Прагматичный это какой: «Кто такой прагматичный человек?» – Яндекс.Кью

Прагматично — это… Что такое Прагматично?

это человек, который знает, что хочет

Прагматик: быть или не быть

Каждый человек когда-нибудь сталкивался на жизненном пути с людьми, которые умело и четко стремятся к намеченной цели, разрабатывают детальный пошаговый план или способ для получения желаемого результата. Преимущественно они достигают задуманного и являются успешными в карьере и быту. Таких людей называют прагматиками или прагматичными людьми.

Кто такой прагматик — значение слова и трактовка

Прагматик, прагматичный человек — что это значит?

Прагматик — это человек, который способен абстрагироваться от всего, что ему мешает и полностью погрузиться в работу. Итогом деятельности такого индивида, как правило, станет просчитанное, положительное и выгодное решение. Часто такая личность может поставить перед собой одновременно несколько задач, при условии, если они ей под силу и успешно реализуются.

Еще один девиз прагматика – вкладываемые усилия (финансы, потраченные время и труд) обязаны возвратиться ему в десятикратном размере. Если задуманное воплотилось в реальной жизни, значит, прагматику под силу реализовывать подобные проекты, что придает ему уверенности, поднимает его самооценку и заряжает оптимизмом. Хотя не всегда речь идет о материальной выгоде, человеку интересно получить и моральное удовлетворение от потраченной работы.

Данному индивиду не чужда забота о близких родственниках, если он получит ответное действие. Несмотря на циничность, многим людям свойственна подобная модель поведения. Ведь, поддерживая человека в беде или стрессовой ситуации, окружая его опекой и заботой, каждый рассчитывает получить аналогичную реакцию на подсознательном уровне.

Какая бывает прагматичность

Зачастую, считается, что прагматик представляет собою корыстолюбивого человека, готового идти напролом и только вперед к намеченной задаче. Но это не совсем верно.

Если данная черта присутствует в характере определенной личности, то ей свойственно находить выгоду лично для себя из всего, что относится к ее окружению. Истинный прагматизм заключается в умении добиваться четких и конкретных задач и отыскивать правильные пути для их осуществления в дальнейшем.

Прагматичность помогает человеку абсолютно раскрыться и объективно сосредоточиться на собственных приоритетах и потребностях, находить первостепенные из них и пошагово их реализовывать.

Люди не всегда понимают прагматика, относятся к нему недружелюбно и негативно. Хотя он обладает недюжинной силой воли, умеет расставить все по полочкам и верно сориентироваться в определенных ситуациях.

Как стать прагматиком в хорошем смысле этого слова

Чтобы воспитать и развить в себе данную черту характера стоит обратить внимание на следующие рекомендации:

• мысленно очертите для себя цель (убрать в квартире, испечь торт, добиться продвижения на работе, заработать некую сумму денег) и поразмышляйте о ней. Как лучше всего, какими путями добиться ее осуществления, что для этого необходимо. Исключите маловажные детали, чтобы не отвлекаться от главной задачи;

• планируйте далекое будущее, прагматику не свойственно мечтать о несбыточном, он просчитывает каждый шаг, нацеливаясь на дальнейшее воплощение задуманного. Не всегда мечта остается эфемерной, ищите нестандартные пути ее исполнения;

• доводите до завершения любое начатое дело, даже если оно кажется сложным и непонятным. Доведя до финальной концовки определенную задачу, человек наполняется уверенностью в своих способностях и умениях;

• прагматик является и стратегом в одном лице. Подробно и скрупулезно запишите необходимые шаги для получения желаемого. Например, для покупки автомобиля требуется некая сумма денег, чтобы приобрести транспорт нужно или экономить и откладывать в месяц несколько тысяч денежных единиц, или найти еще подработку или дополнительный источник дохода. Подумать, что еще или кто пригодится для осуществления задачи. Весь алгоритм действий расписать детально и просчитать, сколько времени, усилий и финансов будет потрачено в месяц или год.

Эти советы помогут постепенно воплощать задуманное в реальность, правильно расставлять приоритеты, акцентируя внимание на важном и главном, шаг за шагом идти к намеченным задачам.

Часто прагматика называют везунчиком, фаворитом удачи, хотя секретом его успеха является завышенная требовательность к себе в комбинации с безудержным упорством и неуемным трудом, ориентированная на положительный итог.

Данный прагматический человек прекрасно зарабатывает, умеет считать и приумножать деньги, хотя скупердяем ее не назовешь. В семье прагматика не услышишь ни единого упрека на расточительность, здесь царит взаимопонимание и уважение друг к другу.

Примерив на себя лицо прагматика, человек сможет здраво мыслить и поймет, какие качества появились в его характере, что изменилось: в худшую или лучшую сторону.

Что плохого в прагматизме, прагматическом подходе к отношениям

Прагматики обладают не только положительными, но и негативными качествами. Поэтому, в обществе таких людей не любят и опасаются.

Причинами тому являются:

• прагматичную личность можно назвать циничной, так как ей свойственна бесчувственность и черствость. Она считает, что все в жизни как продается, так и покупается;

• прагматик является наблюдателем, он к всем присматривается, во всех сомневается, ищет «подводные камни» во взаимоотношениях с людьми. Ему не свойственно отмечать и выделять кого-то из толпы, для него безоговорочным авторитетом есть только он;

• действия прагматичного человека зачастую эгоистичные. Для достижения желаемого он не станет считаться с мыслями и чувствами окружающих, идет по головам.

Кому-то эти качества покажутся негативными, а для кого-то они станут единственным верным решением для воплощения поставленной задачи. Прагматик характеризуется как расчетливая, рациональная личность, работающая на конечный результат, который не всегда связан с взаимовыручкой и искренностью.

Прагматиком можно и нужно быть, с его характерных качеств можно взять положительные и применять их в жизни, вырабатывать и культивировать в себе уверенность в дальнейшем успехе и ставить четкие приоритеты, не рассеивая внимание на мелочах!

2 876

Прагматичный взгляд на миграционный вопрос

Что государство должно ставить на первое место в вопросах миграционной политики — этику и мораль или прагматические соображения? Кто более эффективен в защите прав мигрантов — государственные структуры или неправительственные правозащитные организации? Будет ли создан глобальный договор по миграции? На эти вопросы дали свои ответы ведущие отечественные и зарубежные эксперты по миграции в рамках блиц-интервью на полях IV международной научно-практической конференции «Миграция и международное право»:

— Дэвид Оуэн, профессор социальной и политической философии, Университет Саутгемптона (Великобритания).

— Бен Хейс, научный сотрудник, Транснациональный институт (Нидерланды).

— Виолета Вагнер, старший менеджер проектов, Международный центр по развитию миграционной политики (ICMPD, Вена).

— Тизиана Бонзон, Уполномоченная по вопросам миграции и работе с перемещенными лицами, Международная федерация обществ Красного Креста и Красного Полумесяца (IFRC, Женева).

— Ирина Ивахнюк, профессор, член Глобальной Ассоциации экспертов в области миграционной политики (GMPA).

— Владимир Малахов, директор Центра теоретической и прикладной политологии РАНХиГС при Президенте РФ.

Что государство должно ставить на первое место в вопросах миграционной политики — этику и мораль или прагматические соображения? Кто более эффективен в защите прав мигрантов — государственные структуры или неправительственные правозащитные организации? Будет ли создан глобальный договор по миграции? На эти вопросы дали свои ответы ведущие отечественные и зарубежные эксперты по миграции в рамках блиц-интервью на полях IV международной научно-практической конференции «Миграция и международное право»:

— Дэвид Оуэн, профессор социальной и политической философии, Университет Саутгемптона (Великобритания).

— Бен Хейс, научный сотрудник, Транснациональный институт (Нидерланды).

— Виолета Вагнер, старший менеджер проектов, Международный центр по развитию миграционной политики (ICMPD, Вена).

— Тизиана Бонзон, Уполномоченная по вопросам миграции и работе с перемещенными лицами, Международная федерация обществ Красного Креста и Красного Полумесяца (IFRC, Женева).

— Ирина Ивахнюк, профессор, член Глобальной Ассоциации экспертов в области миграционной политики (GMPA).

— Владимир Малахов, директор Центра теоретической и прикладной политологии РАНХиГС при Президенте РФ.

Чем должно руководствоваться государство в миграционной политике в большей степени — морально-этическими императивами или прагматическими установками?

Виолета Вагнер: Я считаю, что миграционная политика государства является сложным инструментом, поэтому она должна учитывать множество аспектов. Конечно, среди них стоит отметить геополитическую ситуацию и интересы государства. Однако не менее важно брать во внимание и интересы населения после их тщательного изучения.

Моральные принципы — это еще один аспект, который следует учитывать, но я думаю, что мы не должны забывать и о правовых вопросах, которые при определенных обстоятельствах могут обернуться осложнениями морального и этического характера. В то же время интересы государства должны быть увязаны с его международными обязательствами.

Дэвид Оуэн: При выработке миграционной политики необходимо сочетание конституционного закона и моральных принципов. Так, миграционная политика не должна допускать незаконный ввоз рабочей силы или торговлю людьми. Для любой государственной миграционной политики необходим набор ограничений, который не позволит нарушать права человека. В то же время нельзя игнорировать и прагматичные соображения. Возьмем один пример. Миграционная политика западных государств после Второй мировой войны была в основном обусловлена ​​национальными интересами государств. Эта политика заложила основу для реализации идей мультикультурализма, а также выстраивания более структурированных отношений с другими государствами, особенно с бывшими колониями. На мой взгляд, при проведении прагматичной политики обязательно следует просчитывать, к чему тот или иной ее вариант может привести в будущем.

Тизиана Бонзон: Моральные принципы и ценности являются чрезвычайно важными аспектами в миграционной политике. И руководствоваться ими следует в первую очередь. Понятно, что мы должны быть практичными и учитывать конкретные потребности и уязвимости государства в различных контекстах. Я бы сказала, что иммиграционная политика — это всегда сочетание моральных принципов и прагматичности. Но если мы начнем игнорировать принципы и ценности, то последствия окажутся гораздо более серьезными.

Ирина Ивахнюк: В любой миграционной политике встречаются три подчас противоречащие друг другу цели: экономический прагматизм, обеспечение национальной безопасности и обеспечение прав человека. Причем в России в разные исторические периоды каждая из этих целей была в приоритете.

В 90-е гг. акцент был на правах человека. На тот момент происходила гуманитарная миграция, когда люди возвращались из бывших советский республик. Им нужно было обеспечить благоприятные условия для жизни. И, действительно, тогда права человека были приоритетом номер один.

В середине 2000-х гг. во главу угла был поставлен экономический прагматизм. Российская экономика была на подъеме, требовались рабочие руки, была проведена реформа миграционного законодательства и российский рынок труда был фактически открыт для мигрантов из стран СНГ с безвизовым режимом въезда.

Сегодня же соображения национальной безопасности вышли на первый план. Такой период сопряжен с ужесточением миграционного законодательства, с закрытием легальных каналов для въезда мигрантов. Как правило, это сопровождается ростом незаконной миграции, так как если люди уже нацелены ехать (а миграция — это процесс инерционный), они все равно приедут: в легальном статусе или нелегальном. И хуже, конечно, если они приедут в качестве нелегальных мигрантов: они будут не защищены и будут находиться в поисках различных возможностей заработка (не всегда законных), и это, конечно, гораздо хуже.

В идеальном варианте должен быть баланс трех целей. Но я бы не сказала, что есть хоть одна страна в мире, в которой эти три цели сбалансированы. Они действительно подвержены перманентному изменению.

Конечно, выстраивание миграционной политики должно исходить из конъюнктурных соображений (как развивается экономика, ситуация в обществе и так далее), но при этом должна существовать некая стратегическая линия. И если колебания миграционной политики будут зависеть от стратегической линии — это нормальное развитие миграционной политики.

Когда мы пару лет назад делали предложение по стратегии развития государственной миграционной политики России до 2035 года, то как раз такой подход и был положен в основу. То есть должны быть некие идеи: чего Россия вообще ждет от миграции — смягчения своих демографических проблем, проблем, связанных с рынком труда и так далее. А под это должны быть подстроены и соображения национальной безопасности, и обеспечение прав человека.

Владимир Малахов: Я бы сказал так: Raison d’état (перевод с фр. — национальные интересы) любого государства, конечно, предполагает, что руководствоваться необходимо прагматикой. Тут двух мнений быть не может. Но надо понимать, что эти вещи не так уж несовместимы, так как морально-этическое измерение может быть вшито в прагматические соображения.

Возьмем для примера миграционный кризис в Германии. Приняв беженцев, немцы как будто бы вели себя исключительно в согласии с определенными моральными императивами: людям надо помочь и пр. Но здесь была и вполне себе рациональная, прагматическая мысль — решить демографическую проблему. В Германии совсем плохо с рабочими — нет воспроизводства трудового населения. Это катастрофа. А среди новоприбывших более 70% – это люди моложе 30 лет. Это один момент.

Второй момент: имидж в глазах мирового сообщества. Если государство не соответствуют некому моральному минимуму, скажем, в том же вопросе о беженцах, то оно несет некоторые репутационные потери. И это, соответственно, опять же удар по государству с точки зрения прагматики — если мы хотим, чтобы нас уважали за рубежом, мы должны вести себя в соответствии с определенными нормами. Поэтому я бы не стал разводить мораль и прагматические установки.

Какие институты наиболее эффективны в защите прав мигрантов — ведомственные или неправительственные?

Дэвид Оуэн: Если дело касается защиты мигрантов в политической повестке дня, то НПО имеют решающее значение: они очень важны для привлечения общественного внимания к проблемам. Что касается непосредственно защиты прав мигрантов, то это, конечно, суды, и в зависимости от характера дела они могут быть национальными или европейскими, будь то Европейский суд или Европейский суд по правам человека. Правительства также должны нести ответственность. Так, под началом Еврокомиссии работает ряд институтов ЕС, и британский парламент, к примеру, внес важные предложения по улучшению положения мигрантов, в частности, граждан третьих стран. Вместе с тем, необходимо развивать сотрудничество в сфере миграционной политики между Европейским союзом и национальными правительствами для ее дальнейшей гуманизации.

Виолета Вагнер: Разумеется, в идеале ответственность за защиту не только прав мигрантов, но и в целом прав человека должны нести государственные учреждения.

Для меня значение слова «мигрант» имеет преходящий характер, поскольку мигрант — это человек, который только что пересек границу, и с этого момента находится в данной стране либо временно, либо постоянно.

В противном случае человек может быть мигрантом всю свою жизнь, и мой личный пример — тому иллюстрация. Сейчас я живу в чужой стране, где плачу самые разные налоги и где живет моя семья. И я отказываюсь соглашаться с тем, что мои права — это права мигрантов, поскольку это мои права человека. Опять же, повторюсь, что в идеале ответственность за соблюдение прав человека должна лежать на государстве.

Тизиана Бонзон: Я бы сказала, что их роли и обязанности разнятся. Мне трудно сказать, кто из них более эффективен. Не нам об этом судить. Но я считаю, что они могут дополнять друг друга. Например, национальные общества Красного Креста и Красного Полумесяца могут заполнить пробелы там, где это уместно. Все зависит от конкретных условий. Общества Красного Креста и Красного Полумесяца оказывают помощь правительствам в сфере миграции, но главная роль в ней принадлежит государству.

