистенском районах.

«Двадцатого марта 1942 года, после налета партизан на группу немецких солдат вблизи деревни Новоселки, во время которого уничтожено пять немцев и один взят в плен, немецкие солдаты в количестве 100 человек оккупировали деревню Новоселки и подожгли ее. За деревней немцы всех задерживали, ставили в строй, затем всех мужчин вместе с детьми расстреливали из пулеметов», — говорится в документе.

29 апреля 2020, 19:0875 лет Великой ПобедыИсторики изучат документы о преступлениях финских оккупантов в годы войны

Не жалели нацисты и стариков, и детей — среди 23 расстрелянных под Новоселками оказались мирные жители в возрасте 73 и десяти лет.

Еще более жестокую расправу оккупанты учинили 22 мая 1942 года над жителями деревни Кижинцы Духовщинского района. «Молодых женщин и девушек изнасиловали, после чего подвергали пыткам — отрезали груди, конечности, многие раздавлены танками и сожжены живьем. На месте было обнаружено 59 трупов женщин и детей», — говорится в сообщении.

В другом донесении рассказывается о созданном немцами под Смоленском лагере военнопленных, где красноармейцев почти не кормили, что обернулось массовым заболеванием.25 апреля 2020, 03:14МедиавойныФинская газета оправдала создание концлагерей в Карелии в годы войны

«Присланный для медобследования фельдшер (из числа пособников, добровольно перешедших на сторону врага), согласно полученным им инструкциям от немецкого командования, дал заключение, что ряд пленных красноармейцев заболели тифом и инфекция может принять массовый характер. В этот же день всех больных и физически ослабевших военнопленных немцы привели к подвалу дома, где раньше была столовая, и учинили над ними зверские расправы», — сказано в документе.

Больных расстреляли, а вместе с ними в подвал бросили и оставшихся в живых красноармейцев, которые там и умерли.

17 апреля 2020, 04:54Распространение коронавирусаКоронавирус помешал Канаде заняться вопросом депортации Оберлендера

Изощренные издевательства

Гитлеровцы не щадили никого. Как говорится в одном из спецсообщений, в ноябре 1941-го захватчики выгнали 100 человек дома инвалидов и перевели их в холодные неблагоустроенные помещения. В результате скончался каждый второй — 48 человек.

Зверства нацистов зачастую носили не просто жестокий, но изощренно издевательский характер. В рассекреченных документах говорится о том, как оккупанты заставляли бежавших из плена красноармейцев бежать впереди лошади до тех пор, пока те не падали от изнеможения, после чего их расстреливали. Также приводится случай, когда захватчики расстреляли десять комсомолок, а их родным запретили их хоронить.

9 апреля 2020, 17:5075 лет Великой ПобедыФСБ обнародовала документы о нацистских чистках в Ростове и Шахтах

Немцы неоднократно запирали жителей деревень в избах и поджигали. Пытавшихся спастись и выбраться через окна расстреливали — так погибли несколько сотен человек. Часты были и массовые расстрелы, среди жертв были маленькие дети, старики, беременные женщины, медсестры. Кому повезло выжить, становились рабами.

«В Вяземском районе немцами насильно угнано в тыл 4096 человек, в том числе детей 656 человек. В Износковском районе из 25 тысяч человек, проживавших до оккупации, угнано 12 тысяч. В Гжатском районе немцы угнали 5419 людей, в том числе детей — 624 человека; в Темкинском районе насильно угнано 3944 человека; во Всходском районе фашисты насильно угнали в тыл 16 166 человек. Аналогичные факты установлены и в других районах области», — отмечается в документе.10 марта 2020, 10:3275 лет Великой ПобедыГермания запросила данные у России по преступлениям нацистов в Ейске

Пособники карателей

Среди рассекреченных документов есть и объяснение жительницы Смоленска, которое она написала сотрудникам КГБ в 1963 году. В нем она рассказывает, что во время оккупации жила вместе с матерью и четырехлетним братом в одном из трех домов за рвом, неподалеку от совхоза. Из соседского сарая автор объяснения не раз наблюдала, как немцы взрывали динамитом землю за рвом, а затем расстреливали мирных жителей и выбрасывали их тела в эти ямы. Вместе с немцами, по признанию автора, были и пособники из числа местных жителей.

Однажды, когда девушка пасла соседских коров, две из них убежали, привлеченные свежей зеленью недалеко от этих ям, как раз в тот момент, когда немцы с пособниками расстреливали мирных жителей. Один человек в немецкой форме отогнал коров так, что почти поравнялся с девушкой, притаившейся в кустах. Она признается, что тогда и запомнила его лицо.

Позже автор объяснения встретилась с этим человеком в поезде по пути в концлагерь и узнала, что его зовут Егором. В лагере он работал охранником. Лагерь был опоясан колючей проволокой, но детям, по признанию девушки, удавалось пробираться под ней и бегать в соседние немецкие деревни просить хлеб. Егор за это грозился их убить.

В 1963 году девушке показалось, что она встретила этого Егора в трамвае в Смоленске. Он стоял в самом начале вагона, а автор объяснения — в конце. Она пыталась проследить за ним, но потеряла из вида — хотя «чувство гнева было так велико» в тот момент. В объяснении она также перечисляет людей, которые, возможно, знают предателя.

18 марта 2020, 09:53

США готовы расследовать дело членов Латышского легиона СС

ТРОФЕИНЫЕ ЖЕНЩИНЫ – Огонек № 19 (4606) от 27.06.1999

Из «Записок о войне» Бориса Слуцкого

«Война будет вестись на

территорию противника».

Иосиф Сталин

22 июня мы помним как самый страшный день в истории нашего народа — день Вторжения. Оно началось с гула самолетов и воя бомб. Но мы почему-то очень редко вспоминаем, как началось другое вторжение — наше победное вторжение в Европу

ЖЕНЩИНЫ ВОЙНЫ

Границу мы перешли в августе 1944-го. Для нас она была отчетливой и естественной — Европа начиналась за полутора километрами Дуная. Безостановочно шли паромы и катера. Из легковых машин, из окошек крытых грузовиков любопытствовали наши женщины — раскормленные ППЖ (так на фронте называли «полевых жен» — офицерских и генеральских любовниц — П.Г.) и телефонистки с милыми молодыми лицами, в чистеньких гимнастерках, белых от стирки, с легким запахом давно прошедшего уставного зеленого цвета. Проследовала на катере дама особенно коровистая. Паром проводил ее гоготом, но она и не обернулась — положив голову на удобные груди, не отрываясь смотрела на тот берег, где за леском начиналась Румыния. Это прорывалась в Европу Дунька.

На командном пункте 60-го полка, многие месяцы жили две девчонки лет двадцати-двадцати двух. Они чистили картошку для офицерских столовых, носили сальные ватные брюки, жили в сырых землянках, спали со всем персоналом штаба по очереди. Относились к ним с добродушным презрением. Звали одну Петькой, другую Гришкой. У них была кошачья привязанность к привычному месту, своеобразный патриотизм полкового масштаба.

Думаю, что у них не было бордельной, машинальной развратности. Простительная гулящесть горожанок с фабричной окраины богато дополнялась нежностью, товариществом и забитой, жалконькой женственностью…

БОРДЕЛИ

…В Констанце мы впервые встретились с борделями.

Командир трофейной роты Говоров закупил один из таких домов на сутки. Тогда еще рубль стоил очень дорого, существовал «стихийно найденный» паритет «один рубль — сто лей», вполне символизировавший финансовую политику нашего солдата…

Закупив бордель, Говоров поставил хозяина на дверях — отгонять посетителей, а сам устроил смотр нагим проституткам. Их было, кажется, 24. «За свои деньги» он заставил их маршировать, делать гимнастические упражнения и т.д. Насытившись, Говоров привел в дом свою роту и предоставил женщин сотне пожилых семейных, измучившихся без бабы солдат.

Первые восторги наших перед фактом существования свободной любви быстро проходят. Сказывается не только страх перед заражением и дороговизна, но и презрение к самой возможности купить человека.

Капитан в Бухаресте приводит в гостиницу шесть женщин. Раздевает их: — Кто из вас проститутки? — потом устраивает смотр…

Многие гордились былями типа: румынский муж жалуется в комендатуру, что наш офицер не уплатил его жене договоренные полторы тысячи лей. У всех было отчетливое сознание: «У нас это невозможно».

Наверное, наши солдаты будут вспоминать Румынию как страну сифилитиков.

На многих вывесках румынских врачей скромное «внутренние болезни», «первый хирург городской больницы» подбираются впечатляющими литерами «СИФИЛИС». От сифилиса лечат чуть ли не все врачи — и стоматологи и окулисты. Сифилис давно перешел из разряда моральных несчастий в категорию финансовых неудач. Вылечить его — недорого. От того больных много и в городе чувствуется пряный, сладковатый запах болезни…

НЕПРИСТУПНЫЕ БОЛГАРКИ

…После украинского благодушия, после румынского разврата суровая недоступность болгарских женщин поразила наших людей. Почти никто не хвастался победами. Это была единственная страна, где офицеров на гулянье сопровождали очень часто мужчины, почти никогда — женщины. Позже болгары гордились, когда им рассказывали, что русские собираются вернуться в Болгарию за невестами — единственными в мире, оставшимися чистыми и нетронутыми.

Случаи насилия вызывали всеобщее возмущение. В Австрии болгарские цифры остались бы незамеченными. В Болгарии австрийские цифры привели бы к всенародному восстанию против нас — несмотря на симпатии и танки.

Мужья оставляли изнасилованных жен, с горечью, скрепя сердце, но все же оставляли…

«ДЕВУШКИ ЕВРОПЫ»

Внезапная, почти столкнутая в море, открывается Констанца. Она почти совпадает со средней мечтой о счастье и о «после войны». Рестораны. Ванные. Кровати с чистым бельем. Лавки с рептильными продавцами. И — женщины, нарядные городские женщины — девушки Европы — первая дань, взятая нами с побежденных.

«ЭТО» — ВНЕ РЕГЛАМЕНТА

В июле 1945 года я провел полчаса в югославском лагере для цивильных немцев. Он запрятан весьма основательно — на венгерской границе, в сельце Гакове… Попал я сюда совершенно случайно, переходил зеленую границу…

Придорожный часовой в ветхой униформе объяснил мне, что в деревне — лагери для цивильных швабов, главным образом вывезенных из венгерской Бараньи. Я вернулся к машине, захватил табаку — нет лучшего средства, чтобы разговорить подневольных людей — и подошел к кучке пожилых крестьян.

— Да, они действительно швабы из Бараньи, но они ничего не делали русским. О партизанах ничего не слышали, пока те не пришли и не начали сгонять их в колонны, живут здесь уже четыре месяца. Плохо живут. Хуже всего с хлебом… Какой позор им, швабам из Бараньи, всегда евшим отличный белый хлеб, есть кукурузные лепешки.

Старики горестно трясут кадыками и просят у меня сигарет — вспомнить запах дыма — табаку здесь не дают совсем.

Подходят женщины — некрасивые, голенастые. Складывают руки на животе, начинают жаловаться все разом. Опять поминается кукурузный хлеб. Нет писем от мужей. Много месяцев. Оказывается, что мужья — в эсэсовских дивизиях, и я вежливо развожу руками.

Отделяю группу женщин. Прежде чем отвечать, они осторожно озираются по сторонам. В лагере нет никакого регламента, но пленные всегда понимают, что по регламенту, а что — нет. «Это» — безусловно не по регламенту. Часовые не обидятся, если узнают о жалобах на питание.

— Ваши наших хуже кормили, — говорю им я, — но хотя ваши делали с нашими женщинами «это», все равно «это» — вне регламента.

Мне показывают женщину двадцати восьми-тридцати лет. Неделю назад партизанский дитер пытался подговорить ее на «это». Она упиралась. С нее стащили юбку, усадили в большую лужу посреди деревни, собрали всех швабов — для примера. Женщины горько плачут. Старики, стоящие в отдалении, печально качают головами.

Подходит комиссар лагеря, молодой парень в гетрах. Да, факт, позорящий нашу честь, действительно имел место. Весь личный состав охраны сменен. Виновные пойдут под суд. Сейчас мы вводим новые порядки — никаких побоев, никаких несправедливостей, но они будут есть положенные 400 грамм кукурузы и не будут душить казенных кур в амбарах. И мы крепко жмем друг другу руки.

