Когда умерла мама: Как Covid-19 разделил жизнь моей семьи на «до» и «после» — Особое мнение — Новости Санкт-Петербурга

«Всё кончено, твоей мамы больше нет». Потерявшие близких и их истории

В Казахстане, где коронавирусом заражены десятки тысяч людей, сообщения в социальных сетях напоминают вести с фронта: постоянно появляется информация о новых смертях. Люди пишут, что больные в критическом состоянии умирают за нескольких часов, иногда прямо в машинах скорой помощи, из-за отсутствия мест в переполненных больницах. В госпиталях не хватает аппаратов вентиляции легких, кислородных баллонов и лекарств, неотложки не прибывают на вызов. Это истории людей, чьи близкие скончались от коронавируса, а также пневмонии, эпидемия которой происходит в стране «параллельно» с распространением COVID-19 (эти случаи с недавнего времени считают «возможным случаем коронавируса», но в статистику COVID-19 не включают).

«НА ВСЮ БОЛЬНИЦУ ОДИН ГАЕЧНЫЙ КЛЮЧ»

Айжан Дюсенова — жительница города Караганды. Ее 51-летний брат Кайрат Дюсенов скончался от двусторонней пневмонии 3 июля. Его легкие были поражены на 100 процентов.

Брат начал болеть 16 июня. У него поднялась температура. Сначала обратились к семейному врачу в поликлинике, к которой мы прикреплены. «У вас просто ОРВИ», — сказал тот и ушел. Дали парацетамол и аспирин. Брат начал лечиться. Постоянно поднималась температура. Врач сказал, что будет звонить и лечить на дому. Но никто так и не позвонил. Потом сказали вызвать скорую. Неотложка вообще не приезжала. 23 июня ему стало хуже. У него одышка пошла. В 14:00 вызвали скорую. Они пришли только в 22:00 вечера и спрашивают: «А где пациент? Он уже умер, что ли?»

Житель Караганды Кайрат Дюсенов.

Мы сами повезли его в поликлинику. Сами сделали компьютерную томографию платно. КТ показала, что у него 100-процентное поражение легких. А человек ходит сам. В тот же вечер мне позвонил племянник и говорит: «Папа задыхается, скорая не приезжает». Я приехала и забрала его на такси. Сперва не знала даже, куда везти его. По городу возила. Потому что все больницы говорили, что не принимают, что «только скорой».

В итоге я повезла его в Карагандинскую областную клиническую больницу. Они не хотели меня пускать даже. Я забежала, когда двери были открыты и сказала: «Возьмите моего брата. Я отсюда не уйду, пока не положите его». Его приняли все-таки. Брат разговаривал, был в сознании, но речь была несвязная, так как у него было полное поражение легких. Врачи спрашивали о контактах с зараженными коронавирусом. Оказывается, были. Он четыре дня был в командировке. Проверял объекты железной дороги. Он ревизором работал. Один парень только в конце командировки сказал, что у него мать болеет коронавирусом. Через неделю все, кто был с ним в командировке, заболели.

Вот мой брат тоже заболел. Его должны были сразу проверить. Он сказал врачам из поликлиники, что он контактный. А они ему: «У вас просто ОРВИ» — и отправили домой.

23 июня мы его еле положили в больницу. 25-го утром ему сказали, что у него положительный анализ на коронавирус.

Такой ключ просил принести в больницу Кайрат Дюсенов для подключения кислородного баллона.

Его изолировали, положили в отдельную палату. И вообще ничего не предпринимали. Целых два дня, 25 и 26 июня, его не лечили. Он просто лежал. Ему кислородную подушку дали и сами не заходили туда: все боялись. По протоколу его сразу должны были начать лечить. Мы с ним по WhatsApp’у общались. Он мне пишет: «Мне ничего не дают, лекарства не дают». Я ходила в больницу. Никто, кроме медсестер, не выходил. Врача нет. Не знала, у кого спросить, почему его не лечат. Все говорят: «Мы не знаем, не знаем».

После того как мы положили брата, пошел поток людей с пневмонией, они бесконечно поступали в эту больницу. Ажиотаж начался. Брат писал, что медсестры ему говорили: «Ой, мы про вас забыли». Не успевали, наверное, но как можно про человека забыть? Я говорю: «Ты по баллону стучи, чтобы тебя слышно было». В туалет он хотел, никто его не водит. «Айжан, я в туалет хочу, в туалет хочу», — говорил он. Я сказала ему, чтобы он попросил утку, не стыдился. «Ты же как на войне. Сам себя спасаешь», — сказала я.

За кислородным баллоном нужно следить, потому что он холодный. Его дают временами. Нужно переключать. Оказывается, на всю больницу один гаечный ключ, чтобы переключать. Он мне в девять часов пишет: «Айжан, принесите мне гаечный ключ, потому что в течение дня я пять раз чуть не умер от [нехватки] этого кислорода».

Я через знакомых начала искать места в реанимации. Звоню: «Ему ничего не делают. Умирать его оставили в палате». В тот же день его еле положили в реанимацию.

Врач сказал мне, что нужно найти лекарство «Актемра» (иммунодепрессор). Начали искать его по всему Казахстану. Нет. Нашли только в Турции. Капсула стоила 600 тысяч тенге. Мы собирали деньги по всем родственникам, друзьям. За день собрали два миллиона тенге. Нашли человека, который сможет привезти в Алматы. Из Алматы отправили в столицу. Оттуда встретили сами на машине. Привезли лекарства в Караганду. Начали ему колоть. 2 июля нам сказали, что ему очень хорошо стало. Мы так обрадовались. «Сам Бог помог нам», — думали мы.

Но врачи не учли, что нужны дополнительные препараты против тромбов, чтобы разжижать кровь. 3 июля в 16:30 он скончался из-за тромбоэмболии. Температура у него спала. Но давление периодически поднималось. Это первые звоночки о том, что тромбы начали появляться. Любой нормальный врач понял бы это. Ему надо было разжижать кровь. Они этого не делали. Потом я врачу писала: «Ни один реаниматолог, никто не вышел, не сказал, от чего умер мой брат. Если вы не хотите, чтобы я искала правды и не подавала в суд, объясните мне нормально». Она мне намекнула, что «не все врачи квалифицированны».

Больница совершенно не была готова. Врачи совсем молодые. Нам даже говорили, что его не смогли положить на живот, потому что он грузный. Десять дней он лежал в реанимации. И ровно десять дней я звонила в кол-центр. Никакой связи не было с ним. Мы не знали, что с ним делают. Он без легких держался десять дней. Уверена на 100 процентов, что его можно было спасти.

Тела умерших в карагандинской клинике. Фото предоставлено родственниками Кайрата Дюсенова.

А потом мы два дня не могли забрать его тело. Они в морг его не увезли — «он грузный». Каталка же есть?! Они не на себе его несут. Два дня лежал в черном мешке в больнице. Мы заплатили 200 тысяч тенге, чтобы тело продезинфицировали и помыли по мусульманским законам. И нам сказали: «5 июля вам его отдадут в мешке, посмотрите лицо и похороните». 5 июля мы поехали в морг. Они сказали, что нашего брата не отправили еще. И мы начали искать его тело. Поехали в больницу. В больнице его с трудом нашли. Там сказали, что в ту ночь скончались 59 человек. Мы его похоронили на обычном кладбище.

У него остались трое детей: двое сыновей и дочь. Младшему сыну 14 лет. Ему особенно тяжело. Он плачет. Говорит: «Айжан-тате, не верю, что папы нет». Что мне ответить? Мне самой не верится…

«СТАЛО ХУЖЕ ПОСЛЕ АНТИБИОТИКОВ»

Айнур Ергали —​ дочь 55-летнего жителя Шымкента Ергали Шырманбаева, скончавшегося от пневмонии.

Отец заболел 29 июня, и мы вызвали скорую помощь. Они сказали, что у него ангина, и сделали ему укол. После этого он чувствовал себя хорошо. Сильно не болел. Потом ему снова стало плохо, начались проблемы с дыханием. Приехала скорая помощь и увезла его в школу, где открыли стационар. Там были только кровати. Не было ни врачей, ни лекарств, ни аппаратов. Сотрудники стационара вернули его обратно, сказали, что он в тяжелом состоянии и они не могут его принять. Через одного врача в стационаре договорились, чтобы его повезли в клиническую больницу. Там тоже пришлось некоторое время подождать у входа, потому что его не хотели принимать из-за тяжелого состояния. В итоге приняли и сказали, что подключат к аппарату [ИВЛ].

Но в тот день так и не подключили. Отец позвонил утром и попросил привезти специальный шланг. Сказал, что без этого шланга его не могут подключить к аппарату. Я целый день ходила по Шымкенту в поисках, но так и не смогла найти. Сказали, что по городу нет. Искала в Алматы. Но и там не было.

Житель Шымкента Ергали Шырманбаев.

На следующий день отца перевели в отделение реанимации и подключили к аппарату. Ему стало лучше. Когда он говорил с нами по телефону, голос звучал бодро. Врач сказал, чтобы мы принесли антибиотик «Монепрам». Все лекарства я доставила ему лично. Мы обошли весь Шымкент и с трудом нашли. Однако после системы, уколов и антибиотиков отцу стало хуже. Вечером, когда мы говорили с ним по телефону, он сказал, что эти лекарства, которые ему дают, кажется, ему не подходят. Мы попытались его успокоить и сказали: «Возможно, они так действуют, вы должны выздороветь». На следующий день мы едва слышали его голос. Во второй половине дня он скончался.

Антибиотики, которые ему кололи, оказывается, способствуют накоплению жидкости в легких. Каждый человек реагирует на них по-разному. Они всех лечат одинаково. Не смотрят, принимает организм человека эти антибиотики или нет. Если бы отца можно было вылечить без аппарата, я бы забрала его оттуда. До сих пор жалею, что не сделала этого. Санитар пожилого возраста рассказал мне плача, что был рядом с отцом. «Я дал ему воды, чай. Умер у меня на руках. Сказал, что уколы и система отрицательно сказались на его самочувствии», — рассказал он.

Отец на своих ногах зашел в больницу и отделение реанимации. Он был водителем грузовика. Никогда не болел. Я бы поняла, если бы ему было 80 лет и он был прикован к постели. Ему было всего 55 лет, был в расцвете сил. Я виню врачей в смерти отца. Хотела найти виновных и дойти до конца. Но не захотела, чтобы трогали тело отца. Аллах всё видит. Многие плакали и говорили, что их отцы, матери, братья скончались из-за лекарств, назначенных врачами.

Я негодую из-за отсутствия квалифицированных врачей и неготовности наших властей. В школе открыли стационар. Там не было ни лекарств, ни шлангов. Почему моего отца перевозили из одного места в другое? Понимаю, что нет мест. Люди умирают, не доезжая до больниц. Но почему нет мест? Куда тратятся выделенные деньги? Я ежемесячно плачу налоги. В прошлый раз сдавала деньги на благотворительность. Почему народ должен собирать деньги на аппараты? В правительстве заявляют, что «всё делают». Неужели должно погибнуть столько людей, чтобы они зашевелились?

«Я НЕ ВИНЮ ВСЕХ ВРАЧЕЙ»

Айжан Ергешова и Ербол Толебаев —​ дети 51-летней жительницы Шымкента Аманкуль Агабаевой, которая работала медсестрой. Они утверждают, что сотрудники больницы подключили другого больного к кислородному баллону, который они купили для матери. Так Айжан и Ербол описывают подробности того дня.

Айжан Ергешова: 3 июля у матери начало болеть горло. Она лечилась, но лучше ей не становилось. 7 июля ей сделали рентген. Сказали, что у нее двусторонняя пневмония. Температуры и кашля у нее не было. Она нормально дышала, только слабела. Ее всё время клонило в сон. Ей становилось хуже, и мы вызвали скорую помощь. В скорой ответили, что больницы не принимают. Мы повезли ее в стационар, купили все лекарства. Ждали до утра. Заместитель главного врача сказал, что мать в срочном порядке нужно подключить к аппарату ИВЛ. На частной скорой помощи мы поехали в новую инфекционную больницу в микрорайоне Асар. Мы умоляли врачей и добились, чтобы маму положили в отделение реанимации.