Бен Хейс: Я хочу отметить риски, с которыми сталкиваются гуманитарные организации, и прежде всего, они связаны с необходимостью защиты данных. Во-первых, это касается личных данных людей в уязвимых группах. Их уязвимость связана не с тем, что они мигранты, а с их положением перед лицом закона. Государства используют все более изощренные средства для сбора данных, их анализа, наблюдения и, по сути, определения того, кто имеет право находиться в стране, а кто — нет. Вот в чем заключается реальный риск для гуманитарных организаций, поскольку данные их клиентов, если они не защищены должным образом, могут использоваться против их интересов. Вторая причина, как мы знаем из разоблачений Эдварда Сноудена, заключается в том, что для получения преимущества в конкретном конфликте государства все чаще выбирают объектом атаки гуманитарные организации. Таким образом, мы имеем дело не только с обычными проблемами защиты данных, но и со значительными рисками нарушения информационной безопасности, вызванными как уязвимостью используемых технологий, так и действиями государств.

Ирина Ивахнюк: Очень сложный вопрос. Что такое эффективность? Как ее измерять? Если поставить вопрос, откуда мигранты могут получить большую защиту, то прежде всего от государства. Именно государство устанавливает правила игры, например, решает проблему соблюдения принципа равной оплаты за равный труд между мигрантами и коренными жителями страны. Очевидно, что ключевое право мигрантов, которое должно реализоваться, и которое дает им возможность интегрироваться в общество или адаптироваться, — это право на труд. Кто может им обеспечить право на труд? Конечно, государство.

При этом я не могу не сказать о неправительственных организациях, которые работают напрямую с мигрантами и поэтому гораздо лучше понимают их нужды. Важно, что НКО обеспечивают им правовую и прочую информационную помощь.

Идеальный вариант — частно-государственное партнерство, объединяющее и неправительственные организации, и бизнес, и государство.

Владимир Малахов: Опять же, я думаю, что выбирать из двух вариантов что-то одно не совсем корректно, потому что у государства и НКО разные профили. Тем не менее, хотя цели ведомственных структур и правозащитных гуманитарных организаций различны, это не означает, что они не могут сотрудничать.

У НКО или НПО есть очень большое преимущество — они не забюрократизированы. И это делает их эффективными. Но у них нет денег. У государства же деньги есть, но у него очень плохая ситуация с точки зрения бюрократизации.

НКО может показать свою программу, и если государству она понравится, то оно говорит: «Работайте». Волонтеры, минимум бумагооборота, и бюрократизация сократится до минимума.

Как Вы оцениваете перспективы глобального договора о миграции?

Дэвид Оуэн: На мой взгляд, существует две проблемы. Одна касается содержания соглашения, а другая связана с его соблюдением. У нас уже имеется международно-правовой режим беженцев, но его соблюдение, скажем так, довольно неоднозначно. Основной вопрос с новым документом и его эффективностью заключается в том, в какой степени достигнутые договоренности не останутся чисто декларативными. Это не значит, что само их провозглашение лишено смысла. Смысл есть, но проблемы это все равно не решит. С точки зрения соглашения, миграция — это огромная тема. Мне кажется, что такое соглашение будет носить довольно ограниченный характер и в основном опираться на существующие конвенции о правах мигрантов, где приведены примеры успешного опыта. Там будет много призывов к государствам взять на вооружение и перенять передовой опыт. Нам необходимо разработать стратегии миграции, которые на деле поддерживают государства в процессе их развития.

Виолета Вагнер: На данный момент глобальной или всеобъемлющей конвенции о миграции не существует. Мое отношение к будущему подобных документов довольно скептическое.

Как мы могли недавно убедиться, очень сложно согласовать интересы стран, поскольку в мире существуют очень разные лидеры со своими взглядами на мировой порядок. Поэтому, как мне кажется, нам лучше сохранить ситуацию в нынешнем виде, нежели менять ее радикальным образом.

Тизиана Бонзон: Сейчас уже есть два соглашения. Поэтому в будущем мы можем обсудить глобальный договор о миграции и глобальный договор о беженцах. Тем самым мы продемонстрируем готовность государств выработать какие-то глобальные документы. Это будет началом. Я надеюсь, что этот процесс будет продолжен, поскольку для государств важно собраться вместе, обсудить сложные процессы миграции, а также поделиться в коллегиальном формате своими соображениями, разными реалиями и разным видением будущего.

Ирина Ивахнюк: Скептически. Я считаю, что очень много сил вложено в то, чтобы разработать этот документ. Думаю, что пока процесс останется на уровне переговорной площадки. Очень сомневаюсь, что это реализуется как-то потом в национальных законодательствах. Скорее всего, Международная организация по миграции получит указания о том, чтобы заняться имплементацией глобального договора. Но у данной организации все-таки существует свой собственный подход к тому, какая цель является приоритетной. Она больше говорит о том, что с экономической точки зрения наблюдаемые миграционные потоки в сегодняшнем мире рациональны. Они выгодны и для тех стран, куда мигранты приезжают, и для тех, откуда мигранты уезжают.

Таким образом, Международная организация по миграции экономическому прагматизму уделяет очень большое внимание. Видимо, сейчас она немного переориентируются, потому что этот глобальный пакт основан на приоритете прав человека. Думаю, что дело кончится большими дискуссиями, глобальными конференциями с обсуждением глобального управления миграцией, правильными абсолютно разговорами о том, как это должно быть сделано. Но все равно каждая страна будет исходить из своего национального интереса, из своих национальных приоритетов, своей безопасности, экономического прагматизма и так далее.

Я считаю, что управление на глобальном уровне нереально в этой сфере, а как повод для обсуждения — вполне возможно. Создание подобного документа возможно лишь в долгосрочной перспективе. Этот процесс сейчас постепенно идёт. В него встроились страны-доноры, для которых участие в международной миграции тоже оказалось интересным и выгодным, и они участвуют в выработке всевозможных международных документов. И это очень хорошо, потому что важен баланс интересов, а они объективно противоречивы. Глобальный договор даст ещё одну возможность поговорить и выработать какой-то единый язык.

Владимир Малахов: Я думаю, договор, конечно, будет принят. Но этот документ будет все-таки скорее в форме декларации, не более. Однако то, что он не будет иметь обязывающего характера, не означает, что он бесполезен. Я думаю, что с ним будет примерно та же ситуация, что и со Всеобщей декларацией прав человека или с множеством конвенций о защите меньшинств и прочими документами.

Не надо думать, что декларация ни к чему не обязывает. Да, она не обязывает юридически, но обязывает морально. Подписав ее, государства уже все-таки возьмут на себя определенные обязательства. Да, «всего лишь» моральные. Но их несоблюдение будет означать удар по имиджу и прочее. Так что если такой документ будет, то это хорошо с точки зрения перспектив укрепления международного сообщества.

Прагматичный романтик: как советское воспитание влияет на российских топ-менеджеров

Большинство самых ярких, крупных и успешных российских топ-менеджеров — люди поколения X. Их ментальность программировалась в противоречивые 1970-1980-е годы, когда в унылой серости застойных будней вдруг расцвела романтика бардовской песни, официальная идеология все сильнее отрывалась от реальной жизни, а на страницах прессы яркие коммунистические лозунги соседствовали с материалами о коррупционных скандалах.

Поэтому поколение Х несет в себе целый спектр внутренних противоречий. Это прагматики с мечтой о романтике, индивидуалисты, ищущие дружбы и коллективизма. Люди, уставшие от контроля со стороны государства и одновременно не умеющих жить без него. Наконец, это поколение, поднявшее на щит принципы рыночной экономики, но так и не понявшие их до конца. Все эти противоречия находят свое отражение и в стиле руководства, характерном для поколения Х.

«Дистанция власти»

Так, одна из самых характерных черт российского стиля управления — сохранение в компании высокой дистанции власти, которую принимают и поддерживают сотрудники, и сильный волевой руководитель на самом верху.

Реклама на Forbes

Если руководитель и его компания успешны, эта особенность одинаково позитивно воспринимается как им самим, так и всеми его подчиненными. Более того, в острые моменты, например, при выводе компании из кризиса, при подготовке к очередному рывку, этот стиль обладает несомненными преимуществами.

Однако он же становится контрпродуктивным в условиях перехода к постиндустриальному производству, цифровой экономике, методу гибкого и адаптивного управления не «по целям», а «по ценностям», как в рамках адаптивно-гибкого проектного метода Agile. В больших компаниях большая дистанция власти нарушает коммуникацию и по вертикали и по горизонтали. Все происходящее «наверху» делается «в закрытом режиме», «для служебного пользования» и т. д. В этих условиях ожидать, что команда станет работать четко и слаженно, не приходится.

Затратный героизм

Другая особенность стиля поколения Х — авральность. «Героизм» прорыва, достижение результата через концентрацию и использование огромного количества ресурсов — тоже наследие советского прошлого, перекочевавшее в современность. А авралы всегда стоят дорого. Всем управленцам известен классический «треугольник»: дорого, качественно, быстро. Если вы хотите оптимизировать затраты, сохраняя при этом высокую производительность труда, то авралы не годятся. К решению проблем нужно подходить заблаговременно. Процессы необходимо отлаживать. А если вам нужно быстро («вчера», как обычно говорится в большинстве наших нормативных документов и рассылочных писем), то получается очень дорого. Тем не менее авральность остается характерной и, к сожалению, нелучшей чертой типичной российской модели управления.

Восходит же эта традиция к авралам и прорывам эпохи социалистического строительства.

В советские времена бытовала шутка про «армянское радио» (советский эталон остроумия), которое спросили, что нужно сделать, чтобы ускорить экономический рост в два раза. И «радио» ответило: «удвоить число праздников, к дате которых надо достичь повышенных результатов». Вот только ресурсоемкие рывки тормозят рост производительности труда и являются антитезой современной ресурсосберегающей постиндустриальной экономики.

Ментальность дефицита

Еще одно выраженное наследие советских времен — ментальность экономики дефицита. С тех пор, когда товары появлялись на полках на короткое время, в подсознание вошло стремление схватить, не разбираясь, нужно это или не нужно. Много лет назад, в 1970-е, я услышал шуточный «перевод» латинского Quantum satis (лат. «достаточно, вдоволь») — «Сколько схватишь».

Сохранился ли этот пережиток в подсознании руководителей предприятий и фирм? Да. Проявления его многочисленны. Здесь и стремление сохранить в рамках большой компании максимум элементов «натурального хозяйства» (и диверсификация деятельности, и создание «своих» банковских учреждений, «своей» системы образования и так далее). И не беда, что «натуральное хозяйство» неэффективно и ресурсозатратно. Надо только — и вновь термин времен социализма — «уметь выбивать» ресурсы.

Прагматизм как расправленные крылья

Американский словарь Мерриама-Вебстера выбрал словом 2011 года понятие «прагматичный». Этот подсчет основан на количестве запросов в онлайн-версии словаря и связан с тем, что люди часто слышат о прагматизме в разговорах, и с тем, что это слово отражает приоритет целеполагания и целедостижения над легкомыслием.

Об актуальном лингвистическом значении понятия «прагматичный» в эфире РС рассуждает заместитель директора Института русского языка имени Виноградова Леонид Крысин:

– Слово «прагматика» и однокоренные с ним слова «прагматизм», «прагматичный», «прагматический» (целое гнездо сейчас в русском языке таких слов) пришли через посредство каких-то европейских языков. По-видимому, через английский, потому что сначала это был философский термин. Но источником является древнегреческий язык. В древнегреческом «прагма» значила «дело», «действие». Укрепилось это слово не только в нашем языке, не только в русском, но и в других европейских языках – и во французском, и в немецком, и в английском мы это слово найдем. Примерно круг значений одинаков, но все-таки языки могут отличаться по каким-то частным значениям этого слова.

В русском языке есть несколько его значений. Если мы возьмем, допустим, словарь иностранных слов, поскольку это слово иностранное, то увидим, что там выделяются, во-первых, такие значения, как философский термин, во-вторых, как лингвистический термин. Что они значат? В лингвистике, например, слово «прагматика» употребляется в двух значениях – это условие существование языка (в очень широком смысле – и социальное, и ситуативное) и наука (раздел языкознания, который изучает эти самые условия).

Кроме того, однокоренные слова, да и само слово «прагматика» употребляются не только в научной речи, не только в философии и лингвистике. Прагматизмом называют и узкопрактические интересы. Если говорят, что человек прагматик, значит он преследует узкопрактические, полезные для него самого интересы. «Прагматичный», соответственно, тоже имеет качественное значение, – рассказал Леонид Крысин.

О психологии прагматизма и причинах ее растущей популярности в современном мире говорит московский психолог Ольга Маховская:

– Нарастание интереса, то, что интерес этот выделяется на общем фоне, говорит о том, что идеи труда и успеха распространяются по миру. Но вовсе не значит, что всякий, обратившийся к словарю, чтобы уточнить, что такое «прагматизм», становится прагматичным человеком, выбирает именно эту жизненную стратегию. Сама по себе она не органична, противоречит обычным моделям поведения традиционных стран. Например, мы страна промежуточная. У нас традиционалистский консервативный подход к жизни. Для нас важно не что делать, важен не результат, что характеризует прагматизм, а важно, кто делает, с кем мы делаем, не нарушаем ли мы при этом каких-то моральных норм, общественных устоев и т. д. Наша культура больше по-прежнему больше направлена на воспроизводство старых отношений, на их поддержание, на поддержание авторитета и т. д.

– Не является ли для психолога романтизм антитезой прагматизму?

– Прагматик может быть романтичным. Он, наверное, более жесток в своих достижениях, ближе к реализму, чем к романтизму. Но, тем не менее, иногда вдохновляющей идеей, идеалом для прагматика может быть нечто совершенно далекое от реальности. На мой взгляд, нет здесь такого сильного противоречия. Для людей из не протестантской, а из православной культуры важно быть сильной личностью. Важно быть героем, важно соблюдать какие-то общественные, моральные нормы, быть готовым за них сражаться. В этом проявляется волевое усилие, – а не в достижении каких-то целей.

– Вы не случайно упомянули религиозную принадлежность? Она, в том числе, формирует это целеполагание, целедостижение молодых людей?

– Безусловно, прагматизм – это одно из самых поощряемых черт в протестантизме. Это протестантская этика. Нам предлагают прагматизм в качестве жизненной стратегии. Вовсе не коллективизм, не поддержку групповых интересов, как это в православии, или высокую духовность и т. д. Принцип «цель оправдывает средства» – это не наш принцип. Важно быть своим человеком, принадлежать к своему клану и поддерживать и поклоняться своим личным авторитетам.

– А можно поставить вопрос в такую плоскость: прагматизм – это хорошо или плохо?

– Прагматизм, не ограниченный никакими моральными нормами, страшноват, он ближе к цинизму. Сам по себе прагматизм все-таки стимулирует человека завершать дело. Если ты что-то начинаешь делать, то ты должен в этом совершенствоваться. Ты должен за это отвечать, должен про это понимать. Вообще, это профессионализм. Прагматизм – нерусское слово. У нас он часто связан с подозрением в использовании ресурсов, людей и т. д. Но он подвергается общественному презрению совершенно напрасно.

– Вебстерский словарь – это англоязычное издание. Понятно, что определить пристрастие русскоязычной молодежи или русскоязычных пользователей Интернета к таким понятиям невозможно. Однако, что говорит ваш профессиональный опыт – ценность прагматизма для молодого поколения россиян вырастает в последнее время, скажем, в последнее десятилетие?

– Думаю, что мы наблюдаем яркий всплеск интереса к прагматичным стратегиям. Не думаю, что только в России, – думаю, что и в Китае, и в других странах традиционного плана. Мы пробуем эти модели. В силу того, что они неорганичны, они плохо приживаются, – но они, безусловно, декларируются. Этот культ успешного человека, успех, прежде всего, успех – это деньги и т. д. В таком грубом варианте у нас пытается адаптироваться к модели, которую на Западе уже не носят. Поколение прагматиков зашло в тупик. Поскольку, несмотря на колоссальные усилия, брошенные на образование, на цели и достижения, им не удалось существенно изменить свой социальный статус. Это огромная проблема для России.