Здесь же рядом стоит рядовой партизан. Он смотрит на меня с явным неодобрением. А на немцев — так, как глядят на примелькавшуюся скотину, — без внимания, без уважения. Еще долго будет ущерблять партийный интернационализм югославов этот ленивый, спокойный, выработанный взгляд.

В Белграде, после боя, ансамбль73-й гвардейской дал концерт для горожан. Присутствовавший представитель югославских партизан неодобрительно отозвался о программе концерта — слишком много любви и плясок, слишком мало ненависти. Мы строим пропаганду не так.

Партизанские девушки, наверное, смотрели на ППЖ как на существа особенного, скверного сорта.

МОЛЕНИЕ О ЗАМУЧЕННЫХ

В ноябре дюжина наших разведчиков переплыла мутный Дунай, оглушила мерзших в окопах босняков и заняла село Батину. Здесь разыгралась самая жестокая битва, что были в эту войну на югославской земле…

Над дунайскими переправами господствовали высоты — 205, 206. Немцы били с них по паромам прямой наводкой. Семь дней высоты штурмовали озверелые от потерь бойцы. Наконец прошел слух, что высота 205 занята сталинградцами. Санинструктор Клавдия Легостаева водрузила на ней полковое знамя. Это означало конец битвы, очередной отпуск от смерти. На плацдарме быстро распространилась радость. Легостаевой охотно простили легкое поведение, истеричность, грубость. Стали припоминать ее положительные качества, припомнили одну только общительность, но все же послали в армию реляцию на награждение орденом Красного Знамени.

Часа через два стало известно, что высота по-прежнему у немцев. Клавдия, никогда не учившая топографию, воткнула знамя в какой-то горб в полукилометре от гребня, в 200 метрах ниже нашей передовой. Тогда генерал Козак собрал всех вертевшихся на наблюдательном пункте помощников и заместителей и выгнал их в роты — поднимать солдат. Ночью цепи, в которых майоров было столько же, сколько и красноармейцев, выполнили задачу.

В Фельдваре, у ворот большого особняка, танкистов встретила моложавая женщина с бровями настолько выстриженными, что, казалось, их пришлось пририсовать заново. В ней было странное обаяние — очень молодой девушки, девчонки и актерская уверенность в себе. Она быстро поняла реквизиционные намерения гостей и категорически заявила:

— Я Петер! Петер из фильма.

— Врешь, сука, — сказал танкист, — я Петера хорошо знаю. И отскочил, ошеломленный, — женщина легко изогнулась, прищелкнула языком и запела песенку, свою песенку из тех, которые навсегда остались в нашей памяти. Через час весь батальон знал о Петере. Темп наступления замедлился. Штаб в полном составе рассматривал альбомы — «Петера», «Катерины», «Маленькой мамы». Замполит вел дипломатические переговоры. Комбат вежливенько ухаживал, косясь на мужчину с толстыми негритянскими губами, — при Петере был муж. Незадолго до войны Франчешка Гааль (Франчишка, как ее зовут на родине) гастролировала в Америке. Поссорилась с Голливудом, где посмеялись над захолустным европейским лиризмом. Вернулась в Венгрию. Здесь ее ожидал бойкот, расовые законы, изоляция в северном поместье…

Ее самоуверенность и надменность следует рассматривать не в венгерском, а в общеевропейском плане. Она никогда не забывала, что у себя на родине она была единственной звездой первой величины, примой мирового масштаба.

Комендант города майор Захаров, все вздыхавший — эх, если б мужа около нее не было, — пригласил ее на новогодний офицерский вечер. Здесь она была замечена (как ее было не заметить) одним большим начальником. Определена как существо инородное, вредное, разлагающее и удалена из зала. Она никогда не вспоминала об этом. Только вздрагивала и улыбалась особенно горько.

…Женщины не столь развращенные, как румынки, уступали с позорной легкостью. Один из моих офицеров проанализировав, почему Н. — светская дама, жена арестованного офицера, любившая своего мужа — отдалась ему на третий день знакомства, решил: немножко было любви, немножко беспутства, а больше всего, конечно, помог страх.

…Покорность (венгров) тем нагляднее, что если в Австрии и Румынии все кошки точно знали, чье мясо они съели, здесь кошки всю войну просидели на диете — приказы о смирном отношении к русскому населению не только отдавались, но и выполнялись.

…Старик и старуха, жившие одиноко и скромно, послали письменное приглашение всем соседям посетить их дом завтра утром. Собралось несколько человек. Они увидели старинную двуспальную кровать, застланную белыми покрывалами. На кровати рядом лежали застегнутые на все пуговицы, в черном, старики. На столике нашли записку — не хотим жить проклятой жизнью.

Кажется, на меня эта история подействовала сильнее, чем на всех туземцев Фоньода.

Здесь уместно вспомнить, с чем пришли наши в Венгрию. Это была первая страна, не сдавшаяся, как Румыния, не перебежавшая, как Болгария, не союзная, как Югославия, а официально враждебная, продолжавшая борьбу. Запрещенная приказами месть была разрешена солдатской моралью. И вот начали сводить счеты.

В 1944 году, в декабре, в католической церкви в Пече шло богослужение. Печальное и пугливое, оно собрало девушек, оплакивавших невинность, и монахов, предвидевших гибель монастырей. Внезапно на кафедру взошел лейтенант Красной Армии, молодой, простоволосый. Стало тихо. Патер отодвинулся в сторону, и юноша сказал:

— В Воронеже мадьяры замучили моих родителей. Муттер унд фатер. Мать и отца. Молитесь за них!

Он стоял недвижно, внимательно наблюдая за усердием молящихся. Его поняли, все повалились на колени, органисту было сказано: играй! Попу приказал: молись, певчим — чтобы пели. Лейтенант хмуро осаживал уставших молельщиков, пробовавших подняться с колен. Панихида проходила как положено. Прошло 15 минут. Лейтенант жестом остановил моление и неслышно ушел.

В январе 1945 года проездом я прожил день в замке Вексельхаймб.

Вексельхаймбы бежали еще в ноябре, сдав акварели по описи переехавшей сюда больнице.

Больница интересна по двум линиям. Директор показал мне женские палаты — здесь скрываются от прохожих солдат 11 молодых женщин. Они поуспокоились за последние два месяца и с любопытством рассматривают нового человека.

Вторая достопримечательность — русская комната. Здесь два раненых, забытых частями, два больных — совсем юные сержанты. Они пьют спирт с врачами, спят с сестрами и защищают спасающихся буржуазок от захожих буянов, жестоко избивая их подкованными прикладами автоматов. Директор приемлет этот модус вивенди. Он, как и многие европейцы, сводит свою россику к мнению, что русский человек хорош, пока трезв.

На прощание он доверительно сообщает мне, что у него лечатся от триппера (совсем бесплатно) несколько окрестных офицеров.

ВПЕРЕДИ ШЕЛ СТРАХ

…Здесь мы столкнулись с повальной капитуляцией. Целые деревни оглавлялись белыми тряпками. Пожилые женщины поднимали кверху руки при встрече с человеком в красноармейской форме.

Солдат понял, что «3-й империал» начинается именно здесь, за поваленными наземь пограничными столбами с черно-желтыми надписями.

В то время в армии уже выделилась группка профессиональных насильников и мародеров. Это были люди с относительной свободой передвижения: резервисты, старшины, тыловики.

В Румынии они еще не успели развернуться. В Болгарии их связывала настороженность народа, болезненность, с которой заступались за женщин. B Югославии вся армия дружно осуждала насильников. В Венгрии дисциплина дрогнула, но только здесь, в «3-й империи», они по-настоящему дорвались до белобрысых баб, до их кожаных чемоданов, старых бочек с вином и сидром.

Целый ряд факторов благоприятствовал насилию. Большие на карте австрийские деревни на местности оказывались собраниями разбросанных по холмам домов, отделенных друг от друга лесом и оврагами. Из дома в дом зачастую нельзя было услышать женский крик. В большей части хуторов нельзя было поставить ни гарнизона, ни комендатуры. Следовательно, законодательная и исполнительная власть была в руках первого проезжего старшины.

С другой стороны, австрийки не оказались чрезмерно неподатливыми.

В большинстве деревень не было мужчин. Тотальная мобилизация была дополнена арестом или бегством многих фольксштурмистов.

Но впереди всех факторов шествовал страх — всеобщий и беспросветный, заставлявший женщин поднимать руки кверху при встрече с солдатом, а мужей — стоять у дверей, когда насиловали их жен.

Я основательно ознакомился со всем этим в хуторке Зихауэр. Вдвоем с помощником мы возвращались из командировки на передовую — «для изучения настроений местного австрийского населения».

…Мы шли по запущенному проселку. Было очень жарко, и погребок у придорожной избушки обещал холодный яблочный сидр. В доме нас поразило обилие женщин. На стульях, кроватях, подоконниках их сидело девять-десять — все в «опасном возрасте», точнее, в угрожаемом возрасте — от 16 до 45 лет. Некоторые из них тихо плакали. Другие тщетно пытались договориться с сержантом-связистом, пытавшимся протащить сквозь оконце провод.

Я собрал десяток солдат из окрестных домов. Они стояли как на допросе. За два часа я опросил шесть девушек — необходимость переводить каждое слово замедляла работу. Остальных пришлось отправить.

…Здесь была девушка, которую изнасиловали шесть раз за последние три дня. Это была неуклюжая деревенщина — она совсем не умела прятаться. В ее тусклом взгляде я не нашел ни страдания, ни стыдливости. Все это прошло, осталась одна усталость.

После нее допрашивалась 18-летняя вертушка. Ее настигли всего один раз. У нее есть такие места на огороде, где ее не нашла бы родная сестра.

Одни отчитывались обстоятельно и толково — не как на исповеди, как перед доктором. Другие плакали навзрыд. Но больше всего мне запомнилась одна фраза. Ее сказала вертушка Анжелика. Это было:

— Hac гоняют, как зайцев. Приходят поздней ночью. Стучат в дверь: «Давай! Открой!» Потом выбивают оконные стекла, влезают внутрь. Набрасываются на нас тут же, в общей спальне. Хоть бы стариков в другую комнату выгоняли.

— Мы теперь совсем не спим дома. Выкопали себе ямки в стогах. Пока тепло — хорошо, но как будет осенью?

Уходя, я не давал никаких обещаний, но меня провожали всем хутором до околицы.

Солдатам я сказал — не по закону, а по человечеству: ну что, стыдно? смотрите же.

Через два дня я докладывал начальству о женщинах Зихауэра. Генералы сидели внимательные и серьезные, слушали каждое слово.

Прошло то время, когда мои сигналы о попытках изнасилования истолковывались как клевета на Красную Армию. Дело шло о политическом проигрыше Австрии.

РАССКАЗ «ЕВРЕЯ ГЕРШЕЛЬМАНА»

…В начале января я пришел в Харьков… Пусто было в Харькове. Я заходил в дома. Звонил, обрывал ручки… Из какого-нибудь чердака выползала старушечка, шептала: — все уехали, или — все посажены, или — всех в овраг стащили.

Ночевать я пошел на Клочковскую, где жила теща Мария Павловна с взрослым сыном Павликом. Она слабо всплеснула руками и смотрела так жалко и голодно, что я подумал — ведь есть люди, которые еще несчастнее, чем я.

Вошел юноша — сын, Павлик, — до войны он часто брал у меня деньжат на пиво, но сейчас я встал и вытянулся перед ним.

«Уходи, жид, — сказал Павлик, — даю тебе 30 минут. После этого иду в полицию». Он заметил время на часах, и я понял, что он все решил — давно и бесповоротно, что не надо говорить ни о боге, ни о родстве, а надо уходить в метель, в ночь. И я поклонился Марии Павловне — низко, в ноги, и вежливо сказал юноше: «До свидания», и ушел, не дожидаясь, пока пройдут эти 30 минут.

Всю ночь я ходил по Холодной горе, где не было патрулей. Я думал о том, что у меня нет никакого зла на Марию Павловну…

…Помыкавшись по дворам, я устроился на сахарный завод, километров 50 от Краснодара.