Я пять часов простояла у входа в отделение, чтобы узнать состояние матери. Разве ее не должны были подключить к аппарату ИВЛ, спрашивала я у проходящих врачей. Сказали, что «нет». Вышел реаниматолог и спросил, какие лекарства у нас есть. Мы утром купили необходимые лекарства на сумму более 300 тысяч тенге. Отдали их. Ночь провели у больницы. Среди ночи поднялась шумиха. Сказали, что закончился кислород. Люди начали заносить в больницу баллоны. Мы начали выяснять, что происходит. Они заносили баллоны с кислородом для своих родственников. Мы купили один за 250 тысяч тенге. Вручили баллон санитару. Он сказал, что подключил кислород.

Айжан Ергешова, дочь Аманкуль Агабаевой.

Настало утро. Врач сказал, что мать хорошо себя чувствует. Спустя какое-то время люди снова зашумели: закончился кислород. Мы не могли стоять на одном месте. Ночью нам удалось купить защитную форму. Брат надел ее и зашел в отделение. В отделение реанимации он увидел мать: она была без сознания. Не было ни врача, ни баллона с кислородом, который мы купили. Мы не знаем, кто и когда взял баллон. Пока брат пытался подключить второй баллон, мама умерла.

Ербол Толебаев: Когда я зашел в больницу, мать лежала без сознания. У нее двигались веки, и чувствовалось, что она жива. Она была между жизнью и смертью. Я начал кричать, медсестра нашла купленный нами кислород и подключила к нему мать. Кислорода было мало. Я выбежал на улицу, чтобы занести второй баллон, но она не выдержала. Скончалась… Если бы не забрали тот кислород, трагедии бы не произошло.

Для того чтобы протянуть кислород в больницу, требуется 18 миллионов тенге. Для государства это не такие уж большие деньги. Акимат провел тендер, чтобы таскать баллоны туда-сюда. Я не говорю, что кислород может вылечить людей, но он может помочь спасти больных. Когда я зашел в отделение, чтобы увидеть мать, там в двух палатах лежали около 30 человек. Среди них были и те, кто дышал самостоятельно. Но я не увидел ни врачей, ни медсестер возле больных. Многие задыхались от нехватки кислорода.

Когда выходил оттуда, увидел лежащих в коридоре скончавшихся людей. Им даже лица не прикрыли. А перед больницей разбили газоны, установили фонтан. Зачем это больным, которые мучаются из-за нехватки кислорода? Почему бы на эти деньги не построить кислородную станцию? Это бы спасло жизни стольким людям.

Аманкуль Агабаева.

Айжан Ергешова: Мама скончалась из-за отсутствия лекарств и кислорода в больнице. Я написала в соцсети, как всё произошло. Между тем в акимате продолжают утверждать, что у них «всё есть». Это издевательство, равноценно плевку в лицо. В управлении здравоохранения сказали, что «сделали всё возможное». Это неправда. Если матери кололи лекарства, то это были купленные нами лекарства. Нам даже извинения не принесли. Ищут виновных везде. Обвиняют участкового врача, врача скорой помощи.

Самое главное — не признают существование проблемы, утверждая, что «всё есть». Если бы с самого начала сказали, что примут и будут смотреть за ней, и попросили бы принеси свои лекарства и кислород, я бы десять баллонов с кислородом привязала к изголовью ее кровати. Если бы они сказали, что не будут смотреть за ней, а будут только уколы ставить, я бы сама смотрела. Они не признают этого. Из-за этого столько горя происходит в семьях.

После поста о кончине матери я получаю тысячи писем каждый день. Люди пишут, как были убиты их матери, отцы и братья в больницах из-за нехватки кислорода. Мы бы не плакали так, если бы наша мать скончалась подключенной к кислороду, который мы купили. Мы боремся за правду, которую видели своими глазами. В день смерти моей матери из отделения интенсивной терапии вынесли тела еще трех человек. Если бы там был кислород, этого бы не случилось.

Мама работала медсестрой с 1988 года. Когда тысячи людей становились в очередь перед процедурными кабинетами во время карантина, она помогала всем и ставила уколы. Скончалась сама, спасая жизни.

Я не виню всех врачей. Однако ответственность за эту смерть несут не только медицинский персонал, главный врач больницы, которые дежурили в тот день, но и акимат, и управление здравоохранения. Они несут прямую ответственность за смерть тех, кто покинул мир в ту ночь и тот день. Мы впервые всей семьей протянули руки к правительству с просьбой спасти нашу мать. До этого мы лечились в частных клиниках. Из-за карантина клиники были закрыты.

Нас в семье четверо детей. Самой младшей сестре — восемь лет. Мы еще не сообщили ей о кончине матери. Теперь, если понадобится, я дойду и до столицы. Я не успокоюсь, пока не найдут виновных и не привлекут их к ответственности. Потому что я, мой младший брат и даже восьмилетняя сестра придут в себя, но наш отец сломлен. Он прожил с матерью 32 года. Это тяжело.

«ОНА УМРЕТ, НАС БУДЕТЕ ОБВИНЯТЬ»

Гульнур Кунжарыкова —​ дочь 59-летней жительницы Шымкента Курманкуль Кунжарыковой, скончавшейся от пневмонии. Она говорит, что потеряла время, пока искала больницу, которая приняла бы ее мать.

26 июня маме стало плохо, она не могла дышать. Около девяти часов утра мы вызвали скорую помощь. Они сказали, что ее надо везти в больницу. В карете скорой помощи ничего не было. Когда я звонила, сообщила, что моя мать тяжело больна, попросила прислать машину с оборудованием. Но в ней не было даже носилок. Мы позвали людей с улицы, положили маму на покрывало и спустили с третьего этажа.

Нас повезли в инфекционную больницу в микрорайоне Асар. Однако заведующий отделением не принял нас. «Уезжайте, мест нет. Почему вы все сюда едете?» — возмущался он. Мы около часа простояли у входа, умоляя принять нас. Маме было очень плохо. Оттуда мы маму повезли в провизорный центр на улице Диваева. Там тоже простояли около часа у входа и с трудом добились приема. Вышел заведующий и сказал: «Она в тяжелом состоянии. Мы ничем не можем ей помочь. Здесь нет ни лекарств, ни аппаратов, увозите ее отсюда». Там мы решили вызвать «нормальную скорую помощь». Простояли 15 минут. Нам вообще никто не ответил.

Курманкуль Кунжарыкова.

Затем поехали в инфекционную больницу близ рынка «Айна». Когда мы подъехали, перед больницей стояло шесть-семь карет скорой помощи. Двери были закрыты. Никого не принимали. Мы простояли у входа еще два часа. Мать находилась в критическом состоянии. Я сидела у ног. У нее было даже не затрудненное дыхание, она совсем задыхалась. Медик бригады скорой помощи нам сказали: «Мы каждый день забираем людей в таком состоянии и ездим по больницам в поисках места. Так люди и умирают в скорой».

Мы снова начали звонить во все больницы. В итоге сказали, чтобы везли в новую инфекционную больницу, куда мы поехали в первую очередь. Мы целый час ждали врача. Врач пришел примерно в 13:30 и долго кричал. Затем сказал, чтобы ее положили. Мать к этому времени уже не могла ходить. В больнице не было ни носилок, ни колясок. Сотрудники посадили маму на стул с колесами и увезли ее. Меня выгнали.

Я поехала домой и вернулась со сменной одеждой. Когда приехала обратно, было около 16 часов. «Всё кончено, вашей мамы больше нет», — сказали мне. Сказали, что ничего не смогли сделать. Тело не отдали. Забрали на следующий день.

У нее была двусторонняя пневмония. При поступлении в больницу у нее было поражено 86 процентов легких. Если бы ее вовремя подключили к аппарату ИВЛ и дали антикоагулянты, ее можно было бы спасти. Они знали, что у мамы было много сопутствующих заболеваний. Они должны были начать ее спасать в срочном порядке. Мы потеряли около пяти часов, пока ездили по больницам.

Все больницы видели, в каком состоянии была моя мать, но никто нас не принял. «Что вы тут делаете? Увозите! Делайте, что хотите! Мы не можем вам помочь» — это всё, что мы слышали. Это было бесчеловечно. Понимаю, что больных очень много. Но ведь они должны были оказать помощь человеку в критическом состоянии. Сотрудники больницы говорили: «Она же умрет. Мы не можем ничего сделать. В итоге нас будете обвинять». Нас провожали такими словами.

Мы лечили ее от злокачественной опухоли. Боролись с сахарным диабетом. Оперировали грыжу. Боролись с таким количеством болезней… Много знакомых умирает.

Я никогда не жаловалась на правительство. Всегда сами зарабатывали. Сами работали. А здесь нужно было наше правительство. Сейчас всё время пишут, что «ситуация стабилизируется». До сих пор люди умирают. А им все равно. Досадно, больно. Еще ни дня не было, чтобы мы не оплакивали.

Уважаемый читатель!

В это тяжелое время многие казахстанцы лишились близких из-за коронавируса и пневмонии. Мы призываем вас помочь сохранить имена жертв. Азаттык инициирует создание базы данных людей, жизни которых с марта этого года унесли COVID-19 и пневмония. Если вы потеряли родственников, друзей и близких, просим вас прислать в редакцию имя и фамилию, возраст, фотографию, диагноз и по возможности документы, подтверждающие кончину человека.

WhatsApp: +77711043505, электронная почта: [email protected]

«Для всех жизнь кончается одинаково». Как пережить смерть близкого человека и помочь другу справиться с этим

«Держись», «обратись к психологу», «ты сильный» — это фразы, которые вряд ли помогут человеку, только что пережившему крупнейшую в своей жизни утрату. Говорить о смерти в Украине не принято, а потому люди обычно не знают, как реагировать на плохие новости, а люди в горе винят себя за то, что страдают не так, как принято. Журналистка Забороны Алена Вишницкая рассказывает, почему каждый этап горевания имеет смысл, а готовиться к смерти — это не страшно.

Этим текстом Заборона продолжает серию публикаций о ментальном здоровье. Еженедельно мы вместе со специалистами рассказываем, как работает наш мозг и как помочь нашей психике. Наши предыдущие материалы об этом можно почитать здесь.

Мама Оксаны Кузьменко умерла в апреле на глазах у дочери. Этому предшествовали полгода борьбы с раком. В больнице Оксане отдали пакет с ее вещами и сказали хоронить. В Украине только начался жесткий карантин и Оксана должна была оперативно решить, как забрать тело, где найти транспорт. На каком кладбище хоронить? В какой одежде? Какого цвета должен быть гроб? Кому позвонить и сообщить прежде всего?

За несколько лет Оксана потеряла почти всю семью. Сначала умерли бабушки и дедушка, потом — папа. Из близких остался только брат, и Оксана вынужденно стала старшей. Она решала, где хоронить близкого человека: возле ее мамы или ее мужа.

• Фото: Иван Черничкин / Заборона

Оксана почти не помнит те похороны. Говорит, что могла только плакать.

«Первые месяцы после маминой смерти я просто сидела в комнате, залипала в комп, ни с кем не говорила. Образовавшаяся пустота была огромной. Оказалось, что у меня не очень есть, чем ее заполнить. Ну, есть работа, которую я делаю — точнее, которую я живу», — рассказывает Оксана. Периодически она плачет. С маминых похорон прошло месяцев девять, но легче не стало.

Всегда детство

Все посыпалось как-то неожиданно. Оксана заканчивала университет — в течение двух лет умерли бабушка и дедушка. Еще через несколько лет заболел и умер отец. Ему диагностировали рак легких на последней стадии и через месяц его не стало. Мама забрала вторую бабушку ближе к себе — спустя месяц бабушка тоже умерла. Проживать каждую смерть было, конечно, сложно, но помогала мама. Она, говорит Оксана, всегда держала оборону, поэтому потери проживались немного легче.