– А почему это произошло именно в России?

– Идеи прагматизма противоречат старым, скрытым и осознаваемым нормам коллективности, которые у нас сохранились. Потому что прагматизм предполагает индивидуальную ответственность, индивидуализм. Человек достигает своей цели, отвечает за нее, выбирает ее сам. Это все – начиная от выбора и заканчивая реализацией. Это вопрос его индивидуальной ответственности. У нас индивидуальный успех – прыгнуть выше головы или выделиться – считается дурным тоном. Поэтому всем, кто хоть сколько-нибудь вырывается вперед, просто не дают выделиться, срубают голову или подрезают крылья.

– Эта проблема постепенно разрешается? Или это такой конфликт, который заводит общественное сознание в тупик?

– Эта проблема разрешаемая. Существует серьезная неравномерность в разных коллективах, дух коллективный или корпоративный. Потому что кто-то по принципу корпорации выстраивает командные отношения, а у кого-то (особенно в бюджетной сфере) по-прежнему остается старый советский, российский коллективизм. Поэтому переходя из коллектива в коллектив, можно наблюдать, как в одной группе работать очень легко, она направлена на реализацию. Чаще всего это молодежные коллективы. В другом месте ты встречаешь сопротивление, презрение, недоверие к инициативе, сопротивление при внешней лояльности. Это сбивает с толку. Тебе дают понять, что группа не заинтересована в том, чтобы ты вырывался вперед, был лидером, звездой и т. д.

Этот и другие важные материалы итогового выпуска программы «Время Свободы» читайте на странице «Подводим итоги с Андреем Шарым»

Прагматичный — понятие и значение

Рассмотрим что означает понятие и значение слова прагматичный .

Прагматичный это — 1. Соотносящийся по значение с существительное : прагматизм (1*), прагматик (1*), связанный с ними.
2. Свойственный прагматизму (1*), прагматику (1*), характерный для них.
3. Основанный на принципах прагматизма (1*). 2. Соотносящийся по значение с существительное : прагматизм (2*), прагматик (2*), связанный с ними.
4. Свойственный прагматизму (2*), прагматику (2*), характерный для них.
5. Основанный на принципах прагматизма (2*). 3. Соотносящийся по значение с существительное : прагматизм (3*), прагматик (3*), прагматист, связанный с ними.
6. Свойственный прагматизму (3*), прагматику (3*), прагматисту, характерный для них.
7. Основанный на следовании во всем узкопрактическим интересам, соображениям пользы и выгоды.

Прагматичный это — 1. Прагматичная, прагматичное; прагматичен, прагматична, прагматично ( книжное ). То же, что прагматический (во 2 значение ). Прагматичное изложение.

-ая, -ое; -чен, -чна, -чно.

То же, что прагматический 1.

Прагматичное изложение.

Часть речи

Имя прилагательное (полное)

Словоформы

прагматичного, прагматичному, прагматичным, прагматичном, прагматичная, прагматичной, прагматичную, прагматичною, прагматичное, прагматичные, прагматичных, прагматичными

Синонимы wiki

осторожно, практически, практично, утилитарно, прагматический, приземленно, материалистский, приземленный, практический, практичный, осторожный, утилитарный, утилитаристский, деловой, применимый, сверхпрагматичный

См. также

… Просвещение — это век экспансии разума на все области жизни человека . Аналогично более прагматичным стали и отношение к знаниям Знания должны были придти на место мифам , суевериям … (Философия)

… будет несколько иным , чем в предыдущих цивилизационных формациях : более .свободным (раскованным ), более прагматичным , эрудированным и коммуникабельным , технократически мыслящим , эгоцентричным , умело . использующим информационные системы и технологии … (Философия)

… . bat ; запуск вирусной программы вручную ; визуальный просмотр каждого загружаемого файла . Прагматичным методом обеспечения безопасности информации на автономном компьютере является парольная защита . После включения … (Информатика)

… Даже приведенное краткое описание особенностей двух объектно -ориентированных СУБД показывает прагматичность современного подхода к организации таких систем Их разработчики не стремятся к полному … (IBM System R — реляционная СУБД)

… сроки О мотивации мы еще будем говорить (см лекция формирование команды ) прагматичный подход метод pert использование собственного опыта или опыта коллег , полученного в похожих … … pert использование собственного опыта или опыта коллег , полученного в похожих проектах , это наиболее прагматичный подход , который позволяет получить достаточно реалистичные оценки трудоемкости и срока реализации … (Управление разработкой программных IT проектов)

… Использование собственного опыта или опыта коллег , полученного в похожих проектах , это наиболее прагматичный подход , который позволяет получить достаточно реалистичные оценки трудоемкости и срока реализации … (Управление разработкой программных IT проектов)

прагматичность

ПРАГМАТИЧНЫЙ — Что такое ПРАГМАТИЧНЫЙ?

Слово состоит из 12 букв:

первая п,

вторая р,

третья а,

четвёртая г,

пятая м,

шестая а,

седьмая т,

восьмая и,

девятая ч,

десятая н,

одиннадцатая ы,

последняя й,

Слово прагматичный английскими буквами(транслитом) — pragmatichnyi

Значения слова прагматичный. Что такое прагматичный?

Прагматизм

ПРАГМАТИЗМ (от греч. pragma — дело, действие) — течение американской мысли, в котором фактор практики (работоспособности, эффективности, проверяемости) используется в качестве методологического критерия оценки идей, гипотез, политических теорий…«Практичный» или «прагматичный» — это правило соотнесения понятий, гипотез, выводов с вытекающими из них последствиями. Последствия могут быть разными, как практически-прикладными, так и…

Прохоров Б.Б. Экология человека. — 2005

ПРАГМАТИЗМ — течение американской мысли, в котором фактор практики используется в качестве методологического принципа философии. Возникло в 1870-х гг., оформилось в 1-й пол. 20 в. и как тенденция сохранилось во 2-й половине.«Практичный», или «прагматичный», — это правило соотнесения понятий, гипотез, выводов с вытекающими из них последствиями. Последствия могут быть разными, как практически-прикладными, так…

Новая философская энциклопедия. — 2003

Русский язык

Прагмат/и́чн/ый.

Морфемно-орфографический словарь. — 2002

Прагмати́чный; кр. ф. -чен, -чна.

Орфографический словарь. — 2004

Примеры употребления слова прагматичный

Зачастую игры «взрослых» сборных критикуют за излишне прагматичный и оборонительный хоккей.

Возможно, будет прагматичный матч, а может быть, команды предпочтут сыграть в атакующем стиле.

Казалось бы, самая печальная повесть о возвышенной любви давно устарела в наш прагматичный век.

Ну, и в весе 91 килограмм Красноярск представляет прагматичный и уверенный в себе Максим Колесников.

У меня несколько прагматичный подход к вопросу мотивирования.

Хотя наверняка прагматичный Капелло будет не против и ничьей.

1. прагматист
2. прагматический
3. прагматичность
4. прагматичный
5. праг
6. прадедовский
7. прадедов

Прагматическая теория истины (Стэнфордская энциклопедия философии)

1. История прагматической теории истины

История прагматической теории истины связана с историей
классический американский прагматизм. Согласно стандартной версии, C.S.
Пирс получил признание за первое предложение прагматической теории истины,
Уильям Джеймс отвечает за популяризацию прагматической теории,
и Джон Дьюи впоследствии переосмыслил истину с точки зрения обоснованного
уверенность (для этого прочтения Дьюи см. Burgess & Burgess
2011: 4).В частности, Пирс ассоциируется с идеей, что
истинные убеждения — это те, которые выдержат проверку в будущем; Джеймс с
идея, что истинные убеждения надежны и полезны; Дьюи с
идея о том, что истина — это свойство хорошо проверенных утверждений (или
«Суждения»).

1.1 Прагматическая теория истины Пирса

Американский философ, логик и ученый Чарльз Сандерс
Пирс (1839–1914) широко известен тем, что первым предложил
«Прагматическая» теория истины. Прагматичный
Теория истины — побочный продукт его прагматической теории значения.В
часто цитируемый отрывок из книги «Как воплощать наши идеи
Ясно »(1878), Пирс пишет, что для того, чтобы точно определить
значение понятия, мы должны:

Подумайте, какие эффекты, которые предположительно могут иметь практическое
подшипники, мы представляем себе объект нашего замысла. Тогда наш
концепция этих эффектов составляет всю нашу концепцию
объект. (1878 [1986: 266])

Смысл понятия «истина» сводится к следующему.
«практические ориентиры» использования этого термина: то есть
описание веры как истинной.В чем же тогда практическая разница
описания веры как «истинной» в отличие от любого числа
других положительных атрибутов, таких как «креатив»,
«Умный» или «обоснованный»? Пирса
Ответ на этот вопрос состоит в том, что истинные убеждения в конечном итоге получают всеобщее признание.
принятие, выдерживая будущие расследования. (Запрос Пирса
процесс, который переводит нас из состояния сомнения в состояние стабильного
вера.) Это дает нам прагматический смысл истины и приводит Пирса
в заключение в другом часто цитируемом отрывке, что:

Все последователи науки полностью убеждены в том, что процессы
расследование, если только продвинуться достаточно далеко, даст
решение любого вопроса, к которому они могут быть применены.… The
мнение, которое в конечном итоге должно быть принято всеми, кто
исследовать, вот что мы подразумеваем под правдой. (1878 [1986: 273])

Пирс понял, что его ссылка на «судьбу» могла быть
легко неверно истолковать. В менее цитируемой сноске к этому
отрывок он пишет, что «судьба» не означает
«Суеверный» смысл, а скорее как «то, что
обязательно сбудется, и этого никоим образом нельзя избежать »(1878 [1986: 273]).
Со временем Пирс смягчил свою позицию, меньше обращаясь к судьбе и
единодушное согласие и многое другое на научные исследования и общие
консенсус (Misak 2004).Результатом является рассказ, который рассматривает истину как
каков был бы результат научного исследования, если бы научное исследование
разрешалось продолжать бесконечно. В 1901 году Пирс пишет, что:

Истина в том, что соответствие абстрактного утверждения идеальному
предел, к которому бесконечное расследование могло бы привести
научная вера. (1901a [1935: 5.565])

Следовательно, истина не зависит от действительного единодушия или действительного единодушия.
конец запроса:

Если Истина заключается в удовлетворении, она не может быть никаким актуальным
удовлетворение, но должно быть удовлетворение, которое было бы
в конечном итоге быть найденным, если расследование будет доведено до конца и
неразрешимый вопрос.(1908 [1935: 6.485], курсив оригинала)

Как ясно показывают эти ссылки на запрос и расследование,
Пирс беспокоит то, как мы получаем и удерживаем
мнения мы делаем. Некоторые убеждения на самом деле могут быть очень прочными, но не
противостоять исследованию и исследованию (это верно для многих когнитивных
предубеждения, такие как эффект Даннинга-Крюгера, когда люди остаются
в блаженном неведении о своей некомпетентности). Для Пирса истинное
вера — это не просто то, за что мы будем упорно держаться.Скорее истинный
вера — это та, которая имела и будет поддерживать устойчивую
расследование. С практической точки зрения, которую предпочитает Пирс, это означает, что
иметь истинную веру — значит иметь веру, на которую можно положиться
всех будущих проблем. Более того, описать убеждение как истинное — значит
указывают на эту надежность, чтобы сигнализировать о научной
bona fides, и одобрить это как основу для действий.

Сосредоточившись на практическом аспекте истинных убеждений, Пирс
преуменьшает значение более теоретических вопросов о
природа истины.В частности, Пирс скептически относится к тому, что
заочная теория истины — грубо говоря, идея, что истинная
убеждения соответствуют действительности — много полезного можно сказать о
понятие истины. Проблема с корреспондентской теорией истины,
он утверждает, что это только «номинально» правильно и
следовательно, «бесполезный» (1906 [1998: 379, 380]) в том, что касается описания
практическая ценность истины. В частности, переписка
теория истины не проливает света на то, что делает истинные убеждения ценными,
роль истины в процессе исследования, или как лучше поступить
обнаружение и защита истинных убеждений.Для Пирса важность
истина не покоится на «трансцендентном» (1901a [1935: 5.572])
связь между убеждениями, с одной стороны, и реальностью, с другой,
а скорее о практической связи между сомнением и верой, и
процессы исследования, которые ведут нас от первого к
последний:

Если под истиной и ложью вы имеете в виду что-то, что не поддается определению с точки зрения
сомнения и вера в любом случае, тогда вы говорите о сущностях, чьи
о существовании, о котором вы ничего не можете знать, и какая бритва Оккама
чистое бритье.Ваши проблемы были бы значительно упрощены, если бы
вместо того, чтобы говорить, что вы хотите знать «Истину», вы
просто сказать, что вы хотите достичь состояния веры
неопровержимый сомнением. (1905 [1998: 336])

Для Пирса истинная вера — это непоколебимая и непоколебимая вера.
неприступный — и непоколебимый и неприступный для всех прав
причины: а именно, потому что он выдержит все дальнейшие расследования и
изучение. Другими словами,

если бы мы достигли стадии, когда мы больше не могли бы улучшить
полагаю, нет смысла отказываться от названия «истинный»
от него.(Мисак 2000: 101)

1.2 Прагматическая теория истины Джеймса

Современник Пирса, психолог и философ Уильям
Джеймс (1842–1910) получил признание за популяризацию прагматического
теория истины. В серии популярных лекций и статей Джеймс
предлагает отчет об истине, который, как и у Пирса, основан на
практическую роль играет понятие истины. Джеймс тоже
подчеркивает, что истина представляет собой своего рода удовлетворение: истинные убеждения
в каком-то смысле удовлетворяют убеждения.Однако, в отличие от Пирса, Джеймс
предполагает, что истинные убеждения могут приносить удовлетворение, если не являются
непоколебимы и неприступны: коротко, то есть того, как они будут стоять
до текущего расследования и расследования. В лекциях, опубликованных как
Прагматизм: новое имя для некоторых старых способов мышления (1907)
Джеймс пишет, что:

Идеи… становятся реальностью постольку, поскольку они помогают нам вникнуть в
удовлетворительная связь с другими частями нашего опыта, чтобы подвести итог
их и обходить их концептуальными сокращениями вместо
следуя бесконечной череде отдельных явлений.(1907 г.
[1975: 34])

Истинные идеи, по мнению Джеймса, подобны инструментам: они делают нас больше
эффективно, помогая нам делать то, что нужно. Джеймс добавляет к
предыдущая цитата, установив связь между истиной и полезностью
явный:

Любая идея, на которой мы можем, так сказать, оседлать; любая идея, которая будет нести
мы преуспеваем от любой части нашего опыта к любой другой части,
соединять вещи удовлетворительно, работать надежно, упрощать, сохранять
труд; верно для многих, верно в отношении до сих пор, верно
инструментально. Это «инструментальный» взгляд
истины. (1907 [1975: 34])

В то время как Джеймс здесь приписывает эту точку зрения Джону Дьюи и F.C.S.
Шиллер, очевидно, что он тоже поддерживает эту точку зрения. Понять
правда, утверждает он, мы должны учитывать прагматические
«Денежная ценность» (1907 [1975: 97]) истинных убеждений и
практическая разница в наличии истинных идей. Истинные убеждения, он
предполагает, полезны и надежны в том смысле, что ложные убеждения
нет:

вы можете сказать об этом либо, что «это полезно, потому что это
правда »или что« это правда, потому что это полезно ».Обе эти фразы означают одно и то же. (1907 [1975: 98])

Подобные отрывки укрепили репутацию Джеймса как
приравнивание истины к простой полезности (что-то вроде:
«< p > верно на всякий случай, если полезно верить
что стр. »[см. Schmitt 1995: 78]). (Джеймс предлагает
квалификация «в долгосрочной перспективе и в целом конечно»
(1907 [1975: 106]), чтобы указать, что истина отличается от мгновенного
удовлетворение, хотя он не говорит, как долго должна продолжаться
быть.) Такой аккаунт можно рассматривать как упрощенную версию
Счет Пирса, который заменяет «денежную стоимость» или
субъективное удовлетворение неопровержимостью и непоколебимостью
лицо продолжающегося расследования и расследования. Такой аккаунт может также
считаться заведомо неправильным, учитывая неоспоримое существование
бесполезная правда и полезная ложь.