Жить пришлось в общежитии, мыться в общей бане. Много суббот я изворачивался, подгонял свое дежурство под «мыльный день», топал в баню и мылся последним. Однажды поздно вечером, когда я уже собирался одеваться, в баню вбежал Петро — мой сосед по комнате. Он сунулся ко мне с фонариком и с торжеством закричал: «Жид! Так и знал, что жид!» — и выбежал из бани.

Петро кончил десятилетку, читал власовские книжки, писал украинские стихи. На заводе его боялись, считали сексотом. Я понял, что мне несдобровать. Приходилось снова бросать все и уходить куда глаза глядят. Но полтора года мытарств не прошли даром. Во всем теле была теплая, вязкая усталость. Я решил: будь что будет. Утром меня разбудили полицейские. Повели в районный центр для «научного освидетельствования жидивства».

В больнице меня втолкнули в кабинет, где распоряжалась молодая женщина — жена начальника полиции.

Когда я увидел ее глаза, услышал вежливое предложение раздеться, когда предсмертный холодок задул мне в уши, заполз за пазуху, я понял: «Сейчас или никогда». Упал на колени, пополз, по-библейски обнимая ноги ее, зарыдал беззвучно, сказал: «Не надо осматривать. Да, я еврей. Спасите меня».

Эта женщина окончила институт перед самой войной. Приехала к родным и была взята замуж первым человеком в местечке — начальником полиции. И сейчас с девичьим смущением она успокаивала меня, подымала. Потом вздохнула глубоко, заполнила стандартную справку и сказала: «Теперь бегите — завтра же, сегодня же — иначе мы оба погибнем!» В ту же ночь я бежал с завода.

Каждый вечер в двух-трех домах собирались уцелевшие от депортации евреи Байи. Целовали руки дамам, говорили тихо, как будто в соседней комнате лежал больной. Считали. В июле 1945-го в город вернулось более 240 человек (из 1400). Разрозненные обрывки семей — мужья без жен, матери без сыновей — тянулись друг к другу. Возникали странные романы 50-летних людей, платонические, бессловные, сентиментальные.

Женщины потеряли национальную резкость красок. Большинство из них потускнело. Некоторые приобрели удивительное осеннее очарование, незабываемую и грустную красоту. Молодые мужчины с тоской говорили мне, что они не могут жить на родине, которая отталкивает и предает их…

Публикация Петра ГОРЕЛИКА

Фото из архива автора и из архива «ОГОНЬКА»

программ / кампаний — CCWP

Программа посещений и переписки

CCWP в женских тюрьмах Калифорнии лежит в основе всей нашей работы. Мы узнаем непосредственно от женщин, трансгендеров и представителей GNC о том, что происходит. Вместе мы разрабатываем методы защиты, чтобы изменить жестокие условия заключения, добиться освобождения отдельных лиц и бросить вызов основам уголовно-правовой системы.

Мы сотрудничаем с людьми внутри, чтобы опубликовать информационный бюллетень Fire Inside, чтобы озвучить их истории, идеи и искусство.Мы проводим кампании, такие как DROP LWOP, чтобы изменить расистские законы и завоевать свободу для людей. Мы поддерживаем Spitfire Speakers Bureau как способ для бывших заключенных рассказывать свои истории и просвещать общественность. В рамках нашего проекта Cross Bars & Borders мы изучаем влияние тюремно-промышленного комплекса, возглавляемого США, на женщин и трансгендеров во всем мире, чтобы укрепить международную солидарность с глобальными движениями.

Наши программы и кампании постоянно развиваются в ответ на изменения в тюрьмах и рост общественных движений за их пределами.Например, мы отреагировали на динамичный рост движения совместной защиты по всей Калифорнии, став активным членом Центра совместной защиты в Сан-Франциско.

ПРОГРАММЫ

КАПЛЯ LWOP

Коалиция за прекращение жизни без возможности условно-досрочного освобождения

CCWP является частью центра совместной защиты SF:

Центр совместной защиты — Сан-Франциско

Защищайте друг друга и меняйте власть

Мы работаем с семьями и членами сообщества, чтобы защитить людей в тюрьме округа Сан-Франциско, чтобы положительно повлиять на исход их дел и изменить структуру власти в судебной системе.Мы также поддерживаем людей, осужденных в округе Сан-Франциско, которые в настоящее время находятся в тюрьме, в их стремлении к пересмотру приговора. Узнайте больше о движении совместной защиты в Калифорнии.

CCWP является основным членом этих национальных коалиций:

Калифорнийцы, объединившиеся за ответственный бюджет (CURB) — это коалиция, целью которой является сокращение количества людей в тюрьмах и тюрьмах, сокращение тюремной системы и переключение государственных расходов с исправительных учреждений и охраны правопорядка на услуги для людей и сообществ.

Survived & Punished (S&P) — это национальная коалиция, которая организует де-криминализацию усилий по выживанию в домашнем и сексуальном насилии, поддерживает и освобождает выживших, подвергшихся криминализации, а также отменяет гендерное насилие, полицейскую деятельность, тюрьмы и депортации.

ПРИСОЕДИНЯЙТЕСЬ

Чтобы принять участие в CCWP, напишите нам по адресу [email protected]. У нас есть открытые встречи в первую среду каждого месяца в 18:30 с увеличением.

BOP: Женщины-правонарушители

Женщинам-правонарушителям предоставляются соответствующие программы и услуги для удовлетворения их физических, социальных и психологических потребностей.

Из почти 152 000 федеральных правонарушителей женщины составляют примерно 7 процентов от числа заключенных федеральных органов власти.В то время как по всей стране количество женщин в исправительных учреждениях растет, женщины в Бюро составляют стабильную долю от общей численности населения. В Бюро женщины размещены среди 29 объектов.

Поскольку Бюро признает, что потребности женщин могут отличаться от потребностей мужчин, в Отделение услуг по возвращению входит Отдел по делам женщин и особым группам населения (WASPB). Этот офис обеспечивает разработку и предоставление услуг для удовлетворения потребностей женщин, находящихся в федеральном заключении, и предоставляет национальные рекомендации по классификации, ведению, программам вмешательства и практике для женщин, находящихся под стражей в Бюро.Взаимодействие с заинтересованными сторонами, включая обратную связь с заключенными, является приоритетом и используется для выявления и реализации новых программных потребностей и потребностей в обучении. WASPB, являясь основным источником экспертных знаний по вопросам женщин, участвует в разработке национальной политики, обеспечивая новые инициативы, направленные на удовлетворение гендерных потребностей.

Программы и услуги

Женщинам, находящимся под стражей в Бюро, предлагаются многие из тех же образовательных и лечебных программ, которые доступны мужчинам-правонарушителям; однако заключенные-женщины во многом отличаются от своих коллег-мужчин.Например, женщины с большей вероятностью будут заботиться о детях в первую очередь, будут испытывать экономические трудности, нестабильность занятости и иметь меньше профессиональных навыков по сравнению с мужчинами. У них больше шансов, чем у мужчин, иметь в анамнезе травмы и жестокое обращение, что создает дополнительные проблемы для возвращения. Поэтому в женских центрах предлагаются специализированные инициативы и программы, которые осведомлены о травмах и учитывают особые потребности женщин, основанные на гендерных факторах.

Удовлетворяя гендерные потребности женщин, Бюро значительно расширило программы и услуги, доступные женщинам.Эти инициативы включают дополнения к Закону о первом шаге (FSA), необходимые для программ сокращения рецидивов на основе фактов (EBRR) и производственной деятельности (PAs), доступные для женщин. Агентство предлагает более 15 программ специально для женщин. Недавно мы добавили программы для колледжей и для женщин. Более подробную информацию о программах EBBR и PA можно найти в Руководстве по утвержденным программам First Step Act.

Флагманской женской программой Бюро является Базовая программа, которая помогает женщинам оценивать свои индивидуальные потребности и применять результаты этой оценки при выборе программ и планов для достижения их целей.Предлагается на всех женских сайтах. Программа FIT (Комплексная программа лечения женщин) — это программа лечения в стационаре, которая предлагает женщинам-заключенным комплексное когнитивно-поведенческое лечение расстройств, связанных с употреблением психоактивных веществ, психических заболеваний и травм, а также профессиональную подготовку. Программа Resolve, которая представляет собой программу ЕБРР по лечению травм вне стационара для женщин, также была распространена на все женские учреждения, предназначенные для женщин. Кроме того, Национальная программа для родителей ЕБРР включает гендерные модули, добавленные для женщин.

Бюро также предоставляет широкий спектр услуг для женщин, которые удовлетворяют гендерные потребности, включая выживание после домашнего насилия, старение, просоциальные и настойчивые коммуникативные навыки, эмоциональное регулирование, взаимоотношения, навыки работы и рабочей силы и криминальное мышление.

Проблемы с беременностью

Заключенные-женщины часто являются основными или единственными опекунами детей до их заключения.Для правонарушителей, которые будут рожать во время заключения, предлагаются две программы помощи этим матерям до, во время и после родов; к ним относятся «Матери и младенцы вместе» (MINT) и Программа для родителей по месту жительства (RPP). Программа MINT — это программа по месту жительства, направленная на оказание помощи правонарушителям в течение последних двух месяцев беременности. Заключенные, отвечающие критериям, переводятся в приемный центр-интернат и остаются там до трех месяцев после рождения, чтобы привязаться к своим детям, прежде чем вернуться в учреждение для отбытия наказания.Заключенным может быть разрешено оставаться подольше. Местоположение MINT включает Феникс, Аризона; Таллахасси, Флорида; Спрингфилд, Иллинойс; Форт-Уэрт, Техас; и Хиллсборо, Западная Вирджиния. RPP предлагается беременным заключенным через Департамент исправительных учреждений Вашингтона (WADOC). RPP предоставляет заключенным с минимальным уровнем безопасности, приговоренным к лишению свободы на срок менее 30 месяцев, возможность проживать со своими младенцами после рождения в контролируемой среде до 30 месяцев. В течение этого времени матери также получают различные услуги, такие как психическое здоровье, медицинское обслуживание, профессиональное обучение и уход за детьми.

Политика

Заявление о программе, Руководство для женщин-правонарушителей, является основной политикой агентства, касающейся обращения с заключенными женщинами. Агентство также выпустило Операционный меморандум, требующий, чтобы все женские учреждения бесплатно предоставляли заключенным пять видов средств женской гигиены.

В тюрьме дисциплина сильнее всего сказывается на женщинах: NPR

Офицеры Департамента исправительных учреждений штата Иллинойс участвуют в ролевой игре во время мартовского тренинга по работе с женщинами-заключенными в исправительном центре Логан в Линкольне, штат Иллинойс.

Билл Хили для SJNN

скрыть подпись

переключить подпись

Билл Хили для SJNN

Офицеры исправительного учреждения штата Иллинойс участвуют в ролевой игре во время мартовского тренинга по работе с женщинами-заключенными в исправительном центре Логан в Линкольне, штат Иллинойс.

Билл Хили для SJNN

Когда Моника Косби, Титанна Уильямс и Селия Колон рассказывают о годах, которые они провели в женских тюрьмах в Иллинойсе, их рассказы часто обращаются к тому времени, когда их наказывали за то, что казалось мелочью, даже абсурдом.

Косби однажды играла в скрэббл в своей камере, когда охранник спросил, что она делает. Она саркастически ответила: «Что, похоже, я делаю?» Он написал ее за «контрабанду» (набор «Эрудит») и за «наглость».«

Уильямс записалась однажды, когда ее сокамерник, болевший диабетом, потерял сознание, и Уильямс выругалась в адрес офицера, который, по ее мнению, не успел помочь. лицо, когда офицер исправительных учреждений отдал ей приказ. Она говорит, что в результате попала в одиночную камеру.

«Ты можешь получить штраф за что угодно», — сказал Колон.

Особенно, оказывается, если ты женщина.

С 1980 года количество женщин-заключенных увеличилось более чем на 750 процентов, однако женщины, отправляющиеся в тюрьму, попадают в учреждение, построенное для контроля над мужчинами.Одним из результатов является то, что женщины в тюрьме подвергаются большему наказанию, чем мужчины. Джозеф Шапиро из NPR исследует новую практику «исправлений с учетом гендерных аспектов».

NPR
YouTube

Не смотрите видео? Кликните сюда.

По всей стране к заключенным-женщинам применяются более строгие меры наказания, чем к мужчинам — часто в два-три раза чаще, а иногда и больше — за мелкие нарушения тюремных правил.