В ноябре 2019-го у мамы Оксаны диагностировали рак. Оксана начала бороться за ее жизнь: вернулась из Киева в родной городок и почти все время была рядом, в больнице.

• Фото: Иван Черничкин / Заборона

«Когда человек долго болеет, это морально очень истощает тех, кто рядом. Во время маминой болезни я ела больше таблеток и транквилизаторов, чем после ее смерти. Это было очень тяжело. Как-то неожиданно я превратилась в того человека, которому надо было принимать решения — брать ответственность за других, потому что больше некому. Я не была к этому готова», — вспоминает Оксана.

Немного сил давала работа: Оксана работала редакторкой дистанционно и убегала в ноутбук. Рядом были друзья — они вместе с ней литрами пили кофе, и за одно это Оксана была им благодарна. Друзьям не надо было ничего объяснять.

До последнего дня Оксана была уверена, что маму удастся вылечить. И та тоже держалась. Несколько раз обмолвилась, что может умереть — но, говорит Оксана, это было не рациональное принятие реальности, а от боли. Мама не была готова к смерти и не признавала ее до конца.

Разобраться, как вообще вытаскивать маму, было сложно: выбирать врачей, методы и все остальное приходилось на ощупь. Оксана говорит — мало кто из тех, кто выздоровел, рассказывали о том, как им это удалось, к кому они обращались. Понять, что делать после слов о диагнозе, было в принципе трудно.

• Фото: Иван Черничкин / Заборона

«Когда человек не преодолевает болезнь, то этого не скроешь. А когда преодолевает, то предпочитает об этом не вспоминать. Все хотят это забыть, и потому не говорят. Если бы я знала тогда то, что знаю сейчас, то можно было бы все сделать иначе. Если бы я постаралась лучше, если бы попробовала другие варианты лечения… Иногда мне кажется, что это не закончится никогда и я всегда буду корить себя за то, что маму можно было спасти», — говорит девушка.

Стабильно хуево

Когда мама умерла, Оксана поняла, что у нее совершенно нет сил. Ее друзья пытались помочь: приглашали девушку к себе в другие города, предлагали сменить обстановку, съехать с квартиры, где еще недавно жили родные. Оксана хотела только сидеть в комнате в углу.

«Возможно, я не хотела эту черноту, которая есть во мне, нести куда-то дальше. Я понимала, конечно, что друзья меня любят такой, какая я есть, но мне было так проще — сидеть здесь и не распространять свою печаль на других».

Хуже всего было, когда люди выражали сочувствие. На улице Оксана постоянно встречала маминых подруг, соседок, знакомых — все они хотели рассказать, какая мама была прекрасная. Или что она недавно им приснилась и это был хороший, добрый сон.

• Фото: Иван Черничкин / Заборона

«Так долго ищешь в себе равновесие, чтоб не свернуться калачиком и не выть целый день — и снова начинается. Любые проявления нежности, сильной заботы, эти все истории о маме — все это просто выбивало из колеи. От этого было значительно хуже, чем когда просто не касались этой темы», — говорит девушка. Кому-то, добавляет она, от проговаривания боли могло быть легче, но ей — нет.

Проще было общаться с людьми, которые не начинали разговор с вопроса «как ты?». У тех, кто был рядом во время маминой болезни и похорон, таких вопросов не возникало.

«Ну а как я? Я хуево. Я хуево — и за месяц это не изменилось, и за два тоже, и за три».

Держись, ну

Татьяна Конрад

Люди часто не знают, как реагировать на боль других. Могут мимоходом бросить что-то вроде: «Сколько можно плакать?», «надо жить дальше», «уже столько времени прошло, хватит реветь». Такие фразы обесценивают чувства человека и от этого становится еще хуже, рассказывает гештальт-терапевтка Татьяна Конрад.

Анастасия Леухина

Вопросами «как ты?», так же как и фразами «держись» или «все будет хорошо» тоже поддержать сложно. Слово «держись» довольно формальное и может вызвать у человека логичный вопрос: за что держаться? Будет ли хорошо, тоже никто не знает, говорит Анастасия Леухина, авторка «Совсем не страшной книги о жизни, смерти и всем, что между ними». Это книга о жизни, с которой сталкивается человек, выйдя из больницы с плохими новостями.

• Фото: Иван Черничкин / Заборона

Человеку, который переживает потерю, трудно принимать любые решения. Поэтому даже если ему предложить: «Говори, если надо помочь», то он вряд ли отреагирует с чем-то конструктивным.

Чтобы поддержать, лучше избегать бессмысленных универсальных фраз. Стоит быть конкретным — например, предложить съездить за продуктами в какой-то день, приготовить ужин, подвезти на машине или разрулить какие-то дела, говорит Анастасия. Конкретика звучит искренне и имеет больше шансов на реализацию.

Самое важное — помочь человеку прожить потерю так, как нужно именно ему. А общество часто не позволяет этого делать. Культура как будто решает за человека, что достойно горевания, а что — нет, говорит Татьяна Конрад. Например, ребенку не позволяют горевать об умершей собаке, а женщине, потерявшей ребенка, говорят, что у нее еще будут дети.

«Когда у меня умер ребенок, я очень хорошо помню, что у меня была потребность жить так, как раньше, была потребность говорить — и о том, что произошло, и о ребенке. А люди вокруг не давали мне возможности ни для первого, ни для второго. С одной стороны они не могли делать вид, что ничего не произошло, и у меня куча энергии уходила на то, чтобы справиться с чужими переживаниями, потому что было неудобно. А с другой — мне не позволяли говорить о потере открыто, потому что им было некомфортно», — вспоминает Анастасия.

Именно поэтому важно узнать у человека, что нужно именно ему: помолчать или поговорить, побыть одному или концентрированно встречаться с людьми. Главное — не накладывать на человека свои представления о том, как нужно правильно горевать.

«Мой знакомый из Штатов рассказывал, что у него долго болела мама дома. Она умерла в тот момент, когда он впервые за недели вышел в книжный магазин развеяться и купить комиксы с сатирическими рассказами. Когда он вернулся домой, никто не знал, что делать. Семья села рядом с мамой и начала читать ей сатирические рассказы. Никогда еще в доме так не смеялись, как в тот день, и этот смех в каком-то смысле помогал справиться с горем. Горевание не обязательно должно быть печальным и серым», — говорит Леухина.

• Фото: Иван Черничкин / Заборона

Стандарта горевания не существует, отмечает Анастасия: нужно чувствовать себя и быть честным с собой, чтобы понимать, что именно тебе нужно, и сколько времени: «Может быть, хочется быть одному и ходить в церковь, или же поехать в какой-то другой город и забыть обо всем. Это история о том, что нам самим нужно осознавать свои чувства, а не пытаться ориентироваться на то, что якобы является социально приемлемым».

Тема-табу

Смерть — это одна из самых табуированных тем в украинском обществе.

«Мы боимся смерти, но я не знаю ни одного человека, который жил бы вечно. Жизнь — это процесс, и он заканчивается одинаково для всех. Вопрос лишь в том, как мы к этому относимся», — объясняет Татьяна Конрад.

Она подчеркивает, что о смерти нужно говорить с детства. Не скрывать, не табуировать, а учить детей проживать эмоции, поддерживать других, завершать какие-то процессы с человеком, который умирает.

• Фото: Иван Черничкин / Заборона

В Украине привыкли не переживать, а проскакивать любой дискомфорт, добавляет Анастасия Леухина. Когда она готовила книгу к печати, то столкнулась с десятками людей, которые заботились о тяжелобольных родственниках и отказались брать книгу в руки: мол, она приблизит их к смерти, поэтому об этом лучше не думать и не говорить.

«В нашей культуре есть традиция избегать сложных честных разговоров. Например, родители часто отвлекают детей от чего-то дискомфортного вместо того, чтобы помочь им это прожить. Мы избегаем разговоров о трудностях, и смерть — одна из тем, о которых предпочитают не говорить», — говорит Анастасия.

В то же время проговаривать завершение жизни важно. Для близких это возможность обсудить то, чего раньше избегали, или на что всегда не хватало времени. Для человека, который умирает — шанс попрощаться, завершить какие-то дела или мечты. А еще — решить моменты, связанные с погребением. Узнать, как бы человек хотел, чтобы с ним попрощались, что для него важно и так далее.

• Фото: Иван Черничкин / Заборона

«Все эти вещи важно обсудить заранее, когда все живые и не рыдают. Потому что это помогает принять кучу решений, которые затем будут вызывать массу стресса», — говорит Леухина.

Для проживания травмы, объясняет она, важно и то, как человек будет вспоминать день прощания. Если он будет наполнен чужими людьми, пустыми словами и бессодержательными для человека ритуалами, то, скорее всего, он будет стремиться не прожить его, а забыть.

Эмоциональные мины

Оксана пыталась избавиться от вещей, которые напоминали о маме: что-то выбрасывала и отдавала на благотворительность, часть сложила в коробки. Пакет, который отдали в больнице, оказался на балконе: к нему трудно было даже подступиться. Ответственность валилась отовсюду: нужно было разобраться, как платить коммуналку и по какому принципу там вообще насчитывают суммы — никто, кроме Оксаны, решить этого не мог.

«Как-то приснился сон, что я разбираю документы в квартире, а мама говорит: «Слушай, я бы эти документы еще не выбрасывала». Тогда я начала на нее злиться и бросаться этими документами с криками «как, как ты могла меня оставить? Ты видишь, что я вообще не выгребаю?», — вспоминает Оксана.

Похожие сны к ней приходили несколько раз. Летом еще приснилась бабушка — Оксана накануне вновь перевернула квартиру, вынесла кучу вещей, выбросила часть мебели. Тогда бабушка сказала: «Ну вот, мне уже несколько ночей негде прилечь». В каком-то из следующих снов снова была мама — намекнула, что в квартире стало пусто.

• Фото: Иван Черничкин / Заборона

Из-за таких снов Оксану не покидало ощущение, что она делает что-то не так.

«Друг мне тогда сказал, что музеефикацией точно не стоит заниматься. Но я много думала о том, нормально ли это вообще — что я хочу оставить память, но одновременно и обезопасить себя от этих триггеров и эмоциональных мин, которых вокруг и так полно», — говорит Оксана.

«Миной» могло стать все что угодно: встреча, вещь, слово. На Рождество это была коробка с елочными украшениями, часть из которых мама сделала сама.

«Я поставила елку, достала коробку с игрушками — и рыдала над ней пару недель. Не могла себя сгрести в кучу, чтобы что-то повесить. На рождественские праздники я всегда приезжала к маме: мы вместе ходили в костел, у нас были общие традиции. А здесь мне пришлось заново переживать то же самое, но уже самой», — говорит Оксана.

Год

Человек измеряет время годами — так работает наше мышление. Это означает, что в первый год после утраты мы вспоминаем то, что было в прошлом году — праздники, совместные поездки, занятия и прочее.

«На второй год после утраты мышление работает так же: мы вспоминаем, что было в прошлом году — уже без этого человека», — говорит Татьяна Конрад.

Это не значит, что за год горе проходит: боль может оставаться с нами много лет в зависимости от того, какую роль этот человек играл в жизни.

«Однако будет появляться что-то новое. Человек должен учиться жить без того, что потерял. Жить по-другому», — говорит экспертка.

Потеря дома, работы, развод — все это мозг может воспринимать так же сильно, как и смерть. Когда этап горевания заканчивается, человек начинает видеть новое и радоваться ему, выстраивая совсем другие отношения с жизнью без того, что потерял.