В начале двадцатого века произведения Пирса еще не были
широко доступный. В результате прагматическая теория истины оказалась
часто отождествляют с аккаунтом Джеймса, и, как мы будем
видите ли, многие философы считали это заведомо неправильным.Джеймс, в свою очередь,
обвинил своих критиков в умышленном непонимании: потому что он написал
доступным и увлекательным стилем его критики «не понимают
каждое слово они могли запутаться, и отказывались принимать дух, скорее
чем буква нашего дискурса »(1909 [1975: 99]). Однако это
также тот случай, когда Джеймс склонен игнорировать или намеренно
размытие — трудно сказать какое — различие между (а)
дать отчет об истинных идеях и (б) дать отчет о
понятие истины. Это означает, что, хотя теория Джеймса может
дать психологически реалистичное объяснение того, почему мы заботимся о
истина (истинные идеи помогают нам добиться цели) его теория не опровергает
много света на то, что такое понятие истины или на то, что делает
идея верна.На самом деле, Джеймс, кажется, часто поощряет это чтение.
В предисловии к The Meaning of Truth он удваивает
цитируя многие из его более ранних утверждений и отмечая, что «когда
прагматики говорят правду, они имеют в виду исключительно что-то о
идей, , а именно их работоспособность »(1909 [1975: 6],
курсив добавлен). Позиция Джеймса, по-видимому, такова: из практического
точки зрения, мы используем концепцию истины, чтобы обозначить нашу уверенность в
конкретная идея или убеждение; Истинная вера — это та, с которой можно действовать
на то, что надежно и ведет к предсказуемым результатам; любой
дальнейшие рассуждения — бессмысленное отвлечение.

А как насчет концепции истины? Часто кажется, что Джеймс
понимает концепцию истины с точки зрения проверки: таким образом,
«Истина — это название любой идеи, с которой начинается
проверка-процесс, полезно — это имя его завершенной функции в
опыт »(1907 [1975: 98]). И, в более общем плане:

Истина для нас — это просто собирательное название процессов верификации,
так же, как здоровье, богатство, сила и т. д. являются названиями других процессов.
связаны с жизнью, а также преследуются, потому что преследовать их выгодно.(1907 [1975: 104])

Джеймс, кажется, утверждает, что верификация — это то, что делает идею верной,
так же, как наличие больших денег — вот что делает человека богатым. Быть
правда подлежит проверке:

Правда бывает с идеей. Это становится истинным, это
сделал истинным по событиям. Его истинность — это на самом деле событие,
процесс: процесс, а именно его проверка, его
проверка fication . Его действительность — это процесс его
действительный- ция .(1907 [1975: 97], курсив в оригинале)

Как и Пирс, Джеймс утверждает, что прагматическое понимание истины
превосходит теорию соответствия, потому что она конкретным образом определяет
термины, что значит для идеи соответствовать или «соглашаться»
с реальностью. Для прагматиков это соглашение заключается в том, чтобы вести
«К той реальности, а не к другой» таким образом, чтобы
«Удовлетворение в результате» (1909 [1975: 104]). К
иногда определение истины с точки зрения проверки и распаковки
согласование идей и реальности в прагматическом плане, Джеймс ‘
аккаунт пытается как критиковать, так и использовать переписку
теория истины.Похоже, Джеймс хочет съесть свой торт и съесть его.
тоже.

1.3 Прагматическая теория истины Дьюи

Джон Дьюи (1859–1952), третья фигура золотой эры
классический американский прагматизм, на удивление мало сказать о
концепция истины, особенно учитывая его объемные работы по другим
темы. На анекдотическом уровне, как многие заметили, индекс его
527 стр. Логика: теория расследования (1938 [2008]) есть только
одна ссылка на «истину», и это в сноске
с упоминанием Пирса.В противном случае читателю рекомендуется « См.
также уверенность ».

На первый взгляд, истина Дьюи выглядит как
сочетание Пирса и Джеймса. Как и Пирс, Дьюи подчеркивает
связь между истиной и строгим научным поиском; как Джеймс,
Дьюи считает истину подтвержденным результатом прошлых исследований, а не
как ожидаемый результат расследования, переходящего в неопределенный
будущее. Например, в 1911 году он пишет, что:

С точки зрения научного исследования истина указывает не только на
принятые убеждения, но убеждения, принятые в силу определенных
метод.… Для науки истина означает подтвержденное убеждение,
предложения, которые возникли в результате определенной процедуры расследования и
тестирование. Под этим я подразумеваю, что если бы ученого попросили указать
к образцам того, что он имел в виду под истиной, он выбирал … верования
которые явились результатом лучшей методики исследования, доступной в
какое-то конкретное поле; и он будет делать это независимо от того, что его
представление о природе истины. (1911 [2008: 28])

Кроме того, как и Пирс, и Джеймс, Дьюи обвиняет переписку
теории истины, будучи излишне неясными, потому что эти
теории зависят от абстрактного (и непроверяемого) отношения между
предположение и то, как вещи «есть на самом деле» (1911 [2008:
34]).Наконец, Дьюи также предлагает прагматическую интерпретацию
теория соответствия, которая реализует идею соответствия:

Наше определение истины … использует соответствие как знак
значение или предложение в том же смысле, в котором оно используется
везде… как части машины соответствуют. (1911 г.
[2008: 45])

У Дьюи обширное понимание «науки». Для
Дьюи, наука возникает из повседневных процессов и продолжает их.
методом проб и ошибок — приготовление пищи и ремонт двигателя считаются как
«Научным» по его мнению, что означает, что он должен
не следует воспринимать слишком строго, когда он приравнивает истину к научным
проверка.(Пирс и Джеймс также широко понимали
науки.) Скорее, точка зрения Дьюи состоит в том, что истинные суждения, когда
действовали, приводят к предсказуемым и надежным результатам, которые
являются отличительными чертами научной проверки в широком смысле. Из
прагматическая точка зрения, научная проверка сводится к
процесс согласования ожиданий с результатами, процесс, который
дает нам всю необходимую «корреспонденцию».

В конце концов Дьюи пришел к выводу, что общепринятые философские термины
такие как «правда» и «знание» были отягощены
с таким багажом, и окаменел так, что
трудно понять практическую роль этих терминов изначально
служил.В результате в своих более поздних работах Дьюи в значительной степени избегает
говоря об «истине» или «знании», в то время как
вместо этого сосредотачиваясь на функциях, выполняемых этими концепциями. По его
1938 Логика: теория расследования Дьюи говорил о
«Гарантированная достоверность» в качестве цели исследования с использованием
этот термин вместо «истины» и
«Знание» (1938 [2008: 15–16]). В 1941 г. в г.
ответ Расселу, озаглавленный «Предложения, обоснованные
Утверждение и правда », — писал он, -«
утверждаемость »- это« определение природы знания.
в почетном смысле, согласно которому только истинные верования
знания »(1941: 169).Здесь Дьюи предполагает, что
«Гарантированная уверенность» — лучший способ уловить
функция знания и истины, поскольку оба являются целями
расследование. Он считает, что с прагматической точки зрения это не имеет большого значения.
описываем ли мы цель исследования как «получение большего
знания »,« приобретение большего количества истины », или, что еще лучше,
«Вынесение более обоснованных суждений».

Поскольку он фокусируется на функции истины как цели исследования,
В прагматическом понимании истины Дьюи есть некоторые нетрадиционные
Особенности.Для начала Дьюи оставляет за собой термин «истинный».
только для требований, которые являются результатом контролируемого расследования. Это означает
что утверждения не соответствуют действительности до того, как они будут проверены, но, скорее,
это процесс проверки, который делает их правдой:

истина и ложь являются свойствами только того предмета, который
конец , конец запроса, с помощью которого
достиг. (1941: 176)

Во-вторых, Дьюи настаивает на том, что только «суждения», а не
«Предложения» — правильно рассматриваются как носители истины.Для Дьюи «предложения» — это предложения и рабочие
гипотезы, которые используются в процессе исследования для генерации
выводы и проверенные суждения. Таким образом, предложения могут быть более
или менее релевантны рассматриваемому запросу, но они, строго говоря, не
говоря правду или ложь (1941: 176). Скорее правда и ложь
зарезервировано для «судебных решений» или «окончательного результата
расследование »(1941: 175; 1938 [2008: 124]; Burke 1994): для требований,
другими словами, это обоснованно утверждено. В-третьих, Дьюи
продолжает утверждать, что этот прагматический подход к истине является «
только одна, имеющая право называться заочной теорией истины »
(1941: 179), используя термины, почти идентичные тем, которые он использовал в 1911:

Моя собственная точка зрения принимает соответствие в оперативном смысле …
отвечает , поскольку ключ отвечает условиям, налагаемым замком,
или как два корреспондента «отвечают» друг другу; или в
в общем, поскольку ответ является адекватным ответом на вопрос или
критика—; короче говоря, решение отвечает на
требования задачи .(1941: 178)

Благодаря Расселу (например, 1941: Глава XXIII) и другим, к 1941 г. Дьюи
был осведомлен о проблемах, с которыми сталкивается прагматическое понимание истины. В
ответ, мы видим, как он обращается к языку «оправданного
уверенность », проводя различие между
«Предложения» и «суждения», а также обоснование
концепция истины (или гарантированной уверенности) в научных
расследование (Thayer 1947; Burke 1994). Эти корректировки были разработаны для
расширить, прояснить и улучшить слова Пирса и Джеймса
учетные записи.Сделали ли они это — вопрос открытый. Конечно, многие,
например, Куайн, пришел к выводу, что Дьюи уклоняется только от важных
вопросы об истине: стратегия Дьюи была «просто
избегать предиката истины и хромать вместе с оправданным
вера »(Quine 2008: 165).

Пирс, Джеймс и Дьюи были не единственными, кто предлагал или защищал
прагматическая теория истины в девятнадцатом и начале двадцатого
веков. Другие, такие как F.C.S. Шиллер (1864–1937), также положил
вперед прагматические теории (хотя точка зрения Шиллера, которую он
названный «гуманизмом», также привлек более чем свою долю
критики, возможно, по очень веским причинам).Прагматические теории истины
также привлек внимание известных критиков, в том числе Рассела
(1909, 1910 [1994]), Мур (1908), Лавджой (1908a, b) и другие.
Некоторые из этих критических замечаний будут рассмотрены позже; достаточно, чтобы
говорят, что прагматические теории истины вскоре оказались под давлением, которое привело
к пересмотрам и нескольким последующим подходам в следующем
сто с лишним лет.

Исторически Пирс, Джеймс и Дьюи имели наибольшее влияние на
установка параметров того, что делает теорию истины
прагматичный — это несмотря на иногда значительные различия
между своими учетными записями, и со временем они изменили
и разъяснили свои позиции в ответ на критику и
восторженные похвалы.Хотя это может затруднить определение
единое определение того, что исторически считалось прагматичным
теории истины, есть несколько общих тем, которые затрагивают каждую из
свои счета. Во-первых, каждая учетная запись начинается с прагматического анализа.
значения предиката истины. В предположении, что
описание убеждений, утверждений или суждений как «истинных» должно
имеют какое-то практическое значение, каждая из этих учетных записей
пытается описать, в чем это отличие. Во-вторых, каждая учетная запись
затем связывает истину конкретно с процессами исследования: описывать
утверждение как истинное — значит сказать, что оно либо имеет, либо будет противостоять
внимательное изучение.В-третьих, каждая учетная запись отвергает заочные теории истины.
как чрезмерно абстрактное, «трансцендентное» или метафизическое. Или,
точнее, каждый пытается переопределить соответствие в прагматических
сроки, как соглашение между претензией и прогнозируемым результатом. В то время как
точные отчеты, предложенные Пирсом, Джеймсом и Дьюи, нашли мало
защитников — к середине двадцатого века прагматические теории
правда были в основном бездействующими — эти темы действительно задали траекторию для
будущие версии прагматической теории истины.

2. Неопрагматические теории истины

Прагматические теории истины возродились в последние десятилетия.
ХХ века. Это возрождение было особенно заметно в
дебаты между Хилари Патнэм (1926–2016) и Ричардом Рорти
(1931–2007), хотя в целом прагматические идеи отстаивали
и другие философы (Bacon 2012: Ch. 4). (Одним из примеров является
Теория сверхустойчивости Криспина Райта (1992, 2001), которую он
претензий «так же хорошо оснащены, чтобы выразить стремление к
разработал прагматистскую концепцию истины, как и любой другой кандидат »
(2001: 781), хотя он не приемлет ярлык прагматика.) В то время как
эти «неопрагматические» теории истины иногда
напоминали классические прагматические рассказы Пирса, Джеймса или Дьюи,
они также значительно различались, часто создавая концепцию
истина в явно эпистемических терминах, таких как доказуемость или
опираясь на промежуточные разработки в этой области.

Вначале неопрагматизм был мотивирован обновленным
неудовлетворенность соответствием теорий истины и
поддерживающие их метафизические рамки. Некоторые неопрагматические теории
истины выросли из отказа от метафизического реализма (e.г., Патнэм
1981; фон см. Khlentzos 2016). Если метафизический реализм
не может поддерживаться, то это подрывает необходимое условие для
соответствие теории истины: а именно, что существует
независимая от разума реальность, которой соответствуют утверждения. Другой
неопрагматические подходы возникли из отказа от
репрезентация: если знание — это не ум, представляющий
объективная реальность — если мы не можем ясно понять, как разум
может быть «зеркалом природы», если использовать Рорти (1979)
термин — тогда нам также рекомендуется перестать думать об истине
реалистично, заочно.Несмотря на подобные стартовые
точки, неопрагматические теории приняли несколько различных и развивающихся
формируется в последние десятилетия двадцатого века.

С одной стороны, некоторые неопрагматические теории истины, казалось, поддерживали
релятивизм в отношении истины (были ли они правдой и в каком смысле остается
спорный момент). Эта точка зрения была тесно связана с
влиятельная работа Ричарда Рорти (1982, 1991a, b). Отказ от
репрезентативность и теория соответствия истины привели к
вывод о том, что расследование лучше всего рассматривать как направленное на достижение согласия или
«Солидарность», а не знание или истина, как эти термины
традиционно понимается.Это имело радикальные последствия
предполагая, что истина — это не более чем «то, что хотят наши коллеги,
ceteris paribus , позвольте нам сказать «(Рорти
1979: 176; Рорти [2010a: 45] признает, что эта фраза провокационная) или
просто «выражение признательности» (Rorty 1991a: 23).
Неудивительно, что многие сочли эту позицию весьма проблематичной, поскольку она
похоже, относит истину к любому желанию аудитории
accept (Баграмян 2004: 147). Связанное с этим беспокойство заключается в том, что эта позиция
также, кажется, объединяет истину с оправданием, предполагая, что если
претензия соответствует контекстуальным стандартам приемлемости, тогда она также считается
как правда (Gutting 2003).Рорти, например, часто признавал это, отмечая
что он имел тенденцию «колебаться между попытками уменьшить
истины к оправданию и проповедованию некоторой формы минимализма в отношении
правда »(1998: 21).

