Бихевиоризм опыты: Необихевиоризм: концепция Эдварда Толмена

Необихевиоризм: концепция Эдварда Толмена

Формула бихевиоризма была четкой и  однозначной: «стимул-реакция».

Между тем, в кругу бихевиористов появились выдающиеся психологи, поставившие этот постулат под сомнение. Первым из них был профессор университета Беркли (Калифорния), американец Эдвард Толмен (1886-1959), согласно которому формула поведения должна состоять не из двух, а из трех членов, и поэтому выглядеть следующим образом: стимул (независимая переменная) — промежуточные переменные — зависимая переменная (реакция).

Среднее звено (промежуточные переменные) — не что иное, как недоступные прямому наблюдению психические моменты: ожидания, установки, знания.

Следуя бихевиористской традиции, Толмен ставил опыты над крысами, ищущими выход из лабиринта. Главный же вывод из этих опытов свелся к тому, что, опираясь на строго контролируемое экспериментатором и объективно им наблюдаемое поведение животных, можно достоверно установить, что этим поведением управляют не те стимулы, которые действуют на них в данный момент, а особые внутренние регуляторы. Поведение предваряют своего рода ожидания, гипотезы, познавательные (когнитивные) «карты». Эти «карты» животное строит само. Они и ориентируют его в лабиринте. По ним оно, будучи запущено в лабиринт, узнает, «что ведет к чему». Положение о том, что психические образы служат регулятором действия, было обосновано гештальттеорией. Учтя ее уроки, Толмен разработал собственную теорию, названную когнитивным бихевиоризмом.

Толмен свои идеи изложил в книгах «Целевое поведение у животных и человека», «Когнитивные карты у крыс и человека». Экспериментальную работу вел в основном на животных (белых крысах), считая, что законы поведения являются     общими для всех живых существ, а наиболее четко и досконально могут быть прослежены на элементарных уровнях поведения.

Результаты опытов Толмена, изложенные в его основной работе «Целенаправленное поведение у животных и человека» (1932), заставили критически переосмыслить краеугольную схему бихевиоризма S R («стимул — реакция»).

Сама по себе идея целенаправленного поведения противоречила программным установкам основателя бихевиоризма Уотсона. Для бихевиористов классического толка целенаправленность поведения подразумевает допущение о наличии сознания.

На это Толмен заявлял, что для него не имеет значения, обладает организм сознанием или нет. Как и подобает бихевиористу, он сосредоточил внимание на внешних, наблюдаемых реакциях. Он предположил, что причины поведения включают пять основных независимых переменных: стимулы окружающей среды, психологические побуждения, наследственность, предшествующее обучение и возраст. Поведение является функцией всех этих переменных, что может быть выражено математическим уравнением.

Между наблюдаемыми независимыми переменными и результирующим поведением Толмен ввел набор ненаблюдаемых факторов, которые назвал промежуточными переменными. Эти промежуточные переменные фактически являются детерминантами поведения. Они представляют собой те внутренние процессы, которые связывают стимулирующую ситуацию с наблюдаемой реакцией.

Таким образом, формула S R должна читаться как S O R. Промежуточными переменными является все, что связано с О, то есть с организмом, и формирует данную поведенческую реакцию на данное раздражение.

Однако, оставаясь на позициях бихевиоризма, Толмен отдавал себе отчет: поскольку промежуточные переменные не подлежат объективному наблюдению, то они не представляют никакой практической пользы для психологии, если только их не удается увязать с экспериментальными (независимыми) и поведенческими (зависимыми) переменными.

Классическим примером промежуточной переменной является голод, который невозможно увидеть у подопытного существа (будь то животное или человек). И тем не менее голод можно вполне объективно и точно увязать с экспериментальными переменными, например с длительностью того отрезка времени, на протяжении которого организм не получал пищу.

Кроме того, его можно увязать с объективной реакцией или с переменной поведения, — например, с количеством съеденной пищи или со скоростью ее поглощения. Таким образом, данный фактор становится доступным для количественного измерения и экспериментальных манипуляций.

В теории промежуточные переменные оказались весьма полезной конструкцией. Однако практическое воплощение такого подхода потребовало такой громадной работы, что Толмен в конце концов оставил всякую надежду «составить полное описание хотя бы одной промежуточной переменной».

Полученные в опытах результаты заставили Толмена отказаться и от принципиального для всей поведенческой доктрины закона эффекта, открытого Торндайком. По его мнению, подкрепление оказывает на научение довольно слабый эффект.

Толмен предложил собственную когнитивную теорию научения, полагая, что повторяющееся выполнение одного и того же задания усиливает возникающие связи между факторами окружающей среды и ожиданиями организма. Таким путем организм познает окружающий его мир. Такие создаваемые научением связи Толмен назвал гештальт-знаками.

Историки науки высказывают смелое предположение, что отец бихевиоризма Джон Уотсон страдал специфическим расстройством — ан-идеизмом, то есть был начисто лишен воображения, что заставляло его все наблюдаемые феномены трактовать сугубо буквально.

Толмену в творческом воображении не откажешь, однако и он свои теоретические рассуждения строил на объективно наблюдаемых феноменах. Что же такого он увидел в своих экспериментах, что заставило его выйти за рамки представлений Уотсона?

Вот крыса бегает по лабиринту, беспорядочно пробуя то удачные (можно двигаться дальше), то неудачные (тупик) ходы. Наконец она находит еду. При последующих прохождениях лабиринта поиск пищи придает поведению крысы целенаправленность.

С каждым разветвлением ходов связываются некоторые ожидания. Крыса приходит к «пониманию» того, что определенные признаки, ассоциирующиеся с развилкой, наводят или не наводят на то место, где находится вожделенная пища.

Если ожидания крысы оправдываются и она действительно находит пищу, то гештальт-знак (то есть признак, ассоциирующийся с некоторой точкой выбора) получает подкрепление. Таким образом животное вырабатывает целую сеть гештальт-знаков по всем точкам выбора в лабиринте. Толмен назвал это когнитивной картой.

Эта схема представляет собой то, что выучило животное, а не просто набор некоторых моторных навыков. В известном смысле, крыса приобретает всеобъемлющее знание своего лабиринта, в иных условиях — иной окружающей ее среды. В ее мозге вырабатывается нечто вроде полевой карты, позволяющей перемещаться в нужном направлении, не ограничиваясь фиксированным набором заученных телодвижений.

В классическом эксперименте, описанном во многих учебниках, представления Толмена нашли наглядное и убедительное подтверждение. Лабиринт, использованный в этом опыте, был крестообразной формы. Крысы одной группы всегда находили пищу в одном и том же месте, даже если для того, чтобы до нее добраться, им при разных точках входа в лабиринт приходилось иногда поворачивать не направо, а налево. Моторные реакции при этом, понятно, отличались, но когнитивная карта оставалась прежней.

Крысы второй группы были поставлены в такие условия, что им каждый раз нужно было повторять одни и те же движения, но пища при этом всякий раз находилась на новом месте.

Например, начиная путь с одного конца лабиринта, крыса находила пищу, только повернув на определенной развилке направо; если же крысу запускали с противоположной стороны, то для того, чтобы добраться до пищи, ей все равно нужно было повернуть направо.

Эксперимент показал, что крысы первой группы — те, кто «изучали» и «усваивали» общую схему ситуации, ориентировались гораздо лучше, чем крысы второй группы, которые воспроизводили заученные реакции.

Толмен предположил, что у человека имеет место нечто похожее. Человек, которому удалось хорошо сориентироваться в какой-то местности, легко может пройти из одной точки в другую разными маршрутами, в том числе и незнакомыми.