Пандемия

Смерть мамы пришлась на первый локдаун в Украине. Фактически весь первый год после ее смерти продолжается пандемия коронавирусной инфекции. Это сделало невозможными много вариантов самопомощи, говорит Оксана:

«О возвращении к социальной жизни речи быть не могло, но я этого и не хотела. Однако это стало еще одной преградой: я отказывалась видеться с друзьями, потому что ко всему остальному добавлялся страх кого-то заразить».

Если бы не эпидемия, Оксана, возможно, купила бы себе билет на самолет в одну сторону. Она всегда любила путешествовать, особенно в одиночестве. Когда умер папа, такая поездка помогла. Девушка вырвалась к подруге в Норвегию — жила там месяц, работала дистанционно, прогуливалась по городу, смотрела на скалы и море.

«Не факт, что помогло бы в этот раз. В этих условиях легче было сидеть и не рыпаться, минимизировать количество контактов. В какой-то момент уже было невозможно понять: я мало контактирую с людьми, потому что мне трудно из-за потери, или потому, что боюсь заболеть и заразить кого-то из близких», — говорит Оксана.

Тогда же начали возникать мысли о собственной внезапной смерти. Оксана дала подруге пароли к своим банковским счетам и заначкам, надиктовала инструкции, где что лежит.

• Фото: Иван Черничкин / Заборона

«Когда видишь много смертей, то без шуток начинаешь параноить. Мне кажется, раньше такого не было. А тут я начала серьезно переживать, что оставлю после себя много незавершенного. Я хотела, чтобы близкие люди в случае чего знали, что делать, где лежат ключи и деньги. Я не хотела повторения всех вещей, которые произошли со мной», — говорит она.

Для нее до сих пор принятие любых решений — это неподъемная ноша. Даже если это обычная бытовая ситуация, которая не требует долгих размышлений.

«Я перестала от себя что-то хотеть — даже хотеть себе нравиться. Причесаться или накраситься — это подвиг», — говорит девушка.

Недавно Оксана, например, заказала несколько книг: она смотрела и выбирала их изо дня на день. На то, чтобы принять решение и нажать одну кнопку, ушли месяцы.

Зачем нужно горевание. Объясняет психотерапевтка Татьяна Конрад

Горевание по человеку начинается не с момента смерти, а с постановки тяжелого диагноза, если человек болел. У самого процесса горевания есть конкретный перечень целей. Чтобы пережить потерю, нужно пройти все этапы.  

Человек должен признать факт потери — то, что дальше реальность будет существовать, но уже «без»: человека, надежды, возможности или чего-либо другого, что он потерял.  

Прожить тяжелые эмоции и идти дальше.  

Изменить пространство в своей жизни: теперь здесь не будет человека, который на нее влиял. Поэтому пространство тоже должно трансформироваться, наполниться чем-то другим.  

Выстроить новые отношения с человеком, который ушел. Они будут кардинально отличаться от тех, что были прежде.  

Боль может быть нужна для того, чтобы двигаться дальше.  

«Да, нам обычно не хочется сталкиваться с болью, потому что мы мыслим так: хорошие вещи — это хорошие чувства, а плохие вещи — плохие чувства. Поэтому трудно представить, что горевание нам нужно для чего-то хорошего, — говорит психотерапевтка. — Однако по завершении процесса горевания у человека возникает светлая печаль. Человек, оставшийся живым, начинает улыбаться, вспоминая того, кто ушел. Появляется что-то светлое и можно обращать лицо к новой жизни: смотреть, что там дальше».  

Помогает опираться на ритуалы — они часто возникают, когда нужно заполнить пустоту. Можно, например, ходить самому по тому же маршруту, по которому люди ходили вдвоем, и вспоминать там о совместном опыте. Это может помочь пережить потерю, говорит психотерапевтка.  

Единственный ритуал, который точно не поможет — это каждый день или очень часто ездить на кладбище: «Тогда вся жизнь человека начинает вращаться вокруг этой потери: он застревает. Один человек не может быть смыслом жизни другого: это опасно и для окружающего мира, и для этого человека».

Мать Роналдиньо умерла после заражения коронавирусом :: Футбол :: РБК Спорт

Дона Мигуэлина была госпитализирована еще в декабре прошлого года

Читайте нас в

Новости
Новости

Фото: AP Photo

Мать бывшего футболиста «Барселоны», «Милана», ПСЖ и сборной Бразилии Роналдиньо Дона Мигуэлина скончалась на 72-м году жизни после заражения коронавирусом. Об этом сообщает пресс-служба футбольного клуба «Атлетико Минейро».

«Клуб «Атлетико Минейро» с большой печалью принимает известие о смерти Доны Мигелины, матери Роналдиньо. Семья «Атлетико» в трауре и разделяет момент боли со своим кумиром. Пусть Бог приветствует вас с распростертыми объятиями и утешит сердце нашего вечного аса. Покойся с миром, Дона Мигелина», — говорится в сообщении клуба.

Сам футболист не подтверждал информацию о смерти матери, однако установил черный фон на место аватара в Twitter.

Экс-футболист сообщил о госпитализации матери 21 декабря прошлого года в своем Twitter. По его словам, Дона была помещена в палату интенсивной терапии. Сам футболист также переболел коронавирусом, о положительном тесте он сообщил в октябре прошлого года.

Роналдиньо вышел на свободу после шести месяцев ареста в Парагвае

Роналдиньо — чемпион мира 2002 года в составе сборной Бразилии. В составе «Барселоны» он выиграл два чемпионата Испании — в 2005 и 2006 годах. В том же 2006-м он стал победителем Лиги чемпионов, а в 2011 году, выступая за «Милан», — золотым призером первенства Италии. В составе «Атлетико Минейро» футболист выступал с 2012 по 2014 год.

Больше новостей о спорте вы найдете в нашем Telegram-канале.

Автор

Никита Арманд

У Аниты Цой умерла мама

https://ria.ru/20210430/tsoy-1730720283.html

У Аниты Цой умерла мама

У Аниты Цой умерла мама — РИА Новости, 30.04.2021

У Аниты Цой умерла мама

Певица Анита Цой сообщила в Instagram печальную новость: не стало ее мамы Юн Элоизы Санхымовны. РИА Новости, 30.04.2021

2021-04-30T16:36

2021-04-30T16:36

2021-04-30T17:07

шоубиз

шоу-бизнес

знаменитости

анита цой

звезды

/html/head/meta[@name=’og:title’]/@content

/html/head/meta[@name=’og:description’]/@content

https://cdn21.img.ria.ru/images/153114/76/1531147697_0:0:2730:1537_1920x0_80_0_0_fbbfa5e885d93cb3973ee33fe2d2b832.jpg

МОСКВА, 30 апр — РИА Новости. Певица Анита Цой сообщила в Instagram печальную новость: не стало ее мамы Юн Элоизы Санхымовны.К записи исполнительница приложила трогательное видео: подборку кадров из семейного архива разных лет, на которых они с мамой вместе. В комментариях друзья, коллеги и поклонники за несколько часов оставили тысячи комментариев со словами соболезнований.Причину смерти мамы Анита Цой не уточнила, но по сведениям СМИ у Элоизы Санхымовны были большие проблемы со здоровьем.Отец певицы Сергей Ким ушел из семьи, когда Аните было два года, и мама растила дочку одна. Встретились они, когда артистка была уже знаменитой, но общения не получилось.Как рассказала Анита в программе «Судьба человека» на телеканале «Россия 1», он ушел из жизни в начале года. Певица узнала об этом только через месяц от знакомых и призналась, что даже перед смертью отец отказался общаться с ней.

https://ria.ru/20210316/slava-1601452456.html

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

2021

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

Новости

ru-RU

https://ria.ru/docs/about/copyright.html

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

https://cdn24.img.ria.ru/images/153114/76/1531147697_0:0:2730:2048_1920x0_80_0_0_99c50844b1b3a0bcbdd0bdadc11f8d24.jpg

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

шоу-бизнес, знаменитости, анита цой, звезды

МОСКВА, 30 апр — РИА Новости. Певица Анита Цой сообщила в Instagram печальную новость: не стало ее мамы Юн Элоизы Санхымовны.

«15.07.1944 — 29.04.2021», — написала она.

К записи исполнительница приложила трогательное видео: подборку кадров из семейного архива разных лет, на которых они с мамой вместе.

В комментариях друзья, коллеги и поклонники за несколько часов оставили тысячи комментариев со словами соболезнований.

«Аниточка, родная, соболезную», — написала певица Зара; «Держись, дружочек», — поддержала Аниту Наташа Королева»; «Мои глубочайшие соболезнования», «Светлая память», — написали Николай Басков и Игорь Николаев.

Причину смерти мамы Анита Цой не уточнила, но по сведениям СМИ у Элоизы Санхымовны были большие проблемы со здоровьем.

Отец певицы Сергей Ким ушел из семьи, когда Аните было два года, и мама растила дочку одна. Встретились они, когда артистка была уже знаменитой, но общения не получилось.

Как рассказала Анита в программе «Судьба человека» на телеканале «Россия 1», он ушел из жизни в начале года. Певица узнала об этом только через месяц от знакомых и призналась, что даже перед смертью отец отказался общаться с ней.16 марта, 13:01ШоубизПевица Слава рассказала о трагедии в ее семье

У Роналдиньо умерла мама. Ронни поддержали Месси и Неймар, он не приехал на похороны из-за потрясения — О духе времени — Блоги

Грустная новость из Бразилии: не стало мамы Роналдиньо. 71-летняя Мигелина Элои дос Сантос умерла от осложнений, связанных с коронавирусом.

Церемония прощания с Мигелиной состоялась в воскресенье в Порту-Алегри, но Роналдиньо не приехал. По словам сестры бывшего футболиста, он слишком потрясен и не нашел в себе моральных сил.

Бразилец пока не делал никаких заявлений, но поставил в соцсетях аватарку черного цвета.

Соболезнования Роналдиньо уже выразили многие клубы и футболисты, в том числе «Барселона» и Лео Месси.

«Ронни, у меня нет слов, я не могу поверить. Желаю тебе много сил, обнимаю тебя и всю твою семью. Я очень сожалею, пусть она покоится с миром», – написал Месси в инстаграме.

Отреагировал и Неймар: «Оставайся сильным, Ронни. Мои соболезнования».

Роналдиньо и Мигелина были очень близки. В 2013-м бразилец, тогда выступавший за «Атлетико Минейро», рассказывал, что думал над завершением карьеры, узнав, что у мамы рак:  

«Когда в июне 2012 года моя мама заболела раком, я думал о том, чтобы остановиться, завершить карьеру и начать полностью заботиться о матери. Тогда нас поддерживало огромное количество человек, и это придало мне сил, я продолжил играть. Сейчас все наладилось, мама прошла все курсы лечения, и болезнь миновала».

Когда Роналдиньо показывал «Камп Ноу» свой «Золотой мяч», мама была рядом. 

Если вы фанат легендарных реклам нулевых с футболистами, то, возможно, помните Мигелину: в 2007-м она снялась в ролике чипсов Lay’s вместе с сыном.

Роналдиньо убежал от операторов, сел на трибунах рядом с мамой и угостил ее вкусняшками. Мигелина забрала пачку и отправила сына на поле.

Но чипсы никогда не сравнятся с маминой едой:

Фото: RBS TV/Nádia Strate; instagram.com/ronaldinhoGettyimages.ru/Denis Doyle

В Саратове умерла мама одного из фигурантов дела «Артподготовки»

Сегодня, 7 июня, ушла из жизни Лариса Рыжова — мама одного из фигурантов дела «Артподготовки», саратовца Сергея Рыжова. Последние годы жизни она помогала сыну и добивалась оказания ему медицинской помощи во время пребывания в самарском СИЗО.

Сайт Idel.Реалии заблокирован?
Обойдите блокировку!

читать >

О смерти Ларисы Рыжовой сообщило региональное издание «Свободные новости» со ссылкой на друга Рыжова, Сергея Окунева. «Мы говорили с ней буквально несколько дней назад, голос был бодрый, можно даже сказать радостный. Она делилась новостями о Сергее, который наконец перенес операцию в тюремной больнице города Самара» — написал Окунев. По предварительной информации, мама политзаключенного умерла от сердечной недостаточности.