Таковы результаты расследования NPR и Школы журналистики Медилла Северо-Западного университета. Мы собрали данные из женских и мужских тюрем, посетили пять женских тюрем по всей стране и опросили нынешних и бывших заключенных, а также бывших и нынешних надзирателей и сотрудников тюрьмы. Мы также поговорили с учеными и другими экспертами.

В 13 из 15 проанализированных нами штатов женщины чаще попадают в беду, чем мужчины. Расхождения наиболее высоки для более мелких нарушений тюремных правил.

В разных штатах иногда использовались разные способы подсчета заключенных и наказаний. Мы использовали предоставленные состояния данных, чтобы разделить количество наказаний на количество заключенных, чтобы оценить уровень дисциплины для мужчин и женщин.

Согласно нашему анализу данных, в Калифорнии женщины получают более чем в два раза больше штрафных санкций за то, что называется «неуважением».

В Вермонте женщины более чем в три раза чаще, чем мужчины, могут попасть в беду из-за «уничижительных комментариев» в адрес сотрудника исправительного учреждения или другого заключенного.

В Род-Айленде женщины получают более чем в три раза больше билетов за «неповиновение». А в Айове женщины-заключенные почти в три раза чаще, чем мужчины, попадали в беду из-за того, что они «нарушали порядок».

Хотя нарушения могут показаться незначительными, наказание за них может иметь серьезные последствия, как мы выяснили. Например, в Айдахо и Род-Айленде женщины чаще, чем мужчины, попадают в одиночные камеры за такие нарушения, как неповиновение.

Женщины могут потерять «баллы за хорошее поведение», которые сократят срок заключения заключенного и заставят их проводить больше времени за решеткой.Согласно собранным нами данным, в Калифорнии с января 2016 года по февраль 2018 года женщинам было добавлено к приговору 1483 года из-за отзыва положительной оценки, причем чаще, чем для заключенных-мужчин.

Дисциплина за мелкие правонарушения также может привести к потере таких привилегий, как возможность покупать продукты питания или товары, в том числе предметы гигиены для женщин, в тюремном комиссариате. Или сокамерники теряют право посещать и пользоваться телефоном. Это может иметь особое влияние на женщин, поскольку более половины женщин-заключенных — матери детей 18 лет и младше.

Моника Косби (справа) присоединилась к другим женщинам в Чикаго, чтобы работать над сокращением числа женщин в тюрьмах Иллинойса. Сама бывшая заключенная, теперь она является общественным организатором и защитником прав женщин-заключенных.

Билл Хили для SJNN

скрыть подпись

переключить подпись

Билл Хили для SJNN

Моника Косби (справа) вместе с другими женщинами в Чикаго работала над сокращением числа женщин в тюрьмах Иллинойса.Сама бывшая заключенная, теперь она является общественным организатором и защитником прав женщин-заключенных.

Билл Хили для SJNN

Мы обнаружили также непропорциональную картину наказания, когда женщины часто получали более серьезные санкции, чем мужчины. В Массачусетсе, согласно нашему анализу, 60 процентов наказаний для женщин ограничивали их место в тюрьме, включая заключение в свои камеры. Мужчины получали такие наказания вдвое реже.

Несбалансированность общей дисциплины женщин не привлекает особого внимания в тюремном мире отчасти потому, что мужчины составляют около 93 процентов населения национальных тюрем штатов и федеральных тюрем. Но по мере того, как количество мужчин в тюрьмах сокращается, количество женщин в тюрьмах растет — более чем на 750 процентов с 1980 года, согласно данным Федерального бюро судебной статистики. Это во многом результат ужесточения законов о наркотиках и обязательных приговоров.

«Эти женщины такие непростые»

Мы спросили экспертов, почему женщин больше наказывают за незначительные проступки.Они отметили, что тюремные правила были установлены для контроля над мужчинами, особенно жестокими. Но эта строгая система контроля не всегда работает с заключенными-женщинами.

Одна из причин, которую исследователи все чаще приходят к пониманию, заключается в том, что женщины обычно попадают в тюрьму по иным причинам, чем мужчины, и по-разному реагируют на тюремную жизнь. Между тем, большинство тюремных сотрудников не обучены понимать эти различия.

Женщины чаще, чем мужчины, привлекаются к ответственности за преступления, связанные с наркотиками и собственности, и с меньшей вероятностью будут осуждены за преступления с применением насилия.Кроме того, в тюрьме они реже прибегают к насилию.

У них также больше шансов, чем у мужчин, иметь серьезные проблемы со злоупотреблением психоактивными веществами, иметь проблемы с психическим здоровьем и быть родителями, осуществляющими уход за несовершеннолетним ребенком.

По словам Алиссы Бенедикт, консультанта, работающего в Иллинойсе и других штатах над изменением отношения к женщинам в тюрьмах, от 80 до 90 процентов женщин в тюрьмах были жертвами сексуального или физического насилия. Это имеет значение, когда офицер исправительных учреждений — а обычно это мужчина — выкрикивает приказ.По словам Бенедикта, женщина, в прошлом подвергавшаяся жестокому обращению, может отреагировать оборонительно. Иногда она отключается, игнорируя офицера. Или она может крикнуть в ответ. Эти ответы могут привести к наложению дисциплинарного взыскания.

«Женщины сейчас наказываются за то, что они справляются со своей травмой, со стороны рабочей силы, которая их не понимает», — говорит Бенедикт. «Существует глубокий, темный секрет дисциплины и санкций в женских тюрьмах».

Динн Бенос (слева) и Алисса Бенедикт возглавляли команду, которая провела аудит исправительного центра Логана в 2016 году.Одним из результатов аудита стало проведение обучения сотрудников исправительных учреждений с учетом гендерных аспектов.

Билл Хили для SJNN

скрыть подпись

переключить подпись

Билл Хили для SJNN

Динн Бенос (слева) и Алисса Бенедикт возглавляли группу, которая провела аудит исправительного центра Логана в 2016 году.Одним из результатов аудита стало проведение обучения сотрудников исправительных учреждений с учетом гендерных аспектов.

Билл Хили для SJNN

«Мы дисциплинируем, основываясь на эмоциях, а не на безопасности», — говорит Мэгги Берк, которая до декабря прошлого года работала надзирателем исправительного центра Логана, крупнейшей женской тюрьмы в Иллинойсе. «Является ли учреждение более безопасным, потому что я помещаю женщину в [одиночное заключение] дольше, потому что она с кем-то разговаривала?»

Берк начала переподготовку сотрудников исправительных учреждений, когда она была в Логане, чтобы понять различия между мужчинами и женщинами-заключенными.

«Обычно, когда вы говорите мужчине сделать что-то, мужчине-заключенному, он либо собирается это сделать, либо не собирается этого делать. женские тюрьмы. «Он не собирается отвечать. В этом не так много эмоций».

Это звучит как обобщение, но мы слышали это снова и снова от экспертов по женским тюрьмам.

«В то время как у женщин есть эмоции», — говорит Берк, который 29 лет назад начал свою карьеру охранником.«Она такая: давай, напиши мне билет. Это просто разжигает огонь. Так что тогда это эмоциональный билет».

Динн Бенос, бывший помощник директора Департамента исправительных учреждений штата Иллинойс, видит то же самое.

«Женщины более общительны, когда проходят через тюрьму», — говорит Бенос после недавнего визита к Логану. «Они хотят поговорить с вами. Они хотят поговорить о своих детях. Они хотят рассказать о своем опыте. Если они видят несправедливость по отношению к другой женщине в тюрьме или что-то, что произошло, они хотят это исправить.«

Бенос говорит, что ей нравится, что женщины-заключенные такие, но многие сотрудники исправительных учреждений это ненавидят». Первое, что они скажут вам: «Эти женщины такие непростые. Гоша, это боль. Я бы предпочел работать где угодно, только не здесь. Они всегда хотят с тобой поговорить. Они не примут «нет» за ответ ».

Эти расхождения между мужчинами и женщинами-заключенными имеют исторические корни. В 1845 году, когда в тюрьмах Иллинойса находилась лишь горстка женщин, аудиторы штата сообщили, что «одна заключенная женщина причиняет больше проблем, чем двадцать мужчин.»

Принуждение тюремного персонала» смотреть в зеркало «

Бенос и Бенедикт входили в группу, которая помогала проводить финансируемую из федеральных бюджета аудиторскую проверку исправительного центра Логана. В 2013 году Логан перешел из мужской тюрьмы в женскую . Сотрудники исправительных учреждений остались прежними. Проверка в ноябре 2016 года показала, что они не проходили обучения различиям в обращении с заключенными мужчинами и женщинами.

Проверка показала, что Логан был хаотичным, переполненным местом с перегруженным персоналом — за три года их было шесть. разные надзиратели — и в результате пострадали заключенные-женщины.Количество попыток суицида увеличилось с одной до 10 в месяц. Офицеры злоупотребляли одиночным заключением и силой для контроля над заключенными. Охранники обычно использовали расовые и гомофобные оскорбления.

Исправительный центр Логана в Линкольне, штат Иллинойс, является одной из немногих тюрем в США, которые обучают своих сотрудников исправительных учреждений более эффективной работе с женщинами-заключенными.

Билл Хили для SJNN

скрыть подпись

переключить подпись

Билл Хили для SJNN

Исправительный центр Логана в Линкольне, штат Иллинойс., является одной из немногих тюрем в США, которые обучают своих сотрудников исправительных учреждений более эффективной работе с женщинами-заключенными.

Билл Хили для SJNN

Женщин наказывали по непомерно высокой степени — почти в два раза чаще, чем мужчин в тюрьмах других штатов — за все правонарушения, большие и малые. Но проверка показала, что женщины в Логане с еще большей вероятностью понесут наказание за меньшие и ненасильственные проступки. Их штрафовали почти в пять раз чаще, чем мужчин, за правонарушение, называемое «незначительная дерзость».»

Женщины также теряли кредиты за хорошее поведение и, как следствие, получали дни, месяцы или даже годы, добавленные к их времени в тюрьме. Только за один год 2015 года женщины потеряли 93 года из этих кредитов. Это 20 дополнительных дней тюремное время для каждой женщины. Многим женщинам не добавляли дни. Но некоторым — часто женщинам с серьезными психическими заболеваниями — в итоге добавляли месяцы, а то и год или больше.

Иллинойс внес некоторые изменения в результате Аудит. За последние несколько лет меньше женщин подверглись одиночному заключению.А кредитные потери за хорошее поведение были сокращены на 90 процентов.

В конце прошлого года и в начале этого года губернатор Иллинойса Брюс Раунер подписал законы, которые требуют специальных программ для женщин-заключенных и предписывают обучение офицеров более эффективному обращению с женщинами-заключенными.

В результате офицеры проходят обучение так называемым «гендерно-чувствительным» исправлениям. Он основан на идее, что между мужчинами и женщинами в тюрьме существуют важные различия и что правила, регулирующие тюрьмы, должны отражать эти различия.

Глен Остин, нынешний надзиратель в Логане, сказал, что обучение «заставляет наших сотрудников смотреть в зеркало почти как самопроверку», помогая им «увидеть человеческую сторону нашего населения». И чтобы обратить внимание на то, чем женщины-заключенные разные: «Где-то от 95 до 98 процентов женского населения страдали от какого-либо типа травмы, если не от множественных травм», — говорит он.

В одном отчете за 2010 год о женщинах в тюрьмах Иллинойса было обнаружено, что 98 процентов подвергались физическому насилию до того, как попали в тюрьму, а 75 процентов подвергались сексуальному насилию.

Новое обязательство штата по обучению начинается с вновь нанятых офицеров. Новые офицеры проходят шестинедельную учебную академию, а для тех, кто направлен в одну из двух женских тюрем штата, есть неделя, посвященная тому, как обращаться с женщинами-заключенными. Офицеры, которые в настоящее время работают в женской тюрьме, проходят аналогичную подготовку.

Но это требует много времени и средств. По состоянию на эту весну только небольшая часть тюремного персонала Логана прошла такое обучение.

За стенами Логана Кэролин Гурски, назначенная ранее в этом году на новую должность, отвечающую за женские программы в Иллинойсе, объяснила, как исправительные учреждения постепенно эволюционировали, чтобы понять различия с женщинами-заключенными — и как это сказывается на дисциплине.