Другой эксперимент исследовал латентное научение, то есть такое, которое невозможно наблюдать в то время, когда оно фактически происходит.

Голодную крысу помещали в лабиринт и давали ей возможность свободно бродить по нему. Некоторое время никакой пищи крыса не получала, то есть подкрепления не происходило. Толмена интересовало, имеет ли место какое-либо научение в такой неподкрепляемой ситуации.

Наконец, после нескольких неподкрепленных проб крысе давали возможность найти пищу. После этого скорость прохождения лабиринта резко возрастала, что показало наличие некоторого научения в период отсутствия подкрепления. Показатели этой крысы очень быстро достигали того же уровня, что и у крыс, получавших подкрепление при каждой попытке.

Было бы неправильно воспринимать Толмена как «крысиного наставника», далекого от человеческих проблем. Его статья с показательным названием «Когнитивные карты у крыс и у человека» (доступная и в переводе на русский язык) стала не только собранием доказательств против схемы S ® R, но и страстным призывом уменьшить уровень царящих в обществе фрустрации, ненависти и нетерпимости, порожденных узкими когнитивными картами.

Ввиду того что этот классический текст рискует так и остаться за пределами круга интересов наших психологов, позволим себе обширную и, кажется, очень важную цитату. Отметив, какой деструктивный характер зачастую носит человеческое поведение, Толмен заканчивает свою статью такими словами:

«Что мы можем сделать с этим? Мой ответ состоит в том, чтобы проповедовать силы разума, то есть широкие когнитивные карты. Учителя могут сделать детей разумными (то есть образовать у них широкие карты), если они позаботятся о том, чтобы ни один ребенок не был избыточно мотивирован или слишком раздражен. Тогда дети смогут научиться смотреть вокруг, научатся видеть, что часто существуют обходные и более осторожные пути к нашим целям, научатся понимать, что все люди взаимно связаны друг с другом.

Давайте постараемся не становиться сверхэмоциональными, не быть избыточно мотивированными в такой степени, чтобы у нас могли сложиться только узкие карты. Каждый из нас должен ставить себя в достаточно комфортные условия, чтобы быть в состоянии развивать широкие карты, быть способным научиться жить в соответствии с принципом реальности, а не в соответствии со слишком узким и непосредственным принципом удовольствия.

Мы должны подвергать себя и своих детей (подобно тому, как это делает экспериментатор со своими крысами) влиянию оптимальных условий при умеренной мотивации, оберегать от фрустрации, когда «бросаем» их и самих себя в тот огромный лабиринт, который есть наш человеческий мир.

Я не могу предсказать, будем ли мы способны сделать это или будет ли нам предоставлена возможность делать именно так; но я могу сказать, что лишь в той мере, в какой мы справимся с этими требованиями к организации жизни людей, мы научим их адекватно ориентироваться в ситуациях жизненных задач».

Бихевиоризм | База знаний | PSYWEB

Бихевиори́зм (англ. behaviour — поведение) — направление в психологии человека и животных, буквально — наука о поведении. Это направление в психологии, определявшее облик американской психологии в начале XX века, радикально преобразовавшее всю систему представлений о психике. Его кредо выражала формула, согласно которой предметом психологии является поведение, а не сознание. Поскольку тогда было принято ставить знак равенства между психикой и сознанием (психическими считались процессы, которые начинаются и заканчиваются в сознании), возникла версия, будто, устраняя сознание, бихевиоризм тем самым ликвидирует психику. Основателем данного направления в психологии был американский психолог Джон Уотсон.

Важнейшими категориями бихевиоризма являются стимул, под которым понимается любое воздействие на организм со стороны среды, в том числе и данная, наличная ситуация, реакция и подкрепление, в качестве которого для человека может выступать и словесная или эмоциональная реакция окружающих людей. Субъективные переживания при этом в современном бихевиоризме не отрицаются, но ставятся в положение, подчинённое этим воздействиям.

Во второй половине 20-го века бихевиоризм был замещён когнитивной психологией, которая с тех пор доминирует в психологической науке. Однако многие идеи бихевиоризма до сих пор используются в определённых направлениях психологии и психотерапии.

История

К концу ХIХ века обнаружилось множество недостатков у основного метода исследования психики человека —интроспекции. Основным из них явилось отсутствие объективных измерений и как следствие разрозненность получаемых данных. На фоне сложившейся ситуации возникает течение — бихевиоризм, направленный на изучение поведения как объективного феномена психики. Философской основой бихевиоризма становится концепции Джона Локка о рождении человека с чистого листа Tabula rasa и непризнании существования мыслящей субстанции Томаса Гоббса.

Джон Бродес Уотсон предложил схему, объясняющую поведение человека и других живых существ: S—>R стимул вызывает реакцию. Стимул и реакция поддавались измерению, поэтому данный подход не вызвал больших сомнений. Уотсон считал, что при должном подходе можно будет полностью предсказывать поведение, контролировать и формировать посредством изменения окружающей среды людей необходимых профессий. Механизмом данных влияний являлось обучение посредством классического обуславливания, подробно изученного на животных Павловым.

Иван Петрович Павлов, проводя эксперименты на животных, обнаружил, что на основе безусловных рефлексов складывается реактивное поведение. Но посредством воздействий возможно выработать и условные рефлексы, которые будут влиять на характер классического обуславливания и вызывать новые модели поведения.

Джон Уотсон проводил эксперименты на младенцах и выявил три первоначальных инстинктивных реакции — любовь, гнев и страх. По его мнению остальные реакции наслаиваются на первичные и возникает поток поведения. Как создаются сложные формы поведения, учитывающие активность самого человека, в его работах раскрыто не было. Эксперименты Уотсона не всегда были приемлемы с точки зрения морали, чем он вызвал впоследствии негодование окружающих (см. «Маленький Альберт»).

Эдвард Торндайк, называл себя не бихевиористом, а «коннексионистом» (англ. connection — связь). Основные эксперименты были им проведены на голубях и белых крысах. Торндайк ввёл понятия оперантного поведения, формирование которого осуществляется посредством проб и ошибок.

То, что интеллект имеет ассоциативную природу, было известно со времён Гоббса. То, что интеллект обеспечивает успешное приспособление животного к среде, стало общепринятым после Спенсера. Но впервые именно опытами Торндайка было показано, что природа интеллекта и его функция могут быть изучены и оценены без обращения к идеям или другим явлениям сознания. Ассоциация означала уже связь не между идеями или между идеями и движениями, как в предшествующих ассоциативных теориях, а между движениями и ситуациями.

Весь процесс научения описывался в объективных терминах. Торндайк использовал идею Вена о «пробах и ошибках» как регулирующем начале поведения. Выбор этого начала имел глубокие методологические основания. Он ознаменовал переориентацию психологической мысли на новый способ детерминистского объяснения своих объектов. Хотя Дарвин специально не акцентировал роли «проб и ошибок», это понятие несомненно составляло одну из предпосылок его эволюционного учения. Поскольку возможные способы реагирования на непрестанно меняющиеся условия внешней среды не могут быть заранее предусмотрены в структуре и способах поведения организма, согласование этого поведения со средой реализуется только на вероятностной основе.