Возможный ответ на обвинение в релятивизме — утверждение, что
этот неопрагматический подход не претендует на звание полноценной теории.
истины. Возможно, правда на самом деле довольно легковесная концепция и
не требует тяжелого метафизического подъема, подразумеваемого помещением
выдвинуть «теорию».Если цель не в том, чтобы описать, что
истина заключается в том, чтобы скорее описать, как используется «истина», тогда
эти способы использования довольно просты: среди прочего, чтобы
обобщения («все, что вы сказали, правда»),
похвалить («так верно!») и предостеречь («что ты сказал
оправдано, но может быть неправдой ») (Rorty 1998: 22; 2000:
4). Ни одно из этих применений не требует от нас, возможно, бесплодных
поиск условий, которые делают предложение верным, или подходящего
определение или теория истины.Если правда «неопределима»
(Rorty 2010b: 391), то этот отчет не может быть определением или теорией
правда, релятивистская или нет.

Этот подход несколько примечательно отличается от более раннего прагматического подхода.
счета правды. Во-первых, он может рисовать и рисовать
параллели с рядом хорошо разработанных теорий несоответствия
истины, которые начинаются (а иногда и заканчиваются) с подчеркивания фундаментальных
эквивалент « S составляет p » и
«« S — это p »верно».Эти
теории, в том числе дисквотационализм, дефляционизм и минимализм,
просто не были доступны более ранним прагматикам (хотя Пирс
время от времени обсуждают лежащие в основе понятия). Кроме того, в то время как Пирс
и Дьюи, например, были сторонниками научных исследований и
научные процессы проверки, на этом неопрагматическом подходе
наука не более объективна и рациональна, чем другие дисциплины: как
Рорти сказал: «Единственный смысл, в котором наука может служить примером, — это
что это образец человеческой солидарности »(1991b: 39).Наконец, на
этот подход Пирс, Джеймс и Дьюи просто не пошел достаточно далеко:
они не осознавали радикальных последствий своих рассказов о
правда, иначе не удалось адекватно передать эти последствия. По очереди
большая часть критического ответа на такой неопрагматизм состоит в том, что
он заходит слишком далеко, рассматривая истину просто как знак признательности
(плюс еще несколько функций). Другими словами, этот тип
неопрагматизм доходит до непрагматических крайностей (например, Haack 1998; также
обмен в Rorty & Price 2010).

Менее крайняя версия неопрагматизма пытается сохранить
объективность и независимость истины, в то же время отвергая
метафизический реализм. Эта версия была наиболее тесно связана с
Хилари Патнэм, хотя взгляды Патнэма со временем изменились (см.
Hildebrand 2003 за обзор эволюции Патнэма). В то время как
этот подход определяет истину в эпистемических терминах — прежде всего в терминах
обоснования и проверки — он расширяет эти термины до
убедитесь, что правда — это больше, чем просто консенсус.Например, это
подход может идентифицировать «истинность с обоснованным
можно утверждать в идеальных условиях »(Putnam 2012b: 220). Более
в частности, он может требовать, «чтобы истина не зависела от
обоснование здесь и сейчас, но не независимо от все
оправдание »(Putnam 1981: 56).

Вместо того, чтобы выставлять напоказ перед своими сверстниками или
современников, этот неопрагматический подход формулирует истину с точки зрения
идеальная гарантированная доказуемость: а именно, гарантированная доказуемость в
в долгосрочной перспективе и перед всеми, или, по крайней мере, перед всеми
хорошо информированная аудитория.Мало того, что это звучит гораздо менее релятивистски
но он также очень похож на Пирса и
Счета Дьюи (хотя Патнэм, например, сопротивлялся
сравнение: «мое восхищение классическими прагматиками делает
не распространяется ни на одну из различных теорий истины, которые Пирс,
Джеймс и Дьюи продвинулись вперед »[2012c: 70]).

Повторюсь, этот неопрагматический подход призван избежать
проблемы, с которыми сталкиваются заочные теории истины, пока
сохранение объективности истины. В 1980-х это мнение было
связаны с более широкой программой Патнэма «внутренних
реализм »: идея о том, что« какие предметы делают мир
состоит из? — это вопрос, который имеет смысл задать
в пределах теории или описания »(Putnam 1981: 49,
курсив в оригинале).Внутренний реализм был разработан как альтернатива
метафизическому реализму, который обходился без достижения внешнего
«Точка зрения Божьего взора» при сохранении
объективность истины, хотя и внутренняя по отношению к данной теории. (Для
дополнительную критику метафизического реализма см. Khlentzos 2016).
В середине 1990-х взгляды Патнэма сместились в сторону того, что он называл
«Естественный реализм» (1999; за критическое обсуждение
Меняющиеся взгляды Патнэма см. Wright 2000). Этот сдвиг произошел
частично из-за проблем с определением истины в эпистемологических терминах
такие как идеальная гарантированная уверенность.Одна проблема в том, что это
трудно понять, как можно проверить, что эти идеальные условия
есть или были ли они встречены: можно попытаться сделать это
взяв внешний «взгляд бога», который был бы
несовместимы с внутренним реализмом, иначе можно было бы прийти к этому
определение изнутри текущей теории, что было бы
круговой и релятивистский. (Как выразился Патнэм, «говорить о
эпистемически «идеальные» связи должны быть
понимается вне рамок внутреннего реализма или тоже должно быть
понимается солипсистски »(2012d: 79–80).)
Поскольку ни один из вариантов не кажется многообещающим, это не сулит ничего хорошего для
внутренний реализм или любое объяснение истины, тесно связанное с
Это.

Если невозможно сохранить внутренний реализм, то возможный откат.
позиция — это «естественный реализм» — точка зрения, «что
объекты (нормального «достоверного») восприятия являются
«Внешние» вещи и, в более общем плане, аспекты
«Внешняя» реальность »(Putnam 1999: 10), которая
приводит к своего рода примирению с теорией соответствия
правда. Естественный реализм предполагает, что «истинный эмпирический
заявления соответствуют положениям дел, которые действительно имеют место »
(Putnam 2012a: 97), хотя это не обязывает
заочная теория истины по всем направлениям.Естественный реализм
оставляет возможность того, что не все верные утверждения
«Соответствуют» положению дел, и даже те, которые
(например, эмпирические утверждения) не всегда соответствуют одним и тем же
способ (Putnam 2012c: 68–69; 2012a: 98). Пока не звонит
одобрение заочной теории истины, по крайней мере, как
традиционно понимаемый, этот неопрагматический подход не
категорический отказ тоже.

Взгляд на истину с точки зрения идеальной гарантированной уверенности имеет очевидное
прагматический подтекст Пирса и Дьюи.Рассмотрение истины с точки зрения
приверженность естественному реализму не так явно прагматична, хотя некоторые
параллели все еще существуют. Потому что естественный реализм позволяет
типы условий истинности — некоторые, но не все утверждения верны
в силу соответствия — совместим с
правдивость нормативного дискурса: только потому, что этические утверждения,
например, не соответствуют очевидным образом этическому состоянию
дела — не причина отрицать, что они могут быть правдой (Putnam 2002). В
кроме того, как и более ранние прагматические теории истины, эта неопрагматическая
подход переопределяет корреспонденцию: в данном случае, принимая плюралистический
подход к самому отношению корреспонденции (Goodman 2013).

Эти два подхода — один склонен к релятивизму, другой —
стремление к реализму — представляли два основных течения в конце
Неопрагматизм двадцатого века. Оба подхода, по крайней мере на начальном этапе,
сформулированная правда с точки зрения оправдания, проверки или
уверенность, отражающая долг перед более ранними отчетами Пирса,
Джеймс и Дьюи. Впоследствии они развивались в противоположных направлениях.
Первый подход, часто ассоциируемый с Рорти, заигрывает с
релятивизм и подразумевает, что истина не является важным философским
концепция это давно принято.Здесь, если взять неопрагматический
позиция по отношению к истине заключается в признании относительно приземленных функций
эта концепция играет: обобщать, одобрять, предостерегать и не много
еще. Просить большего, просить чего-то «за пределами здесь и
сейчас », лишь навязывает нам« банальную мысль, что мы могли бы
ошибаться »(Рорти 2010a: 45). Второй неопрагматический подход,
обычно ассоциируется с Патнэмом, пытается сохранить истину
объективность и важная роль, которую она играет в научных,
математический, этический и политический дискурс.Это могло означать просто
«Эта правда не зависит от оправдания здесь и сейчас»
или «что называть утверждением любого рода… правда — значит сказать
что он имеет вид правильности, соответствующий виду
Заявление, что оно есть »(2012a: 97–98). На этот счет правда
указывает на стандарты правильности более строгие, чем просто наши
сверстники позволят нам уйти от ответственности.

3. Истина как норма расследования и утверждения

Совсем недавно — примерно на рубеже двадцать первого
века — прагматические теории истины сосредоточились на
роль истины как нормы утверждения или исследования.Эти теории
иногда называют «новыми прагматическими» теориями, чтобы
отличить их как от классических, так и от неопрагматических взглядов (Мисак
2007b; Hookway 2016). Как и неопрагматические теории, эти теории
часто опираются на позиции или реагируют на них помимо переписки
теория: например, дефляционная, минимальная и плюралистическая теории.
истины. В отличие от некоторых неопрагматических подходов, рассмотренных выше,
эти теории отстраняются от релятивизма, избегают определения истины в
термины таких понятий, как гарантированная доказуемость, и относиться к
заочные теории истины с глубоким подозрением.

По этим причинам правда играет уникальную и необходимую роль в
утвердительный дискурс (Price 1998, 2003, 2011; Misak 2000, 2007a,
2015): без понятия истины не было бы разницы
между утверждениями и, если воспользоваться милой фразой Фрэнка Рэмси
фраза «сравнение заметок» (1925 [1990:
247]). Вместо,
правда обеспечивает «удобное трение», которое «делает
наши индивидуальные мнения совпадают друг с другом »(Price 2003:
169) и «внутренне связано с запросом, причинами и
доказательства »(Misak 2000: 73).

Как и все прагматические теории истины, эти «новые»
прагматические подходы сосредотачиваются на использовании и функции истины. Тем не мение,
в то время как классические прагматики реагировали в первую очередь на
теории соответствия истины, новые прагматические теории также отвечают на
современные дискотционные, дефляционные и минимальные теории
правда (Мисак 1998, 2007а). В результате новые прагматичные подходы нацелены на
показать, что истина — это нечто большее, чем ее рассуждения и
обобщающая функция (особое мнение см. Freedman 2006).В частности, это «больше» заключается в том, что понятие истины
также функционирует как норма, возлагающая четкие ожидания на ораторов
и их утверждения. Утверждая, что что-то истинно, ораторы принимают
об обязательстве указать последствия своего утверждения, чтобы
подумайте, как их утверждения могут быть проверены, и предложить причины в
обоснование своих требований:

как только мы увидим, что истина и утверждение тесно связаны
связаны — как только мы увидим это, чтобы утверждать, что p истинно, значит
утверждать p — мы можем и должны взглянуть на нашу практику
утверждение и взятые на себя обязательства, чтобы сказать
что-то более существенное об истине.(Мисак 2007a: 70)

Истина — это не просто цель исследования, как утверждал Дьюи, но на самом деле
норма расследования, которая устанавливает ожидания в отношении поведения исследователей
самих себя.

В частности, без нормы дискурса утверждения истины
будет деградировать почти до неузнаваемости. Без нормы
правда, ораторов можно было привлечь к ответственности только за либо неискренне
утверждая то, во что они сами не верят (тем самым нарушая
норма «субъективной уверенности») или для утверждения
вещи, для которых у них недостаточно доказательств (тем самым нарушая
норма «подтвержденной личной уверенности») (Price 2003:
173–174).Норма истины — это условие подлинного
разногласия между людьми, которые говорят искренне и с их
собственная точка зрения, достаточно веские причины. Он обеспечивает
«Трение», нам нужно рассматривать разногласия как искренние
нуждаются в разрешении: в противном случае «разногласия во мнениях будут
просто скользите друг мимо друга »(Price 2003: 180–181). В
Таким образом, концепция истины играет важную роль в утверждении
возможен дискурс, гарантируя, что утверждения связаны с обязательствами и
что противоречивые утверждения привлекают внимание.Без правды нет
более ясно, в какой степени утверждения все еще будут утверждениями, поскольку
против импровизированных домыслов или размышлений. (Теории соответствия
должны найти мало причин для возражений: они тоже могут признать эту истину
функционирует как норма. Конечно, теоретики-корреспонденты захотят
добавить, что правда тоже требует соответствия действительности, шаг
«Новые» прагматики будут сопротивляться взятию.)

Важно, чтобы это описание истины не было определением или
теории истины, по крайней мере, в узком смысле определения необходимых
и достаточные условия истинности предложения.(То есть,
нет предложений типа « S верно
если… »; хотя см. Браун (2015: 69), чтобы узнать о Дьюиане.
определение истины и Heney (2015) для ответа Пирсена.)
в отличие от некоторых версий неопрагматизма, которые рассматривали истину как
«Неопределимый» отчасти из-за предполагаемой простоты
и прозрачности, этот подход избегает определений, потому что концепция
истины вовлекается в сложный набор практик утверждения.
Вместо этого этот подход предлагает нечто более близкое к «прагматическому
разъяснение «истины, которое дает» отчет о роли
концепция играет в практических усилиях »(Misak 2007a: 68; см.
также Wiggins 2002: 317).

Предложение рассматривать истину как норму исследования и утверждения может быть
восходит к классическим и неопрагматическим взглядам. В одном
уважение, этот отчет можно рассматривать как добавление к неопрагматическому
теории, сводящие истину к оправданию или «личному
гарантированная уверенность ». В этом отношении эти более новые прагматичные
аккаунты — это ответ на проблемы, с которыми сталкивается неопрагматизм. В
другое уважение, новые прагматические взгляды можно рассматривать как возвращение к
идеи классических прагматиков обновлены для современной аудитории.Например, в то время как Пирс писал о «обреченных» убеждениях,
должны быть согласованы на «идеальном пределе»
запрос — условия, которые критикам показались метафизическими и
не поддаются проверке — лучший подход — относиться к истинным убеждениям как
«Это устояло бы перед сомнением, если бы мы спросили, насколько мы
плодотворно смог по этому поводу »(Misak 2000: 49). На этом
счет, чтобы сказать, что убеждение истинно, означает сокращение для того, чтобы сказать, что оно
«Все правильно» и «встанет и продолжит
противостоять доводам и свидетельствам »(Мисак 2015: 263, 265).Это прагматическое разъяснение концепции истины пытается уловить
как то, что говорят говорящие, так и что они делают, когда описывают утверждение как
правда. В узком смысле слова истина — что такое говорящие
говоря, когда они используют это слово, — это то, что истинные убеждения
непоколебимо. Однако в более широком смысле истина также
что делают спикеры, когда используют это слово, с предложением
здесь, что истина функционирует как норма, составляющая утверждение
дискурс.