Когда она устроилась на свою первую работу в исправительных учреждениях в 1989 году, подобного обучения не было. «Я даже не думала о том, что женщины сидят в тюрьме», — говорит она.

Теперь Гурски обязан следить за тем, чтобы эти тренировки привели к более справедливой дисциплине. «Пройдет три года, прежде чем мы действительно сможем показать разницу на бумаге», — говорит она. «У нас еще много работы».

Эта история была опубликована в сотрудничестве с NPR, The Social Justice News Nexus в Школе журналистики Медилла Северо-Западного университета и The Chicago Reporter. Джессика Пуповак — внештатный репортер из Чикаго. Кари Лидерсен — профессор Северо-западной школы журналистики Медилл. Роберт Бенинкаса из NPR и Мэтт Кифер из The Chicago Reporter предоставили поддержку данных. В репортажах участвовали Барбара Ван Верком из NPR и студенты факультета журналистики Северо-Запада Сидней Боулс, Наталья Каррико и Кейлин Кроу. Дополнительную поддержку Pupovac оказала организация Illinois Humanities при поддержке Фонда Макартура по программе «Безопасность и правосудие».

фактов о чрезмерном содержании женщин в тюрьмах в Соединенных Штатах

Поскольку более миллиона женщин находятся за решеткой или находятся под контролем системы уголовного правосудия, женщины являются наиболее быстрорастущим сегментом заключенных, число которых увеличивается почти вдвое. мужчин с 1985 года.

• По стране в 8 раз больше женщин, содержащихся в тюрьмах штатов, федеральных и местных тюрьмах, чем в 1980 году, и их число увеличилось с 12 300 в 1980 году до 182 271 к 2002 году.
• Ежегодно увеличиваясь на 4,6% в период с 1995 по 2005 год, женщины в настоящее время составляют 7% населения в тюрьмах штатов и федеральных тюрьмах.
• В период с 1977 г. по 2004 г. количество женщин-заключенных в штате Нью-Джерси выросло на 717% со средним ежегодным процентным изменением на 8,8% в год.
• Примерно в период с 1977 по 2004 год количество заключенных женщин в Нью-Джерси составляло 33 женщины-заключенных на 100 000 женщин-жителей.
• В 1977 году в Нью-Джерси насчитывалось 180 осужденных женщин в общей сложности
• В 2004 году в Нью-Джерси было 1470 осужденных женщин

Соотношение заключенных мужчин и женщин указывает на количество заключенных мужчин на каждую заключенную женщину

• В 1977 году в штатах на каждую женщину-заключенную приходилось в среднем 26 мужчин-заключенных; В 1977 году рацион в Нью-Джерси был выше среднего: на каждую женщину-заключенную приходилось 29 мужчин-заключенных
• В 2004 году соотношение количества заключенных мужчин и женщин в Нью-Джерси (17: 1) оставалось выше, чем в среднем по штатам

В прошлом За 20 лет войны с наркотиками значительно увеличилось количество заключенных женщин и их доступ к адекватному лечению от наркозависимости.

• 40% уголовных приговоров, приведших к лишению свободы женщин в 2000 году, были за преступления, связанные с наркотиками
• 34% были за другие ненасильственные преступления, такие как кража со взломом, кража и мошенничество
• 18% женщин-заключенных были осуждены, потому что насильственных действий
• 7% были связаны с нарушениями общественного порядка, такими как вождение в нетрезвом виде, нарушение закона о продаже спиртных напитков и бродяжничество

Многие заключенные-женщины испытали физические или сексуальные травмы от рук мужчин.

• 92% всех женщин в тюрьмах Калифорнии подвергались «избиениям и жестокому обращению» в течение своей жизни.
• Похоже, что такое исследование даже не проводилось в штате Нью-Джерси.

Цветные женщины значительно перепредставлены в системе уголовного правосудия.

• Черные женщины составляют 30% всех заключенных женщин в США, хотя в целом они составляют 13% женского населения
• Латиноамериканские женщины составляют 16% заключенных женщин, хотя они составляют только 11% всех женщин в США.

Среди государственных заключенных-женщин две трети — матери несовершеннолетних детей.

• Более 1,5 миллиона детей имеют одного из родителей в тюрьме
• Более 8,3 миллиона детей имеют одного из родителей под надзором исправительных учреждений , и более чем каждый пятый из этих детей моложе пяти лет.
  

Список источников

В сети: влияние наркополитики на женщин и семьи . ACLU, Центр Бреннана за справедливость и разрыв цепей. Апрель 2005 г.
Кристофер Хартни, Национальный совет по вопросам преступности и правонарушений, The Nation’sMost Puntive State for Women Fact Sheet , июль 2007 г.
Посмотрите факты: женщины, девушки и тюрьма — VDAY Ohio / KentuckyInserts (ACLU 8/2007)
Glaze, L.E., & Bonzcar, T.P. Пробация и условно-досрочное освобождение в США , 2005 , Вашингтон, округ Колумбия: Министерство юстиции США, Статистическое бюро юстиции, ноябрь 2006 г., 4, 6-8.
Snell, T.L. Женщины в тюрьме , Статистическое управление юстиции, март 1992 года.
Mumola, C.J. Заключенные родители и их дети , Вашингтон, округ Колумбия: Министерство юстиции США, Статистическое управление юстиции.Август 2000 г.
Женщины в системе уголовного правосудия , Информационные бюллетени, май 2007 г. www.sentencingproject.org.
Проект «Женщины в тюрьмах», Исправительная ассоциация Нью-Йорка, Информационный бюллетень по вопросам тюремного заключения и семей , май 2007 г.

Массовое заключение женщин: весь пирог 2019

By Aleks Kajstura
29 октября 2019 г.
Пресс-релиз

В связи с растущим вниманием общественности к проблеме массовых лишений свободы, люди хотят знать о том, как женщины сталкиваются с лишением свободы.Сколько женщин содержится в тюрьмах, тюрьмах и других исправительных учреждениях в США? И почему они там? Чем их опыт отличается от мужского? Хотя это важные вопросы, для поиска ответов на них необходимо не только разобрать децентрализованные и частично совпадающие системы уголовного правосудия в стране, ¹ , но также выявить удручающе труднодоступные и зачастую полностью отсутствующие данные о гендерной принадлежности.

В этом отчете содержится подробный обзор 231 000 женщин и девочек, содержащихся в тюрьмах в Соединенных Штатах, и того, как они вписываются в еще более широкую картину исправительного контроля.Мы собираем данные, полученные от ряда государственных учреждений, и вычисляем разбивку женщин, содержащихся в каждой исправительной системе, по конкретным правонарушениям. Отчет, подготовленный в сотрудничестве с Кампанией ACLU за разумное правосудие, дает ответы на вопросы о том, почему и где содержатся женщины:

В отличие от общего числа заключенных, где тюремная система штата содержит в два раза больше людей, чем содержится в тюрьмах, в тюрьмах содержится на заключенных женщин больше, чем в государственных тюрьмах .Как мы объясним, чрезмерная роль тюрем имеет серьезные последствия для заключенных женщин и их семей.

За последние десятилетия количество заключенных женщин выросло вдвое, чем мужчин, и непропорционально чаще они размещаются в местных тюрьмах. Данные, необходимые для точного объяснения того, что произошло, когда и почему, еще не существуют, не в последнюю очередь потому, что данные о женщинах долгое время были заслонены более крупными масштабами тюремного заключения мужчин. К сожалению, даже несмотря на то, что этот отчет обновляется каждый год, он не является прямым инструментом для отслеживания изменений в количестве женщин-заключенных с течением времени, потому что мы вынуждены полагаться на ограниченные доступные источники, которые не обновляются регулярно и не всегда совместимы с годами.

В частности, в свете нехватки данных с разбивкой по полу, представленные здесь дезагрегированные цифры являются важным шагом к тому, чтобы женщины не остались без внимания в их усилиях по прекращению массовых лишения свободы. ²

Тюрьмы вырисовываются в женских тюрьмах

Ошеломляющее количество женщин, находящихся в заключении, даже не осуждены: четверть женщин, находящихся за решеткой, еще не прошли судебное разбирательство. Более того, 60% женщин в тюрьмах местного контроля не были признаны виновными в совершении преступления и ожидают суда.

Помимо женщин, находящихся в подчинении у местных властей (или юрисдикции), государственные и федеральные агентства также платят местным тюрьмам за размещение еще 12 500 женщин. Например, ICE и маршалы США, у которых меньше специальных помещений для задержанных, заключают договор с местными тюрьмами на содержание около 5600 женщин. Итак, женщин, физически содержащихся в СИЗО, еще больше:

К сожалению, последние доступные данные показывают, что с 2016 по 2017 год количество женщин, находящихся в тюрьме в определенный день, выросло более чем на 5%, в то время как остальная часть заключенных сократилась. ³ Опять же, нехватка своевременных гендерных данных не позволяет объяснить это увеличение. Это может быть связано с увеличением числа арестованных женщин, задержанием до суда, продолжительностью обработки дел, наказанием за нарушение условно-досрочного освобождения или длительностью тюремного заключения — или любой комбинацией этих факторов.

Из всех возможных объяснений ежегодно сообщаются только данные об арестах с разбивкой по полу. А с 2016 по 2017 год количество арестованных женщин сократилось на 0,7%, поэтому изменения в количестве арестов не могут объяснить всего увеличения числа женщин, находящихся в тюрьмах в этом году. ⁴ В конечном счете, нам нужно больше данных, чтобы полностью объяснить, что стоит за недавним ростом числа женщин-заключенных.

Женщины непропорционально часто сидят в тюрьмах

Избежать заключения под стражу до суда — уникальная задача для женщин. Количество неосужденных женщин, застрявших в тюрьме, определенно не связано с тем, что суды рассматривают женщин как источник риска для бегства, особенно когда они, как правило, в первую очередь ухаживают за детьми. Гораздо более вероятный ответ заключается в том, что заключенным женщинам, имеющим более низкий доход, чем заключенным мужчинам, еще труднее выплачивать денежный залог.Когда типичный залог составляет годовой доход для женщин, ⁵ , неудивительно, что женщины сидят в тюрьме в ожидании суда. ⁶

Даже будучи осужденными, система направляет женщин в тюрьмы: около четверти осужденных заключенных женщин содержатся в тюрьмах по сравнению с примерно 10% всех людей, лишенных свободы с осуждением.

Итак, что означает, что большое количество женщин содержится в тюрьмах — за них и их семьи? Хотя пребывание в тюрьме обычно короче, чем в тюрьме, в тюрьме труднее поддерживать связь с семьей, чем в тюрьме.Телефонные звонки из тюрьмы в три раза дороже, чем звонки из тюрьмы, а другие формы общения более ограничены — в некоторых тюрьмах даже нельзя отправлять настоящие письма, ограничиваясь отправкой почты открытками. Это особенно тревожно с учетом того, что 80% женщин-заключенных — матери, и большинство из них в первую очередь ухаживают за своими детьми. Таким образом, дети особенно восприимчивы к эффекту домино бремени, возлагаемого на заключенных женщин.

Женщины в тюрьмах также чаще страдают проблемами психического здоровья и испытывают серьезные психологические расстройства, чем женщины в тюрьмах или мужчины в исправительных учреждениях. ⁷ Проблема усугубляется тем, что тюрьмы находятся в крайне плохом положении для оказания надлежащей психиатрической помощи. (Хотя это, конечно, не означает, что тюрьмы всегда лучше удовлетворяют потребности женщин.)

Чтобы прекратить массовое заключение, необходимо рассмотреть все правонарушения — и всех женщин

Цифры, приведенные в этом отчете, позволяют вести общенациональный разговор о политике, влияющей на женщин, содержащихся в различных государственных учреждениях и в различных типах учреждений.Эти цифры также служат основой для реформирования политики, которая в первую очередь ведет к тюремному заключению женщин.

Слишком часто разговор о реформе уголовного правосудия начинается и заканчивается вопросом о ненасильственных преступлениях, связанных с наркотиками и собственности. Хотя преступления, связанные с наркотиками и имуществом, составляют более половины правонарушений, за которые содержатся женщины, находящиеся в заключении, таблица показывает, что все правонарушения, включая насильственные преступления, на которые приходится примерно четверть всех заключенных женщин, должны учитываться в усилиях по сокращению числа правонарушений. количество заключенных женщин в этой стране.Эти новые данные о женщинах подчеркивают необходимость обсуждения реформ, чтобы сосредоточить внимание не только на более легких вариантах, но и на изменениях политики, которые окажут наибольшее влияние.