Эволюционное учение потребовало введения вероятностного фактора, действующего с такой же непреложностью, как и механическая причинность. Вероятность нельзя было больше рассматривать как субъективное понятие (результат незнания причин, по утверждению Спинозы). Принцип «проб, ошибок и случайного успеха» объясняет, согласно Торндайку, приобретение живыми существами новых форм поведения на всех уровнях развития. Преимущество этого принципа достаточно очевидно при его сопоставлении с традиционной (механической) рефлекторной схемой. Рефлекс (в его досеченовском понимании) означал фиксированное действие, ход которого определяется так же строго фиксированными в нервной системе способами. Невозможно было объяснить этим понятием адаптивность реакций организма и его обучаемость.

Торндайк принимал за исходный момент двигательного акта не внешний импульс, запускающий в ход телесную машину с предуготованными способами реагирования, а проблемную ситуацию, то есть такие внешние условия, для приспособления к которым организм не имеет готовой формулы двигательного ответа, а вынужден её построить собственными усилиями. Итак, связь «ситуация — реакция» в отличие от рефлекса (в его единственно известной Торндайку механистической трактовке) характеризовалась следующими признаками:

• исходный пункт — проблемная ситуация;
• организм противостоит ей как целое;
• он активно действует в поисках выбора и
• выучивается методом упражнения.

Прогрессивность подхода Торндайка по сравнению с подходом Дьюи и других чикагцев очевидна, ибо сознательное стремление к цели принималось ими не за феномен, который нуждается в объяснении, а за причинное начало. Но Торндайк, устранив сознательное стремление к цели, удержал идею об активных действиях организма, смысл которых состоит в решении проблемы с целью адаптации к среде.

Работы Торндайка не имели бы для психологии пионерского значения, если бы не открывали новых, собственно психологических закономерностей. Но не менее отчётливо выступает у него ограниченность бихевиористских схем в плане объяснения человеческого поведения. Регуляция человеческого поведения совершается по иному типу, чем это представляли Торндайк и все последующие сторонники так называемой объективной психологии, считавшие законы научения едиными для человека и остальных живых существ. Такой подход породил новую форму редукционизма. Присущие человеку закономерности поведения, имеющие общественно-исторические основания, сводились к биологическому уровню детерминации, и тем самым утрачивалась возможность исследовать эти закономерности в адекватных научных понятиях.

Торндайк больше всех подготовил возникновение бихевиоризма. Вместе с тем, как отмечалось, он себя бихевиористом не считал; в своих объяснениях процессов научения он пользовался понятиями, которые возникший позднее бихевиоризм потребовал изгнать из психологии. Это были понятия, относящиеся, во-первых, к сфере психического в её традиционном понимании (в частности, понятия об испытываемых организмом состояниях удовлетворённости и дискомфорта при образовании связей между двигательными реакциями и внешними ситуациями), во-вторых, к нейрофизиологии (в частности, «закон готовности», который, согласно Торндайку, предполагает изменение способности проводить импульсы). Бихевиористская теория запретила исследователю поведения обращаться и к тому, что испытывает субъект, и к физиологическим факторам.

Теоретическим лидером бихевиоризма стал Джон Бродес Уотсон. Его научная биография поучительна в том плане, что показывает, как в становлении отдельного исследователя отражаются влияния, определившие развитие основных идей направления в целом.

Девизом бихевиоризма стало понятие о поведении как объективно наблюдаемой системе реакций организма на внешние и внутренние стимулы. Это понятие зародилось в русской науке в трудах И. М. Сеченова, И. П. Павловаи В. М. Бехтерева. Они доказали, что область психической деятельности не исчерпывается явлениями сознания субъекта, познаваемыми путём внутреннего наблюдения за ними (интроспекцией), ибо при подобной трактовке психики неизбежно расщепление организма на душу (сознание) и тело (организм как материальную систему). В результате сознание отъединялось от внешней реальности, замыкалось в кругу собственных явлений (переживаний), ставящих его вне реальной связи земных вещей и включённости в ход телесных процессов. Отвергнув подобную точку зрения, русские исследователи вышли на новаторский метод изучения взаимоотношений целостного организма со средой, опираясь на объективные методы, сам же организм трактуя в единстве его внешних (в том числе двигательных) и внутренних (в том числе субъективных) проявлений. Этот подход намечал перспективу для раскрытия факторов взаимодействия целостного организма со средой и причин, от которых зависит динамика этого взаимодействия. Предполагалось, что знание причин позволит в психологии осуществить идеал других точных наук с их девизом «предсказание и управление».

Это принципиально новое воззрение отвечало потребностям времени. Старая субъективная психология повсеместно обнажала свою несостоятельность. Это ярко продемонстрировали опыты над животными, которые были главным объектом исследований американских психологов. Рассуждения о том, что происходит в сознании животных при исполнении ими различных экспериментальных заданий, оказывались бесплодными. Уотсон пришёл к убеждению, что наблюдения за состояниями сознания так же мало нужны психологу, как физику. Только отказавшись от этих внутренних наблюдений, настаивал он, психология станет точной и объективной наукой. В понимании Уотсона мышление это не более чем мысленная речь.

Находясь под влиянием позитивизма, Уотсон доказывал, будто реально только то, что можно непосредственно наблюдать. Поэтому, по его плану, всё поведение должно быть объяснено из отношений между непосредственно наблюдаемыми воздействиями физических раздражителей (стимулов) на организм и его так же непосредственно наблюдаемыми ответами (реакциями). Отсюда и главная формула Уотсона, воспринятая бихевиоризмом: «стимул → реакция» (S-R). Из этого явствовало, что процессы, которые происходят между членами этой формулы — будь то физиологические (нервные), будь то психические, психология должна устранить из своих гипотез и объяснений. Поскольку единственно реальными в поведении признавались различные формы телесных реакций, Уотсон заменил все традиционные представления о психических явлениях их двигательными эквивалентами.

Зависимость различных психических функций от двигательной активности была в те годы прочно установлена экспериментальной психологией. Это касалось, например, зависимости зрительного восприятия от движений глазных мышц, эмоций — от телесных изменений, мышления — от речевого аппарата и так далее.

Эти факты Уотсон использовал в качестве доказательства того, что объективные мышечные процессы могут быть достойной заменой субъективных психических актов. Исходя из такой посылки, он объяснял развитие умственной активности. Утверждалось, что человек мыслит мышцами. Речь у ребёнка возникает из неупорядоченных звуков. Когда взрослые соединяют с каким-нибудь звуком определённый объект, этот объект становится значением слова. Постепенно у ребёнка внешняя речь переходит в шёпот, а затем он начинает произносить слово про себя. Такая внутренняя речь (неслышная вокализация) есть не что иное, как мышление.

Всеми реакциями, как интеллектуальными, так и эмоциональными, можно, по мнению Уотсона, управлять. Психическое развитие сводится к учению, то есть к любому приобретению знаний, умений, навыков — не только специально формируемых, но и возникающих стихийно. С этой точки зрения, научение — более широкое понятие, чем обучение, так как включает в себя и целенаправленно сформированные при обучении знания. Таким образом, исследования развития психики сводятся к исследованию формирования поведения, связей между стимулами и возникающими на их основе реакциями (S → R).