Журналист «Свободных новостей» Александр Никишин отметил, что Лариса Рыжова умерла в день рождения Вячеслава Мальцева — лидера движения «Артподготовка» (признано экстремистским на территории РФ), который уехал во Францию после начала массовых задержаний его сторонников в октябре 2017-го.

«Почти 4 года назад саратовский политический фрик Мальцев обещал революцию. Сам успел сбежать, но подставил кучу людей. Среди них был совершенно безобидный Сергей Рыжов, которому по общему мнению подбросили взрывчатку и заявили, что он хотел захватить центральную площадь Саратова вместе с памятником Ленину» — написал Никишин.

Сергея Рыжова взяли под стражу 2 ноября 2017 года. Днем ранее у него провели обыск, при котором была якобы обнаружена тротиловая шашка и несколько бутылок с зажигательной смесью. В СИЗО Рыжов получил перелом шейки бедра, операцию ему сделали лишь спустя полтора года после травмы, в конце мая этого года. Когда оппозиционер лежал в больнице, матери так и не дали с ним пообщаться — даже издалека.

Правозащитный центр «Мемориал» внес Сергея Рыжова в список лиц, подвергшихся уголовному преследованию, в котором с большой вероятностью присутствуют признаки политической мотивации и серьезного нарушения закона.

❌ Если ваш провайдер заблокировал наш сайт, скачайте приложение RFE/RL на свой телефон или планшет (Android здесь,iOS здесь) и, выбрав в нём русский язык, выберите Idel.Реалии. Тогда мы всегда будем доступны!

❗️А еще подписывайтесь на наш канал в Telegram.

Умерла мама Роналдиньо Дона Мигелина. В 2007 году она снялась в рекламе Lay’s «Иди играй, сынок»

В воскресенье, 21 февраля, не стало мамы известного бразильского футболиста Роналдиньо. Дона Мигелина Элои Ассис дос Сантос умерла в возрасте 71 года от осложнений после перенесенной инфекции.

Каждый из тех, кто рос в нулевые, точно видел женщину, подарившую жизнь Ронни. В 2007 году звезда «Барселоны» снялся в рекламе чипсов Lay’s. По идее маркетингового агентства BBDO Worldwide Роналдиньо стоял перед ответственным матчем на стадионе и соблазнился на чипсы какого-то фаната. Бразилец схватил пачку раньше стартового свистка, выбежал на футбольное поле и бросился на трибуны.

Футбол

Роналдиньо продюсирует рэп-группу. У нее уже миллионы просмотров

15/01/2021 В 20:50

По ходу ролика камера даже выхватила тогдашнего тренера «сине-гранатовых» Франка Райкарда. Он поймал фейспалм от действий Зубастика. Роналдиньо скрылся от преследовавших его операторов, сел на кресло рядом с мамой и угостил ее картофельными снэками. Донне Мигелине явно понравилось, и она отправила футболиста обратно в игру. «Иди играй, сынок!» – эта фраза в русском варианте понравилась зрителям и стала мемом конца 2000-х.

В декабре 2020-го Роналдиньо сообщил, что его мама попала в реанимацию с главной инфекцией современности. Он не подтвердил уход Доны Мигелины, но поставил в твиттере аватарку черного цвета. Бывший клуб бразильца «Барселона» в соцсетях выразил соболезнования игроку. Сейчас грустно каждому, кто застал ту великую рекламу чипсов. Ведь больше некому сказать Роналдиньо «Иди играй, сынок».Роналдиньо – любимый футболист нашего детства. Что убило его карьеру?Подписывайся на Eurosport.ru в телеграме

Чемпионат Испании

Лидер «Танцующих гробов» из Ганы: «Хочу потанцевать с Месси, Роналду и Роналдиньо»

09/05/2020 В 13:41

Футбол

«После освобождения первым делом поцелую маму». Первое интервью Роналдиньо после ареста

27/04/2020 В 11:15

5 вещей, которые происходят, когда ваша мама умирает

Кажется, сейчас я в хорошей компании в Клубе дочерей без матери.

Хотя трудно наблюдать, как друзья теряют своих мам (и пап) слишком молодыми, я знаю по собственному опыту, что в конце концов они выйдут с другой стороны, сильнее и мудрее, даже если эта боль никогда не проходит.

Вот пять вещей, которые вы, вероятно, испытаете после смерти своей мамы.

1. Вы сами становитесь самым большим болельщиком.

Когда твоя мама ушла, ты по доверенности становишься самым большим фанатом самого себя. Никто никогда не будет заботиться о ваших достижениях, мечтах и ​​страхах так, как ваша мама. Другие могут попробовать, но они не запрограммированы гормонально с того момента, как вы родились, чтобы любить вас.

СВЯЗАННЫЙ: Если бы я мог поговорить с девушкой, которая только что потеряла свою маму

В конце концов, быть самым большим чирлидером самому себе может быть хорошо. Когда ваша уверенность и самооценка превзойдут любовь и защиту матери, вы, вероятно, станете более склонными рисковать и выходить далеко за рамки предполагаемых ограничений.

2. Все начинает напоминать вам вашу маму, включая вас самих.

Когда ваша мама умрет, она начнет появляться вокруг вас — в песнях, которые вы привыкли слушать вместе, в фильмах, которые вы обычно смотрели вместе, в местах, где вы ходили вместе, в делах, которые вы обычно делали вместе, на праздниках. вы праздновали вместе. Вы увидите ее в своих детях, а иногда даже увидите, как она смотрит на вас в зеркало.

3. Все остальные ваши отношения будут проверены.

Становится совершенно очевидно, кто действительно заботится о вас, когда умрет ваша мать — кто явится на похороны, кто присылает цветы, открытки и сообщения, кто приносит еду. А кто нет.

СВЯЗАННЫЕ: Выходи замуж за человека, который любит тебя через горе

Ваши отношения с супругом могут подвергнуться наибольшему испытанию. Если ваш брак выдержит эту бурю, он, вероятно, выдержит любую бурю.

4. Вам всегда будет нужна мама, но вы привыкнете, что ее не будет рядом.

«Как мне повезло, что у меня есть что-то, из-за чего так сложно прощаться». –Винни-Пух

Боль от скуки по маме никогда не исчезнет, ​​но в конце концов вы поймете, что она является такой неотъемлемой частью вас, что в каком-то смысле она никогда по-настоящему вас не бросала. Она — неотъемлемая часть вашей личности, такая же часть вашего будущего, как и вашего прошлого.

5. Вы узнаете, насколько вы на самом деле стойкие.

Как только вы переживете утрату такого масштаба, большинство будущих потерь и борьбы поблекнут по сравнению с этим.Как только вы поймете, что можете пережить эту травму, вы поймете, что можете пережить все.

Изначально эта запись появилась в блоге автора

Вам также может понравиться:

Каково любить дочь без матери

Только дочь без матери знает

Лорен Флейк

Лорен Флейк — жена, мама двух девочек, художник-акварелист, техасец в седьмом поколении и дочь с ранней болезнью Альцгеймера.Она является автором и со-иллюстратором двух отмеченных наградами детских книг для скорбящих дошкольников «Куда делась моя милая бабушка?». и «Куда делся мой милый дедушка?» и редактор журнала «Любовь Дикси». Она любит зеленый чай, темный шоколад и все коллекционирует бирюзовым.

Каково это — потерять маму

Прошло чуть больше двух месяцев с тех пор, как я потеряла маму из-за рака. Когда я говорю вслух слова «Я потерял маму», они кажутся неправильными, потому что потерянный носок можно снова найти.Это не просто недостающий носок. Это огромная дыра в моем животе, которая никогда не исчезнет.

Потеря родителя означает, что вы вступили в клуб с людьми, которые понимают, что просто выйти через парадную дверь в обуви и вымыть волосы может быть проблемой. Это означает, что покупка продуктов и брюссельская капуста, а также воспоминание о том, как сильно ваша мама любила их есть, когда поняла, что может приготовить их в духовке, а не варить их, и они действительно были хорошими на вкус, у вас начинают гореть глаза.

Он хочет пробежаться, чтобы выработать эндорфины, чтобы перестать кричать «Твоя мама умерла!», Повторяющийся в твоей голове снова и снова, но ты не можешь, потому что тебе тоже хочется свернуться калачиком. баловаться и плакать во время просмотра «Девочек Гилмор» на Netflix, потому что это было «твое дело», которое росло вместе с ней.

Есть миллион вещей, которые меняются и принимают новые значения и формы. Есть миллион слов, которые внезапно перестают быть казаться такими милыми больше. Есть миллион лиц, которые не приносят утешения, как раньше.

Я знаю, время поможет. Это не первая моя потеря, но самая тяжелая.

Итак, вот несколько вещей, которые происходят, когда ваша мама умирает, на случай, если вы захотите узнать, где была моя голова в последнее время, или если вы пытаетесь выяснить, почему ваша подруга, потерявшая собственную маму, пахнет мусором может половину времени, или плачет на простой рекламе памперсов.

Вы много плачете, причем в случайное время. Я не могу сказать вам, сколько раз я смотрел симпатичную рекламу и начинал истерически рыдать.Может быть, мама персонажа подбадривала их на футбольном матче, а может, она просто обнимала их. Буквально все, что показывает другая мама, заставит вас плакать.

Даже не заставляйте меня гулять на публике и видеть другую маму с их ребенком. Я планирую свадьбу прямо сейчас и чуть не заплакала, когда была на свадебном шоу, и они попросили дуэты мать / дочь выйти на сцену и выиграть приз. Конечно, это не должно было причинить мне вреда, но оно горело.

Вы можете стать ближе к своему отцу. Это не совсем минус. Когда вы теряете маму, вы внезапно понимаете, что вам больше, чем когда-либо, нужны поддержка и сила отца. Хотя он тоже скорбит, есть что-то особенное в том, чтобы делиться этим вместе и вспоминать как пара. Вы понимаете, что начинаете рассказывать отцу о своем дне так же, как раньше рассказывали маме, в надежде, что, возможно, все будет нормально. Это не так, но немного помогает знать, что кто-то все еще поддерживает вас, и вы не входите в каждую ситуацию в одиночку.

Жизнь кажется такой, будто ты постоянно носишь солнцезащитные очки, никогда не такой яркой, как раньше. Я не знаю, как объяснить это тому, кто не потерял родителей. Поверьте, ничто не будет иметь такой же яркости после того, как вы потеряете свою маму. Те милые туфли в магазине, на которые вы смотрели, внезапно показались глупой идеей. Та новая запеканка, которую ты хотел приготовить? Его ингредиенты все еще пылятся в глубине кладовой. Когда-нибудь ты вернешься к рутине, но не сегодня.

Вы вступили в клуб с людьми, которые вас поддерживают, — в клуб, в котором вы никогда не хотели быть. Никто и никогда не захочет вступать в клуб «Я потерял родителя». К счастью, когда вы это сделаете, вы обнаружите, что это те самые люди, которые вам были нужны в вашей жизни, и они пришли в идеальное время. Это люди, которые настроят свой мобильный телефон на другой звонок для вас, чтобы они абсолютно не пропустили ваш звонок в 2 часа ночи. Это люди, которые позволяют вам ругаться как моряк каждое слово, потому что жизнь больше не справедлива.Это люди, которые позволят вам расстроиться через месяц, год или даже через 10 лет. Это подводит меня к следующему пункту …

Люди, кажется, ожидают, что вы будете в порядке примерно через неделю или две. Если они не являются членами клуба «Я потерял родительский», люди ожидают, что с вами довольно быстро все будет в порядке. Как только шок от похорон (если они у вас были, а у нас не было) пройдет, люди начнут медленно начните забывать о своей боли и ожидать, что вы снова станете нормальным. Это нормально — некоторое время избегать людей.Это нормально — все еще горевать. Напомните тем, кого любите, как это сложно. Иногда люди настолько сосредоточены на себе, что забывают, как быть настоящим другом.