Более того, даже среди женщин лишение свободы не является неизбирательным, и реформы должны также устранить различия, связанные со статусом LBTQ и расой. Недавнее исследование показало, что треть заключенных женщин идентифицируют себя как лесбиянки или бисексуалы, ⁸ по сравнению с менее чем 10% мужчин. В том же исследовании было обнаружено, что лесбиянки и бисексуальные женщины могут получать более длительные сроки заключения, чем их гетеросексуальные сверстники.

И хотя не существует данных, позволяющих разбить «весь пирог» по расовому или этническому признаку, в целом чернокожие женщины и женщины из числа американских индейцев заметно преобладают в тюрьмах и тюрьмах: заключенные женщины составляют 53% белых, 29% чернокожих, 14% латиноамериканцев, 2,5%. % Американских индейцев и коренных жителей Аляски, 0,9% выходцев из Азии и 0,4% коренных жителей Гавайских островов и островов Тихого океана. ⁹ Хотя нам еще далеко до получения данных о перекрестном влиянии сексуальности, расы или этнической принадлежности на вероятность заключения женщин в тюрьму, очевидно, что темнокожие, лесбиянки или бисексуальные женщины подвергаются тюремному заключению в непропорционально большой степени. ¹⁰

Кроме того, недавний анализ Инициативы тюремной политики выявил значительные расовые различия в количестве арестов женщин (но не мужчин) в инициированном полицией движении и уличных остановках. Женщины не получили одинаковой выгоды от реформы полиции — с 1980 года количество арестов мужчин упало на 30%, но количество арестов женщин практически не изменилось. Рост числа женщин, лишенных свободы, несомненно, подкрепляется полицейской практикой. ¹¹

Массовое лишение свободы девочек

Из девочек, содержащихся в молодежных учреждениях, почти 10% задерживаются за статусные правонарушения, такие как «побег, прогулы и неисправность».Среди мальчиков такие правонарушения составляют менее 3% их ограниченного населения. Эти статистические данные вызывают особую тревогу, потому что статусные нарушения обычно являются просто реакцией на злоупотребления.

Как и в случае с женщинами, цветные девушки и те, кто идентифицирует себя как LBTQ, непропорционально содержатся в учреждениях для несовершеннолетних. Темнокожие девушки составляют 35% от общего числа заключенных девочек, латинские девушки составляют еще 19%, в то время как белые девушки составляют лишь 38% от числа заключенных. И хотя LBTQ-женщины также непропорционально представлены в исправительных системах для взрослых, ошеломляющий
40% девочек в системе ювенальной юстиции являются лесбиянками, бисексуалами или допрашивают и не соответствуют гендерным нормам.(Сопоставимая статистика для мальчиков составляет чуть менее 14%.)

В то время как общество и системы правосудия подчиняют всех девочек более строгим кодексам поведения, чем это ожидается от их сверстников-мужчин, темнокожие девушки, в частности, несут дополнительное бремя фальсификации — их воспринимают как более старых, более виновных и более ответственных, чем их сверстники, — что приводит к к большему контакту с системой ювенальной юстиции и более суровым последствиям.

Щупальца массового заключения имеют большой радиус действия

Даже «весь пирог» тюремного заключения, приведенный выше, представляет собой лишь небольшую часть (19%) женщин, находящихся под надзором исправительных учреждений, в том числе более миллиона женщин, находящихся на испытательном сроке и условно-досрочном освобождении.Опять же, это резко контрастирует с общей численностью исправительных учреждений (в основном мужчин), где треть всех людей, находящихся под контролем исправительных учреждений, находятся в тюрьмах и тюрьмах.

Три из четырех женщин, находящихся под контролем любой исправительной системы США, находятся на испытательном сроке. Пробационный период часто рассматривается как альтернатива тюремному заключению, но вместо этого он часто устанавливается с нереалистичными условиями, которые подрывают его цель — удержать людей от заключения в тюрьму. ¹² Например, испытательный срок часто сопровождается высокими гонорарами, которые, как и залог, женщины находятся в худшем положении, чтобы позволить себе. ¹³ Неуплата этих сборов за испытательный срок часто является нарушением испытательного срока. Обязанности по уходу за детьми еще больше усложняют требования к испытательному сроку, которые часто включают встречи с сотрудниками службы пробации, особенно для женщин, у которых нет дополнительных денег, которые можно потратить на няню или надежный транспорт по городу.

Почти 2 миллиона женщин и девочек освобождаются из тюрем и тюрем каждый год, но им доступно мало программ после освобождения — отчасти потому, что так много женщин заключены в тюрьмы, которые не предназначены для использования в длительном заключении.Поэтому неудивительно, что ранее заключенные женщины также чаще оказываются бездомными, чем бывшие заключенные мужчины, что еще больше затрудняет повторное вступление в тюрьму и соблюдение условий испытательного или условно-досрочного освобождения. Все эти проблемы делают женщин особенно уязвимыми к тюремному заключению не потому, что они совершают преступления, а потому, что они нарушают одно из обременительных обязательств, связанных с их условным осуждением или надзором за условно-досрочным освобождением.

Картина тюремного заключения женщин далека от завершения, и остается много вопросов об уникальном воздействии массового заключения на женщин.В этом отчете содержится критическая оценка, согласно которой четверть всех заключенных женщин не осуждены. Но — поскольку федеральное правительство не собирало ключевые базовые данные за десять лет — растет ли это число? И как вред этого ненужного заключения пересекается с непропорциональной заботой женщин, которая сказывается на семьях? Помимо этих общих вопросов, существует множество подробных данных, которые не сообщаются в отношении женщин никакими государственными учреждениями, например, простое количество женщин, заключенных в тюрьму в Соединенном Королевстве.S. Территории или принудительно помещены в государственные психиатрические больницы из-за вмешательства системы правосудия.

Хотя требуется больше данных, данные в этом отчете придают направленность и перспективу реформам политики, необходимым для прекращения массовых тюремных заключений, не оставляя женщин позади.

О данных

В этом брифинге используются самые последние доступные данные о количестве людей в учреждениях различного типа и наиболее значительном обвинении или обвинительном приговоре.Поскольку не все типы данных собираются каждый год, нам иногда приходилось комбинировать разные наборы данных; например, мы применили процентное распределение видов правонарушений за предыдущий год к данным общего подсчета за текущий год. Чтобы сгладить эти разные уровни винтажности и точности среди источников, мы решили округлить все цифры на графике. Однако этот процесс может привести к тому, что различные части не будут точно составлять общую сумму.

• Тюрьмы: Рассчитано на основе статистики Бюро юстиции, количество заключенных в тюрьмах в 2017 г., таблица 3 (на конец 2017 г.).Статистическое бюро юстиции прекратило сбор данных об осуждении женщин в тюрьмах в 2009 году, поэтому мы рассчитали разбивку на основе данных за 2009 год, опубликованных в журнале «Тюремные заключенные в середине 2013 года — статистические таблицы». Наш анализ типов правонарушений основан на Обследовании заключенных в местных тюрьмах, 2002 г. См. Ниже, и кто находится в тюрьме? Подробное описание того, почему мы использовали наш собственный анализ, а не превосходный анализ того же набора данных, проведенный Бюро судебной статистики, «Профили заключенных в тюрьмах», 2002.Хотя этот раздел методологии иллюстрирует повсеместную нехватку данных о женщинах в области уголовного правосудия, эти данные за 2002 год по-прежнему являются самыми последними доступными данными такого рода без учета гендерной разбивки. (Бюро статистики юстиции должно было приступить к проведению следующего опроса заключенных в местных тюрьмах в 2018 году, но теперь перенесено на 2021 год.) Обратите внимание, что численность населения, указанная BJS, несовместима с годами, указанными BJS, потому что агентство переключили население, составляющее отчетность в середине года, на население в конце года.(Из-за сезонных циклов количество заключенных в конце года обычно ниже, чем в середине года.)
• Иммиграционное задержание: Число женщин, содержащихся под стражей иммигрантов, и то, в каких помещениях они содержатся, получено из Информационной службы доступа к транзакционным документам (TRAC) в Сиракузском университете, которая объединила индивидуальные записи людей, хранимых ICE.
• Федеральный: Бюро статистики юстиции, Заключенные в 2017 г., Таблица 14, показывает процентную разбивку по видам правонарушений для осужденного населения по состоянию на 30 сентября 2017 г. и общую численность женщин, указанную в Таблице 2, на 31 декабря 2017 г. .Мы применили типы правонарушений к осужденным, но данных для точной оценки типов правонарушений в отношении женщин, находящихся в предварительном заключении, находящихся под федеральным контролем, не существует. Мы также отнесли женщин, удерживаемых службой маршалов США в государственных и местных учреждениях, к федеральному сегменту, подробности см. В разделе «Определения данных и пояснения» ниже.
• государственных тюрем: заключенных в 2017 г., в таблице 2 представлена ​​гендерная разбивка всего населения по состоянию на 31 декабря 2017 г., а в таблице 12 представлены данные (по состоянию на 31 декабря 2016 г.), которые мы использовали для расчета соотношения различных правонарушений типы.
• Военные: Последняя гендерная разбивка, которую мы смогли найти, была в «Популяции исправительных учреждений в Соединенных Штатах», 1998 г., таблица 8.5, в которой указано количество заключенных, находящихся под военной юрисдикцией, в разбивке по офицерам и военнослужащим, полу, расе и латиноамериканскому происхождению. на 31 декабря 1998 года. Мы подсчитали количество женщин для нашего военного среза, приписав процентное соотношение за 1998 год к числам, указанным в разделе Заключенные в 2017 году, таблица 18, в которой указано количество людей, содержащихся в заключении в каждом подразделении вооруженных сил, но не дает разбивки по полу.
• Территориальные тюрьмы (исправительные учреждения на территориях США в Американском Самоа, Гуаме и Виргинских островах США, а также в Содружестве США на Северных Марианских островах и Пуэрто-Рико): рассчитано на основе данных World Prison Brief, содержащих самые последние доступные данные ( 2017 г. для всех территорий, кроме Виргинских островов (2013 г.).
• Молодежь: Управление ювенальной юстиции и предупреждения правонарушений, Легкий доступ к переписи несовершеннолетних в жилых помещениях, отчетные данные за 2017 год.Я определил «заключение несовершеннолетних», чтобы включить все помещения правосудия вне дома. Эта методология лучше отражает реалии тюремного заключения для молодежи и приближает нас к демонстрации полного объема лишения свободы для всех людей в США. Включение этих менее ограничительных форм лишения свободы для молодежи согласуется с нашим подходом к системе для взрослых, который включает дома для престарелых (правда, их гораздо меньше) и другие формы заключения в сообществе как часть всей системы для взрослых.
• Гражданское обязательство (По крайней мере, 20 штатов и федеральное правительство имеют учреждения для содержания под стражей лиц, осужденных за сексуальные преступления, после отбытия наказания. Эти помещения и содержание там технически гражданские, но в действительности очень похожи на тюрьмы. Лица, находящиеся под гражданским обязательством, содержатся под стражей непрерывно с момента начала отбывания наказания в исправительном учреждении до содержания в гражданском учреждении.): Сеть программ по гражданским обязательствам сексуальных преступников проводит ежегодный опрос, и данные по гражданским обязательствам были получены из электронного письма с президентом SOCCPN Шаном Джампером от 27 сентября 2019 года, согласно которому всего в стране насчитывалось 7 женщин (на основе SOCCPN 2019 Annual Annual. Опрос). И, согласно Общим вопросам о гражданских обязательствах в отношении лиц, ведущих к сексуальному насилию (принятые исполнительными советами ATSA и Сети гражданских программ приверженности сексуальных преступников 13 октября 2015 г.), есть «несколько женщин по всей стране, которые были преданный идее.”
• Страна индейцев (исправительные учреждения, находящиеся в ведении племенных властей или Управления по делам индейцев Министерства внутренних дел США): Тюрьмы Статистического управления юстиции в стране индейцев, 2016 г., таблица 5, данные за середину 2016 г.
• Испытательный срок и условно-досрочное освобождение: Наше количество женщин, содержащихся в заключении и находящихся под наблюдением сообщества, рассчитано на основе данных о популяции исправительных учреждений в США, 2015 г., таблица приложения 3, где указаны группы населения, находящиеся под исправительным контролем, по полу на 31 декабря 2015 г., а также новые данные за 2016 г. Исправительное население в США, 2016 г., в котором больше нет женской разбивки.Мы применили соотношение полов 2015 г. к подсчетам 2016 г. в Таблице 1, чтобы подсчитать количество женщин, находящихся под наблюдением сообщества. Чтобы разделить общественный надзор между условно-досрочным освобождением и условно-досрочным освобождением, мы использовали пробацию и условно-досрочное освобождение в Соединенных Штатах, 2016 г., для определения процентной доли женщин в популяции условно-досрочного освобождения и условно-досрочного освобождения. (Таблица 5 в Приложении для условно-досрочного освобождения и Таблица 2 в Приложении для условно-досрочного освобождения) и применил это соотношение к общим суммам, указанным в CSAT (это числа, округленные в таблице 1 CPUS).Затем мы скорректировали эти числа, чтобы гарантировать, что люди с несколькими статусами учитывались только один раз в своей наиболее ограниченной категории. (Поскольку данные с разбивкой по полу о лицах с более чем одним исправительным статусом были недоступны, мы уменьшили количество женщин, находящихся на испытательном сроке и условно-досрочном освобождении, на соотношение (3,54% для условно-досрочного освобождения и 1,64% для условно-досрочного освобождения), которое мы использовали для массового лишения свободы: Целый пирог 2017). Для читателей, заинтересованных в знании общего числа женщин, освобожденных условно-досрочно и условно, игнорируя любой двойной подсчет с другими формами исправительного контроля, есть 113 700 женщин условно-досрочно освобожденных и 918 300 женщин условно.