Уотсон экспериментально доказывал, что можно сформировать реакцию страха на нейтральный стимул. В его опытах детям показывали кролика, которого они брали в руки и хотели погладить, но в этот момент получали разряд электрического тока. Ребёнок испуганно бросал кролика и начинал плакать. Опыт повторялся, и на третий-четвёртый раз появление кролика даже в отдалении вызывало у большинства детей страх. После того как эта негативная эмоция закреплялась, Уотсон пытался ещё раз изменить эмоциональное отношение детей, сформировав у них интерес и любовь к кролику. В этом случае ребёнку показывали кролика во время вкусной еды. В первый момент дети прекращали есть и начинали плакать. Но так как кролик не приближался к ним, оставаясь в конце комнаты, а вкусная еда (шоколадка или мороженое) была рядом, то ребёнок успокаивался. После того как дети переставали реагировать плачем на появление кролика в конце комнаты, экспериментатор придвигал его все ближе и ближе к ребёнку, одновременно добавляя вкусных вещей ему на тарелку. Постепенно дети переставали обращать внимание на кролика и под конец спокойно реагировали, когда он располагался уже около их тарелки, и даже брали его на руки и старались накормить. Таким образом, доказывал Уотсон, эмоциональным поведением можно управлять.

Принцип управления поведением получил в американской психологии после работ Уотсона широкую популярность. Концепцию Уотсона (как и весь бихевиоризм) стали называть «психологией без психики». Эта оценка базировалась на мнении, будто к психическим явлениям относятся только свидетельства самого субъекта о том, что он считает происходящим в его сознании при «внутреннем наблюдении». Однако область психики значительно шире и глубже непосредственно осознаваемого. Она включает также и действия человека, его поведенческие акты, его поступки. Заслуга Уотсона в том, что он расширил сферу психического, включив в него телесные действия животных и человека. Но он добился этого дорогой ценой, отвергнув как предмет науки огромные богатства психики, несводимые к внешне наблюдаемому поведению.

В бихевиоризме неадекватно отразилась потребность в расширении предмета психологических исследований, выдвинутая логикой развития научного знания. Бихевиоризм выступил как антипод субъективной (интроспективной) концепции, сводившей психическую жизнь к «фактам сознания» и полагавшей, что за пределами этих фактов лежит чуждый психологии мир. Критики бихевиоризма в дальнейшем обвиняли его сторонников в том, что в своих выступлениях против интроспективной психологии они сами находились под влиянием созданной ею версии о сознании. Приняв эту версию за незыблемую, они полагали, что её можно либо принять, либо отвергнуть, но не преобразовать. Вместо того, чтобы взглянуть на сознание по-новому, они предпочли вообще с ним разделаться.

Эта критика справедлива, но недостаточна для понимания гносеологических корней бихевиоризма. Если даже вернуть сознанию его предметно-образное содержание, превратившееся в интроспекционизме в призрачные «субъективные явления», то и тогда нельзя объяснить ни структуру реального действия, ни его детерминацию. Как бы тесно ни были связаны между собой действие и образ, они не могут быть сведены одно к другому. Несводимость действия к его предметно-образным компонентам и была той реальной особенностью поведения, которая гипертрофированно предстала в бихевиористской схеме.

Уотсон стал наиболее популярным лидером бихевиористского движения. Но один исследователь, сколь бы ярким он ни был, бессилен создать научное направление.

Среди сподвижников Уотсона по крестовому походу против сознания выделялись крупные экспериментаторы Уильям Хантер (1886—1954) и Карл Спенсер Лешли (1890—1958). Первый изобрёл в 1914 году экспериментальную схему для изучения реакции, которую он назвал отсроченной. Обезьяне, например, давали возможность увидеть, в какой из двух ящиков положен банан. Затем между ней и ящиками ставили ширму, которую через несколько секунд убирали. Она успешно решала эту задачу, доказав, что уже животные способны к отсроченной, а не только непосредственной реакции на стимул.

Учеником Уотсона был Карл Лешли, работавший в Чикагском и Гарвардском университетах, а затем в лаборатории Иеркса по изучению приматов. Он, как и другие бихевиористы, считал, что сознание безостаточно сводится к телесной деятельности организма. Известные опыты Лешли по изучению мозговых механизмов поведения строились по следующей схеме: у животного вырабатывался какой-либо навык, а за тем удалялись различные части мозга с целью выяснить, зависит ли от них этот навык. В итоге Лешли пришёл к выводу, что мозг функционирует как целое и его различные участки эквипотенциальны, то есть равноценны, и потому с успехом могут заменять друг друга.

Всех бихевиористов объединяла убеждённость в бесплодности понятия о сознании, в необходимости покончить с «ментализмом». Но единство перед общим противником — интроспективной концепцией — утрачивалось при решении конкретных научных проблем.

И в экспериментальной работе, и на уровне теории в психологии совершались изменения, приведшие к трансформации бихевиоризма. Система идей Уотсона в 30-х годах уже не была более единственным вариантом бихевиоризма.

Распад первоначальной бихевиористской программы говорил о слабости её категориального «ядра». Категория действия, односторонне трактовавшаяся в этой программе, не могла успешно разрабатываться при редукции образа и мотива. Без них само действие утрачивало свою реальную плоть. Образ событий и ситуаций, на которые всегда ориентировано действие, оказался у Уотсона низведённым до уровня физических раздражителей. Фактор мотивации либо вообще отвергался, либо выступал в виде нескольких примитивных аффектов (типа страха), к которым Уотсон вынужден был обращаться, чтобы объяснить условно-рефлекторную регуляцию эмоционального поведения. Попытки включить категории образа, мотива и психосоциального отношения в исходную бихевиористскую программу привели к её новому варианту — необихевиоризму.

1960-е годы

Развитие бихевиоризма в 60-х годах 20 века связано с именем Скиннера. Американского исследователя можно отнести к течению радикального бихевиоризма. Скиннер отвергал мыслительные механизмы и полагал, что методика выработки условного рефлекса, заключающаяся в закреплении или ослабления поведения в связи с наличием или отсутствием поощрения или наказания, может объяснить все формы человеческого поведения. Этот подход применялся американским исследователем к объяснению самых разнообразных по сложности форм поведения, начиная с процесса обучения и заканчивая социальным поведением.

Методы

Бихевиористами применялось два основных методологических подхода для исследования поведения: наблюдение в лабораторных, искусственно создаваемых и управляемых условиях, и наблюдение в естественной среде обитания.

Большинство экспериментов бихевиористы проводили на животных, затем установление закономерности реакций в ответ на воздействия окружающей среды перенесли на человека. Бихевиоризм сместил акцент экспериментальной практики психологии с исследования поведения человека на исследование поведения животных. Опыты с животными позволяли лучше осуществлять исследовательский контроль за связями среды с поведенческой реакцией на неё. Чем проще психологический и эмоциональный склад наблюдаемого существа, тем больше гарантии, что исследуемые связи не будут искажаться сопутствующими психологическими и эмоциональными компонентами. Обеспечить такую степень чистоты в эксперименте с людьми невозможно.

Позже эта методика подвергалась критике, в основном по этическим причинам (смотрите, например, гуманистический подход). Также бихевиористы полагали, что благодаря манипуляциям с внешними стимулами можно формировать у человека разные черты поведения.

В СССР

В СССР бихевиоризм, как и другие психологические направления, рассматривался как буржуазное извращение психологии. Особенно активно критиковал этот подход А. Н. Леонтьев. В основном его критика сводилась к обличению в биологизаторстве бихевиоризма и к тому, что бихевиоризм, по мнению Леонтьева, отрицал роль и вообще наличие внутренних ненаблюдаемых свойств (таких, как цели, мотивы, смысл, предубеждения и прочее) в поведении и деятельности человека.

В то же время к бихевиоризму были близки возникшие в России в 1910—1920-е годы рефлексология (объективная психология) В. М. Бехтерева, физиологическая теория условных рефлексов в поведении животных и человека И. П. Павлова, педологическая концепция активности поведения и деятельности личности А. Ф. Лазурского и М. Я. Басова и объективная психология П. П. Блонского.