Как мы видели, прагматическое понимание истины сосредоточено на функции, которую
концептуальные игры: в частности, практическое различие, связанное с наличием
и используя понятие истины.Ранние прагматические исследования имели тенденцию
проанализировать эту функцию с точки зрения практического применения
маркировка убеждения как истинного: в зависимости от версии сказать, что
вера истинна, чтобы сигнализировать об уверенности или о том, что вера
широко признано, или что оно было научно подтверждено, или
что при идеальных обстоятельствах он был бы утвержден, среди прочего
возможные последствия. Эти более ранние отчеты сосредотачиваются на функции
правда в разговорных контекстах или в контексте продолжающегося
запросы.Новые прагматические теории, обсуждаемые в этом разделе, принимают
более широкий подход к функции истины, обращаясь к ее роли, а не
только в разговорах и запросах, но в определенных видах
в первую очередь возможны разговоры и запросы. Путем просмотра
истина как норма утверждения и исследования, эти более поздние прагматические
теории делают функцию истины независимой от того,
говорящие могут подразумевать в определенных контекстах. Правда не только в том, что есть
подтвержденный или проверяемый (при идеальном или неидеальном
обстоятельства), но устанавливает объективные ожидания для утверждений
и участие в расследовании.В отличие от неопрагматиков, таких как Рорти и
Патнэм, новые прагматики, такие как Мисак и Прайс, утверждают, что правда играет
роль, полностью отличная от оправдания или оправданной
уверенность. Это означает, что без понятия истины и
норма, которую он представляет, утвердительный дискурс (и исследование в целом)
превратится в простое «сравнение заметок».

4. Общие характеристики

Прагматические теории истины развились до того, что множество
разные подходы называются «прагматичными».Эти
теории часто существенно расходятся друг с другом, что делает их
трудно либо определить прагматические теории истины в простой и
простым способом или указать необходимые условия, чтобы
прагматическая теория истины должна соответствовать. В результате один из способов прояснить
что делает теорию истины прагматичной, так это то, что
прагматических теорий истины нет. Учитывая, что прагматические теории
истина часто противопоставляется преобладающим
корреспонденция и другие «содержательные» теории истины
(Wyatt & Lynch, 2016), это предполагает общее обязательство, разделяемое
прагматические теории, описанные выше.

Один из способов отличить прагматические теории от других теорий
правда состоит в том, чтобы различить несколько вопросов, которые исторически
управляемое обсуждение истины. Хотя некоторые использовали деревья решений для
классифицировать различные теории истины (Lynch 2001a; Künne 2003),
или предложили родословные, показывающие отношения влияния и
сродства (Haack 1978), другой подход состоит в том, чтобы различать отдельные
«Проекты», которые исследуют различные аспекты
понятие истины (Киркхэм 1992).(Эти проекты также входят в
отдельные подпроекты; о подобном подходе см. Frapolli 1996.)
этот последний подход — первый, «метафизический», проект направлен на
определить необходимые и достаточные условия для того, «что это
для утверждения… чтобы быть правдой »(Kirkham 1992: 20; Wyatt
И Линч называет это «основным проектом» [2016: 324]).
Этот проект часто принимает форму определения того, что делает
утверждение верно: например, соответствие действительности или согласованность с
другие верования или существование определенного положения вещей.А
во-вторых, «обоснование», проект пытается указать
«Некоторая характеристика, которой обладают самые верные
утверждения … по которым возможна истина или ложь
об утверждении можно судить »(Киркхэм 1992: 20). Это часто
принимает форму критерия истины, который может быть использован для
определить, истинно ли данное утверждение. Наконец,
Проект «речь-акт» решает вопрос «что
мы делаем , когда мы произносим высказывания », которые
«Приписать истину какому-то утверждению?» (Киркхэм 1992: 28).К сожалению, теоретикам истины не всегда было ясно, что именно
проект, который они преследуют, что может привести к путанице в том, что
считается успешной или полной теорией истины. Это также может привести
теоретикам истины, говорящим мимо друг друга, когда они преследуют
отдельные проекты с разными стандартами и критериями
успех.

С этой точки зрения прагматические теории истины лучше всего рассматривать как
выполнение речевых и обосновывающих проектов. Как указано выше,
прагматические объяснения истины часто сосредотачиваются на том, как концепция
используется правда и что делают говорящие при описании высказываний
как верно: в зависимости от версии, выступающие могут рекомендовать
заявление, свидетельствующее о его научной надежности, или совершение
сами обосновывать свою поддержку.Точно так же прагматичный
теории часто сосредотачиваются на критериях, по которым можно судить об истине:
опять же, в зависимости от версии, это может включать привязку правды к
проверяемость, достоверность, полезность или долговечность.
Что касается речевого акта и обоснования проектов прагматичных
теории истины кажутся основанными на твердой почве, предлагая правдоподобные
предложения по решению этих проектов. Они намного менее прочны
основание, если рассматривать его как обращение к метафизическому проекту. Как мы будем
видите, трудно отстаивать идею, например, что либо
полезность, проверяемость или широкое признание необходимы и
достаточные условия для истинности или то, что делает утверждение истинным.

Это предполагает, что противопоставление прагматичного и
Соответствующие теории истины частично являются результатом их исследования
разные проекты. С прагматической точки зрения проблема с
теория соответствия — это ее стремление к метафизическому проекту, который,
как следует из названия, вызывает метафизические рассуждения о
условия, которые делают предложения верными — предположение, которое может
отвлечься от более важных вопросов о том, как является предикат истинности
используются и как лучше всего распознаются и усваиваются истинные убеждения.(Прагматичный
не только теории истины поднимают эти опасения (Дэвид
2016).) С точки зрения теории соответствия и др.
счетов, преследующих метафизический проект, прагматические теории будут
кажется неполным, игнорируя самые важные вопросы
(Ховат 2014). Но с точки зрения прагматических теорий проекты
которые преследуют или отдают приоритет метафизическому проекту, глубоко
ошибочные и вводящие в заблуждение.

Это подтверждает следующий трюизм: общая черта прагматического
теории истины заключается в том, что они сосредоточены на практической функции, которая
концепция правды играет.Итак, является ли истина нормой исследования?
(Мисак), способ показать широкое признание (Рорти), означает
будущая надежность (Пирс), или обозначает продукт процесса
исследования (Дьюи), среди прочего, прагматические теории проливают свет
о концепции истины, исследуя практики, с помощью которых
решения проблем сформулированы, протестированы, утверждены и
защищен — и, в конце концов, стал называться правдой. Прагматичный
теории истины, таким образом, можно рассматривать как вклад в
проекты речевого акта и обоснования, уделяя особое внимание
практики, которыми люди занимаются, когда решают проблемы, делают утверждения,
и провести научное расследование.Конечно, хоть и прагматично
теории истины в основном сходятся во мнении, какие вопросы следует решать и в каких
в каком порядке, это не значит, что они согласны в ответах на эти
вопросы, или как лучше всего сформулировать значение и функцию
правда.

Еще одно распространенное обязательство прагматических теорий истины — помимо
приоритетность проектов речевого акта и обоснования — это то, что
они не ограничивают истину определенными темами или типами исследования. Что
является, независимо от того, является ли тема описательной или нормативной,
научные или этические, прагматики склонны рассматривать это как возможность
для подлинного исследования, которое включает в себя достоверные утверждения.В
достоверность этических и нормативных заявлений — важная особенность
используя целый ряд прагматических подходов, включая подход Пирса (at
по крайней мере, в некоторых из его настроений, например, 1901b [1958: 8.158]), Дьюи
теории оценки (1939), ставка Патнэма на
дихотомия фактов и ценностей (2002) и утверждение Мисака о том, что «моральное
убеждения должны в принципе соответствовать свидетельствам и
аргумент »(2000: 94; особое мнение см. Frega 2013). Этот
широко когнитивистское отношение — нормативные утверждения
правдоподобный — связан с тем, как прагматические теории истины
уменьшить акцент на метафизическом проекте.В результате из прагматичного
точка зрения одна из проблем с корреспондентской теорией истины
в том, что он может подорвать истинность нормативных утверждений. Если, как
теория соответствия предлагает необходимое условие для
Истинность нормативного утверждения — это наличие нормативного факта для
которому он соответствует, и если наличие нормативных фактов
трудно объяснить (нормативные факты кажутся онтологически разными
из физических фактов садового разнообразия), то это не сулит ничего хорошего для
правдивость нормативных утверждений или смысл изложения, и
изучение нормативных вопросов (Lynch 2009).Если
заочная теория истины приводит к скептицизму в отношении нормативных
исследования, то это тем более причина, по мнению прагматиков,
обойти метафизический проект в пользу речевого акта и
обоснование проектов.

Как мы видели, прагматические теории истины принимают самые разные
разные формы. Несмотря на эти различия и несмотря на то, что
не хотят называться «теорией», прагматические теории
правда действительно разделяют некоторые общие черты. Для начала и в отличие от многих
теории истины, эти теории сосредоточены на прагматике
разговор правды: то есть они сосредотачиваются на том, как истина используется в качестве важного
шаг к адекватному пониманию концепции истины (действительно,
это близко к оксюморону).Точнее, прагматичный
теории смотрят на то, как истина используется в эпистемических контекстах, где люди
делать утверждения, проводить расследования, решать проблемы и действовать в соответствии с их
верования. Расставляя приоритеты в проектах речевого акта и обоснования,
прагматические теории истины пытаются обосновать концепцию истины в
эпистемические практики в противоположность абстрактным отношениям между
носители истины (например, предложения или утверждения) и создатели истины
(например, положения дел), к которым обращаются заочные теории
(MacBride 2018).Прагматические теории также признают, что правда может играть
фундаментальная роль в формировании исследования и утверждения
дискурса — например, функционируя как норма этих
практики — даже если об этом прямо не упоминается. В этом
уважать прагматические теории менее строгие, чем дефляционные теории
которые ограничивают использование истины ее обобщающими и дискотирующими
роли. И, наконец, прагматические теории истины не имеют границ.
по крайней мере, вначале, к типам заявлений, тем и запросов
где правда может сыграть практическую роль.Если окажется, что данный
тема не соответствует истине, это то, что следует раскрыть как
характеристика предмета, а не то, что определяется
выбрав ту или иную теорию истины (Capps 2017).

5. Критические оценки

Прагматические теории истины столкнулись с рядом возражений с тех пор, как
предлагается. Некоторые из этих возражений могут быть довольно узкими,
оспаривать конкретный прагматический подход, но не прагматические теории в
общие (это относится к возражениям других прагматических
учетные записи).В этом разделе мы рассмотрим более общие возражения: либо
возражения, которые являются особенно частыми и настойчивыми, или возражения
которые бросают вызов основным предположениям, лежащим в основе прагматических
теории в более широком смысле.

5.1 Три классических возражения и ответа

Некоторые возражения так же стары, как сама прагматическая теория истины.
В ответ Джеймсу были высказаны следующие возражения.
счет в частности. В то время как Джеймс предлагал свои собственные ответы многим
этих критических замечаний (см. особенно его 1909 [1975]), версии
эти возражения часто касаются других, более поздних прагматических
теории истины (подробнее см. Haack 1976; Tiercelin
2014).

Одна классическая и влиятельная линия критики заключается в том, что если
прагматическая теория истины приравнивает истину к полезности, это определение
(очевидно!) опровергается наличием полезных, но ложных убеждений,
с одной стороны, и наличием истинных, но бесполезных убеждений на
другой (Russell 1910 [1994] и Lovejoy 1908a, b). Короче там
кажется четкой и очевидной разницей между описанием веры
как верный и описывающий его как полезный:

когда мы говорим, что убеждение истинно, мысль, которую мы хотим передать,
не то же самое, что когда мы говорим, что вера способствует нашему
цели; таким образом, «истинно» не означает «способствовать нашему
целей ».(Рассел 1910 [1994: 98])

Хотя эта критика часто направлена ​​особенно на счет Джеймса
по правде говоря, это вполне правдоподобно переносится на любую прагматическую теорию. Так
определяется ли истина с точки зрения полезности, долговечности или
самоутверждение (и т. д.), вопрос о том, полезен ли
прочная или убедительная вера на самом деле истинна. Другими словами,
какое бы понятие ни использовала прагматическая теория для определения истины, существует
вероятно, будет разница между этой концепцией и концепцией
правда (е.g., Bacon 2014 ставит под сомнение связь между истиной и
неопровержимость).

Вторая и связанная с ней критика основывается на первой. Возможно полезность,
долговечность и надежность (и т. д.) следует рассматривать не как
определения, а скорее как критерий истины, как мерило для
различение истинных убеждений от ложных. Это кажется изначально
правдоподобным и может даже служить разумным ответом на первый
возражение выше. Возвращаясь к более раннему различию, это
означают, что апеллируют к полезности, долговечности и устойчивости
(так далее.) лучше всего рассматривать как ответы на оправдание, а не как
метафизический проект. Однако, не имея представления о том, что такое правда,
или каковы необходимые и достаточные условия истины, любые
попытка предложить критерии истины, возможно, неполна: мы не можем
иметь критерии истины, не зная заранее, что такое истина. Если так,
тогда проект обоснования опирается на успешный
решение метафизического проекта, последний не может быть
обошли стороной или заключили в скобки, и любая теория, которая пытается это сделать, будет
дать в лучшем случае частичное изложение истины (Creighton 1908; Stebbing
1914 г.).

И третье возражение основано на втором. Отложив вопрос
адекватно ли прагматические теории истины решают
метафизический проект (или решить его вообще), тоже есть проблема
с критериями истины, которые они предлагают для решения
обоснование проекта. Прагматические теории истины кажутся верными в
части, к приведению концепции истины на землю, к объяснению
истина в конкретных, легко подтверждаемых терминах, а не в абстрактных,
метафизическое соответствие предложений творцам истины, для
пример.Проблема в том, что оценка полезности (и т. Д.)
убеждение не более однозначно, чем оценка его истинности: убеждения могут быть
более-менее полезно, полезно по-разному и для разных
целей, или полезны в краткосрочной или долгосрочной перспективе. Определение того, есть ли
вера действительно полезна, по-видимому, не легче, чем определение
правда ли это: «зачастую труднее определить
полезна ли вера, чем то, правда ли она »(Рассел
1910 [1994: 121]; также 1946: 817). Далеко от создания концепции
правда более конкретная, а оценка убеждений более
прямые, прагматические теории истины, таким образом, кажется, оставляют
концепция как никогда непрозрачна.

Эти три возражения существуют достаточно давно, чтобы прагматики
в разное время предлагали различные ответы. Один Ответ
на первое возражение, что существует явная разница между
полезность (и т. д.) и истина — отрицать, что прагматические подходы
стремясь в первую очередь определить понятие истины. Это было
утверждал, что прагматические теории не о поиске слова или концепции
которые могут заменить истину, но они, скорее, сосредоточены на
отслеживание последствий использования этой концепции в практическом контексте.Это то, что Мисак (2000, 2007a) называет «прагматичным
разъяснение ». Отмечая, что предлагать «бессмысленно»
определение истины, она заключает, что «мы должны попытаться
получить рычаги воздействия на концепцию или исправить ее, исследуя ее
связи с практикой »(2007a: 69; см. также Wiggins 2002).
Возможно даже, что Джеймс — главная цель Рассела и
другие — согласятся с таким ответом. Как и в случае с Пирсом, часто
похоже, что жалоба Джеймса не связана с перепиской
теория истины, per se , как и в предположении, что
теория соответствия сама по себе говорит много интересного или важного
о концепции истины.(Для благотворительных интерпретаций того, что
Джеймс пытался сказать: см. Ayer 1968, Chisholm 1992, Bybee 1984,
Кормье 2001, 2011 и Перкинс 1952; для чтения, которое подчеркивает
Приверженность Пирса корреспондентским идиомам см. Аткинса.
2010г.)