Несколько определений и уточнений данных могут быть полезны исследователям, повторно использующим эти данные по-новому:

• Чтобы избежать двойного подсчета женщин, содержащихся в местных тюрьмах, от имени Бюро тюрем, ICE, Службы маршалов США, штата и других тюремных властей, мы удалили 11 793 женщины из числа заключенных, о которых сообщает BJS. и по числам, которые мы использовали для подсчета количества осужденных женщин в местных тюрьмах.Наш расчет количества женщин, содержащихся в таких учреждениях, был основан на данных об общем количестве заключенных, содержащихся в тюрьмах для федеральных властей и властей штатов в Таблице 17 заключенных в 2017 году и Обследовании заключенных в местных тюрьмах 2002 года, где наш анализ показали, что около 8,5% лиц, содержащихся в таких учреждениях, были женщины, а общее количество женщин, содержащихся в тюрьмах за ICE, было получено из Информационного центра доступа к транзакционным документам (TRAC) в Сиракузском университете (с использованием количества женщин, обнаруженных в учреждениях, принадлежащих округам, городам). , и муниципалитеты).
• Поскольку мы удалили заключенных ICE и лиц, находящихся под юрисдикцией федеральных властей и властей штата, из числа заключенных, нам пришлось пересчитать распределение правонарушений, указанное в Обзоре заключенных в местных тюрьмах, 2002 г., которые были «осуждены» или «не осуждены» без указания люди, которые сообщили, что они содержатся под стражей от имени властей штата, Федерального бюро тюрем или Службы иммиграции и натурализации США / США Иммиграционная и таможенная служба (ICE). Наше определение «осужденных» — это те, кто сообщил, что они «отбывают наказание в этой тюрьме», «ожидают приговора за преступление» или «ожидают перевода для отбывания наказания в другое место».Наше определение неосужденного было следующим: «предстать перед судом за правонарушение», «ожидать предъявления обвинения» или «дождаться слушания по отмене условно-досрочного освобождения или освобождения по месту жительства».
• Мы также учли женщин, содержащихся в федеральном предварительном заключении, которые содержатся в других учреждениях, кроме федеральных тюрем и тюрем штатов. Мы обнаружили 3217 женщин, занятых в Службе маршалов США или для нее. Перепись тюрем: изменения численности населения, 1999-2013 гг. В таблице 13 показано, что 848 женщин находятся в центрах содержания под стражей Федерального бюро тюрем, и, по нашим оценкам, еще 688 женщин находятся в частных учреждениях, переданных Соединенному Королевству.S. Marshals Service. Мы подсчитали еще 1681 женщину в государственных и местных учреждениях на основе данных, представленных Службой маршалов США в их Информационном бюллетене по работе с заключенными за 2019 год, с разбивкой по женщинам на основе гендерной разбивки, найденной в Обследовании заключенных в тюрьмах 2002 года, и разбивке по типам учреждений в целом. Массовое заключение: весь пирог 2019. Мы включили этих 3217 женщин в долю от общего числа федеральных тюрем.
• Кроме того, значительная часть заключенных фактически не находится под местной юрисдикцией, но находится в местной тюрьме по контракту с U.S. Marshals Service. Эта популяция, о которой говорилось выше, состоит как из людей, ожидающих суда, так и из тех, кто осужден, но еще не вынесен приговор, поэтому они фигурируют как в осужденных, так и неосужденных местных тюрьмах. Это отчасти объясняет, почему, например, на круговой диаграмме показаны 133 женщины, «отбывающие» наказание в тюрьмах за убийство, тогда как убийство обычно является правонарушением, которое требует гораздо более длительных сроков, чем в тюрьме. Мы еще не разработали способ отдельно идентифицировать и описать эту популяцию, не говоря уже о том, какая часть заявленных цифр составляют женщины.Мы надеемся, что в будущих версиях этого отчета мы разработаем более подробные способы отображения и описания этой популяции.
• Наконец, в молодежный сегмент не входят 333 девушки, содержащиеся в тюрьмах и тюрьмах для взрослых. В местных тюрьмах содержится 300 девочек в возрасте до 17 лет (данные приведены в Таблице 3 Статистического управления тюрьмы Бюро юстиции в 2017 году), а 33 девочки в возрасте до 18 лет содержатся в тюрьмах штатов или федеральных тюрьмах (по данным Бюро юстиции). Быстрая таблица статистики правосудия, указанное количество женщин-заключенных в возрасте 17 лет и младше, содержащихся под стражей в федеральных тюрьмах или тюрьмах штата [XLS], 31 декабря 2000-2016 гг.).

Прочитать всю методологию

Благодарности

Этот отчет стал возможным благодаря партнерству ACLU Campaign for Smart Justice, поддержке Фонда общественного благосостояния и
Фонд Макартура «Безопасность и правосудие», а также все доноры, исследователи, программисты и дизайнеры, которые помогли Инициативе тюремной политики разработать серию отчетов Mass Incarceration: The Whole Pie .

Об авторе

Алекс Кайстура — директор по правовым вопросам Инициативы тюремной политики.Ее предыдущие публикации о заключении женщин под стражу включают «Государства содержания женщин в заключении: глобальный контекст», в которых сравнивается количество заключенных женщин в тюрьмы в каждом штате США и 166 независимых странах.

Об инициативе тюремной политики

Некоммерческая непартийная Инициатива тюремной политики была основана в 2001 году с целью разоблачения более широкого вреда массовой криминализации и проведения пропагандистских кампаний с целью создания более справедливого общества. Организация наиболее известна своим широко освещаемым изданием Mass Incarceration: The Whole Pie, которое помогает общественности более полно участвовать в реформе уголовного правосудия.

О кампании ACLU за разумное правосудие

Кампания ACLU за разумное правосудие — это беспрецедентная многолетняя попытка сократить количество заключенных в стране на 50% и преодолеть расовое неравенство в системе уголовного правосудия. Кампания строит движения во всех 50 штатах за реформы, чтобы открыть новую эру справедливости в Америке.

Этот отчет находится под лицензией Creative Commons Attribution-NonCommercial 4.0 International License.

История женских тюрем

Дружба и предательство — центральные темы в сериале Netflix. Orange — это New Black , действие которого происходит в женской тюрьме, где окружение очень похоже на женский колледж. В сериале говорится, что заключенные-женщины «такие же, как и мы», они беспокоятся о межличностных отношениях не меньше, чем о выживании. Но сериал, кажется, слишком полагается на стереотипы о женщинах, живущих в тесноте, — что они озабочены внешним видом, злобными и часто манипулирующими.В то же время OITNB дает женскую версию тюремного повествования, жанра, уходящего корнями в социальный протест, а шоу вместе с автором титульной книги Пайпер Керман использует формат мыльной оперы для убедить зрителей в том, что реформы необходимы, потому что мы, конечно, не хотели бы жить, как герои сериала. Мы вовлечены из-за того, что нам знакомы.

Возможно, это шоу вызвало такую ​​популярность, потому что массовое заключение женщин в тюрьмы — относительно новое явление.По данным The Sentencing Project, с 1980 по 2010 год количество женщин-заключенных увеличилось на 646 процентов, что в 1,5 раза больше, чем мужчин за тот же период. В том же отчете отмечается, что эти женщины отличаются от своих коллег-мужчин: женщин, как правило, осуждают за ненасильственные преступления. Женщины с гораздо большей вероятностью будут в первую очередь заботиться о детях, а также стать жертвами сексуального насилия до и во время заключения. Хотя дебаты о том, как женщины попадают в тюрьму, кажутся современными, этот вопрос встроен в старые дискуссии о женственности и причинах «преступного» поведения женщин.Эти гендерные предположения о том, какой должна быть образцовая женщина-заключенная, вызвали как нестандартные условия, так и больший упор на реабилитацию над наказанием.

С момента создания американских тюрем женщин обычно реже заключали в тюрьму, чем мужчин, за насильственные преступления, но чаще наказывали за преступления «моральной низости» — проституцию, «непристойное» поведение и бродяжничество.

В начале 19 века из-за нехватки женщин-заключенных в большинстве штатов не было отдельных женских учреждений.До 1820-х годов большинство тюрем напоминали классы, где заключенные жили в больших комнатах вместе, как в общежитии. В более новых тюрьмах того времени, таких как Обернская тюрьма в Нью-Йорке, мужчин по ночам сажали в отдельные камеры, а днем ​​- на бесшумную работу, и эта модель оказалась прочной. Однако женщины в Оберне жили в маленькой чердаке над кухней и получали пищу один раз в день. Условия были настолько ужасными, что один капеллан заметил: «Быть ​​заключенным-мужчиной в этой тюрьме было бы вполне терпимо; но быть осужденной женщиной на длительный срок было бы хуже смерти.”

В дополнение к недостаточным ресурсам и вниманию, заключенные-женщины фактически считались большим количеством проблем, чем мужчины, хотя их преступления часто были менее жестокими. Как написали инспекторы тюрьмы штата Иллинойс в своем официальном отчете за 1845 год, «[из] прошлого опыта не только в нашем собственном штате, но и в других, одна заключенная женщина причиняет больше проблем, чем двадцать мужчин». Л. Мара Додж, пишущая для журнала Journal of Social History , объясняет это распространенное отношение, основанное на идее о том, что женщинам необходимо индивидуальное внимание: «Поскольку женщины рассматривались как более чистые и нравственные по своей природе, чем мужчины, женщина, которая осмеливалась сбиться с пути или упасть с возвышенного пьедестала считалось упавшим на большее расстояние, чем мужчина, и, следовательно, вне всякой возможности исправления.”

Как подробно рассказала Николь Хан Рафтер в своей статье для Преступность и правосудие , отдельные женские тюрьмы не появлялись регулярно до 1870-х годов и были сосредоточены на том, чтобы сделать своих обитателей «настоящими» женщинами, в то время как мужчины должны были выполнять более мужскую задачу — ручную работу. труд. Женщин учили шить и готовить, и большинство из них были освобождены условно-досрочно для работы в качестве домашней прислуги, причем предполагалось, что хозяин дома возьмет на себя ответственность за обеспечение хорошего поведения.

Сегрегация по признаку пола не обязательно приводит к лучшим условиям.

В то время как тюрьмы, ориентированные на конкретный пол, продолжали подчеркивать достоинства традиционной женственности, условия в этих тюрьмах были отвратительными. Рэфтер описывает первую женскую тюрьму, женскую тюрьму Маунт-Плезант в Нью-Йорке, которая была основана в 1835 году, как переполненное и бесчеловечное учреждение, где женщин обычно смиряли смирительными рубашками и давили рот. Он был закрыт к 1865 году. В том же духе отчет середины 1840-х годов из женской тюрьмы в Огайо сообщил, что «женщины дерутся, чешутся, выдергивают волосы, ругаются, ругаются и кричат, и, чтобы привести их в порядок, смотритель часто вынужден ходи среди них с хлыстом.”