Развитие

Бихевиоризм положил начало возникновению и развитию различных психологических и психотерапевтических школ, таких, как необихевиоризм, когнитивная психология, поведенческая психотерапия, рационально-эмоционально-поведенческая терапия. Существует множество практических приложений бихевиористской психологической теории, в том числе и в далёких от психологии областях.

Бихевиоризм значим в области педагогики. Так в системе образования США популярны подходы, основанные на идеях бихевиоризма, которые используются как для улучшения показателей — учебной успеваемости, дисциплины, посещаемости у всех детей, так и для инклюзии детей с ограниченными возможностями здоровья и проблемами с социализацией (например, с РАС) в общеобразовательные классы. Наиболее разработанным является прикладной анализ поведения — технологическая реализация функционального анализа поведения: методы разбора и изменения условий с целью коррекции поведения. Прикладной анализ поведения стал единственной конкретной методикой, рекомендуемой для применения в школах Законом о совершенствовании образования лиц с инвалидностью (Individuals with Disabilities Education Improvement Act, 2004).

Сейчас подобные исследования продолжает наука о поведении животных — этология, использующая другие методы (например, этология гораздо меньшее значение придаёт рефлексам, считая врождённое поведение более важным для изучения).

Бихевиоризм — Википедия

Материал из Википедии — свободной энциклопедии

Бихевиоризм (англ. behavior — поведение) — это систематический подход к изучению поведения людей и других животных. Он предполагает, что все поведение состоит из рефлексов, реакций на определенные стимулы в среде, а также последствий индивидуальной истории, таких как подкрепление и наказание, совместно с настоящим мотивационным состоянием индивида и контролирующими стимулами. Хотя бихевиористы, как правило, принимают важную роль, которую играет наследственность в предопределении поведения, они, прежде всего, фокусируются на средовых факторах.

Бихевиоризм сочетает элементы философии, методологии и психологической теории. Он появился в конце девятнадцатого века, как реакция на глубинную психологию и другие традиционные формы психологии, которые зачастую не справлялись с экспериментальной проверкой предсказаний. Первые производные бихевиоризма могут быть отслежены уже в 19 веке, когда Эдвард Торндайк открыл закон эффекта (процесс, включавший в себя усиление поведения посредством подкрепления).

В течение первой половины двадцатого века, Джон Б. Уотсон разрабатывал методологический бихевиоризм, который отвергал методы интроспекции и старался понять поведение, измеряя только наблюдаемое поведение и события. Но только в 1930-х, Б.Ф Скиннер предложил, что личные события, включая мысли и чувства, контролируются теми же переменными, что и наблюдаемое поведение. Это стало основой его философии радикального бихевиоризма^[1]. В то время как Уотсон и Павлов исследовали процедуры стимула-реакции классического обусловливания, Скиннер придавал значение контролирующей природе последствий и антецедентов (или дискриминативных стимулов), которые создают условия для поведения; техника стала известна как оперантное обусловливание.

Радикальный бихевиоризм Скиннера преуспел в области экспериментов благодаря неиспользованным ранее методам, которые открыли новые феномены. Но Скиннеровское уклонение от теорий ограничило его развитие. Теоретический бихевиоризм^[2], признал, что историческая система, организм, имеет состояние и обладает чувствительностью к стимулам и возможностью осуществлять реакции. На самом деле, сам Скиннер признавал возможность того, что он называл «латентными» реакциями людей, однако пренебрегал распространением этой идеи на крыс и голубей^[3]. Латентные реакции составляют репертуар, из которого происходит отбор последствиями^[4].

Прикладной анализ поведения^[5] (англ. applied behavior analysis, ABA) — научная дисциплина, использующая принципы радикального бихевиоризма для решения практических проблем. В основном, применение ABA известно как метод терапии для людей с нарушениями развития, прежде всего терапии расстройств аутистического спектра. Однако этот метод имеет широкий спектр применения, включая профилактику заболевания СПИДом^[6], сохранение природных ресурсов^[7], образование^[8] (в том числе для систематического повышения школьной успеваемости^[9]), геронтологию^[10], поддержание здорового образа жизни и физическую культуру^[11], промышленную безопасность^[12], изучение языков^[13], загрязнение природы^[14], медицинские процедуры^[15], воспитание детей^[16], использование ремней безопасности^[17], терапию при тяжёлых психических нарушениях^[18], спорт^[19], управление зоопарками и уход за животными^[20], управление организационным поведением и злоупотребление наркотиками^[21][22][23]. Более того, хотя бихевиоризм и когнитивные школы психологии могут не иметь теоретического согласия, они дополняют друг друга в когнитивно-поведенческой терапии, которая приносит пользу в лечении определенных патологий, включая фобии, ПТСР и аффективные расстройства.

Версии

Не существует универсально согласованной классификации, но за некоторыми направлениями закрепились названия:

• Методологический бихевиоризм: бихевиоризм Уотсона утверждает, что только публичные события (поведение индивида) можно объективно наблюдать, и, следовательно, личные события (мысли и чувства) следует игнорировать.^[1][24] Это направление стало основой для раннего подхода модификации поведения в конце 1970-х и начале 1980-х годов.

• Радикальный Бихевиоризм: бихевиоризм Скиннера теоретизирует, что необходимо принять во внимание процессы внутри организма, в особенности личные события (такие как мысли и чувства), и предполагает, чт

Бихевиоризм — это… Что такое Бихевиоризм?

Бихевиори́зм (англ. behavior — поведение) — направление в психологии человека и животных, буквально — наука о поведении. Это направление в психологии, определявшее облик американской психологии в начале 20-го века, радикально преобразовавшее всю систему представлений о психике. Его кредо выражала формула, согласно которой предметом психологии является поведение, а не сознание. Поскольку тогда было принято ставить знак равенства между психикой и сознанием (психическими считались процессы, которые начинаются и заканчиваются в сознании.), возникла версия, будто, устраняя сознание, бихевиоризм тем самым ликвидирует психику. Основателем данного направления в психологии был американский психолог Джон Уотсон.

Важнейшими категориями бихевиоризма являются стимул, под которым понимается любое воздействие на организм со стороны среды, в том числе и данная, наличная ситуация, реакция и подкрепление, в качестве которого для человека может выступать и словесная или эмоциональная реакция окружающих людей. Субъективные переживания при этом в современном бихевиоризме не отрицаются, но ставятся в положение, подчиненное этим воздействиям.

Во второй половине 20-го века бихевиоризм был замещен когнитивной психологией, которая с тех пор доминирует в психологической науке^[1]. Однако многие идеи бихевиоризма до сих пор используются в определённых направлениях психологии и психотерапии.

История

Одним из пионеров бихевиористского движения был Эдвард Торндайк. Сам он называл себя не бихевиористом, а «коннексионистом» (от англ. «connection» — связь).

То, что интеллект имеет ассоциативную природу, было известно со времен Гоббса. То, что интеллект обеспечивает успешное приспособление животного к среде, стало общепринятым после Спенсера. Но впервые именно опытами Торндайка было показано, что природа интеллекта и его функция могут быть изучены и оценены без обращения к идеям или другим явлениям сознания. Ассоциация означала уже связь не между идеями или между идеями и движениями, как в предшествующих ассоциативных теориях, а между движениями и ситуациями.