Вы никогда не сможете полностью огорчиться, потому что каждый день вас поражает что-то новое. Когда моя мама скончалась, у меня был второй день трехнедельной поездки за границу. Мне пришлось отодвинуть свое горе, потому что меня не было дома, а у меня была школа и места, которые нужно увидеть. Похорон не было, поэтому возвращаться домой незачем. Моя мама хотела этого.

Я пытался протолкнуться и все было в порядке, правда.Но горе ускользало из меня, и я истерически плакал посреди улицы Дублина. Когда я вернулся домой, я все еще чувствовал, что со мной все должно быть в порядке, по крайней мере, с моим сыном и моим отцом. Я не хотел, чтобы они думали, что я разваливаюсь. Так что я держал в себе много своей печали. Трудно полностью горевать, особенно когда ты родитель. Когда я пытаюсь вспомнить, какие ингредиенты использовала моя мама в своей особой лазаньи, я снова начинаю горевать. Это никогда не прекращается, вы просто учитесь это принимать.

Любопытные слова вашего ребенка заставят ваше сердце болеть. Моему сыну четыре года, поэтому он не привык к смерти. Пытаться объяснить четырехлетнему ребенку мысль о том, что кто-то ушел, практически невозможно. Мы пробовали фразу «Мама-мама на небесах, она ангел и всегда смотрит на тебя свысока». И по большей части это работает, но бывают дни, когда он напоминает мне: «Мама, у тебя нет мама больше «, где мое сердце снова разрывается. Он не знает, что это значит, он просто говорит это как заявление.Потому что это правда, а я нет. Но человеку эти слова больно.

Вы испытаете совершенно новый вид боли, когда начнете видеть, как сильно она влияет на ваших детей. С другой стороны, ему было любопытно, он еще и очень грустный. Когда моя мама начала получать помощь в хосписе, мой сын регрессировал и снова начал мочиться в постель по ночам. Мы испробовали все, чтобы он остановился.

Когда я укладываю его, и его тоненький голосок говорит что-то вроде: «Я скучаю по маме-маме» или «Почему мама-мама должна умирать?» мое сердце болит.Он постоянно вспоминает о ней, и хотя он не всегда может показаться грустным, я могу сказать, что для него это тяжелее, чем он показывает. Я просто хотел бы собрать все его осколки вместе, чтобы ему не пришлось испытывать такую ​​боль.

Вы можете попытаться прочесать их телефон, учетную запись Facebook, учетную запись Netflix и т. Д. В поисках одного последнего сообщения, и это, скорее всего, сведет вас с ума. Мы с мамой поделились аккаунтом Netflix, за что я теперь очень благодарен. Это странно, но все, что я хочу, — это лучше узнать мою маму.Я поискал в ее телефоне совета. Я проверяю Netflix, чтобы увидеть, какие сериалы ей нравились. Я зашел в ее аккаунт в Facebook, чтобы найти ответы на вопросы, о которых даже не подозревал.

Я пытаюсь найти записные книжки с ее почерком, надеясь, что она где-нибудь оставила мне записку. Это расстроит вас, но вы ничего не можете с этим поделать. Тебе просто нужен еще один ее кусочек, каким бы крошечным он ни был.

Ты будешь завидовать всем, у кого еще есть мама. (Особенно, когда они принимают ее как должное.) С этого момента вы никогда больше не будете жаловаться на своих родителей передо мной. Потому что, дорогой, ты даже не представляешь, как тебе повезло, и как сильно я хочу быть на твоем месте. Берегите их. Люблю их. Будьте благодарны, что у вас есть еще один день с ними.

Крепко обнимите своих малышей. Скажи маме, что любишь ее. Ищите ее совета и мудрости. Не принимайте эти моменты как должное. У тебя только одна мама, и когда она уйдет, ты пожалеешь, что никогда не говорил ей гадкого слова за всю свою жизнь.

Вам также могут понравиться:

Статьи с вашего сайта

Статьи по теме в Интернете

10 уроков, которые смерть моей матери научила меня исцелению и счастью

«Горе, когда оно приходит, совсем не такое, как мы ожидаем.»~ Джоан Дидион

Этой весной исполнилось десять лет со дня потери мамы. В один обычный четверг она не пришла на работу, и моя семья провела несколько дней, лихорадочно развешивая листовки о пропавших без вести, разъезжая по Новой Англии и вопреки разуму, надеясь на счастливый исход.

Моя мать была склонна к частым перепадам настроения, но она также разговаривала со мной и двумя моими старшими братьями по несколько раз в день, и отключение сети было совершенно не в ее характере. Как кто-то просто исчезает? И почему?

Сорок дней — это долгий срок для размышлений о наихудших сценариях: убийство, похищение, диссоциативная фуга крутились в моем помятом уме.Я поддавался отчаянию, но мне всегда удавалось поддержать себя надеждой. Моя мама была моим лучшим другом, и в двадцать лет я слишком сильно нуждался в ней, чтобы потерять ее. Ей просто нужно было вернуться домой.

Шесть недель спустя позвонил мой брат. Он сразу сказал, что любит меня — верный признак того, что грядут плохие новости. Не было возможности сказать, что он должен был сказать дальше, поэтому он просто выплюнул это, как кислое молоко: тело нашей матери было найдено.

Водолаз, проверявший причалы в холодной гавани Новой Англии, заметил что-то белое на дне океана.Белый кит был универсалом нашей мамы. Она съехала с пирса. Мы не сказали слова самоубийство, но мы оба подумали, не поняли.

Прошло десять лет с той ужасной весны. Многое из этого до сих пор не имеет для меня смысла, но десятилетие смягчило грубость моего горя и позволило моментам легкости вернуться в мою жизнь, подобно тому, как восход солнца ползет по краям задернутой оконной шторы.

Потеря кого-то из-за самоубийства дает вам уверенность, что вы никогда не увидите другого восхода солнца, не говоря уже о том, чтобы ценить его.Это неправда. Мне сейчас тридцать лет, и моя жизнь больше, страшнее и насыщеннее, чем я когда-либо мог себе представить. Горе помогло мне добраться сюда.

Горе — это не то, что можно взломать. Нет никакого списка, который мог бы собрать ваше разбитое сердце. Но я обнаружил, что горе может неожиданно обогатить вашу жизнь. Вот десять истин, которым меня научила самая большая потеря в моей жизни:

1. Умереть — значит жить.

На мемориале моей матери я обижался на всех, кто говорил какую-то версию этой старой банальности: «Время лечит все раны.«Опыт научил меня, что время предлагает не столько линейный процесс исцеления, сколько медленно меняющуюся перспективу.

В первые месяцы и годы скорби я оттолкнул семью и друзей, опасаясь, что они тоже уйдут. Однако со временем я наладил близкие отношения и снова научился доверять. Горе хочет, чтобы вы прошли в одиночку, но нам нужны другие, чтобы осветить путь через этот темный туннель.

2. Никто не заполнит эту пустоту.

У меня в сердце дыра в форме мамы.Оказывается, это не смертельное состояние, но это первобытное пятно, которое никто никогда не заполнит. Долгое время я беспокоился, что, если самые близкие отношения в моей жизни внезапно разорвутся, я никогда больше не почувствую себя целым. Кто когда-нибудь поймет меня так, как мама?

Сейчас в моей жизни есть сильные женские образцы для подражания, но я не питаю иллюзий, что кто-то из них займет место моей мамы. Постепенно я смог избавиться от вины, которую заменял ей или оскорблял ее, освобождая место для других.Исцеление — это не замещение, а расширение, несмотря на дыры, которые мы несем.

3. Будьте спокойны с собой.

Спустя несколько месяцев после потери матери я была неуклюжей, забывчивой и туманной. Я не могу вспомнить ни одного урока в колледже, который я посещал в то время. Часть моего процесса скорби повлекла за собой избиение себя за то, что я не могла контролировать, и мой мозговой туман казался еще одной неудачей.

Со временем туман рассеялся, и мои воспоминания вернулись. Я пришел к выводу, что мой разум переходит в режим выживания со своими собственными механизмами преодоления трудностей.

Доброта к себе никогда не была моей сильной стороной, а горе любит делать вину своим помощником. Медитация, йога и ведение дневника — три практики, которые помогают мне напомнить, что доброта сильнее, чем слушать моего внутреннего саботажника.

4. Используйте то, что работает.

Я не буддист, но считаю, что концепция отпускания и отсутствия привязанности к чему-либо слишком сильно, чтобы быть могущественной.

Я не читаю самопомощь, но нашла утешение в мемуарах Джоан Дидион « Год магического мышления ».

Я не религиозен, но я нашел свой голос в группе поддержки университетского городка, которой руководит капеллан.

Я не играл в футбол с детства, но присоединился к лиге взрослых и обнаружил, что могу жить настоящим моментом, гоняясь за мячом по полю.

Не существует универсального метода скорби. По большей части это сводится к тому, чтобы копаться, пока вы не найдете то, что работает. Смерть всегда неожиданна; то же самое можно сказать о способах лечения.

5. Побеждает благодарность.

Нам всегда кажется, что мы потеряли любимого человека слишком рано. Моя мама подарила мне двадцать хороших лет. Конечно, мне бы хотелось больше времени, но жалость к себе и благодарность — это две стороны одной медали; выбор последнего будет вам полезен, в то время как первый ничего не даст.

6. Выберите процветание.

У нас с мамой похожие темпераменты. Я волновался, что после ее смерти меня тоже ждет печальный исход. Это одна из многих уловок, которую играет горе: оно заставляет вас думать, что вы не заслуживаете счастья.

Самоуничтожиться легче, чем заниматься самообслуживанием. Сначала я справлялся с помощью алкоголя и других деструктивных методов, но я знал, что это только затуманивает мой процесс горя. Мне пришлось прямо столкнуться с болью и написать свой путь через нее. Итак, я написал книгу.

У каждого есть свои конструктивные механизмы преодоления трудностей, и их выбор, даже когда это сложно, в конечном итоге того стоит. Моя мать, возможно, не смогла найти счастье в своей жизни, но я знаю, что она хотела бы этого для меня.Никто не будет поливать вас, как растение — вам нужно выбрать , чтобы оно росло.

7. Время лечит, но на своей временной шкале.

«Время лечит все раны» — это то, что я много слышала на поминальной службе моей матери. Вот то, что я хотел бы знать: время горя не работает как обычное время. В первый год настоящее было полностью скрыто прошлым. Скорбь потребовала, чтобы я пересмотрел каждую деталь, ведущую к потере мамы.

По мере того, как я медленно начал находить эффективные механизмы преодоления трудностей, я начал чувствовать себя более укорененным в настоящем.Мое настроение не должно было определяться прошлыми обидами.

Всегда будут хорошие дни и плохие. Это сделка, на которую мы подписываемся как люди. Как только мы переживаем худшие дни, мы обретаем повышенное чувство признательности за небольшие моменты радости, которые можно найти в обычные дни. Исцеление приходит со временем, но только в том случае, если мы готовы выполнять работу по гореванию.

8. Пусть ваши потери подчеркнут ваши достижения.

Я живу в Нью-Йорке уже восемь лет, но меня до сих пор шокирует, что я построил жизнь, которую люблю здесь.Это подарок моей маме. Она всегда поддерживала мое упорное желание продолжить карьеру писателя. После ее смерти единственное, что для меня имело смысл, — это написать об этом опыте.

Это привело меня в аспирантуру в Нью-Йорке, месте, где я даже не думал жить раньше. Сейчас я чувствую себя как дома. Я хотел бы поделиться этим с мамой, но именно ее вера в меня привела меня сюда. Я потерял маму, но я нашел дом, хороших друзей, карьеру, которую я люблю, и возможность ценить все это.

9. Разбитое сердце — признак прогресса.