Это по-прежнему оставляет второе возражение: метафизический проект
определения истины нельзя избежать, сосредоточившись вместо этого на поиске
критерии истины («проект обоснования»). Быть
конечно, прагматические теории истины часто создавались как обеспечивающие
критерии отличия истинных убеждений от ложных.Различие
между предложением определения и предложением критериев
предполагают, что критерии отделены от
определение истины. Однако можно поставить под сомнение лежащие в основе
различие: как утверждает Хаак (1976),

взгляд прагматиков на значение таков, что дихотомия
между определениями и критериями было бы совершенно неприемлемо
им. (1976: 236)

Если значение связано с употреблением (как обычно утверждают прагматики), тогда
объяснение того, как используется концепция, и определение критериев для
признавая эту концепцию, может предоставить все, на что можно разумно рассчитывать
из теории истины.Дефляционисты часто говорили о том же.
хотя, как отмечалось выше, прагматики склонны находить дефляционные счета
чрезмерно суровый.

Тем не менее, остается проблема, что прагматические критерии истины
(какими бы они ни были) не дают полезного понимания концепции
правда. Если это опасение справедливо, то прагматические критерии, по иронии судьбы,
провалить прагматический тест на изменение нашего понимания
правда. У этого возражения есть свои достоинства: например, если прагматичный
критерием истины является то, что истинные убеждения выдержат неопределенное время
исследование тогда, хотя возможно иметь истинные убеждения, «мы
никогда не в состоянии судить, истинно то или иное убеждение »
(Мисак 2000: 57).В таком случае непонятно, для чего это нужно.
иметь прагматический критерий истины. Прагматические теории истины могут
попытаться обойти это возражение, подчеркнув свою приверженность обоим
обоснование и проект речевого акта. Хотя прагматичный
подходы к проекту обоснования разъясняют, что означает истина в
разговорный контекст — назвать утверждение истинным — значит процитировать его
полезность, долговечность и т. д. — прагматичные подходы к
проект речевого акта указывает на то, что говорящие делают при использовании концепции
правда.Это дает возможность показать, как концепция
истина — действующая как норма утверждения, скажем, — делает реальную
отличие от нашего понимания условий утверждения
дискурс. В результате прагматические теории истины мудро
преследовать как обоснование, так и проекты речевого акта. Сам по себе,
прагматические подходы к обоснованию проекта могут
разочаровывать.

Эти классические возражения против прагматической теории истины вызывают
несколько важных моментов. Во-первых, они дают понять, что
прагматические теории истины или, по крайней мере, некоторые исторически выдающиеся
его версии, плохо справляются с работой, если рассматриваются как обеспечивающие строгие
определение истины.Как отметили Рассел и другие, определение истины в
условия полезности или аналогичные термины открыты для очевидных контрпримеров.
Это не сулит ничего хорошего для прагматических попыток решить
метафизический проект. В результате прагматические теории истины
часто развивался за счет сосредоточения внимания на проектах обоснования и речевого акта
вместо. Это не означает, что каждое из вышеперечисленных возражений имеет
встречались. Остается открытым вопрос, могут ли метафизические
проекта можно избежать, как это пытаются сделать многие прагматические теории (например,грамм.,
Fox 2008 утверждает, что такие эпистемологические описания, как
объясняют ценность истины так же, как это делают более традиционные подходы).
Также остается открытым вопрос, развиваются ли они в ответ на
эти возражения, прагматические теории истины предлагают новые направления
критика.

5.2 Основное возражение

Одно давнее и все еще продолжающееся возражение заключается в том, что прагматичный
теории истины антиреалистичны и, как таковые, нарушают основные
интуиции о природе и значении истины: назовите это «
принципиальное возражение ».Источник этого возражения лежит в
тенденция прагматических теорий истины трактовать истину
эпистемически, сосредоточив внимание на проверяемости, достоверности и других
связанные понятия. Некоторые (см., Например, Schmitt 1995; Nolt 2008)
утверждал, что, связывая истину с проверяемостью или достоверностью,
прагматические теории делают истину слишком субъективной и слишком зависимой от наших
условная способность разбираться в вещах, в отличие от теорий, которые,
например, апеллируйте к объективным фактам как к правдивым. У других есть
утверждал, что прагматические теории не могут объяснить то, что Пирс называл
закопанные секреты: утверждения, которые могут показаться правдой или ложью
несмотря на нашу неспособность выяснить, какие (см. de Waal 1999, Howat
2013 и Talisse & Akin 2008 за обсуждение этого вопроса).Для
по аналогичным причинам некоторые обвиняют прагматические теории в отрицании
бивалентность (Аллен Хермансон, 2001). Какую бы форму ни принимало возражение,
это вызывает общую озабоченность: прагматические теории истины
недостаточно реалистичен, неспособен объяснить истину
объективность и отличать истину от ограничений фактического
эпистемическая практика. То, что результаты, соответственно, не является теорией
истина, а скорее теория оправдания, гарантированная доказуемость,
или какое-то другое эпистемологическое понятие.

Это возражение сохраняется, несмотря на то, что оно вызвало ряд откликов.С одной стороны, некоторые, например, Рорти, в значительной степени признали точку зрения.
при попытке разрядить его силу. Как отмечалось ранее, Рорти предоставляет
эта правда не объективна в традиционном смысле, но
попытка подорвать само различие между объективностью и
релятивизм. Другие, такие как Патнэм, выступали против метафизического
реалистическая интуиция (например, «Взгляд Бога»
1981: 55), защищая идею объективности в более человеческом масштабе:
«По-человечески говоря, объективность и рациональность — вот что у нас есть;
они лучше, чем ничего »(1981: 55).Другой ответ — на
утверждают, что прагматические представления об истине полностью совместимы с
реализм; любое впечатление об обратном — результат заблуждения
прагматические «разъяснения» истины с более типичными
«Определения». Например, стойкий Пирс
приверженность реализму прекрасно сочетается с его попытками
описывать истину с точки зрения ее практической роли: следовательно, его понятие
правда

это обычное понятие, но он настаивает на том, что это понятие
философски охарактеризован с точки зрения практического
следователь первого порядка.(Hookway 2002: 319; см. Также Hookway 2012
и Legg 2014)

Даже Джеймс утверждал, что «мой взгляд на правду реалистичен».
(1909 [1975: 117]). Наконец, другие пытаются подорвать
различие между реализмом и антиреализмом, хотя и без
уступки антиреализму. Хильдебранд выступает за принятие
«Практическая отправная точка» (Hildebrand 2003: 185) как способ
выхода «за рамки» дебатов о реализме и антиреализме (см. также
Штраф 2007 г.). Точно так же Прайс, признавая, что его теория может
кажется «беллетристом» об истине, утверждает, что это добросовестно
fides «безупречно прагматичны» (2003: 189), а в
Фактически, «лишить обе стороны дебатов о реализме и антиреализме
концептуальные ресурсы, от которых, кажется, зависят дебаты »(2003:
188; но см. некоторые предостережения в Atkin 2015 и в Lynch 2015
плюралистическая поправка).Да Коста и французский (2003) предлагают формальное
объяснение прагматической истины, которая, по их мнению, может принести пользу обеим сторонам
дебаты о реализме и антиреализме (хотя сами они предпочитают
структурный реализм).

Другими словами, мы находим набор ответов, охватывающих весь диапазон
от принятия антиреализма до защиты реализма и до попыток
подорвать само различие между реалистами и антиреалистами. Очевидно, там
нет единого мнения среди прагматических теорий истины относительно лучшей линии
ответа на это возражение.В каком-то смысле этого не должно быть
сюрприз: возражение сводится к обвинению в том, что прагматичный
теории истины слишком эпистемичны, когда именно их
приверженность эпистемическим концепциям, характеризующим прагматические теории
истины. Ответ на это возражение может потребовать уступок и
квалификации, которые ставят под угрозу прагматический характер этих
подходы. Или ответ может означать демонстрацию того, насколько прагматичные аккаунты
определенные практические преимущества, но эти преимущества, а также их
относительной важности сами по себе являются спорными темами.В результате мы
не следует ожидать, что это возражение будет легко разрешимо, если оно может быть
решено вообще.

Несмотря на то, что он подвергся серьезной критике со стороны почти
момент своего зарождения прагматическая теория истины сумела
выживают, а иногда даже процветают более века. Поскольку
прагматическая теория истины существует в нескольких различных версиях, и
поскольку эти версии часто значительно расходятся, это может быть
сложно определить и оценить в целом. Добавление к возможному
путаницы, не все прагматики приняли
прагматическая теория истины (эл.г., Brandom 2011), а аналогичные теории
были поддержаны непрагматиками (например, Dummett 1959; Wright 1992).
Если смотреть более позитивно, прагматические теории эволюционировали и созрели
со временем становятся более изощренными и, возможно, более правдоподобными. С участием
Оглядываясь назад, мы можем увидеть, как прагматические теории истины
сосредоточились на практической функции, которую концепция
правда играет: во-первых, роль истины в исследовании и утверждении
дискурса, например, сигнализируя о тех высказываниях, которые
особенно полезны, проверены, долговечны или надежны, и,
во-вторых, роль истины в формировании исследования и утверждения
дискурса, устанавливая необходимую цель или норму.(Хотя прагматичный
теории соглашаются с важностью сосредоточения на истине
практическую функцию, они часто расходятся во мнениях относительно того, что это практическое
функция есть.)

Прагматическая теория истины началась с того, что Пирс поставил вопрос
«практических ориентиров» истины. Также возможно
задать этот вопрос самой прагматической теории истины: что
разница в этой теории? Или, говоря языком Джеймса,
какова его «денежная стоимость»? Один ответ заключается в том, что, сосредоточив внимание на
о практической функции концепции истины, прагматических теорий
подчеркните, как эта концепция позволяет проводить определенные исследования и
возможен дискурс.Напротив, как отмечает Линч (2009), некоторые отчеты
Истины затрудняют понимание того, насколько определенные утверждения соответствуют истине:

рассмотрите предложения вроде два и два четыре или пытка
неверно . При условии, что правда всегда и
повсюду причинно-следственная связь, возникает досадный вопрос, как эти
истинные мысли могут быть правдой . (Линч 2009: 34, курсив в
оригинал)

Если это так, то прагматические теории имеют то преимущество, что
сохранение возможности и важности различных типов запросов
и дискурс.Хотя это не гарантирует, что запрос всегда будет
прийти к удовлетворительному или определенному выводу, это предполагает, что
прагматические теории истины действительно имеют значение: в духе
«Первое правило разума» Пирса: они «не
заблокировать путь исследования »(1898 [1992: 178]).

Мультимодальная оценка коммуникативно-прагматических особенностей при шизофрении: подход машинного обучения

Книги по медицине и здравоохранению @ Amazon.com

Новое драматическое введение в сложные этические проблемы современной биомедицины через призму классического американского прагматизма.

«Прагматическая биоэтика» — одна из важнейших книг по биоэтике и прикладной философии этого десятилетия.Эссе за эссе ставят перед собой задачу четко сформулировать, каким прагматическим подходом к этике здравоохранения и биомедицины является и каким может быть. Просто нет лучшего представления о проблемах и проблемах, возникающих, когда биоэтическое расследование доводится до лабораторного стола, отделения неотложной помощи или зала законодательного собрания штата. Это обязательное чтение для всех, кто занимается биоэтикой ». — Артур Каплан, попечительский профессор и директор Центра биоэтики Пенсильванского университета

« Эта книга представляет собой первый подробный взгляд на то, как проблемы, возникающие в клинических исследованиях и в политической среде, могут быть систематизированным с использованием философского подхода, который обязательно вызовет дебаты и дискуссии в течение некоторого времени.Это именно то, что должен делать прагматический подход к биоэтике ». — Эрик М. Меслин, исполнительный директор Национальной консультативной комиссии по биоэтике

« Прагматическая этика — наша лучшая надежда дать морально удовлетворительные ответы на сложные вопросы контингента и меняющийся мир. В этом томе решаются основные моральные дилеммы медицины таким образом, чтобы помочь гражданам работать с политиками над разработкой медицинских систем, структур, руководств и кодексов, которые большую часть времени служат интересам большинства людей.Какое достижение! »- Розмари Тонг, Davidson College

Современная наука и медицина открыли век удивительных открытий и трудных выборов. В этой авторитетной и страстной книге Гленн МакГи и другие ведущие авторы американской философии и медицины предлагают новое теория биоэтики, использующая уникальный американский подход к этике, известный как прагматизм. В восемнадцати ясных и убедительных эссе «Прагматическая биоэтика» обращается к некоторым из новейших вопросов медицины, включая клонирование человека, генетическое тестирование и улучшение человека.Эти эссе также по-новому пытаются решить извечные проблемы биомедицины, включая заботу о бедных и пожилых.

Ученые в области медицины и философии найдут прагматический аргумент освежающим и интересным. Но прагматическая биоэтика также представляет собой четкое и всеобъемлющее новое введение в биоэтику, подходящее для студентов, аспирантов, клиницистов и ученых-стажеров.

Прагматичный подход к упрощению модернизации ИТ. В центре внимания: Рэй Лефевр

В центре внимания: Рэй Лефевр

Рэй Лефевр более 33 лет проработал руководителем отдела информационных технологий в IRS.После ухода из агентства Рэй работал исполнительным консультантом, помогая организациям, включая IRS, в их усилиях по модернизации ИТ. Ларри Рейган, курирующий наш финансовый портфель для федерального правительства, поговорил с Рэем, чтобы узнать его мнение о том, как агентство может использовать уникальный подход для эффективной реализации инициатив по модернизации ИТ.

Сначала немного контекста: на веб-сайте налоговой службы (IRS) говорится: «В 1959 году Конгресс и министр финансов одобрили планы IRS по установке общенациональной системы автоматической обработки данных.К январю 1962 года автоматизированная обработка данных вошла в полную мощность, обрабатывая до 680 000 знаков в секунду ». На этом мероприятии были внедрены новые технологии в процесс сбора налогов, и с тех пор идет постоянная модернизация.

Электронная подача налоговых деклараций, которую ежегодно используют почти 200 миллионов подателей налоговых деклараций, началась в 1991 году и в настоящее время составляет основу процесса налоговой декларации. Налоговый кодекс США продолжает развиваться и включает около 800 различных налоговых форм, охватывающих все отрасли, типы предприятий и отдельные статусы подачи.В нем описывается, как обрабатывать налоговые льготы, а также получать и оформлять возмещения как в бумажном, так и в электронном формате. Размер, сфера применения и непрерывная эволюция налогового кодекса напрямую отражают и определяют сложность систем, необходимых для обработки налогов.

Реализация инициатив по модернизации инфраструктуры этого комплекса является сложной, сложной и, в некоторых случаях, рискованной. Каждый год налоговое законодательство меняется — на одни годы дольше, чем на другие. Эти изменения оказывают влияние на всю сложность систем, чтобы гарантировать ответственное отношение к налоговым декларантам и эффективную обработку возмещения.Каскадный эффект одного изменения налогового кодекса может потребовать обновления многих форм, систем и бизнес-процессов. Модернизация этих систем при ежегодном обновлении законодательных изменений и обработке налоговых форм — это кража старого клише, например, модернизация самолета в полете. Подход IRS — это то, что мы называем прагматической модернизацией.

Ларри : Рэй, не могли бы вы описать своими словами концепцию прагматической модернизации?

Ray : Прагматическая модернизация исходит из понимания того, что организация не может модернизировать все одновременно.Такой подход слишком рискован и подвержен неудачам. Прагматическая модернизация использует подход к выявлению элементов организации, которые можно модернизировать поэтапно, и сосредоточению внимания на тех, которые находятся в преднамеренной временной шкале, что позволяет проводить поэтапную модернизацию, уделяя приоритетное внимание наиболее важным элементам.

Ларри : Есть ли ключевые методологии, включенные в прагматическую модернизацию?