Весь процесс научения описывался в объективных терминах. Торндайк использовал идею Вена о «пробах и ошибках» как регулирующем начале поведения. Выбор этого начала имел глубокие методологические основания. Он ознаменовал переориентацию психологической мысли на новый способ детерминистского объяснения своих объектов. Хотя Дарвин специально не акцентировал роль «проб и ошибок», это понятие несомненно составляло одну из предпосылок его эволюционного учения. Поскольку возможные способы реагирования на непрестанно меняющиеся условия внешней среды не могут быть заранее предусмотрены в структуре и способах поведения организма, согласование этого поведения со средой реализуется только на вероятностной основе.

Эволюционное учение потребовало введения вероятностного фактора, действующего с такой же непреложностью, как и механическая причинность. Вероятность нельзя было больше рассматривать как субъективное понятие (результат незнания причин, по утверждению Спинозы). Принцип «проб, ошибок и случайного успеха» объясняет, согласно Торндайку, приобретение живыми существами новых форм поведения на всех уровнях развития. Преимущество этого принципа достаточно очевидно при его сопоставлении с традиционной (механической) рефлекторной схемой. Рефлекс (в его досеченовском понимании) означал фиксированное действие, ход которого определяется так же строго фиксированными в нервной системе способами. Невозможно было объяснить этим понятием адаптивность реакций организма и его обучаемость.

Торндайк принимал за исходный момент двигательного акта не внешний импульс, запускающий в ход телесную машину с предуготованными способами реагирования, а проблемную ситуацию, то есть такие внешние условия, для приспособления к которым организм не имеет готовой формулы двигательного ответа, а вынужден её построить собственными усилиями. Итак, связь «ситуация — реакция» в отличие от рефлекса (в его единственно известной Торндайку механистической трактовке) характеризовалась следующими признаками: 1) исходный пункт — проблемная ситуация; 2) организм противостоит ей как целое; 3) он активно действует в поисках выбора и 4) выучивается методом упражнения.

Прогрессивность подхода Торндайка по сравнению с подходом Дьюи и других чикагцев очевидна, ибо сознательное стремление к цели принималось ими не за феномен, который нуждается в объяснении, а за причинное начало. Но Торндайк, устранив сознательное стремление к цели, удержал идею об активных действиях организма, смысл которых состоит в решении проблемы с целью адаптации к среде.

Работы Торндайка не имели бы для психологии пионерского значения, если бы не открывали новых, собственно психологических закономерностей. Но не менее отчётливо выступает у него ограниченность бихевиористских схем в плане объяснения человеческого поведения. Регуляция человеческого поведения совершается по иному типу, чем это представляли Торндайк и все последующие сторонники так называемой объективной психологии, считавшие законы научения едиными для человека и остальных живых существ. Такой подход породил новую форму редукционизма. Присущие человеку закономерности поведения, имеющие общественно-исторические основания, сводились к биологическому уровню детерминации, и тем самым утрачивалась возможность исследовать эти закономерности в адекватных научных понятиях.

Торндайк больше чем кто бы то ни было подготовил возникновение бихевиоризма. Вместе с тем, как отмечалось, он себя бихевиористом не считал; в своих объяснениях процессов научения он пользовался понятиями, которые возникший позднее бихевиоризм потребовал изгнать из психологии. Это были понятия, относящиеся, во-первых, к сфере психического в её традиционном понимании (в частности, понятия об испытываемых организмом состояниях удовлетворённости и дискомфорта при образовании связей между двигательными реакциями и внешними ситуациями), во-вторых, к нейрофизиологии (в частности, «закон готовности», который, согласно Торндайку, предполагает изменение способности проводить импульсы). Бихевиористская теория запретила исследователю поведения обращаться и к тому, что испытывает субъект, и к физиологическим факторам.

Теоретическим лидером бихевиоризма стал Джон Бродес Уотсон. Его научная биография поучительна в том плане, что показывает, как в становлении отдельного исследователя отражаются влияния, определившие развитие основных идей направления в целом.

Девизом бихевиоризма стало понятие о поведении как объективно наблюдаемой системе реакций организма на внешние и внутренние стимулы. Это понятие зародилось в русской науке в трудах И. М. Сеченова, И. П. Павлова и В. М. Бехтерева. Они доказали, что область психической деятельности не исчерпывается явлениями сознания субъекта, познаваемыми путем внутреннего наблюдения за ними (интроспекцией), ибо при подобной трактовке психики неизбежно расщепление организма на душу (сознание) и тело (организм как материальную систему). В результате сознание отъединялось от внешней реальности, замыкалось в кругу собственных явлений (переживаний), ставящих его вне реальной связи земных вещей и включённости в ход телесных процессов. Отвергнув подобную точку зрения, русские исследователи вышли на новаторский метод изучения взаимоотношений целостного организма со средой, опираясь на объективные методы, сам же организм трактуя в единстве его внешних (в том числе двигательных) и внутренних (в том числе субъективных) проявлений. Этот подход намечал перспективу для раскрытия факторов взаимодействия целостного организма со средой и причин, от которых зависит динамика этого взаимодействия. Предполагалось, что знание причин позволит в психологии осуществить идеал других точных наук с их девизом «предсказание и управление».

Это принципиально новое воззрение отвечало потребностям времени. Старая субъективная психология повсеместно обнажала свою несостоятельность. Это ярко продемонстри

определение теории оперантного обусловливания и основы поведенческой психологии

Беррес Фредерик Скиннер — один из величайших психологов XX века. Его книги достойны отдельного повествования. Этот выдающийся человек был удостоен множества наград и премий. Включая премию Торндайка.

Одними из самых известных книг являются «Бихеворизм» Скиннера и «По ту сторону свободы и достоинства».

Кто такой Скиннер?

Выдающийся американский психолог, живший в XX веке. Он внес значительный вклад в развитие бихевиоризма. Наибольшую известность приобрел благодаря своей теории оперантного обусловливания. Кроме достижений в психологии, Беррес Скиннер был прекрасным изобретателем. Одним из изобретений ученого является ящик, названный в его честь — ящик Скиннера. Эта конструкция предназначена для изучения принципов оперантного научения.

Скиннер стал первопроходцем в работе функционального анализа. Именно он предложил его в качестве метода исследования поведения.

Известно, что в 1958 году знаменитому психологу была вручена премия «За выдающийся вклад в развитие науки». И вручила эту премию Американская Психологическая Ассоциация. Отмечалось, что мало кто из психологов Америки смог внести такой значительный вклад в развитие психологии.

В 1972 году эта же Ассоциация признала Берреса Фредерика Скиннера самым выдающимся психологом XX века. Вторую строчку в ту пору занял З. Фрейд.

На счету знаменитого психолога сотни статей и несколько десятков научных книг.

Теория бихевиоризма Скиннера — это прорыв в науке психологии. И она будет рассмотрена ниже.

Что такое бихевиоризм?

С английского behavior слово переводится как «поведение». Таким образом, бихевиоризм Скиннера — это не что иное, как изучение поведения под воздействием определенных факторов окружающей среды.

Оперантное поведение

Оперантный бихевиоризм Скиннера, или оперантное поведение — это какие-либо действия, направленные на достижение определенной цели. Оно находится под действием предшествующих факторов и последствий.

Таким образом, теория оперантного обусловливания следующая: процесс обучения, основанный на действиях предшествующих факторов и последствий.

Последствия формируют оперантное поведение. И следовательно, его частота в будущем увеличивается или уменьшается.

Предшествующие факторы влияют на проявление поведения в настоящем времени.

Кратко о бихевиоризме Скиннера: формирование оперантного поведения происходит в следствие «оперирования последствиями». То есть создаются определенные условия в окружающей среде.