В первые годы после большой потери я считал, что романтика для меня мертва. Почему я позволил кому-то другому разбивать мне сердце? К счастью, я преодолел этот страх до такой степени, что смог пережить долгие и любящие отношения.

Эти отношения в конце концов рухнули, но я этого не сделал, что мне показалось признаком прогресса. Горе делает нас лучше подготовленными к тому, чтобы пережить другие жизненные потери, которые обязательно придут. Это не пессимизм.Это оптимизм в отношении того, что вознаграждение за любовь всегда выше рисков.

10. Горе делает нас новичками.

Смерть — единственное универсальное средство, и скорбь делает из всех нас новичков. Однако горе влияет на всех нас по-разному. Нет инструкции, как лучше всего справиться.

Есть только время, день за днем, а иногда и минута за минутой, чтобы почувствовать, что работает, и отбросить то, что не работает. За десять лет, которые я научился жить без матери, я пытался рассматривать свой процесс горя как эволюционный.Потеря обогатила мою жизнь сложными, неожиданными и, возможно, даже красивыми способами.

О Линдси Харрисон

Линдси Харрисон — писатель и редактор из Нью-Йорка. Ее первая книга «Пропавшие без вести» была опубликована Simon & Schuster. Когда она не пишет, она, скорее всего, играет в футбол или выгуливает собаку, похожую на лису.

Заметили опечатку или неточность? Свяжитесь с нами, чтобы мы могли это исправить!

100 вещей, которые происходят после смерти мамы — Терапия для пар | Беспокойство | Депрессия | Брачное консультирование | ЛГБТК + | Лонг-Бич | Сил-Бич

На этой неделе исполняется пять лет со дня смерти моей мамы.Сказать, что мы были «близки», значит ничего не сказать. Поэтому, когда она проиграла свою неожиданную битву с раком, я был опустошен.

Я бы не сказал, что когда-нибудь станет легко. Но я заметил, что смирился с этим.

Теперь я могу забыть о грустных воспоминаниях и улыбнуться счастливым. Я на самом деле делюсь и говорю об этом, вместо того, чтобы сдерживать свое горе.

В наши дни мы с сестрой можем шутить о том, «что бы мама делала?» в определенной ситуации. (Обычно это какая-то форма выпаливания, что именно у нее на уме, и не брать на себя чужое дерьмо.#thanksmom)

Она любила хорошую танцевальную вечеринку на машине. До этого она была SJW. О, и она была мастером в обход любой политики возврата. Однажды она вернула что-то в Best Buy с квитанцией от Circuit City. Высокая худощавая девушка из средней школы Сара была в то время очень смущена. Но это был ход балерины.

То есть, я уверен, что мог бы. Люди преодолевают все невзгоды без «профессиональной помощи». Сообщества устойчивы.

Конечно, я понимал ценность терапии и часто поощрял людей идти туда.Но я не понял, что это на самом деле означает, пока я лично не оказался в такой ситуации. Иди разберись.

Потеря родителя меняет вашу личность; Я часто говорю людям, что это похоже на присоединение к дерьмовому клубу, частью которого никто не хочет быть.

После того, как она умерла, я не знал, что уготовила мне оставшаяся жизнь. Вначале многое было нечетким. Размышляя о последних пяти годах, я вспомнил некоторые вещи и забыл о других; Я вырос; Я удивил себя множеством способов.

Вот 100 вещей, которые произошли после смерти моей мамы. Если вы потеряли близкого человека, возможно, вы узнаете некоторые из них.

Если вы переживаете тяжелые времена, вы не поверите, что все станет лучше. Но обещаю. Даже когда случается самое худшее, о чем вы можете подумать.

Получение помощи имеет большое значение в том, как долго продлится это тяжелое время, и насколько сильно это повлияет на вас.Мне очень помогала терапия. Но для вас это может быть что угодно. Поговорите с кем-то, кто был там, напишите, создайте искусство, танцуйте, пойте все песни Sad Sam Smith. Только не отстраняйтесь и не смотрите телевизор, чтобы сбежать, как это сделал я. Или, вообще-то, делайте это столько, сколько хотите. Но тогда обратитесь за помощью.

Думаю, так сказала бы моя мама. И она всегда права.

Prospect Therapy приветствует людей и пары любого пола и ориентации в Лонг-Бич, Сил-Бич и прилегающих районах.Если вы боретесь со своим психическим и эмоциональным здоровьем, позвоните по телефону (562) 704-4736, чтобы получить бесплатную консультацию, или нажмите ниже.

24 утешительных цитат о потере матери

Getty Images

День матери — это обычно радостный праздник. Но для тех, кто потерял маму, второе воскресенье мая может быть довольно сложным. Важно помнить, что вы не одиноки в этом чувстве — все светлые умы от Хелен Келлер до Махатмы Ганди пережили подобную утрату и выразили словами то, что вы, вероятно, чувствуете прямо сейчас.Потому что, в конце концов, нет причин перестать отмечать все прекрасные способы, которыми она повлияла на вашу жизнь.

Материнская любовь оказывает на нас невероятное влияние, всегда направляет и защищает, и ее можно почувствовать еще долгое время после их ухода. Эти пронзительные цитаты отражают нерушимую связь, которую человек может иметь только со своей матерью, от борьбы с горем до размышлений о прекрасных воспоминаниях, которыми вы поделились вместе. В этот День матери вспомните маму с помощью этих трогательных цитат, которые заставят вас почувствовать себя рядом с ней, даже если ее больше нет.

Просмотр галереи

24 Фотографии

1 из 24

Вики Харрисон

Печаль подобна океану, она приходит волнами, приливами и отливами. Иногда вода спокойная, а иногда и очень сильная. Все, что мы можем сделать, это научиться плавать.

2 из 24

Терри Гийеметс

Те, кого мы любим и теряем, всегда связаны сердечными струнами в бесконечность.

3 из 24

Найджелла Лоусон

Вы не ходите все время в печали, но горе все еще есть и всегда будет.

4 из 24

Грейси Хармон

Моя мама — это бесконечная песня в моем сердце комфорта, счастья и бытия. Иногда я могу забыть слова, но всегда помню мелодию.

5 из 24

Эмили Дикинсон

Любимые не могут умереть, потому что любовь бессмертие.

6 из 24

Махатма Ганди

Для нас нет прощаний. Где бы ты ни был, ты всегда будешь в моем сердце.

7 из 24

Хелен Келлер

То, чем мы когда-то глубоко наслаждались, мы никогда не потеряем.Все, что мы глубоко любим, становится частью нас.

8 из 24

Альфред Дженньон

Если бы у меня был цветок каждый раз, когда я думал о тебе … Я мог бы вечно гулять по собственному саду.

9 из 24

Неизвестный

Неважно, в каком возрасте … Ты мне всегда нужна мама.

10 из 24

Неизвестный

Мать, ты оставила нам прекрасные воспоминания, твоя любовь все еще наш проводник, хотя мы не можем тебя видеть, ты всегда рядом с нами.

11 из 24

Кристи Уотсон

Ни одна дочь и мать не должны жить отдельно, независимо от того, какое расстояние между ними.

12 из 24

Неизвестный

Материнская любовь всегда со своими детьми. Потеря матери — одна из самых глубоких печалей, которые может знать сердце.Но ее доброта, забота и мудрость живут как наследие любви, которое всегда будет с вами. Пусть эта любовь окружит вас сейчас и принесет вам мир.

13 из 24

Неизвестный

Матери держат своих детей за руки какое-то время, но их сердца навсегда.

14 из 24

Неизвестный

Я действительно так и не узнал, что означают слова «Я скучаю по тебе», пока не взял руку мамы, а ее там не было.

15 из 24

Неизвестный

В жизни мы вас очень любили, в смерти мы все еще любим вас. В наших сердцах ты занимаешь место, которое больше никто не сможет заполнить.

16 из 24

Неизвестный

Я бесконечно плакал, когда ты умер, но обещаю, я не позволю слезам испортить твои улыбки, которые ты дарил мне при жизни.

17 из 24

Неизвестный

Я знаю, что вы слушаете сверху. Нет ничего, что я ценю больше твоей любви. Независимо от того, где я нахожусь или что делаю, ваши воспоминания всегда будут заставлять меня улыбаться.

18 из 24

Неизвестный

Мир меняется из года в год, наша жизнь изо дня в день, но любовь и память о тебе никогда не исчезнут.

19 из 24

Неизвестный

Когда я скучаю по тебе, я также вспоминаю, как мне повезло, что ты был в моей жизни. Я бы не променял эти моменты на мир.

20 из 24

Неизвестный

Объятия мамы длится еще долго после того, как она отпускает.

21 из 24

Неизвестный

Матери никогда не умирают по-настоящему, они просто поддерживают дом в небе. Они полируют солнце днем ​​и зажигают звезды, которые сияют ночью, сохраняют лунные лучи серебристыми, а в небесном доме наверху они ждут, чтобы приветствовать тех, кого они любят.

22 из 24

Неизвестный

Песок времени никогда не смоет мою любовь к тебе. Твое сладкое воспоминание навсегда останется в моем сердце.

23 из 24

Неизвестный

Теперь я знаю, почему ты всегда говорил мне быть сильным. Ты знал, что однажды мне понадобятся силы, чтобы перенести твою потерю.

24 из 24

Неизвестный

Те, кого мы любим, не уходят, они ходят рядом с нами каждый день. Невидимый, неслышный, но всегда рядом, все еще любимый, все еще скучный и столь дорогой.

Реклама — продолжить чтение ниже

Этот контент создается и поддерживается третьей стороной и импортируется на эту страницу, чтобы помочь пользователям указать свои адреса электронной почты.Вы можете найти больше информации об этом и подобном контенте на сайте piano.io.

Смерть родителя навсегда изменила взрослых детей

Потеря родителя — один из самых эмоционально трудных и универсальных человеческих переживаний. И хотя мы можем понять, что смерть наших родителей неизбежна в абстрактном смысле, это предвидение не уменьшает горе, когда умирает любимый человек. Потеря родителя — это горе и травма, которая навсегда меняет детей любого возраста, как биологически, так и психологически.Ничто не повторяется снова: потеря родителя — это событие, которое полностью меняет положение.

«В лучшем случае ожидается потеря одного из родителей, и у семей будет время подготовиться, попрощаться и окружить себя поддержкой», — говорит психиатр д-р Николь Бендерс-Хади. «В случаях, когда смерть является неожиданной, например, при остром заболевании или травматическом происшествии, взрослые дети могут оставаться в фазах отрицания и гнева потери в течение длительных периодов времени… [что приводит к] диагнозу большого депрессивного расстройства или даже посттравматического стрессового расстройства. , если есть травма.

Одни только психологические данные не могут полностью описать, как отчетливо сильное горе, которое следует за смертью родителей, влияет на каждого из нас на индивидуальном уровне. Однако существует ряд исследований с визуализацией мозга и психологических исследований, которые демонстрируют масштабы потерь, которые представляет собой смерть одного из родителей. Исследования показывают, что задняя поясная корка, лобная кора и мозжечок — это области мозга, которые мобилизуются во время обработки горя. Эти регионы задействованы в хранении воспоминаний и сосредоточении на прошлом; они также участвуют в регулировании сна и аппетита.

В краткосрочной перспективе потеря одного из родителей вызывает серьезные физические страдания. В долгосрочной перспективе горе подвергает риску все тело. Несколько исследований обнаружили связь между нерешенным горем и сердечными проблемами, гипертонией, иммунными расстройствами и даже раком. Непонятно, почему горе вызывает такие ужасные физические состояния, но одна из теорий заключается в том, что постоянно активированная симпатическая нервная система (реакция «бей или беги») может вызывать долгосрочные генетические изменения. Эти изменения — ослабление иммунных реакций, менее запрограммированная гибель клеток — могут быть идеальными, когда медведь преследует вас через лес, и вам нужны все здоровые клетки, которые вы можете получить.Но, если не обращать внимания, такая клеточная дерегуляция также является причиной метастазирования раковых клеток.