Идея о том, что своенравные женщины морально неполноценны, сохранилась и в ХХ веке. Мириам Ван Уотерс, написавшая в 1938 году, объясняет миссию исправительной тюрьмы для женщин штата Массачусетс, делая упор на работе и образовании «заблудших женщин Массачусетса», а также на использовании привязанности между матерью и ребенком в качестве «естественного стимула». чтобы изменить ее пути. Другие стимулы, которые рекламирует Ван Уотерс, включают тяжелый труд («Это придает смысл времени») и искусство, например музыку, живопись и поэзию («Заключенные … особенно восприимчивы к эмоциям и эстетическому восприятию … возможно, недоедание и невзгоды, перенесенные в детстве, имеют что-то что с этим делать »).За поведение женщин обычно возлагали ответственность за биологические условия, включая эпилепсию, психические заболевания, венерические заболевания и симптомы посттравматического стрессового расстройства, которые мы сегодня считаем признаками сексуальной травмы. Анализируя исторические свидетельства аргументов в пользу женских тюрем, Джоанн Белкнап, написавшая для журнала The Journal of Criminal Law and Criminology , задается вопросом: «Может ли случиться так, что для того, чтобы добиться успеха в применении заключения с разделением по половому признаку, женщины-реформаторы должны были включать сексистские программы », предполагая, что, возможно, этим женщинам было лучше в таких тюрьмах, чем в других местах.

Стропила утверждает, что реформаторское движение набрало обороты на северо-востоке и медленно распространилось на запад. Со временем, отмечает она, женщины были осуждены за более тяжкие преступления и были разделены на реабилитационные учреждения и тюрьмы, более похожие на мужские тюрьмы; раса и класс часто служили фактором при определении места.

Единственной женской тюрьмой на Западе до 1960-х годов было Калифорнийское учреждение для женщин (CIW), созданное в 1933 году первоначально как пристройка к самой старой калифорнийской тюрьме Сан-Квентин.

После землетрясения 1952 года CIW, тогда самая большая женская тюрьма в США, переехала в Frontera, феминизированную версию слова «граница», означавшего новые начинания, и была перестроена, чтобы стать образцом реабилитации. Это место, состоящее из 380 сокамерников, было настолько сельским, что не было заборов по периметру, а женщины жили в небольших коттеджах со своими комнатами. Как подробно описано в статье Розмари Гартнер и Кэндис Крутчнитт для журнала Law & Society Review , женщин называли «жильцами», а не «сокамерниками», носили уличную одежду и наблюдали за ними исключительно женщины-офицеры исправительных учреждений, большинство из которых имели некоторое образование и подготовку в социальной работе.Сотрудники-женщины были для жителей не только образцами для подражания, но и служащими правоохранительных органов. Каждый заключенный в возрасте до 55 лет должен был посещать занятия по ведению домашнего хозяйства. Согласно их статье, даже в собственных материалах Департамента исправительных учреждений Калифорнии подчеркивалось, что женщины не были привлечены к той же вине, что и люди, способные сделать свободный выбор: «Скорее они были отвергнутыми, нежелательными, неадекватными, незащищенными. , «которые» ударила судьба «.

Хотя в женских тюрьмах исторически подчеркивались достоинства традиционной женственности, условия в этих тюрьмах были отвратительными.

В 1960-х годах два социолога Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе, Дэвид А. Уорд и Джин Г. Кассебаум, провели исследование женщин-заключенных в CIW, которое подробно описано в их книге Женская тюрьма: пол и социальная структура . Они обнаружили, что, среди прочего, женщины-офицеры исправительных учреждений неохотно применяли силу, вместо этого «[реагировали] хихиканьем» и позволяли делать это нескольким сотрудникам-мужчинам. В своем исследовании 1964 года, опубликованном в журнале Social Problems , Уорд и Кассебаум утверждают, что тюремное заключение оказало большее влияние на женщин, потому что они «не прошли через« песочницу преступности », поскольку вероятность того, что они имели опыт, не так велика, как у мужчин. в школах или исправительных учреждениях.Их исследование подчеркнуло другие стереотипные аспекты женщин, сделав вывод о том, что женщины чаще, чем мужчины, формируют однополые романтические привязанности в тюрьме («никогда не менее 50 процентов»), потому что «женщинам требуется больше эмоциональной поддержки». В то время женщины, которые участвовали в романтических отношениях, подвергались суровому наказанию, и Уорд и Кассебаум сообщают, что некоторых «буч-женщин» заставляли изменить свою прическу «на менее мужественную прическу» в качестве наказания. (Стоит отметить, что в это время в Калифорнии, как и во многих штатах, существовала неопределенная политика вынесения приговоров, что означало, что заключенные могли отбывать совершенно разные тюремные сроки за одно и то же преступление в зависимости от поведения заключенного в тюрьме и его готовности к реабилитации.Вступление в отношения с женщиной часто означало, что дата условно-досрочного освобождения может быть отменена или существенно перенесена.)

Gartner и Kruttschnitt вернулись в CIW в 1990-е годы — на пике движения «жесткой борьбы с преступностью» — и попытались проверить, соответствуют ли результаты исследования Уорда и Кассебаума. Конечно, CIW изменилась. Население было вдвое больше и окружено сторожевыми вышками с вооруженной охраной и ограждением. Женщины носили тюремную форму, и теперь их называли «сокамерниками», как и мужчин.Благодаря изменениям в философии исправительных учреждений новый акцент был сделан на индивидуальном выборе и преобразовании, и вместо жертв судьбы женщины рассматривались как «в целом неадекватные, слабые, эмоционально нуждающиеся и дисфункциональные».

Они обнаружили, что опыт женщин в тюрьме в целом был одинаковым, несмотря на тюремную политику, которая налагала одинаковые ограничения как на мужчин, так и на женщин. Женщины по-прежнему реже участвовали в открытом насильственном бунте и с большей вероятностью формировали тесные социальные связи, хотя доверие к сотрудникам исправительных учреждений, которые теперь преимущественно мужчины, несколько испарилось.(В CIW по-прежнему работают женщины и, как и в прошлом, женщина-надзиратель.) Как они заявляют в своем заключении, «сотрудники и официальные лица в оба периода разделяли мнение о том, что их обвинения в целом не были опасными или хищническими, но инвалид и неполноценный; и что особые потребности женщин-заключенных требуют режима, учитывающего гендерную специфику. Эти взгляды отражали и укрепляли отношение заключенных друг к другу и их отношения друг с другом, которые часто были недоверчивыми и подозрительными, но иногда и очень нежными.Другими словами, женщин не считали «суперхищниками», как мужчин. Среди сотрудников преобладали женские стереотипы.

Как отмечают Gartner и Kruttschnitt, сегодняшняя тюремная политика в основном не делает различий между мужскими и женскими тюрьмами. Но внимание к уходу не исчезло полностью: согласно Калифорнийскому своду правил, который регулирует сегодняшнюю тюремную политику, все заключенные должны держать свои волосы «чистыми, аккуратно уложенными и ухоженными». Женщинам (не мужчинам) по-прежнему разрешается носить серьги и макияж, которые «сочетаются с естественным, не румяным оттенком кожи или соответствуют ему.”

Некоторые британские политики, по всей видимости, призывали к полной отмене женских тюрем. Есть некоторые признаки того, что массовое заключение под стражу, поскольку оно затрагивает представителей обоих полов, подходит к концу. Либералы и консерваторы, похоже, согласны с тем, что содержание самого большого числа заключенных в мире обходится слишком дорого. К примеру, избиратели из Калифорнии недавно приняли Предложение 47, которое не допускает попадания в тюрьму штата многих правонарушителей низкого уровня и, вероятно, в результате позволит избежать заключения большего числа женщин.Однако, признавая статистические различия между мужчинами и женщинами, можно надеяться, что изменения в женских тюрьмах могут повлиять на них всех.

«Настораживает»: за последнее десятилетие количество женщин-заключенных увеличилось на 100 000 — отчет | Права женщин и гендерное равенство

Число заключенных в тюрьму женщин во всем мире увеличилось более чем на 100 000 за последнее десятилетие, несмотря на международные правила, направленные на сокращение числа женщин-заключенных.

Новые данные, опубликованные Penal Reform International к 10-й годовщине принятия «Бангкокских правил» ООН, показывают, что в настоящее время в тюрьмах содержится 741 000 женщин и девочек.

«Число женщин-заключенных во всем мире растет тревожными темпами, несмотря на то, что они обычно осуждаются за незначительные ненасильственные преступления», — сказала Оливия Роуп, исполнительный директор Penal Reform International.

Исследование организации указывает на отсутствие прогресса, когда женщины незаконно содержатся в тюрьмах во многих странах.

Более 80 организаций подписали призыв к правительствам полностью соблюдать правила и пересматривать политику, направленную на сокращение числа женщин, находящихся за решеткой.

«Шокирующие систематические случаи нарушения прав человека, включая насилие и жестокое обращение, продолжаются во всем мире», — сказал Роуп. «Многие женщины лишены основных медицинских и реабилитационных услуг и сталкиваются с физическим или сексуальным насилием в тюрьме».

Бангкокские правила были внедрены с целью сокращения количества заключенных женщин в тюрьму путем поощрения альтернативных мер, не связанных с тюремным заключением, и устранения причин их правонарушений. Однако за последнее десятилетие во всех регионах, кроме Европы, их число увеличилось.

Ограничения, связанные с пандемией, еще больше ущемляют права женщин и доступ к правосудию.

Прекращение посещений в большинстве тюрем лишило семьи возможности предоставлять предметы первой необходимости, такие как предметы гигиены и дополнительное питание, чтобы обеспечить адекватное питание беременных женщин и кормящих матерей.

«Меры по борьбе с Covid-19 оказали разрушительное воздействие на женщин-заключенных, многие отрицают какие-либо контакты со своими детьми или исключены из программ экстренного освобождения», — сказал Роуп.

Призыв к действию подчеркивает, что многие женщины, составляющие от 2% до 9% заключенных в стране, попадают в тюрьмы в результате дискриминации или преступлений, совершенных в условиях бедности. Карательная политика в отношении наркотиков также в непропорционально большой степени затрагивает женщин: 35% отбывают наказание за преступления, связанные с наркотиками, по сравнению с 19% мужчин.

Заключенная женской тюрьмы в Порт-о-Пренсе, Гаити. Многие женщины попадают в тюрьму в результате дискриминации или преступлений, совершенных в нищете. Фотография: Ариана Кубильос / AP

Габи, родом из Мексики и выросшая в сельском городке, пораженном марихуановой индустрией, была арестована за торговлю наркотиками в 2012 году и приговорена к 10 годам тюремного заключения, несмотря на очевидную уязвимость.

Ей было 12 лет, когда эмигрировавший отец перестал присылать деньги. Она начала перевозить марихуану в Мехико и стала жертвой сексуального насилия, в результате чего в 15 лет у нее родился первый ребенок.

После жестоких отношений у нее родился второй ребенок с церебральным параличом, который требовал постоянного ухода. Габи, которая была освобождена в 2019 году, спросила судью, может ли она сопровождать сына на прием к врачу, а затем вернуться в тюрьму. Но ее просьба была отклонена, а это означало, что ей пришлось принять душераздирающее решение отправить его в государственное учреждение для получения жизненно важной медицинской помощи.

«Большая часть женщин-заключенных в прошлом подвергались жестокому обращению и насилию, что увеличивает риск проблем с психическим здоровьем», — сказал Ананд Гровер, член глобальной комиссии по наркополитике и бывший специальный докладчик ООН по праву на здоровье. .

«Особые потребности женщин часто игнорируются, что свидетельствует о том, что гендерное неравенство не ограничивается дверьми тюрьмы».

Росма Карлина была арестована за хранение героина в 2008 году. С момента освобождения она помогла более 40 женщинам избавиться от наркозависимости.

Бывшая заключенная Розма Карлина, 43 года, из Западной Явы в Индонезии, сказала: «Тюрьма явно не служит сдерживающим фактором для людей, употребляющих наркотики. Внутри я получал доступ к наркотикам и употреблял их, не опасаясь, что меня поймают.