Создание условий

Эти условия, согласно бихевиоризму Скиннера, создаются с помощью положительных или отрицательных усилений (подкреплений). Положительное подкрепление усиливает проявление того или иного поведения в дальнейшем. Отрицательное, наоборот, гасит его.

К примеру, ребенок постоянно капризничает в магазине. Мама покупает ему шоколадку или игрушку, малыш прекращает свои капризы. Шоколадка и есть положительное подкрепление в данной ситуации для маленького капризули. У него уже выработался четкий алгоритм поведения, и ребенок знает, что стоит ему начать истерику в магазине, он получит за это своеобразное усиление.

Иной пример. Ребенок закатывает истерику в магазине. Мама игнорирует. Ребенок еще сильнее кричит, пытается упасть на пол и биться в истерике. Мама сильно шлепает его и уводит из магазина, ничего не купив. Во второй раз малыш опять включает такую систему поведения, и опять получает шлепок. Вряд ли на третий раз ему захочется быть отшлепанным. Ребенок начинает вести себя спокойно в магазине, не пытаясь капризничать. А почему? Потому что шлепок — отрицательное подкрепление. И малышу не нравится этот метод, поэтому он будет стараться избежать его в дальнейшем.

Усиление поведения

Принцип усиления поведения — это процесс, который происходит в окружающей среде, после того, как поведение уже образовалось и проявилось.

Усиление происходит сразу после проявления поведения.

Положительное усиление — это проявление стимула после демонстрации поведения. Оно приводит к его усилению в будущем.

Отрицательное усиление — это стимул, который дается сразу после проявления поведения, и снижает его последующую возможность возникновения.

Согласно оперантному бихевиоризму Скиннера, отрицательное усиление — это освобождение. Получив его однажды, человек в дальнейшем будет стремиться освободиться от усиления неприятного стимула.

Виды процессов усиления

Бихевиоризм Б. Скиннера говорит о двух видах данных процессов: непосредственные и опосредственные. Первые являются процессами, при которых задействованы внешние раздражители окружающей среды, имеющие непосредственное влияние на человека. Они, в свою очередь, подразделяются на:

1. Положительные — внимание, сон, еда.
2. Отрицательные — избегание неприятного человека.

Непосредственные процессы — автоматические. Они, как и опосредственные подразделяются на положительные и отрицательные.

Процессы ослабления поведения

Бихевиоризм Скиннера включает в себя и процессы ослабления. Что это такое? Это процесс наказания или ослабления, который происходит после того, как поведение проявилось. И приводит он к ослаблению нежелательного поведения в будущем.

Данные процессы подразделяются на положительные и отрицательные.

Положительное ослабление — процесс, при котором после проявления поведения предоставляется неприятный стимул, приводящий к уменьшению и/или сокращению поведения в будущем.

Отрицательное ослабление — процесс ликвидации приятных стимулов после демонстрации нежелательного поведения, для того, чтобы проявление поведения в будущем снизилось или сократилось.

Предшествующие факторы

К одной из стадий бихевиоризма Скиннера относятся различные стимулы и мотивационные операции.

Мотивационные операции увеличивают или уменьшают эффективность того или иного стимула для усиления или ослабления поведения. Подразделяются на побуждающие и подавляющие.

Побуждающие повышают мотивационную ценность. А значит, вероятность возникновения поведения увеличивается.

Подавляющие, в свою очередь, понижают мотивационную ценность стимула, уменьшая вероятность возникновения того или иного поведения.

Стимулы

Они оказывают влияние на поведение вследствие прошлого опыта. Их можно разделить на три варианта.

1. После поведения произойдет усиливающее последствие.
2. Усиливающего последствия не произойдет.
3. Произойдет неприятное последствие, которое приведет к ослаблению поведения в будущем.

То есть, первый вариант — это побуждающее воздействие. Поведение будет происходить с большей вероятностью, так как оно усиливалось в прошлом в присутствии данного стимула.

Второй вариант — подавляющее воздействие. Поведение не будет происходить, так как в прошлом, при воздействии данного стимула, произошел процесс гашения.

Третий вариант — запрещающее воздействие. Поведение не будет происходить потому, что в прошлом в присутствии данного стимула появился неприятный стимул, который ослабил это.

Радикальный бихевиоризм Скиннера

Чтобы понять, что это такое, нужно знать его отношение к теории З. Фрейда. Скиннер считал, что тот сделал колоссальное открытие относительно того, что человеческое поведение, по большей мере, обусловлено бессознательными причинами. Однако в корне не соглашался с Фрейдом по поводу его изобретения психического аппарата и сопутствующих процессов для объяснения поведения человека.

По мнению Скиннера, процессы поведения не имеют ничего общего с поведением. Психические звенья создают лишь проблему для объяснения поведения.

Скиннер считал, что рефлекс — это понятие соотношения между стимулом и ответом на этот стимул. Таким образом, если организм получает подкрепление за свое поведение, то происходит его усиление. Организм запоминает их, и соответственно, идет заучивание и становление определенного вида поведения. Если же подкрепление отсутствует, то поведенческие акты, ничем не подкрепленные, исчезают из репертуара поведения организма.

Это можно назвать рефлекторным поведением или невольным. Его основное отличие от оперантного в том, что последнее нельзя вызвать. Оно добровольное. А рефлекторное поведение вызывается тем или иным стимулом, неважно, условным или безусловным. Эта теория совпадала с мнением русского ученого И. Павлова.

Управление человеком

Воспитание в концепции бихевиоризма Б. Скиннера основано на том, что личность человека — это совокупность физических реакций, возникающих при наличии предшествующих факторов и последствий.

Человеческое поведение формируется согласно подкреплениям. Чаще всего, на основе положительного. Может формироваться и под воздействием отрицательного подкрепления.

Зная это, поведением человека можно управлять, основываясь на:

1. Положительном подкреплении верных реакций. Это способствует их закреплению в поведении личности.
2. Субъективной ценности подкрепления. То есть исходя из того, что является наиболее стимулирующим для данной личности.
3. Оперантное обусловливание. Личность знает, что за ее поведением может последовать отрицательное подкрепление. Чтобы избежать негативных последствий, человек вполне способен отказаться от конкретного вида поведения.
4. Субъективная вероятность последствий. Если человек осознает то, что вероятность возникновения отрицательного подкрепления от его действий мала, он готов рисковать.
5. Подражание. Людям свойственно бессознательное подражание тем, кого они считают своим авторитетом.
6. Тип личности. Управлять теми, кто склонен перекладывать ответственность за свои поступки и действия на других людей и жизненные обстоятельства, гораздо легче. Такой тип личности называется экстерналами. Интерналы, наоборот, берут всю ответственность за происходящее с ними только на себя.

По ту сторону свободы и достоинства

Говоря о Скиннере, с

Бихевиоризм: его сильные и слабые стороны

Как мы уже изучали в нашем классе экспериментальной психологии, история психологии как отдельной профессии и области науки очень интересна. В соответствии с этим, различные теории делали акцент на том, сколько из них было разработано разными экспертами. Пришли психодинамические теории, поведенческие, когнитивные, межличностные и многие другие.

Чтобы связать с нашим ранее обсуждавшимся модулем о поведении, позвольте мне сосредоточиться на его сильных и слабых сторонах как теории, объясняющей поведение и адаптацию к обучению.