Ray : Да, прагматичная модернизация идет рука об руку с методологиями Agile.Точно так же организации необходимо подходить к своим наиболее сложным системам, используя какую-либо форму паттерна душителя.

Ларри : Шаблон душителя. Звучит зловеще. Вы можете нам это описать?

Ray : Вы можете думать о сложной системе как о многослойной луковице. В основе лежат ваши самые критически важные функции, и каждый внешний уровень со временем строится вокруг этого ядра. Подход Strangler Pattern берет эти внешние слои и отделяет их от ядра по одному.Это позволяет организации модернизировать отдельные уровни, продолжая выполнять свои основные критически важные функции. Модернизированные функции могут вводиться в производство постепенно с выводом из эксплуатации соответствующего устаревшего решения. Со временем размер и сложность унаследованной базы «задушены», уменьшая как размер, так и сложность технического долга.

Ларри : Как организация, такая как IRS, может использовать этот шаблон душителя?

Ray : Он должен быть неотъемлемой частью основы модернизации.Мы разработали для этого собственную структуру, которая сочетает в себе ключевые элементы Agile и Strangler Pattern, чтобы организация могла более успешно модернизироваться прагматичным и безопасным способом.

Ларри : Что нужно организации, чтобы внедрить эту или любую другую структуру модернизации?

Рэй : Один из тяжелых уроков, которые мы извлекли, заключается в том, что вы не можете очистить луковицу, не имея опыта в системе миссий. Эти критически важные системы менялись из года в год в соответствии с налоговым законодательством — некоторые в самый последний момент, поэтому код очень сложен.Чтобы полностью понять каждый уровень, организации нужны эксперты, которые могут описать восходящие и нисходящие воздействия каждого уровня. Крайне важно определить отдельные функции в рамках, которые могут быть реализованы как новые модернизированные службы с удалением соответствующего устаревшего кода. Попытки модернизироваться без этого унаследованного опыта привели многие организации к разочарованию и неудачам. Добавление новых без изъятия старого просто увеличивает сложность, стоимость и риски для устойчивости.

Ларри : Если бы вы говорили с организацией о модернизации ее сложных критически важных систем, какой первый совет вы бы дали?

Ray : Начни с малого.Измеряйте свои успехи, учитесь, развивайте свои навыки и продолжайте двигаться. И часто приспосабливайтесь. Да, и по мере необходимости откажитесь от устаревших решений.

Ларри : Но не может ли такой подход привести к тупиковой конструкции?

Ray : Руководящие принципы, прописанные в нашем подходе, требуют согласования с архитектурой и технологиями целевого состояния организации. Итак, инкрементальный подход должен быть информирован, согласован и построен в направлении целевого состояния. У большинства организаций есть надежные стратегии, но проблема в том, как их достичь.Мало кто может позволить себе параллельно строить совершенно новое решение. Исторически сложилось так, что промышленность показала, что использование «большого взрыва», многолетний подход — это высокий риск, который редко дает результат, как задумано, а когда он предоставляет решение, оно может уже устареть.

Ларри : Итак, как этот подход поддерживает доступность технологий следующего поколения?

Ray : Наш подход исходит из того, что большинство организаций, которые существуют на протяжении десятилетий, инвестируют в инфраструктуру разрозненные технологии.Это связано с тем, что технологии и возможности обработки продолжают расти не по дням, а по часам. Смартфоны и ноутбуки обладают большей емкостью для хранения и обработки данных, чем некоторые мэйнфреймы 70-х и 80-х годов и серверы 90-х годов. В то время передовые технологии были ограничены тем, что и как предлагалось. Переход от архитектуры 1990 года к облачным функциям, управляемым событиями, одним махом — это в лучшем случае высокий риск. Наша структура оценивает устаревшее состояние «как есть», чтобы определить, какие изменения следует внести, чтобы минимизировать риск переплатформенного перехода в целевое состояние и сделать миграцию более безопасной.

Ларри : Есть еще ключевые моменты?

Ray : Да, модернизация — это не конечное состояние, это непрерывный процесс. Экосистема IRS настолько велика, неоднородна и сложна, что невозможно составить всеобъемлющий нисходящий план, учитывающий все возможные ситуации. Методология Agile делает упор на расширении возможностей существующих ИТ-экспертов и бизнес-экспертов, работая с экспертами по новым ИТ-процессам, инструментам и технологиям, для создания интегрированной проектной группы.Команда может предоставить рабочий код, который часто демонстрируется, чтобы гарантировать, что прогресс идет и идет к цели. В нашем подходе используются те же принципы, адаптированные к задаче замены и модернизации больших комплексных решений, которые развивались с течением времени, надежным и масштабируемым образом. Финансирование, приоритеты и технологии постоянно меняются. Этот подход согласовывается с развивающимися организационными реалиями и адаптируется к ним, постепенно предлагая прагматичный и более безопасный подход к модернизации.

Узнайте больше о том, как наши подходы к модернизации ИТ, гибкие методологии и надежные технологические возможности помогают агентствам выполнять свою миссию: https://maximus.com/technology

Значение (семантика и прагматика) | Лингвистическое общество Америки

Уильям Лэдзоу

Значение кажется одновременно и самой очевидной чертой языка, и самым непонятным аспектом для изучения. Это очевидно, потому что это то, для чего мы используем язык — чтобы общаться друг с другом, эффективно передавать то, «что мы имеем в виду».Но шаги в понимании того, что нам говорят на языке, на котором мы свободно говорим, настолько быстры и прозрачны, что мы плохо чувствуем принципы и знания, лежащие в основе этой коммуникативной способности.

Вопросы «семантики» являются важной частью изучения языковой структуры. Они охватывают несколько различных исследований: как каждый язык предоставляет слова и идиомы для фундаментальных понятий и идей (лексическая семантика), как части предложения интегрируются в основу для понимания его значения (композиционная семантика) и как наша оценка того, что кто-то означает, что в конкретном случае это зависит не только от того, что на самом деле сказано, но и от аспектов контекста его высказывания и оценки информации и убеждений, которыми мы делимся с говорящим.

Приложения

Исследования в этих областях раскрывают принципы и системы, которые имеют множество приложений. Изучение лексической (словарной) семантики и концептуальных различий, неявных в словарном запасе языка, улучшает словари, которые позволяют носителям языка расширять свои знания о его словарном запасе. Он также улучшает материалы, которые помогают тем, кто изучает второй язык посредством обучения. Изучение правил, управляющих компоновкой значений слов в значения предложений и более широкие дискурсы, позволяет нам создавать компьютерные системы, которые могут взаимодействовать со своими пользователями на более естественном языке.Изучение того, как на наше понимание сказанного влияют наши индивидуальные и культурные предположения и опыт, которые гораздо менее заметны, чем то, что явно сказано, может помочь нам стать более осведомленными и эффективными коммуникаторами. Результатом всех этих (иногда очень абстрактных) исследований является более глубокое понимание и оценка сложности и выразительной элегантности отдельных языков и уникальной человеческой системы языкового общения.

Важность контекста

Мы можем понять, как кто-то может иметь в виду больше, чем они «строго говоря» говорят, рассматривая одно и то же, сказанное в двух разных контекстах.Рассмотрим двух человек, Пэт и Крис, которые знакомятся друг с другом на первом свидании. Если Крис скажет Пэту в конце вечера: «Ты мне очень нравишься», Пэт, скорее всего, будет доволен ситуацией. Но представьте, что Пэт и Крис встречаются уже несколько недель, и Пэт спрашивает: «Ты меня любишь?» Теперь, если Крис скажет: «Ты мне очень нравишься», реакция, скорее всего, будет совсем другой, поскольку утверждение Криса будет воспринято как отрицательный ответ! Разница заключается не в содержании сказанного, а в действии общего прагматического принципа: при оценке чего-либо по шкале ценностей, помещая это в определенную точку шкалы, подразумевает, что все более высокие значения на шкале являются приемлемыми. неприличный.По нашей общей оценке, положительные чувства оцениваются по шкале «любовь» выше, чем «нравится», что заставляет ответ Криса во втором контексте передавать «Нет, не люблю тебя». Мы применяем этот скалярный принцип настолько автоматически, что легко упустить из виду фундаментальное прагматическое различие между тем, что на самом деле сказано, и тем, что подразумевается под этим высказыванием.

Тщательное изучение большинства слов показывает, что у них много разных значений, и правила, которые объединяют их в значения предложений, часто дают несколько возможностей для интерпретации.Обычно мы неосознанно разрешаем потенциальную двусмысленность — если только кто-то тщательно не сочиняет шутку, которая включает двусмысленность. Возьмем, к примеру, эту шутку из «Автостопом по галактике» Дугласа Адамса. Форд и Артур — безбилетные пассажиры на космическом корабле.

Ford: Вы должны подготовиться к прыжку в гиперпространство; это неприятно как быть пьяным.
Артур: Что неприятного в пьяном виде?
Форд: Просто попросите стакан воды.

Этот отрывок раскрывает двусмысленность слова «пьяный», которое может быть прилагательным, означающим «подверженный алкоголю», или пассивной формой глагола «пить».Артур считает, что у Форда возникло первое ощущение «пьяного» — и на то есть веская причина: он вряд ли имеет в виду, что его кто-то выпьет. Но Форд показывает, что странная интерпретация — это то, что он намеревался. Искусство изображения — это метафорическое отношение к человеку как к жидкости; шутка включает ловкость рук, которая заставляет нашего семантического интерпретатора наклоняться в одном направлении, прежде чем неожиданным образом утащить нас назад с устранением неоднозначности.

Эти примеры иллюстрируют наши семантические и прагматические способности в действии.Цель лингвистического исследования значения — осветить задействованные процессы и знания.

Рекомендуемая литература

Кьеркия, Дженнаро и Салли МакКоннелл-Гине. 1990. Значение и грамматика. Кембридж, Массачусетс: MIT Press.

Кларк, Герберт Х. 1996. Использование языка. Кембридж, Великобритания: Издательство Кембриджского университета.

Джекендофф, Рэй. 1983. Семантика и познание. Кембридж, Массачусетс: MIT Press.

Аллен, Джеймс.1995. Понимание естественного языка. Редвуд-Сити, Калифорния: Бенджамин Каммингс, паб. 2-е изд.

Прагматичный поворот | MIT Press

Эксперты из различных дисциплин оценивают основы и значение нового, ориентированного на действия взгляда на познание.

Когнитивная наука переживает прагматический поворот от традиционной структуры, ориентированной на представление, в сторону взгляда, который фокусируется на понимании познания как «действующего».Этот активный взгляд утверждает, что познание не создает моделей мира, а скорее подчиняет действие, поскольку оно основано на сенсомоторных навыках. В этом сборнике эксперты из когнитивных наук, нейробиологии, психологии, робототехники и философии разума оценивают основы и последствия нового ориентированного на действия взгляда на познание.

Их вклад и подтверждающие экспериментальные данные показывают, что активный подход к когнитивной науке позволяет существенно продвинуться в концептуальном плане, а в главах исследуются ключевые концепции этой новой модели познания.Авторы обсуждают последствия активного подхода к когнитивному развитию; ориентированные на действия модели когнитивной обработки; ориентированное на действия понимание сознания и опыта; и сопутствующие сдвиги парадигм в области философии, науки о мозге, робототехники и психологии.

авторов Моше Бар, Лоуренс В. Барсалов, Олаф Бланке, Жаннетт Бог, Мартин В. Бутц, Питер Ф. Домини, Андреас К. Энгель, Джудит М. Форд, Карл Дж. Фристон, Крис Д.Фрит, Шон Галлахер, Антония Гамильтон, Тобиас Хид, Сесилия Хейес, Элизабет Хилл, Матей Хоффманн, Якоб Хоуи, Бернхард Хоммель, Ацуши Ирики, Пьер Якоб, Хенрик Йорнтелл, Юрген Йост, Джеймс Килнерджич, Гюнтика Кнографик Мириам Кисело, Александр Мэй, Марек МакГанн, Ричард Менари, Томас Метцингер, Эсекьель Морселла, Саския Нагель, Кевин Дж. О’Реган, Пьер-Ив Аудейер, Джованни Пеццуло, Тони Дж. Прескотт, Вольфганг Принц, Фридеман Пульвермюллер, Роберт Руперт, Марти Санчес-Фибла, Эндрю Шварц, Анил К.Сет, Вики Саутгейт, Антонелла Трамасере, Джон К. Цоцос, Пол Ф. М. Дж. Вершуре, Габриэлла Виглиокко, Готфрид Вогерау

Прагматическая перспектива измерения

Эта книга направлена ​​на решение проблем определения измерения в социальных науках, представляя концептуализацию практики измерения с точки зрения прагматической традиции в философии.

В книге рассматриваются ключевые вопросы, касающиеся объема и пределов измерения, подчеркивая, что если доверие, которое общественность возлагает на меры в социальных науках, основывается на их связи с понятием измерения в физических науках, то прояснение сходства и Различия между измерениями в физической и социальной сферах имеют решающее значение для адекватного контекстуализации их относительных преимуществ и ограничений.Далее представлены некоторые из наиболее влиятельных теорий измерения, такие как «классический взгляд» на измерение, операционализм и репрезентативная теория измерения, а также другие методологические перспективы, вытекающие из практики исследователей социальных наук, такие как как скрытая переменная перспектива, а также из физических наук и техники, представленных метрологией. Этот обзор показывает, что концепция измерения и количественные методы в настоящее время используются повсеместно таким образом, который не обязательно соответствует традиционным, классическим определениям измерения, раздвигая границы того, что составляет наше техническое понимание этого измерения.Более того, то, что составляет техническое понимание измерения, и теоретические обязательства, которые оно влечет за собой, должны различаться в разных областях. В этом контексте неизбежно возникнут разногласия по поводу того, что составляет основу измерения.

Прагматизм представлен как теоретическая перспектива, которая предлагает преимущество гибкости и фаллибилизма, побуждая нас отказаться от стремления к вечному и совершенному определению, которое пытается установить деконтекстуализированные / окончательные критерии демаркации того, что является истинным измерением.

Эта книга будет представлять особый интерес для психологов и других ученых, занимающихся гуманитарными и социальными науками, и, в частности, для ученых, интересующихся измерением и оценкой в ​​психологическом и социальном измерении. Прагматическая перспектива измерения представляет собой концептуальную основу, позволяющую исследователям обосновать свои методы оценки, признавая и решая проблемы социального измерения.

Измерение Оценки Психометрия Прагматизм Прагматическое измерение Рорти Операционализм С.С. Стивенс Репрезентативная теория измерения Аксиоматическая теория измерения Моделирование скрытых переменных Метрология Шкалы измерения Классификация Порядок определения Количественная оценка Количественные прототипы Michell Соответствующие атрибуты

Об авторах

Дэвид Торрес Иррибарра — психолог, доктор философии. в области образования Калифорнийского университета в Беркли.

Дэвид начал свою работу в сфере оценивания в качестве исследователя и аналитика в национальных программах оценки учителей Чили.Его докторские исследования были сосредоточены на теоретических основах использования статистических моделей в измерениях в социальных науках, в частности, на использовании теории ответов на вопросы в образовательных контекстах. Дэвид ранее работал директором по информационным технологиям Центра исследований оценки и оценки (BEAR) в Беркли, а в рамках своей работы в области измерения образования Дэвид работал над исследовательскими проектами и консультировал в Чили, Гондурасе, Перу, Мексике. и США.

Дэвид в настоящее время является доцентом Папского католического университета Чили и членом академического совета директоров измерительного центра MIDE. Его основные области исследований: (i) применение моделей с латентными переменными к контекстам измерения, (ii) теоретические основы измерения в социальных науках и (iii) использование цифровых технологий для улучшения образовательной оценки.

.