В отличие от ожидаемых физических симптомов, которые могут проявиться во время скорби по поводу смерти одного из родителей, психологическое воздействие утраты менее предсказуемо. После такой огромной потери нет «правильных» эмоций. В течение года после смерти одного из родителей, согласно Диагностическому и статистическому руководству психических расстройств (DSM) APA, здоровым для взрослых является испытание ряда противоречивых чувств, включая, помимо прочего, гнев, ярость, печаль, онемение, тревогу и т. Д. вина, пустоты, сожаления и раскаяния.После потери нормально броситься в работу; Также нормально уйти от дел и от друзей, когда умирает родитель.

Контекст также имеет значение. Причина смерти и уровень подготовки имеют большое значение. Например, внезапная насильственная смерть подвергает выживших более высокому риску развития расстройства горя. В других случаях потеря родителя, с которым у ребенка натянутые отношения, может быть вдвойне болезненна — даже если человек, потерявший близкого, отключается и делает вид, что не чувствует потери.

«Справляться с трудностями меньше, когда у взрослых детей есть время предвидеть смерть родителей», — говорит Джумоке Омоджола, терапевт и клинический социальный работник. «Неспособность попрощаться вызывает чувство депрессии и злости». Это помогает объяснить, почему исследования показали, что молодые люди, как правило, больше страдают от смерти своих родителей, чем взрослые среднего возраста. Когда родитель молодого взрослого умирает, это часто происходит неожиданно, в результате несчастного случая или, по крайней мере, раньше, чем обычно.

Удивительно, но пол родителей и ребенка может особенно влиять на контуры реакции горя на потерю.Исследования показывают, что у дочерей более сильная реакция горя на потерю родителей, чем у сыновей. Это не значит, что смерть родителей не сильно влияет на мужчин, но им может потребоваться больше времени, чтобы осмыслить свои чувства, и в конечном итоге они будут медленнее двигаться дальше. «Мужчины склонны меньше проявлять эмоции и больше разделять», — говорит Карла Мари Мэнли, клинический психолог и автор. «Эти факторы действительно влияют на способность принимать и переживать горе».

Исследования также показали, что потеря отца чаще связана с потерей личного мастерства — видения, цели, приверженности, веры и самопознания.С другой стороны, потеря матери вызывает более грубую реакцию. «Многие люди сообщают, что после смерти матери они испытывают еще большее чувство утраты», — говорит Мэнли. «Это может быть связано с зачастую близким, заботливым характером отношений между матерью и ребенком».

В то же время различия между потерей отца и матери представляют собой относительно слабые тенденции. Само собой разумеется, что у каждого есть свои уникальные отношения со своими матерями и отцами, и их скорбная реакция на смерть родителей будет уникальной для их жизненного опыта.«Сложная тяжелая утрата может существовать независимо от того, кто из родителей потерян, — говорит Бендерс-Хади. «Чаще всего это зависит от отношений и связи, которые существовали с родителем».

Горе становится патологическим, согласно DSM, когда человек, потерявший близких, настолько подавлен, что не может продолжать свою жизнь после потери. Предварительные исследования показывают, что это происходит примерно у 1 процента здорового населения и примерно у 10 процентов населения, у которого ранее было диагностировано стрессовое расстройство.

«Диагноз расстройства адаптации ставится в течение трех месяцев после смерти, если наблюдается« стойкая реакция горя », превышающая нормальные для культуры и религии», — говорит Омоджола. «В этой ситуации скорбящий взрослый сталкивается с серьезными проблемами при выполнении социальных, профессиональных и других ожидаемых и важных жизненных функций».

Даже взрослые, которые могут пойти на работу и сделать смелое лицо после потери родителя, могут страдать от клинического состояния, если они по-прежнему озабочены смертью, отрицают, что их родитель умер, или активно избегают напоминаний о своих родители, на неопределенный срок.Это состояние, известное как стойкое комплексное расстройство, связанное с утратой, является более сложной диагностикой (в DSM оно обозначено как «состояние для дальнейшего изучения»).

Говоря более конкретно, неразрешенное горе после смерти одного из родителей может перерасти в тревогу и депрессию. Это особенно верно, когда родитель умирает в результате самоубийства, по словам Лин Моррис, лицензированного терапевта и вице-президента службы охраны психического здоровья Didi Hirsch. «Взрослые, потерявшие родителей из-за самоубийства, часто борются со сложными эмоциями, такими как вина, гнев, чувство покинутости и уязвимости», — сказал Моррис.Исследование, проведенное в 2010 году Университетом Джона Хопкинса, показало, что потеря одного из родителей в результате самоубийства повышает риск самоубийства у детей.

Элизабет Голдберг, терапевт из Нью-Йорка, работающая с скорбящими взрослыми, увидела, как долгое горе может сказаться на браке. В частности, Голдберг предполагает (в некоторой степени фрейдистскую) связь между потерей родителя и изменой супругу. «Я рассматриваю многие дела как проявление неразрешенного горя из-за потери родителя», — говорит она.«Взрослый ребенок пребывает в состоянии недоверия и во многом отвергает реальность, чтобы питать заблуждение, будто родитель все еще жив. Скорбящему ребенку нужна новая фигура привязанности, то есть психика, пытающаяся примирить отрицание и горе. Поэтому вместо того, чтобы сказать: «Моя мать умерла», скорбящий ребенок может сказать: «Пока мама в отъезде, я буду играть с кем-нибудь, кроме своего супруга» ».

Потому что потеря родителя — это то, что почти каждый В какой-то момент их жизни выяснение того, как лучше всего справиться со смертью родителя здоровым образом, остается активной областью научных исследований.Росс Гроссман, лицензированный терапевт, специализирующийся на горе взрослых, выделил несколько «основных искаженных мыслей», которые заражают наш разум, когда мы сталкиваемся с невзгодами. Двумя наиболее известными из них являются «Я должен быть идеальным» и «Они должны были относиться ко мне лучше» — и они тянут в противоположных направлениях. «Эти искаженные мысли могут легко возникнуть после смерти любимого человека», — говорит Гроссман. Пациенты Гроссмана часто чувствуют, что им следовало сделать больше, и, «поскольку они не делали ничего или всех этих вещей, они низкие, грязные, ужасные, ужасные люди», — говорит он.«Подобные мысли, если их не оспаривать, обычно приводят к чувству низкой самооценки, низкой самооценки, стыда, самооценки, самоосуждения».

С другой стороны, взрослые дети могут иногда испытывать негодование по отношению к своим умершим родителям, обвиняя их в пренебрежении или плохом воспитании детей в более раннем возрасте. Это тоже нездорово. «Обычный результат этого — глубокая обида, гнев, ярость», — говорит Гроссман. «У них могут быть настоящие, законные причины чувствовать жестокое обращение или насилие.В этих ситуациях это не всегда смерть родителя, а смерть возможности примирения, сближения и извинений со стороны обидчика ».

Терапия может быть единственным способом вернуть скорбящего сына или дочь на ноги после смерти одного из родителей. (В общем, многим людям полезно поговорить о своей потере с профессионалом.) Время и понимание супруга также могут иметь большое значение для того, чтобы помочь взрослым пережить эту болезненную главу потери в своей жизни.Важно, чтобы супруги сидели со своими партнерами в своем горе, а не пытались исправить его или преуменьшить значение потери.

«Мужьям лучше всего поддерживать своих жен, слушая их», — говорит Мэнли. «Мужчины часто чувствуют себя беспомощными перед эмоциями своих жен и хотят исправить ситуацию. Муж может принести гораздо больше пользы, если будет сидеть со своей женой, слушать ее, держать ее за руку, гулять и — если она того желает — посещать место захоронения ».

Ой! Пожалуйста, попробуйте еще раз.

Спасибо за подписку!

Моя мама умерла 12 лет назад. И нет, я никогда не перестану это делать

Я хочу свою маму. Я просто хочу положить голову ей на колени, позволить ей потереть мою спину и отдохнуть. Это то, что я чувствую каждый раз, когда болею, когда чувствую себя подавленным, и в последнее время, когда я слышу истории о страданиях, вызванных пандемией коронавируса.Я все время скучаю по ней, но чувствую легкую тревогу, когда думаю о том, каким стрессом было бы управлять ее множественными состояниями в разгар этого кризиса.

И все же я жажду женщину, которая перестала дышать 12 лет назад в ничем не примечательный февральский день. Я держал ее, когда она рухнула, наблюдал, как у нее случился припадок, а вскоре после этого наблюдал, как она покинула этот мир. Как я ей и обещал, мы будем жить в доме, в котором я вырос, в окружении семьи.

В годы, предшествовавшие тому дню, я пытался подготовиться к ее смерти.Моя мать страдала рассеянным склерозом с 13 лет, а девять лет спустя у нее диагностировали рак груди IV стадии. После разрушения ее костей рак решил застрять в ее мозгу. Нельзя было отрицать конечный результат, но, как я узнал после ее смерти, подготовка к тому, чтобы кого-то, кого любишь, уйти, не означает, что ты когда-нибудь будешь к этому готов. много времени я потратил на чтение книги Элизабет Кублер Росс « О смерти и умирании » или сколько раз я напоминал себе, что вот как все закончится.Я чувствовал себя потерянным. Моя мать была не только моей мамой, она также была моим якорем и моим компасом.

В молодости я организовал свою жизнь, работая по уходу. Теперь она ушла, и вместе с ней я потерял формирующую часть того, кем я был. Это сбивало с толку. Я понял, что ее смерть — ее непосредственный факт — даже не будет самой сложной частью. Смерть — это только начало зигзагообразного, сбивающего с толку и изменяющего жизнь процесса скорби. Помочь моей маме умереть на ее собственных условиях было намного проще, чем то, что было потом.

Какими бы трудными ни были для меня те первые дни и недели, я даже не могу представить, каково было бы потерять ее прямо сейчас. Чтобы не было комфорта проводить последние минуты своей жизни с нашими родными и близкими. Не иметь возможности навестить ее во время ее многочисленных госпитализаций. Не иметь друзей, которые путешествовали часами, даже в метель, чтобы быть со мной, пока я переживаю ее потерю. Возможность горевать в объятиях любящих вас людей — это еще одна вещь, которую мы потеряли из-за COVID-19.

Месяцы, прошедшие после смерти моей матери, неясны. Что я действительно помню, так это суждение, которое я испытал, когда отмечал годовщины ее смерти — 1 месяц, 6 месяцев, 12 месяцев. Я видел, что некоторые были разочарованы тем, что я «не справился с этим». Я не умел двигаться дальше. Вместо этого я продолжал горевать о потере и боролся с депрессией и тревогой гораздо дольше, чем другие считали разумным. Если честно, я думаю, что какая-то часть меня согласилась с ними. «Я должен чувствовать себя лучше, — подумал я.Но 12 лет спустя я пришел к выводу, что с этим никогда не справишься.

Вы растете через убытки. Вы меняетесь. Вы приспосабливаетесь. Но вы не можете смириться с этим.

Я все еще горюю и радую свою мать. Мне пришлось огорчить ее, когда я получил работу своей мечты в Белом доме Барака Обамы, а ее не было там, чтобы испытать встречу с первым чернокожим президентом. Я постоянно плакал, когда обручился, не потому, что беспокоился о женитьбе, а потому, что не было единственного человека, который заботился бы о каждой детали так же сильно, как и я.Мой тогдашний жених, который замечателен, ни в коем случае не мог быть взволнован хотя бы наполовину так, как я или моя мать, по поводу приглашений высокой печати. И теперь, когда я плачу из-за ребенка, которого планировала родить в этом году, ребенка, над созданием которого мы так много работали и ради которого я пожертвовала своим телом, ребенка, которому просто не суждено быть, все, что я хочу в мир для моей матери, чтобы быть здесь, чтобы утешить меня. «Не преодолеть это» позволило моей матери оставаться активной частью моей жизни даже 12 лет спустя.