Сильные стороны бихевиоризма

• Поведение основано на наблюдаемом поведении , поэтому при проведении исследования легче количественно оценить и собрать данные и информацию. Поскольку исследования и эксперимент являются очень мощным инструментом в предоставлении объяснений и четких свидетельств определенного явления, ранние теоретики и сторонники бихевиоризма гордились тем, что инициировали исследования наблюдаемых форм поведения, а не тех, которые нельзя наблюдать и измерить (например, бессознательное и подавленное сексуальное поведение). желания как основы психодинамической теории).

• Эффективные терапевтические техники, такие как интенсивное поведенческое вмешательство , анализ поведения , экономия токенов и дискретное пробное обучение — все они уходят корнями в бихевиоризм. Эти подходы часто очень полезны для изменения неадаптивного или вредного поведения как у детей, так и у взрослых. Многое было сказано о ценности подкреплений, таких как награды, наказания, принцип Премака и другие, когда дело касается облегчения обучения.В заключение, если эти методы правильно использовать и продумать, это поможет в изучении вещей. В противном случае это будет контрпродуктивно.

Критика бихевиоризма

• Многие критики утверждают, что бихевиоризм — это одномерный подход к пониманию человеческого поведения, и что поведенческие теории не учитывают свободную волю и внутренние влияния, такие как настроение, мысли и чувства. Как сказал нам мой профессор, бихевиоризм имеет тенденцию быть «поверхностным» или поверхностным в объяснении поведения и обучения.Он учитывает только то, что можно наблюдать и измерить, на самом деле существуют различные невидимые аспекты человека, которые очень важны для его или ее личности и способностей к обучению.

• Поведенчество не учитывает другие типы обучения , особенно обучение, которое происходит без использования подкрепления и наказания. Как можно заключить из представленной теории, большая часть человеческого поведения и способностей к обучению была приписана влиянию внешних факторов, которые служат подкрепляющими или карательными средствами.Как оспаривают другие сторонники, такие как Альберт Бандура, не все можно объяснить внешним влиянием, как уже упоминалось. Тем не менее, есть много разных способов.

• Люди и животные могут адаптировать свое поведение при введении новой информации , даже если предыдущий образец поведения был установлен посредством подкрепления. Это только говорит о том, что независимо от того, какому поведению человек научился в прошлом с помощью системы подкрепления, он все еще может модифицировать и / или изменить его, когда новые обстоятельства предлагают новую информацию.Я считаю, что это правда, потому что у нас также есть процесс вымирания . Продолжая жить, мы столкнемся с еще большим количеством возможностей для обучения.

Бихевиоризм в целом оказал нам большое влияние в области образования и психологии. Мы никогда не можем просто отрицать тот факт, что некоторые из наших убеждений и подходов к жизни коренятся в этой совокупности знаний. В конце концов, я должен сказать, что ни одна теория никогда не сможет полностью объяснить, как мы ведем себя и учимся в контексте меняющейся среды.Другие теории были разработаны целенаправленно, потому что их сторонники действительно нашли значение. Теперь нам необходимо выйти из коробки, включить и синтезировать влияние этих многочисленных теорий.

Дай бог здоровья всем! Удачного обучения! 😀 😀 😀

Артикул:

Кендра, Вишня. Учебное пособие: Бихевиоризм. Получено 23 июня 2013 г. с http://psychology.about.com/od/psychologystudyguides/a/learning_sg.htm

.

Нравится:

Нравится Загрузка…

Связанные

Эта запись была размещена в разделе «Размышления, идеи и реализации». Добавьте в закладки постоянную ссылку.

Бихевиоризм против иннатизма — SLS302

Примерно в год дети будут произносить слово, имеющее значение, и это будет знаком того, что они начинают изучать или осваивать язык. Многие исследователи сделали, как и почему дети учат язык. Итак, существует множество теорий для изучения первого языка, которые мы рассмотрели в начале этого семестра.Затем мы поговорили о теориях бихевиоризма и иннатизма. Бихевиоризм заключается в том, что люди изучают язык, подражая людям, которые их окружают. Иннатизм считал, что люди обладают врожденной способностью к изучению языка, когда они родились, другими словами, люди биологически запрограммированы на изучение языка. Могут ли эти теории применяться к овладению вторым языком? По словам Лайтбауна, «некоторые из теорий, которые были предложены для объяснения прогресса в развитии второго языка и конечных результатов».(2013)

В статье Крашена он выдвинул пять гипотез, касающихся овладения вторым языком. Эти гипотезы продемонстрировали иннатизм в овладении вторым языком. Различие между приобретением и обучением гласит: «Взрослый может получить доступ к тому же естественному« устройству для овладения языком », что и дети». И он объяснил эту разницу в том, как выучить язык и выучить язык. Остальные теории в статье связаны с врожденной теорией. В частности, гипотеза монитора очень похожа на то, как дети учат язык.

Эти гипотезы мне очень интересны. Некоторые части гипотез были бы правдой, но с некоторыми частями этих гипотез трудно полностью согласиться. У людей есть «устройство для изучения языка», но я не уверен, что это устройство работает для второго языка. Потому что я думаю, что работа над разработкой — это когда от людей требуется выучить язык. И еще я думаю, что то, как они учат второй язык, относится к бихевиоризму. Я наблюдал за многими уроками японского языка в качестве репетитора, и способ обучения — это имитация или повторение учителей, и ученики пытаются запомнить это.Я не уверен, что учебный процесс эффективен или нет. Но даже если у детей есть «устройство для овладения языком», они будут изучать язык, наблюдая, как взрослые или окружающие используют его.

Крашен, С. (1982). Теория усвоения второго языка. Принципы и практика в овладении вторым языком (стр. 9-32).

Лайтбаун, П. М. и Спада, Н. (2013). Как изучаются языки (4-е изд.). Oxford: Oxford University Press, Ch.1, pp. 5-29 Ch.4, pp. 103-108. [L&S]

Нравится:

Нравится Загрузка…

12 марта 2015 г. aeri

История теорий в психологии (PSYC 493) »Гуманизм против бихевиоризма — эмпиризм против рационализма?

Я замечаю тенденцию в течение семестра, и она, вероятно, не ограничивается только гуманизмом и бихевиоризмом. С тех пор, как возник спор между эмпиризмом (опытом) и рационализмом (разумом), кажется, что он продолжает проявляться в той или иной форме на протяжении всей истории. Еще до того, как бихевиоризм стал механизмом, своего рода предшественником, который предполагал, что человек подобен машине (с чем может согласиться бихевиоризм в том, как человек может «программироваться» посредством обусловливания), оба из которых относятся к опыту.Когда вы разбиваете позицию обычного бихевиориста, кажется, что это наводит на мысль, что человек — это своего рода чистый лист, который либо воздействует на окружающую среду, либо воздействует на нее. Ничто в этом, кажется, не подразумевает, что до этих «операций» в человеке что-то есть, и, кажется, утверждает, что любая субстанция, стоящая за человечеством, является результатом последствий или событий, которые произошли в жизни отдельных людей, заставляя их вести себя так в котором они это делают.

Противодействием этому на данный момент кажется гуманизм (хотя Психоанализ также подходит).Больше всего мое внимание привлекла фраза Абрахама Маслоу о том, что «любой, у кого есть ребенок, не может быть бихевиористом», — комментарий, который прямо противоречит позиции бихевиориста / эмпирика. Вместо этого он настаивает на том, что люди не рождаются с чистого листа, просто ожидая, когда их наполнят опытом или будут обусловлены, что мы рождаемся с чем-то, что уже внушено нам. Психоанализ, безусловно, соответствовал бы этому типу мышления, делая упор на бессознательное, силу, которая почти постоянно требует мгновенного удовлетворения (которое не кажется изученным, но скрытым).